* * *
Плохо. Всё очень плохо. Властелин стоял возле святилища, где отрабатывала своё наказание Тера. Он чувствовал здесь её следы и уже знал, где она находится. Но заставить себя действовать не мог. Это было сильнее него – страх снова встретиться с королём преисподней. Но и оставлять всё, как есть, тоже нельзя. Хоть он и терпеть не мог эту девчонку – такой участи он ей точно не желал. А значит, надо её вызволять из лап демона, хочет ли он этого или нет. — Кто здесь? Внезапно раздавшийся тихий и скрипучий голос около входа святилища отвлёк Энорона от плохих мыслей. Маг уже развернулся, чтобы грубым ответом спровадить отсюда лишних людей, но вовремя себя остановил – он узнал говорившего. Перед ним стоял немощный старик, что судорожно держался за дверной косяк одной рукой, а во второй крепко сжимал повидавшую времена трость: она была сильно потёртая, а тёмно-синюю металлическую основу обвивала серебряная змея с изумрудными глазами. Её голова покоилась на кисти старика, тем самым создавая дополнительную опору. Было видно, что он тратит очень много сил, чтобы стоять на своих ногах – от напряжения старика немного потрясывало. А ещё он слеп. Это было очень заметно, так как старый житель святилища смотрел слегка в сторону от чёрного мага. — Не волнуйтесь, — отозвался Властелин, заговорив тихим голосом. — Никто не нарушит покой вашего храма. — Вы правда так думаете? — с какой-то иронией поинтересовался старик. — А я то надеялся, что нам на помощь придут. — На помощь? — Энорон понимал, что он бы не стал тратить драгоценные минуты на пустой разговор, но игнорировать свой, хоть и бывший, народ он просто не мог, а тем более такого человека. — Что-то случилось? Чья помощь вам требуется? — Ну-у… — задумчиво протянул старик таким тоном, словно Энорон задал настолько глупый вопрос, с которым и ребёнок справится. — Как минимум, нам нужны Мастера, чтобы они взяли проблему в свои руки. — А что произошло? — каким-то шестым чувством маг начал подозревать, что это уже не просто случайные происшествия, а вереница событий. — Я один из приближённых королевы. Старик какое-то время молчал, что заставляло Энорона всё больше нервничать. — Не надо врать мне, кем вы являетесь, наследник, чтобы узнать о произошедшем, — старик не видел, насколько это заявление удивило мага. — Я возвращался в свою комнату. Проходил мимо светильников, пока придерживался за стену. Знаете, от свечей исходил такой тёплый и приятный свет, — старик ненадолго задумался, но раздражительный вздох со стороны чёрного мага вернул его в реальность. — Но потом вдруг стало так холодно. Свечи разом потухли во всём святилище! — Все сразу? — это действительно показалось Энорону странным, а ещё больше – подозрительным. — А как ты узнал об этом? — В этот момент я почувствовал, как небольшой порыв ветра, холод которого пробирал до костей, прошёлся по всему залу. Светильники были надо мной невысоко, поэтом я смог дотянуться и снять свечу. Но она была совершенно холодная, словно вовсе и не горела только что. По голосу было ясно, что старик описывал это всё с явным знанием дела, от чего Энорону стало ещё больше не по себе. Значит, он до сих пор прекрасно помнил, когда такое же явление происходило в последний раз. Мага ещё больше взволновало осознание всей ситуации. Это очень плохой знак. — А когда это произошло? — чёрный маг уже был готов сорваться, чтобы действовать, но малое количество информации заставляло его продолжать разговор. — Вы уже кому-то об этом сообщали? — Кажется, это было, когда солнце практически коснулось горизонта, — старик нахмурился, чтобы не упустить из памяти все детали. — Я тут же сообщил об этом священникам, а те в свою очередь уже связались с остальными святилищами. И оказалось, что во всех произошло то же самое, в одно и то же время. Поэтому все служащие решили собраться в главном храме, а меня попросили сообщить об этом непосредственно Королеве. В это время обычно здесь проходит ночная стража, и я