Любовь наша стала невидимой...

[Кларк и Найла]: — Мне кажется, что мы знакомы из прошлых жизней и прошлого. Мне кажется, не просто так теперь мы снова брошены. По разные края расставлены. Держи ладонь, вот мир мой весь! И от себя опять растаю, встречаемся однажды здесь! [Кларк]: — Когда-нибудь мы станем ветром, останься для меня рассветами. Когда-нибудь мы будем где-то вспоминать эту историю любви. О нас, о нас... эту историю любви; о нас, о нас... эту историю любви. [Найла]: {читает рэп} — В наших руках пробегают пульсом полосы. Ты ладошками нежно гладишь мои волосы так. Мы давно вдвоём с тобой и ещё так мало. Столько впереди до нашего с тобой причала. Порой кричала, злилась, сердце вазой разбивалось. Я дышала часто, и часто задыхалась. К чему все это? Нам надо бы начать ценить ту самую бесценную, невидимую нить. [Кларк, Найла]: — Когда-нибудь мы станем ветром, останься для меня рассветами. Когда-нибудь мы будем где-то. Вспоминать эту историю любви. О нас, о нас... эту историю любви; о нас, о нас... эту историю любви. [Кларк]: — И пока наша любовь будет биться – собирай меня в сердце по крупицам. Твои красивые глаза и ресницы – мне снится, мне снится. [Кларк, Найла]: — Когда-нибудь мы станем ветром, останься для меня рассветами. Когда-нибудь мы будем где-то вспоминать эту историю любви. О нас, о нас... эту историю любви; о нас, о нас... эту историю любви; о нас, о нас... эту историю любви; о нас, о нас... эту историю любви.

Каждое слово было пропитано Лексой, и как будто бы ее собственными стихами... Под конец Кларк дала волю чувствам, и по ее щекам побежали струйки соленой жидкости, но она все же развернулась к кареглазой, даря ей поцелуй. Он и стал завершением их концерта. Зрители кричали: «Браво!», распаляясь в овациях. Некоторые подходили и просили автографы девушек, когда те покидали сцену. Кларк хотела поговорить с подругой, почему она сказала Лексе, что она ее девушка. Но этого не дал сделать концерт, который скоро начался, а в гримерке после выступления, когда девушки смывали макияж, неожиданно появился Финн. Продюсер сказал, что пока он подбирает им место для репетиций, они могут остаться и порепетировать здесь. Вечер все равно подходил к концу. И таким образом, девушки остались одни на крыше. Прорепетировав несколько песен, голубоглазая спустилась со сцены попить воды. Следом и Найла повторила то же самое. Как раз настал момент поговорить девушкам... — Найла, почему ты сказала Лексе, что я твоя девушка? — А я думала, ты не спросишь, — усмехнулась Грей, но, заметив строгий взгляд певицы, быстро стала серьезной. — Я... Я... Ты мне нравишься, Кларк... Очень сильно! Мне нравится проводить с тобой время, я обожаю твое присутствие! С тобой легко, и ты очень заботливая. — улыбается кареглазая. — А наши совместные ночи вообще отдельная тема... Мне кажется, я тебя учу разным сексуальным вещицам, а оказывается, ты заставляешь меня получать все больше наслаждения от твоего бесподобного тела и чувствительности. Ты чувствуешь меня, чувствуешь, где мне нравится и как... Это дар! У меня никогда не было такой девушки, как ты, – лучшей во всем! Поэтому не хотела бы ты стать моей девушкой, Кларк? Гриффин очень нравится признание, но она не может согласится... Это пока так Найла воодушевлена, потом они просто начнут друг друга мучить... Если бы была любовь между ними, то они это почувствовали раньше, а не после совместно проведенных ночей. Страсть да, но на ней далеко не уедешь. Тем более в последний раз и страсть начала подводить. Если бы не развитое воображение певицы, когда она представляла бывшую, то никто бы не пришел к концу. Поэтому Кларк хочет отказать, но хочет сделать это правильно, тактично, без обид и боли. Хочет остаться друзьями, но раз «пошла такая пьянка», то теперь и без привилегий. Голубоглазая открывает рот, но вдруг слышит шум, исходящий от входа. Обе девушки поворачиваются на громкие шаги от каблуков по керамическому полу. Мужчина во всем черном, с черной маской на голове, из-под которой видны только глаза, быстро идет на них. В руках у него оружие с глушителем, которое направлено на обеих, а точнее, не понятно на кого. Страх пробрался в самую сердцевину голов певиц, и они застыли на месте. Не вправе пошевельнуться, смотрят, как тот приближается все ближе. Три коротких и тихих выстрела в Найлу Грей, и девушка заваливается на пол. Голубоглазая переводит свой ошеломленный взгляд на упавшую девушку, замечая, как в области сердца разливается алое пятно. Парень хорошо владел оружием, возможно, киллер... Кларк кажется, что следующая очередь ее, и резко, но испуганно переводит взгляд на убийцу. Ни одной мысли в голове блондинки, пустота, которая даже не подскажет ей, чтобы вымолить себе жизнь. Лишь сердце отбивает ритм азбуки Морза, в единственном имени: Лекса. Убийца опускает оружие и включается диктофон, но голос настолько исковеркан, имитируя робота, что невозможно понять, чей он. Даже различий между мужским и женским не разобрать. — Ты не достанешься никому! Они смотрят друг другу в глаза, и спустя пару минут мужчина разворачивается, покидая крышу. Страх овладел Гриффин настолько сильно, что она не чувствует ни рук, ни ног. От недопонимания, что сейчас произошло, девушка слышит шум в ушах, ощущает сильнейшее головокружение и непроизвольно начинает часто дышать, ей не хватает воздуха. Далее она видит перед собой темноту, как будто резко стемнело и ни единого фонаря на улице. Все происходит очень быстро, каких-то несколько секунд пребывания в ночной мгле, и певица проваливается в бездну.