Любовь наша стала невидимой...

Все уже собрались, и через полчаса у девушек выступление. Перед началом блондинка решила заглянуть в туалет, ну по «девчачьим» причинам. Сделав все, Гриффин вышла из кабинки и сразу прошла к раковинам, чтобы вымыть руки, краем глаза подмечая рядом девушку в белом платье, которая так же мыла руки. С той вечеринки, подумала певица, но не повернула голову. — Кларк? До боли знакомый и удивленный голос пронзает ее слух. Белокурой кажется все это сном... Что они с Найлой настолько утомились и не заметили, как уснули. Исходя из того, что Кларк думала об актрисе, представляя ее в свои последние три оргазма. А то, возможно, она и не кончила бы совсем... Певица поворачивается к источнику звука и сама удивляется. Лекса очень красивая, а ее костюмированное белое платье ей очень идет и смотрится шикарно! Господи... Ну, почему ты меня бросила... Внутри певицы проносится печальный голос. Почему я позволила тебе уйти... — Да, я... Что ты тут делаешь, Лекса? — спрашивает блондинка, питая луч надежды на то, что актриса узнала, что выступает их группа, поэтому и заявилась на светский вечер. — Я живу в этом отеле, Кларк, и еще я получила приглашение, — Вудс проговорила так, что это очевидные вещи: все знаменитости Лос-Анджелеса здесь. Надежда рушиться внутри блондинки, и она чувствует боль, как будто ее сердце облили раскаленной лавой. — А вот что ты тут делаешь? Почему ты не в Сиднее? И вторая загорелась мечтой, что блондинка специально приехала в этот город, в эту страну, чтобы вернуть ее. Одно только слово Кларк Гриффин, и знаменитая Лекса Вудс окажется на коленях перед девушкой, вымаливая прощение. Но это только сказки со счастливым концом, в жизни все по-другому. Два любящих сердца будут ждать, очень долго ждать, кто первый завоет в бессилии... Ты не следила за турне и за моим восхождением... Удостоверилась голубоглазая, что также безразлична брюнетке. — У меня... У нашей группы... — исправилась белокурая. — ... было турне по странам. Сейчас мы здесь. Получив долгожданную популярность, теперь останемся тут жить. — Мои поздравления, Кларк! — искренне радуется зеленоглазая за девушку. — Ты всегда этого хотела. Неправда! Я хотела тебя! Кричит внутренний голос певицы, но она слышит голос своей коллеги. — Кларк? Почему ты так долго? Пора на сцену, — кареглазая подходит к Гриффин, взяв ее за руку, поднимает свой взгляд на брюнетку. — Добрый вечер, мисс Вудс. Я – Найла Грей, коллега и девушка Кларк. Что??? Кричат голоса в обеих головах бывших девушек, и блондинка замечает, как искажается в гримасе лицо актрисы. Конечно, боли, но певице кажется, что она как будто стала той, в чем обвинила при расставании Лексу. — Мисс Грей, — темноволосая берет себя в руки, хотя в ней вовсю кипит злость. Ладно, раньше все было догадками, теориями, а сейчас ей правду выплюнули в лицо. — Добрый вечер. Рада знакомству. Вся ее вежливость была напыщенной. Сделано это было только ради Кларк. Блондинка не знала, как выпутаться из ситуации, да еще их ждали уже зрители, поэтому немного нервно протараторила: — Спасибо, Лекса, за поздравления, но нам пора... — Желаю удачи! — Вудс перестала прожигать взглядом коллегу своей бывшей и посмотрела на белокурую, сразу изменяясь в лице. Взгляд стал мягким и ласковым, она пожелала искренне удачи во всем! — Спасибо, Лекса, — также с нежностью в голосе ответила певица, чувствуя, как ее уже тянут в сторону. — Спасибо, мисс Вудс, — проговорила быстро Грей и увела голубоглазую из женской комнаты. Лекса осталась одна, повернулась к зеркалу и посмотрела на свое понурое, безжизненное отражение. — Ты все сама проебала... — шепотом проговорила брюнетка, открыв кран с водой, смыла макияж и покинула вечеринку. Смотреть, как ее любимая девушка с кем-то обжимается на сцене, не очень-то и хотелось...