вышел, чтобы сообщить о произошедшем, но, к счастью, мне повстречались именно вы. Одновременно с этими словами старик сделал пару шаркающих шагов навстречу Энорону. Маг не очень понимал, что именно ему нужно, но в знак благодарности обеими руками пожал изуродованную многочисленными ожогами руку старика. И это было крепкое рукопожатие. В этом человеке чувствовалась сила, что ещё больше удивило Властелина. Поэтому он, больше не теряя ни минуты, чёрным дымом направился туда, где ещё чувствовалось присутствие Теры. А старик с немного обеспокоенным лицом повернулся в ту сторону, куда направился чёрный маг. Естественно он не боялся произошедшего, но только что пробежавший после перевоплощения наследника холодок заставил его насторожиться. Ведь этот холодок был точно таким же, как и тот, что не так давно задул все свечи в святилищах.* * *
Задолго до Третьей Магической Войны… — Дети, ну сколько можно? Нам пора возвращаться во дворец. Куда вы запропастились? Роксана, не спеша, прогуливалась по коридорам сада, построенного из колонн и живых изгородей. Знойное солнце пустыни здесь не доставало её: лозы так разрослись, что поглотили собой весь потолок коридоров, что был сделан из небольших досок, которые создавали между собой ромбовидные отверстия. Теперь же солнечные лучи кое-как пробивались сквозь природную защиту. Женщина не боялась, что дети здесь потеряются или заблудятся, она беспокоилась из-за возможного опоздания на собрание Совета из-за этих сорванцов. Наконец, она вышла на освещённую солнцем поляну, где дети, перекрикиваясь между собой, бегали вокруг изваяния Аамона. Она села на небольшую лавочку возле выхода, и стала наблюдать за озорной ребятнёй. Роксана даже не собиралась их поторапливать: может, они и относятся к высшим сословиям, но они всё ещё дети, и должны иногда отрываться от учёбы и делать то, что им по нраву. Иногда возле них мелькали маленькие вспышки света, сноп искр или шёл небольшой дымок – у юных магов чесались руки опробовать новые выученные заклинания. Благо, добрая королева разрешала заниматься этим, по мнению советников и Мастеров, опасным для детей делом. — Ваше Величество, вы готовы? Советник Эйрис подошёл как всегда тихо и незаметно. Это был уже немолодой человек, выглядевший, примерно, на пятьдесят лет. Смуглая от загара кожа, рыжие приглаженные волосы, небольшая такая же рыжая бородка, и глаза цвета сочной зелёной травы: он был красив и привлекателен даже несмотря на свой возраст. Этот маг был всем для Роксаны: мудрым советником, хорошим воспитателем, наставником для её сына и страстным любовником, который был для неё так кстати, учитывая постоянное отсутствие короля в государстве. Но была одна вещь, которая омрачала их мирную жизнь. — Совет уже собрался? Роксана повернулась и слегка приподняла голову, чтобы взглянуть на своего советника. Он был как всегда одет в наглухо застёгнутый на все пуговицы чёрный кожаный жилет с рукавом только на левую руку и такой же перчаткой на ней. Чуть более свободные кожаные бурые штаны заканчивали образ. Его внимательный и спокойный взгляд был устремлён на резвящихся детей, но правая рука, крепко сжимающая трость с головой змеи, что обвивала кисть, выдавало некоторое волнение мужчины. — Верно, Ваше Величество, — Эйрис не отрывал взгляда от изваяния, вокруг которого бегали дети. — Все собрались, ожидают только вас. Роксана приняла галантно поданную руку советника, но встала со скамьи самостоятельно. Она боялась причинить лишнюю боль изуродованной руке Эйриса, хоть он и уверял, что небольшие усилия абсолютно безболезненны. — Тогда зови ребятню обратно. Королевских указов они уже совсем не слушают. Но это было напускное недовольство, потому что королева говорила об этом, с улыбкой глядя на веселящихся детей. Но на лице советника промелькнула лишь тень улыбки. — Лорды и миледи, — мягкий голос Эйриса разнёсся по саду. — Собрание уже началось. Не изволите ли вы присоединиться к вашим учителям? Дети