Along the idol road

— Арина-а. Из здорового крепкого сна посреди ночи меня выдергивает настойчивый и крайне возбужденный голос Леи. Я пытаюсь не поддаваться и упорно делать вид, что сплю, глядишь, она бросит попытки меня разбудить и потерпит до утра, но, видимо, я плохо её знаю. — Ну, Арина! Так неинтересно! Я же вижу, что ты не спишь, притворяться со своим хахалем будешь, я на твои актерства не ведусь. — онни плюхается на свободную половину кровати, чуть не выкидывая меня за её пределы. Я автоматически открываю глаза и удерживаюсь на кровати. — Лея. — сиплым после сна голосом, на русском, говорю я. — Час ночи, в самом деле, ты что, с ума сошла? — Давно уже. — махнула рукой она так, будто для неё такие выкрутасы само собой разумеющееся. — Ты чего пришла-то? — тру глаза я и недовольно смотрю на неё. — У меня офигенная идея! — её зелёные глаза даже в темноте светятся бесовскими огнями и мне становится действительно страшно. — А давай захуярим гастрономический кошмар? — Божечки, онни, не матерись, — пихаю её в бок я, потому что не привыкла слышать от неё такие слова. Нет, в школе знакомые ругали и похуже, я сама вставляла в те времена крепкое словцо, но постаралась избавиться от этого. Лея, которая на корейском материлась крайне редко, а при Вонхо вообще никогда, сейчас, перейдя на родной язык, решила дать себе волю. — Сейчас мой ночной кошмар ты, Лей, не обижайся. О чем ты вообще? — Давай русскую кухню сделаем? Завтра они проснуться и мы начнём их пичкать своей едой. Ух! — она вся тряслась даже от перевозбуждения. — Мы сейчас все сделаем, это будет сюрприз! — Идея неплохая, — просыпаюсь понемногу я. — Но почему именно сейчас? — Так, а чего тянуть-то?! — спрашивает она так, будто я спросила, сколько будет дважды два. — Идея пришла и оп-оп, я уже тут. — Оп-оп и ты уже тут, — тупо повторяю я за ней и покорно встаю с кровати. — Давай быстрее переодевайся, чего сонная какая? — Действительно, почему я сонная? — осуждающе смотрю на неё, но, кажется, не пробивает. Мы спускаемся на кухню и обнаруживаем, что холодильник полон, но не так, как нам бы того хотелось. Вся еда готовая, да ещё и корейская, разложенная аккуратно по контейнерам с именами. Лея чешет разочарованно голову, на которой забавно колыхаются два высоких хвостика, которые я еле успела ей сделать, пока она копалась в холодильной аппарате. Она крутится, вертится, как электровеник, и откуда в ней столько сил?! Точно, она же напилась кофе перед нашим просмотром очередной дорамы…надо было его от нее спрятать, в самый дальний ящик на кухне, а лучше вообще выбросить! — И что делать будем? — спрашивает она. — Кихён-оппа говорил, что им запрещают ходить по магазинам, даже по продуктовым, так что когда он хочет что-то приготовить, он заказывает сырье, так сказать, на дом. — говорю я и листаю записную книжку, которая всегда лежит на столешнице. — Сейчас все закажем и будем готовить. Сначала только список составим и примерную сумму. Мы проводились около пятнадцати минут, решив готовить на завтрак блины и оладушки, на обед борщ, оливье и котлеты с пюре, а на ужин макарошки с тефтелями. А ещё, сварить компот, как напиток вместо чая, который из-за нашего чаеманства с Леей, уже у всех вызывал рвотный рефлекс одним своим видом. Размах у нас не на шутку, конечно, но мы должны справиться за остаток ночи. Я позвонила и сделала, вероятно, самый крупный заказ за всю историю фирмы-доставщика, но продукты нам принесли быстро и относительно недорого. Наших сложенных карманных денег как раз хватило, даже осталось еще прилично, так что мы приступили. Сначала занялись супом, потому что его готовить