разом прекратили свои догонялки, но всё с таким же весёлым гомоном поторопились к старшим. В центре всей этой шумной компании был беловолосый мальчишка с ярко-желтыми глазами. Казалось, они такие же яркие, как и само летнее солнце. Только зрачки у него были слегка вертикально вытянутые. Но в компании детей людей, демонов и полукровок он ничем не выделялся, только статусом. — Почему Его Величество должен тратить своё драгоценное время на ненужные ему вещи? — сложив руки за спину и выпятив грудь, мальчик гордо прошёл мимо советника королевы. — Эйрис, ты же можешь быть там от королевского имени. Так почему меня постоянно дёргают на эти собрания? Мальчишка картинно закатил глаза, а семенившая рядом девчонка только рассмеялась в ладошку. Она была такая же: смуглокожая, темноволосая, с резвящимся небольшим заострённым хвостиком и острыми, словно звериными, зубками. — Дедушка, ты только посмотри, Энорон опять возомнил себя Королём мира. — Ему не стать королём, если он не начнёт серьёзно относиться к своим обязанностям, — Роксана шла рядом с Эйрисом, придерживая того за руку, чтобы он случайно не наткнулся на ребятню. Она решила слегка спустить сына с небес на землю. Было понятно, что принадлежность к королевскому роду вскружит голову любому ребёнку, но женщина не хотела, чтобы он считал, что он лучше других только из-за своего статуса. — А так же король должен быть внимателен к своим подданным, если хочет, чтобы они его уважали. Как, по-твоему, Эйрис будет подписывать королевские бумаги, если он почти слеп? После такого замечания Энорон виновато опустил голову и задумчиво почесал затылок, взъерошивая и без того лохматые волосы так, что они начали стоять торчком, словно ощетинившийся ёж. — Ты права, мама, я об этом как-то не подумал, — маленький наследник серьёзно закивал каким-то своим мыслям. — Теперь я буду читать и подписывать все документы лично! — Ну уж нет, — Роксана поспешила прервать поток мыслей сына, чтобы тот не взял ещё какие-нибудь полномочия на себя. — Это произойдёт тогда и только тогда, когда я сниму с себя обязанности правительницы королевства. А пока, — женщина хотела пригладить мальчишке волосы, но он с недовольным бурчанием снова стал их топорщить. — Вы будете сидеть за спинами взрослых и учиться вести королевские дела. Ведь когда-нибудь вы все займёте наши места. Пару десятков лет спустя… Это была очередная бессонная ночь. Роксана снова сидела у кровати больного, постоянно склоняясь над ним, чтобы проверить – дышит ли ещё. И с каждым её приближением хрипы становились чуть громче, словно человек хотел дать понять, что он ещё здесь, он всё ещё с ней. И после каждого раза женщина старалась подавить отчаянные слёзы, судорожно сжимая здоровую руку советника. А Эйрис в свою очередь старался покрепче держать её ладонь. Болезнь огромными глотками высасывала из него все силы. Хоть советник был и потрясающим магом, но он не всесилен. Он и так держался достаточно долго – без зрения было сложно жить, но возможно. И всё ради неё, лишь бы она не пожалела о своём давнем выборе. Ведь он восхищался ею, ещё когда его, мужчину в расцвете лет, только поставили в Совет. Он старался использовать любую возможность, чтобы лишний раз подольше не сводить взгляд, встать ближе, подольше оставаться наедине с разговорами о государстве, как можно чаще «случайно» соприкасаться руками, когда передавали друг другу бумаги. И вскоре это восторженное восхищение, переросло в обожание и желание. Он хотел её всю без остатка – такую холодную, властную и расчётливую. Она никогда не позволяла себе проявлять лишние эмоции. О, сколько ночей он провел, вожделея о ней, с мыслями только о ней. Но всё изменилось в тот роковой день. Его, всего дрожащего от страха, представили королю демонических пустынь – Королю Аамону. Испещрённый шрамами, с огромными рваными перепончатыми крыльями, с длинным и мощным хвостом, что хлёсткими ударами прохаживался по полу, оставляя после себя глубокие