дольше всего. Мы решили делать на курице, так что управились довольно быстро. Лея в принципе все делает быстро, но при этом оставляет за собой ну такой ужас, будто ураган прошёлся! Я поняла, что моя основная роль сейчас — убирать то, что приготовила Лея. И я неплохо справлялась, пока буквально на лету ловила летающие ошметки яиц, огурцов и картошки, которые должны были приземлиться в оливье, вообще-то. С салатом у нас возникли сложности, потому что варёную колбасу достать не удалось, поэтому мы заменили её ветчиной. Нам оставалось приготовить только завтрак, когда на часах было четыре часа утра, а все горизонтальные поверхности были заставлены кастрюлями, тарелками и блюдами. — Лея, в холодильнике места не хватит для всего, — резонно замечаю я. — Куда будем девать контейнеры? — Раздадим. — пожимает плечами она. — Там продукты не такие уж и скоропортящиеся, так что после завтрака поедем в дом старичков, которых уже никто не навещает, мне Вонхо рассказывал. — Ва, благородно. — одобрительно качаю головой я и выливаю новую порцию теста на сковородку. Блинчик шкворчит аппетитно, а Лея протирает стол. — Лея, а почему ты называешь всех парней по именам? — Потому что их так зовут? — весело отвечает. — Ну, ты не называешь никого оппа, почему? — Я называю иногда так Джинву. — хмурится она и промывает тряпку, а я двигаюсь немного, чтобы дать ей больше места. — Ты даже Хосока так не называешь, не то что других. — Арина. — смотрит она на меня серьезно впервые за эти ночь и утро. — Я не думаю, что будет уместно называть оппой того, кого я зову папочкой или хозяином. Нет резона. Я хмыкаю на это задумчиво и задумываюсь ненадолго о том, что происходит между Леей и Хосоком. Это странно, немного грубо, но, тем не менее, романтично. И слишком для меня…не думаю, что могла бы провернуть такое с Хену, хотя…один чёрт знает какие у него фетиши. У нас тем временем все хорошо шло, оставалось только прибраться и накрыть на стол, как вдруг послышались шаги. Мы замерли, у Леи вовсе глаза расширились так, что подумалось, что они могут выпасть. Мы молились, чтобы вышел сонный флегматичный Хёнвон, который бы понял нас, но нет, из-за угла выруливает вполне себе бодрый, в семь часов утра, Ю Кихён. Я так и остаюсь стоять с пустой сковородой и полным половником теста, а Лея сжимает в руках пакет с мукой. Парень сначала просто смотрит с открытым ртом на свою когда-то чистую кухню. Он обводит все взглядом, а потом снова возвращается ко мне. Его ноздри раздуваются, когда он прослеживает то, как я осторожно кладу половник обратно в кастрюльку, а потом у Леи падает мука. Дно бумажного пакета просто распаковывается, как это иногда бывает, и теперь она исчезает ненадолго в белом облаке. Выглядит она теперь, конечно, комично, но сейчас не до смеха. — Оппа, мы все уберем, правда, просто ты слишком рано спустился, — начинаю лепетать я, кладя сковороду на плиту. — Ты только… Не нервничай… Лея отряхивается от муки и со страхом смотрит на Кихёна, который обошел вокруг стола один раз и остановился в пяти метрах от нас. — Кихён, извини, мы правда уберем, это случайно получилось. — Бог простит, я — нет. Я знаю, кто это придумал. — он смотрит на Лею выразительно и не ошибается. — Поэтому я просто убью виновницу. — он берет из кастрюли мой половник и опасно надвигается на онни. — Кихён, давай без глупостей, ладно? — миролюбиво начинает девушка. Не помогает, как шел, так и идет на нее с опасным видом. — Ла-адно, тогда ты не оставил мне выбора. Сейчас я заору и Хосок прибежит, ты этого хочешь? — Зови кого хочешь, я успею тебя прибить. — раздраженно шипит он, кажется, даже не слушая ее. Только когда она набирает полные легкие воздуха, Кихён понимает масштаб трагедии, но, увы, поздно, так что продолжает махаться своим оружием, желая мести. Лея визжит со всей своей силы, на весь дом. Ее даже соседний квартал слышит. Я прикрываю уши. Сейчас начнется. — Папочка-а-а! Проходит около пятнадцати секунд, и Хосок, с обнаженным торсом и в старых спортивных штанах врывается на кухню и встает так вовремя между Кихёном и Леей, так что капли теста приходятся на его кубики. Следом прибегает мой рыцарь в аналогичном Вонхо виде. Он шокированно осматривает кухню, натыкается на Вонхо и Кихёна, которые разговаривают сейчас на повышенных тонах. Умоляюще смотрю на него, взглядом прося о помощи, что он собственно понимает и пытается хоть что-то предпринять, но даже лидера никто не слушает, ведь мы обидели кихёнову кухню, а Кихён обидел…эм…"девочку» Вонхо. — Совсем больной что ли? За свои кастрюли убить готов? — рычит Хосок, возвышаясь над хрупким вокалистом. — Они нам хотели сюрприз сделать, у них было достаточно времени, они бы прибрались, а ты тут опять устроил сцену! — Вонхо хватает за руку Лею и заводит за спину. — Они могли спросить, нужно ли это кому-то, прежде, чем делать! — Это всем было бы приятно, даже тебе, вредный гном! Ты злишься, когда тебя и твою заботу не ценят, но сам поступаешь так же! Она ничего плохого не сделала, так что не — Может хватит, а? Я решаю подать голос, замучавшись уже громкими криками с самого утра. Но только слушать никто не собирается, а Лея, стоящая за Хосоком уже начинает нервно смаргивать непрошенные слёзы. Мне тоже обидно на самом деле. Нам вместе очень обидно, ведь не спать всю ночь, стараться, а затем получить такой разгром на утро. Что я там говорила про дружность нашей семейки? — Эй! — уже срываюсь на крик я. — Чего кричишь? Ты тоже в этом виновна, ты соучастница! — не мог никак угомониться Кихён и продолжал размахивать половником. — Мы хотели вам всем приятно сделать! А в особенности тебе, оппа! — окончательный пробив на эмоции все-таки случился. — Ты и так готовишь каждый день, а в выходные чуть ли не с утра до вечера! Да, понятно, что на кухне должна быть одна домохозяйка, но мы хотели помочь! Тем более наврятли ты когда-нибудь пробовал русскую еду! А нам с онни может тоже домашнего захотелось! Извини, конечно что устроили бардак, но и ты не чистюля когда готовишь! Так что просто сказал бы спасибо и разошлись бы на этом! Повисла пауза за которую я поняла, что разговаривала слишком громко, а моё лицо пылало от нахлынувшего. Сжав ладони в кулаки, я хотела было продолжить монолог о нашей с Леей пользе и дать разнос Кихёну, но, почувствовав знакомые тёплые объятия, неожиданно даже для самой себя успокоилась. — Тише, тише, не нервничай…- говорил полушепотом и мягко гладил меня по волосам Хёну. Объятия были достаточно смущающими учитывая внешний вид лидера, но чёрт! Он смог успокоить меня одним лишь голосом и объятиями…иногда задаюсь вопросом, а не волшебник ли он. — Эй, Кихён, я бы тебе всыпал хорошенько, но пока даю шанс просто извиниться. — Ой, да хрен с вами! Только с кухни вы не уйдёте пока не приберете все, ясно? Всё должно блестеть, как мои когда-то чистые кастрюли! — крикнул оппа и, разъярённый своим поражением, отшвырнул половник в раковину, скрывшись в ванной. Мы с облегчением выдохнули. Лея внезапно залилась слезами, заставив меня вздрогнуть, а ее рыцарю обнять ее. — Все в порядке, малышка? — поднимает на себя Вонхо заплаканное красное лицо Леи и целует. Сначала глаза, а затем и мягко губы. Все успокоились и, наконец, принялись за уборку. Странная ночь, странный день.