вмятины, демон сидел на троне, и драгоценный металл прямо на глазах плавился под ним – настолько сильный жар исходил от его тела. Именно в то время жизнь Эйриса навсегда изменилась. Он стал личным советником королевы. Её правой рукой. И первым человеком, который узнал о будущем наследнике. С тех пор Роксану словно подменили: она присутствовала только на самых важных заседаниях и принимала только самых важных гостей, в остальных делах приходилось отдуваться самому Эйрису, в то время как она проводила всё свободное время у знахарей и в хранилище за книгами. Королева была не на шутку обеспокоена здоровьем будущего наследника. Или наследницы. Она всегда бледнела как покрывало, когда она рассказывала своему советнику, насколько боится не оправдать ожиданий короля. Но все опасения оказались напрасны – принц родился здоровым и крепким ребёнком. И королева словно преобразилась. Сколько любви и нежности он видел в её глазах, когда она смотрела на юного Энорона. И ревность слегка колола его сердце. Эйрис никогда себя не обманывал – он хотел, чтобы Роксана смотрела таким взглядом и на него. Но он только молча дежурно улыбался и выполнял все поручения королевы, даже самые мелкие. Советник старался по максимуму разгрузить её от дел, чтобы женщина могла больше времени проводить с сыном. Но всё не могло оставаться так гладко. В один момент Энорон подхватит заразу. Эта болезнь уже унесла множество детских жизней по всему королевству. Но Эйрис не знал, что и наследник подвергся ей. Роксана попросту не подпускала его к ребёнку. А маг тем временем дни и ночи проводил в храмах и святилищах, узнавая побольше о хвори. Заболевали именно дети, но лишь те, кто был человеком или полукровкой. Долго бились лекари и знахари над лекарством. И они успели вовремя. Только тогда Эйрис узнал, что юный наследник теряет последние силы из-за болезни. И советник, игнорируя Мастеров и прочую стражу, буквально ворвался в покои королевы. А она даже не повернула головы на звук хлопающей двери. Роксана сидела у колыбели и, не замечая слёз, тихонько напевала дрожащим голосом витиеватые мелодии, чтобы малышу лучше спалось. Эта картина навсегда запала в сердце Эйрису. Именно в тот день королева полностью доверилась ему. Он стал частым гостем в её личных покоях и много времени проводил с наследником. В их первую совместную ночь Роксана заставила его, словно какого-то вора, пробираться мимо всей охраны в покои через окно на втором этаже. Только ему она открылась всей душой и сердцем. И он делал всё ради неё. Но потом она взяла на себя эту роль. Очередные переговоры с кочевым племенем вблизи замка закончились крайне плачевно для обеих сторон. Эйрис поплатился здоровьем – склянка с зельем взорвалась прямо перед ним, опалив своим огнём его левую руку, а кочевое племя было вырезано личным телохранителем королевы и главным Мастером – демоном Шао. Поначалу, знахари не предавали значения случившемуся, пока советник не начал терять зрение. Лекари же сказали, что уже поздно что-либо предпринимать, и это зелье, что въелось парами в тело, будет медленно отравлять организм. Сперва над сыном, теперь и над любимым человеком Роксана сидела и боялась, что каждый вдох станет последним. Сейчас она разрывалась меж двух огней: Эйрису нужна была постоянная забота, а Энорону помощь в становлении на новую должность. Да, она понимала, что поступает неправильно, поставив сына новым правителем, без ведома Аамона. Это была всецело идея Энорона, и ей она показалась лучшим вариантом в сложившейся ситуации: он научится управлять королевством, а она сможет уделить достаточно времени человеку, изменившему её жизнь. — Роксана… — от мрачных мыслей её отвлек хриплый голос Эйриса. — Не надо сидеть со мной, словно я уже собрался отправляться на тот свет. Я ещё коронацию твоего сына должен увидеть. Он выглядел совсем измученным, но хитрая ухмылка была всё такой же, как и в прошлом. — Не стоит тратить на него время. Ты ведь знаешь, что для этого нужно одобрение самого Аамона, а с нынешним положением дел, — Роксана нахмурилась, вспомнив недавние случаи недовольств. — Я не думаю, что смогу вверить народ в руки такому человеку. Он ещё слишком глуп и не понимает всей сути правления. — А мне кажется, ты абсолютно не права, — Эйрис вновь улыбнулся той улыбкой, с которой давным-давно тайно поглядывал на королеву. — Придёт время, когда ты посмотришь на него и поймёшь, что он стал достойным преемником, достоин короны. Но он должен будет пройти множество испытаний, — бывший советник прерывисто вдохнул ещё немного воздуха. Он молил всех богов дать ему ещё немного сил, и помочь этому несносному мальчишке воплотить в жизнь его слова. — Надеюсь, он не потратит на это слишком много времени, пока не станет слишком поздно.* * *
И вот он на месте. Да, этот сад сильно изменился с тех пор, как Энорон посещал его в последний раз: полная разруха и опустошение. Значит, даже в Королевстве дела идут не так хорошо, как казалось на первый взгляд. Иначе бы люди не забыли тропу к своему повелителю. Либо оно таким стало после последнего пришествия Короля. Кто знает… Сейчас его больше интересовало тело, что неподвижно лежало перед монументом Короля. Лишь редкие неглубокие вдохи давали понять, что девушка ещё жива. Это было важнее всего. Маг подошёл к ней и перевернул девушку на спину, повернув лицом к себе, чтобы оценить тяжесть ситуации. Её кожа была неестественно горячей. Обычно, Тера всегда окружала себя магическим щитом, который не пропускает просто адский, для неё, жар пустынь. Но не сейчас. А значит, её сознание не здесь, а в другом, более опасном месте. Об этом говорил тот факт, всё пространство вокруг монумента было наполнено таким раскалённым воздухом, что им было не только тяжело дышать, но и при каждом вдохе он словно обжигал лёгкие. А может, так оно и было. Но Энорону было не привыкать. Ему уже доводилось с этим сталкиваться, и это заставляло его действительно бояться. И медлить. Но, переборов себя, маг подошёл к монументу и, лишь на мгновение задумавшись, приложил свою руку к изваянию. Мир тут же заиграл другими красками: огненное небо, покрытая трещинами земля, из которых валил огромными клубами горячий пар. Но вокруг никого не было. Лишь Тера, скорчившись и изредка подрагивая от боли, лежала на земле. Она была сплошь покрыта кровоточащими ожогами, но измученной пытками не выглядела. И это вселяло небольшую надежду на благоприятный исход. Энорон накинул свою мантию на девушку, чтобы устранить влияние жара на её магические способности хоть немного охладить: для этих мест мантия была сделана из невероятно холодного материала. Самого же мага резко обдало горячим воздухом – теперь ему тоже не избежать ожогов, хоть и не таких сильных. Но поднять её и вывести из этого места он не успел. Сильнейшая дрожь прошлась по земле, чёрный маг буквально слышал, как вскипела лава глубоко в расщелинах, и из одной из огромнейших трещин послышались шаги. Словно кто-то большой и очень тяжёлый поднимался по осыпающейся каменной лестнице. В руке Энорона начал появляться меч из той же материи, что и его мантия. И когда он принял свой облик, то стал больше напоминать эльфийское оружие, чем обычный рыцарский меч: чёрное матовое лезвие было не очень длинным, от земли примерно до середины бедра, немного шире обычного, но к середине оно несколько сужалось, а затем снова расширялось. Гарды как таковой не было: вместо этого рукоять и кисть защищал полукруглый чёрный металлический щиток в виде головы кобры. Щиток тоже был практически матовым, на нём можно было разглядеть каждую чешую, а глазами были большие тёмно-красные рубины, которые служили накопителями магической энергии. Казалось, что шум шагов слышится уже вечность, и это ещё больше нагнетало атмосферу. Энорон пытался держать себя в руках, но из-за нарастающего страха крепко держать меч он не мог. И это его злило его всё сильнее. Его просто бесила собственная беспомощность. Но