***

Подготовка к дню рождения Хёну шла полным и естественно тайным ходом. Кихён согласился играть на пианино, хоть и с большим трудом, после нашей с Леей провинности. Текст я и так знала, но оппа очень хорош еще и как преподаватель. Он рассказал мне о голосе то, что я в жизни не слышала, но была очень благодарна. Петь стало легче и я поняла как избавиться от дрожи в голосе. Правда вести себя Лея стала странно в последнее время. Начала скрытничать в одно время и каждый раз после еды пропадать в туалете. Меня это не на шутку обеспокоило, потому что имею представление о токсикозе и надеялась, что это не нервная булимия. Сдавала биологию в школе и очень близко изучала эту тему. Просто интересно было, ничего такого. Боже, пусть будет не второй вариант, потому что не нужно Лее это! У нее есть молодой человек, который любит ее такой, настоящей. И я ее люблю настоящей! Все ее любят именно такой! За восемь дней до дня рождения Хёну мы всей дружной «семьёй» смотрели фильм в гостиной. Я сидела на диване, удобно привалившись к теплому боку лидера, а он сидел как-то отстраненно. На мои попытки обнять его, он лишь отталкивал руки. Может я его чем-то обидела? Даже возможно милые надутые губы не помогли с моей стороны, он только цокнул и продолжил смотреть фильм. Ударить хочу его, прямо сейчас! Справа от меня сидел Чжухон, рядом с Шону Чангюн. В креслах развалились Кихён и Минхёк. Хёнвон предпочел сидеть в ногах младшенького рядом с диваном, а Лея с Хосоком сидели на полу недалеко от Чжухона. И все было хорошо, но не прекрасно, пока Лея вдруг не поднимается на ноги и стремительно не убегает в ванную комнату. Хосок подрывается за ней, а я лишь качаю головой с грустью. Уже пятый день так. Это вообще полный ужас. — Лея! Дверь захлопывается перед самым носом вокалиста. — Это… не первый токсикоз, — говорю я тихо, но Шону разворачивает меня за плечи к себе, а вся группа поворачивает на меня — Повтори! Не первый? — положительно мотаю головой в ответ. — Так что же ты молчала?! Лидер срывается чуть ли не на крик, а у меня по щекам начинают катиться слёзы. Я теперь осознаю серьёзность ситуации. — Хосок-оппа… — парень разворачивается ко мне. — Как только онни выйдет, заставь ее сделать тест. Убрав с плеч ладони Хёну, я отошла в сторону. Мы сидели в гостиной и было действительно непривычно тихо. Я еще лелеяла надежды о том, чтобы это было не то, о чем все подумали. — Да ладно, Арина, что ты ходишь из угла в угол такая надутая и серьёзная? — прерывает молчание вечно весёлый Чжухон. — Все у Леи будет хорошо, я уверен. Когда Чангюн это сказал, то все посмотрели на него с таким сарказмом, что если бы не эта ситуация, то я бы засмеялась. Хосок присоединяется к нам и тяжело плюхается на свободное кресло, потирая виски. Все смотрят на него. — Ну что? Тест купил, отдал, но она меня не пустила, ждём. В напряжённом молчании мы провели ещё около десяти минут. Каждый думал о своём, хотя, судя по выражению лица Минхёка, важными мыслями он отягощен не был. Кихён ерзал на своём месте. Расчетливый и умный, он думал о последствиях для группы, Шону был озадачен тем же вопросом, но ещё и волновался как друг. Я думала аналогично ему. Вонхо был расслаблен, спокоен. Меня это немного возмущало и волновало. Ему же не все равно? — И что дальше? — спрашиваю я, в упор глядя на Шина. — Если подтвердится, что ты будешь делать? — Я буду рад в любом случае. — пожимает плечами он. — Отрицательный — поедем в больницу, отравление скорее всего, положительный — выход только один, и это не страшное слово на «а», не бей меня. — улыбается парень, поднимая руки вверх, будто читая мои мысли. Я хотела уже что-то сказать, потому что он напугал меня, когда входит Лея. Бледная, как никогда маленькая, вся в слезах, с продолговатым предметом, похожим на обычную ручку. Судя по начинающейся истерике, я уже знаю результат. — Я беременна. Вонхо подскакивает к ней стремительно, по блеску в глазах видно, что он хочет её обнять, утешить и сделать так, чтобы она никогда больше не плакала, но происходит то, за что никто в комнате судить онни не имеет права. Её маленькая ладошка с громким хлопком встречается с лицом Хосока. Она убегает стремительно на второй этаж, стуча голыми