любому ожиданию приходит конец. — Ты? Ты посмел явиться сюда без разрешения?! Гулкий низкий голос словно доносился одновременно со всех сторон. Хотя, это очень даже может быть правдой, потому что перед Энороном было не истинное обличие Аамона: мужчина, чуть выше и крупнее самого мага, с багрово-красными волосами, что короткими прядями спадали на жёлтые, цвета раскалённого песка, глаза с вертикальными зрачками. Пожалуй, только это выдавало в нём нечисть. Одет он был так же, как и простые жители пустынь, но на общем фоне выделялись кожаные штаны и жилет с узором в виде чешуи. Демон стоял напротив сына, властно взирая на него с высоты своего роста и скрестив на груди руки. Колени Энорона слегка дрогнули, словно он готов был склониться перед правителем преисподней, но остался твёрдо стоять на ногах. — Я не искал намеренно встречи с тобой… отец. Маг уже хотел убрать меч в сторону, как через мгновение он оказывается схвачен за горло и оторван от земли. Меч же с дребезжанием падает на землю. — Не смей называть так меня! Ты не достоин, чтобы править! Теперь гулкий голос демона был похож на рёв огромного дракона. В его глазах плескалась неукротимая ярость. Энорон понял, что отныне любое лишнее слово грозит для него погибелью. — Да вы абсолютно правы, я и не смею ни на что претендовать… Повелитель, — хоть это и было сказано с заминкой, но всё равно возымело нужный эффект. Король его отпустил, отступив на несколько шагов, и маг рухнул на землю. На ноги он решил не вставать, чтобы не выдавать дрожь во всём теле, поэтому он сделал вид, что смиренно склонился на одно колено перед демоном. — Я прошу смилостивиться и простить меня за столь варварское вторжение в ваши владения, — Аамон медленно кивнул, тем самым разрешая продолжать говорить. — Я бы никогда так не поступил без видимой на то причины. — А сейчас значит причина есть? Демон говорил низким рокотом, от которого мелко содрогалась земля. — В твоих владениях сейчас находится человек, который, пусть и по своей глупости оказался здесь, но мне ещё нужен. Поэтому я прошу твоего позволения забрать эту полукровку и отвести её обратно в Империю. — И зачем же она нужна Империи? — Аамон злобно прищурил свои жёлтые глаза. — Зачем же эта девчонка понадобилась Блиару? При упоминании имени бывшего императора на лице Энорона мелькнула тень страха, что не ускользнуло от взора демона. — Что же задумал этот старый самаритянин? — злобная улыбка Аамона обнажила ряд острых как бритва клыков. — Он начал править более жёстко? Иначе почему это волчье отродье появилось в моих пустынях? На последних словах голос демона снова перешёл в громкий рёв, словно он был очень недоволен этим. Энорона же наоборот, этот факт почему-то очень позабавил: — У тебя какая-то личная неприязнь к волкам, или ты терпеть не можешь полукровок? — в этом момент он слегка кивнул головой, как бы указывая на себя. И пока демон ничего не успел сказать, маг продолжил. — Ты давно не был на поверхности. Блиар давно мёртв и место на престоле занял я. А она – возможно, единственная зацепка, которая поможет нам в войне против Светоносного. — Не смей. Мне. Язвить, — с каждым словом Аамон становился на шаг ближе к Энорону, и всё больше темнели его глаза от злости. — Ты тот, кто ничего не добился, кто стал позором для своего народа, получил титул Императора? — демон склонился над магом, который успел встать на ноги, но в грудь упёрлось острие меча, что выставил перед собой Энорон. — Решил в войну поиграть? А силёнок то у тебя хватит, чтобы с Эрихом Светоносным сражаться? — Как и почему я стал императором тебя не должно волновать, — страх перед демоном преисподней куда-то пропал, и теперь Тёмный Властелин разговаривал с Аамоном на равных, как правитель с правителем. — Лично у меня сил не хватит, чтобы одолеть Светоносного с его новым оружием против магов, но, объединившись с королевством, под предводительством Роксаны, мы, возможно, сможем его одолеть. — А дальше что? — за спиной демона материализовался грубо обтёсанный каменный трон, и он уверенно расположился в нём – Аамон, наконец, увидел в Энороне твёрдость и решимость, с которой повелитель готов пойти на всё ради своего народа, и решил говорить с ним более серьёзно. — Одолеешь ты его, разгромишь, а что дальше? Этот человек проклят, и войны с ним будут продолжаться бесконечно. — Какое проклятье? — маг занервничал ещё сильнее потому что понимал, что сейчас, возможно, отец выложит, наконец, все карты перед ним. — О каких вечных воинах ты говоришь? — О тех, что были и будут. Только не говори, что ты никогда не задумывался, насколько правдивы все ваши сказания и легенды. Уж ты то должен знать, с чего всё идёт. — Ты о легенде, про возникновение государств на нашем континенте? Конечно же Энорон понимал, о чём идёт речь. Он эту легенду даже Тере рассказывал у Ночного Озера, когда она притворялась простым оборотнем, словно и не знала его. Как же давно это было… — Ты ведь уже понял, кем является этот величайший маг, что вступил на путь зла, когда заключил с дьяволом сделку? Демон говорил низким вкрадчивым голосом, словно пытался намекнуть на что-то. Но маг и сам прекрасно понял, к чему клонил Аамон. — Так вот, в чём заключается его проклятье: вечная жизнь в мучениях? А что если эти мучения давно перестали быть для него наказанием? — внезапно в Энороне вспыхнула такая злость, которой он не мог найти объяснения. — Что если он нашёл способ, как обойти всё то, на что ты его обрёк? Видимо, сейчас он в себе уверен как никогда, раз решил снова захватить всю землю в свои руки. И ты хочешь, чтобы я оставил всё как есть? Чем больше маг злился, тем довольнее становилась ухмылка короля демонов. — Скажи мне, — теперь в голосе Аамона смутно проскальзывала заинтересованность. — Каким образом престол империи Илисар перешёл в твои руки? Расскажешь всё как есть, и я развяжу тебе и Роксане руки в этой войне против Эриха. — Что ты от меня хочешь услышать? Энорон понимал – здесь кроется какой-то подвох. — Хочу знать – стоит ли тратить силы, на очередное бессмысленное кровопролитие. Аамон не скрывал своих целей: он ясно дал понять, что в войне абсолютно не заинтересован, но при хорошем раскладе помощь оказать сможет. — Сперва это была всё та же жажда власти, которая привела меня к изгнанию из родного дома, — Энорон начал рассказывать издалека, чтобы, чтобы отец понял истинную причину его мотивов. — Но после битвы с Блиаром, когда я обманом с трудом сумел одолеть и убить его, то понял, что эта погоня ничего, кроме пустоты после себя не оставляет. А потом и война с матерью сломала меня: я смог увидеть со стороны, куда меня завела собственная жестокость. Но сейчас мне сумели открыть глаза на действительно важные вещи. Настоящая опасность росла и разрасталась прямо у нас под носом! И если не я, то, кто ещё осмелится прекратить всё это? В этом запале эмоций Энорон даже успел забыть, кому он всё это говорит. Но, взглянув на демона, он с удивлением обнаружил, что эта речь была не зря. Он уже видел этот отцовский взгляд: эта уверенность в принятом решении. Первый и последний раз он видел такой взгляд тогда, при изгнании. Но теперь всё иначе. Аамон поднялся с трона, и тот исчез во тьме, что сгущалась вокруг них. — Сам ты никогда не сможешь покончить с этим, — демон подходил всё ближе. — Светоносного просто невозможно убить, но есть другой способ прекратить всё это, — выставив руку Энорона ладонью вверх, он в неё что-то положил. И это что-то начало нестерпимо жечь кожу и буквально проникать внутрь, но маг стойко терпел. И не через такое приходилось проходить. — Просто используй это в нужный момент. А теперь иди. И не забудь забрать с собой ту, которая заставила тебя перебороть свой страх и измениться. Это демон добавил, когда и сам растворился в темноте, что окружила их. — О чём ты говоришь? — наследник короля демонов в недоумении обернулся к Тере, словно только что вспомнил о её присутствии здесь. — Она?