пятками, я подрываюсь за ней и меня никто не останавливает. Последнее, что я успеваю увидеть и услышать, это то, как Шону встает, хватает Хосока за шею и серьезно говорит, что если бы он не убил его, то серьезно побил бы точно, не будь они айдолами. Онни я застаю забившейся в угол между кроватью и тумбочкой, согнувшей колени громко рыдающей. Я не знаю даже куда себя деть и что сделать, потому что столько отчаяния в плаче я еще никогда не слышала. Решаю отпустить мысли и просто делаю то, что нужно. Опускаю рядом с ней и склоняю к себе, заставляя положить голову на свое плечо. Я не жду от нее членораздельных слов, по крайней мере сейчас. Она завывает, как раненый зверь, а у меня мороз по коже. Интересно, у монстров внизу тоже мурашки от этих звуков? Проходит минут десять, когда она начинает пытаться говорить, но выходит плохо. Лея пытается перестать плакать, но ее состояние на грани настоящей истерики, она дышит прерывисто, часто, вдохи ей даются гораздо сложнее, чем выдохи. Прошло около часа и онни начала клевать носом, сорвав при этом голос. Раздавались лишь тихие всхлипы и заложенный нос также давал о себе знать. Тихо позвав, я помогла ей подняться и уложила в кровать под е и причитания отстать. Хотя сейчас она больше была похожа на безвольную куклу…и не сопротивлялась физически. Дождавшись когда Лея провалится в тревожный сон, все еще подрагивая от рыданий, я укрыла ее одеялом, а сама села у подножья кровати. Захотелось рыдать самой, чтобы все слышали, но нельзя, онни нужно отдохнуть. Я пробралась в угол комнаты к дверке (совершенно забыла), за которой скрывалось темное маленькое помещение. — Давно тут не была. — шепчу я и замечаю ужасную шумоизоляцию или повышенную чуткость Леи, но оставаться здесь не собираюсь, минуя дверь, ведущую на крышу. Ночь выдалась прохладной, даже морозной. Ветер ударил в лицо, заставляя вспомнить о том, что лёгкая летняя пижама не совсем уместна в данной ситуации. Продвинувшись вглубь крыши, остановилась в паре метров от диванчика с подушками. Оглядев мегаполис, шум которого доходил даже сюда, невольно отдалась мыслям, потерявшись на некоторое время… «Что теперь будет? С Хосоком, Леей, группой? Как мы справимся? Это же не домашнего щенка держать! Нужно воспитывать, заботиться! Но… Лея точно его не оставит…» Представив, как живое существо вытаскивают из живота Леи и кладут в маленький гроб, заколачивая железными гвоздями. Потом, даже без песнопений и несостоявшихся родителей, опускают глубоко в землю, закидывая комьями земли. От этих ужасных картинок в голове сердце хотело пробить ударами грудную клетку, а слезам из глаз потеч солёным водопадом. Зарываюсь пальцами в корни волос, колени подкашиваются, заставляя сесть. Опускаюсь на холодный неизвестный мне материал, поджимаю ноги и окончательно срываюсь на рыдания. POV Сон Хёну «Ударить Хосока я не могу, но вполне — морально покалечить. Закрыть в комнате? Думаю, самая полезная мысль за сегодня.» Я поворачиваю ключ в замке хосоковой двери и слышу недовольные возгласы с той стороны. Ничего, покричит — перестанет. Будет ему уроком. Направляясь к своей комнате напротив, слышу тяжелые шаги по лестнице. — Лея? Что-то случилось? Я думал ты будешь отдыхать. — главное не задевать тему, а то она и так бледная, что со стенами сливается. — Да… — она откашлялась. — Я пошла воды попить… — Тогда потом сразу возвращайся в постель. — говорю я после несколькосекундного молчания, на что она кивает и продолжает свой путь, чтобы через пару шагов остановиться. — Шону! — как могла громко окликнула меня Лея, заставив развернуться. — Я не смогла найти Арину. Она не отзывалась когда я ее звала. — Поищу ее, а ты иди. — Слушай! — голос звучал уверенно. — Если обидишь мой цветочек — сильно пожалеешь. — тыкает она своим миниатюрным пальчиком и легонько улыбается. — Я за нее горой, она мне как сестренка младшая. Умиление прошло также быстро, как и наступило, потому что вспомнил, что она совсем не милашка. Этот взгляд не прошел мимо чутких глаз Леи и она посмотрела так будто я сморозил какую-то несусветную ересь, спокойно развернулась и пошла вниз по лестнице. — Ну и где она? — рассеяно запускаю пятерню в волосы и иду куда глаза глядят, только по дому.