(1)
Поначалу Сфинкс, родина Отца, показался маленькой одинокой точкой на горизонте. Грандиозно большим он не был. Разве что ввысь! Остатки древнего вулкана уже давным-давно в своём жерле опасности не таили. Наоборот, каким-то образом там зародилась жизнь, своя флора и фауна. А спустя много-много лет люди построили там деревню, которая была скрыта от всего мира в буквальном смысле. Одинокое и не принятое Мировым Правительством место — и хорошо! И всё-таки этот остров обладал своим неповторимым величием. Ступать по траве именно этой земли доставляло Наруто особенное удовольствие, как когда-то в детстве, во время её побегов из Конохи. Те ещё деньки были! А руины кругом… все жили уже там, за водопадом, как сказал Марко, укрытые от опасности и ненужных глаз, которые могли здесь показываться время от времени. Хотя теперь, когда остров под защитой Белоуса, это просто традиция, которой не стали изменять. Непередаваемое восхищение охватило не только Наруто, но и бывших Пик. Конечно! Они здесь тоже в первый раз! Хотя с родным островом Рассвета Сфинкс, сугубо по мнению Эйса, простоват. Мысль эта была мимолётная, без какого-либо мелочного чувства превосходства или недовольства. Портгасу тут нравилось. Однако залипнуть, как Наруто, он не мог. И все белоусовцы вспомнили, как точно также здесь всё рассматривал Изо. А потому братья и сестры и вовсе перестали сомневаться, что Наруто из Вано. Пусть и не может ничего рассказать о родине. И, как считает сам Шестнадцатый, так даже лучше. Деревня за водопадом была большой. Давным-давно их было три-четыре, а теперь они стали одной. Природа от той, что была до водопада, не сильно отличалась. Узумаки только приметила странный сад: такое чувство, будто там растут деревья со всего мира. Это было не так, но далеко от истины она не ушла. А ещё за деревней строился(?) большой-большой особняк. Он уже был не нов, но к нему продолжали делать пристройки. И, видно, ещё не раз будут. Маскед Дьюс достал свою записную книжку, вынул из-за уха карандаш и начал что-то усердно записывать. И да, он стоял не рядом с куноичи, а совершенно в противоположной стороне. Его мысли пришлось выслушивать тихому, не любителю поболтать — Корнелии. Довольно высокий мужчина, под два метра. Сейчас он умело скрывал своё желание воспользоваться любимым ружьём. Какого вообще чёрта он отделился от стрелков шестнадцатого дивизиона? Особняк… не был размером с Коноху, само собой! Это было бы чем-то из разряда фантастики. Но две-три резиденции хокаге вполне могли вместиться. Хотя этот особняк был не… пропорционален? Не симметричен? Не идеален с точки зрения архитектора-перфекциониста? Ну да, часть особняка была одним этажом для одного Отца. Ещё одна такая же часть — столовая, которая строится до сих пор. Видимо, Отец дальше своих покоев и столовой не бывал. В принципе, и незачем. Только вот непонятно было… неужели все они рано или поздно осядут здесь? Ведь именно такое впечатление создавал особняк. На главном крыльце — а! ещё был огромный парадный вход и «главный» коридор — их встретила молодая семья. Эйса и всех его ребят вместе с Наруто уже просветили. Но так, в общих чертах. Тобо и Марине — также названые дети Белоуса, которые отвечали за Сфинкс. Кто они такие и с чем их едят? Ну, детишки, решившие остаться на родном острове. И ни с чем их не едят. А пять месяцев назад у них сын родился, Кайлом назвали. Здоровый и крепкий малыш, по словам родителей. И много кто на «Моби Дике» хотел поскорее увидеть эту булочку, солнышко… нарекают по-разному, забывая, что это всё же человек… Первым делом Наруто заметила не их силуэты, а улыбки. Такие любящие, родные, отчего-то показавшиеся ей знакомыми. Словно видела где-то, нет, не в живую. В свою очередь эти местные начальники ринулись к Отцу с распростёртыми руками. И это было о-о-очень мило! Даже Банши смахнула несуществующую слезу. При появлении этих двоих от пиратского духа, если можно так сказать, не осталось и следа. Такое чувство посетило новобранцев, словно съехалась куча родственников. Главное, чтобы не начали пиздеть обо всём подряд. А то какое-то дурное послевкусие останется. Марине была красивой женщиной. Её силуэт напоминал чем-то Узумаки Кушину. В своём состоянии после беременности женщина выглядела прекрасно и, кажется, не волновалась о мелочах. Любила себя, мужа, сына (заговорила о нём, как только появилась возможность), Отца и всех-всех-всех. У неё были тёмные, но не сильно, каштановые волосы. Каре. А ещё большие и добрые глаза, тёмные, серо-зелёные. Они блестели. И хотелось завидовать по-белому. И Наруто она кого-то напоминала, но вот догадки в голову не приходили. В принципе, и Тобо кого-то напоминал. Но Узумаки не стала на этом зацикливаться. Потому что мужчина, не успев толком представиться, постарался убраться подальше от неё. Наруто даже удивиться не успела. Какого чёрта? Однако внешность у него была довольно приятная, располагала. Но, видимо, не судьба. Долго ей придётся за ним погоняться, чтобы расспросить про сад — всё-таки его рук дело! Но об этом ещё предстоит узнать.(2)
Это было так давно… Тяжелый кулак вечно активной женщины снова опустился на его голову. Мол, по заслугам тебе, дурашка. Причитания, причитания, одни причитания! Но в голосе её забота. А рядом смеётся девочка, которая нравится, а рядом с ней сидит придурок, закатывающий глаза. Что, думает, не видно? Или он специально? Какаши, чтоб его!!! Сенсей почему-то остаётся в стороне. Наблюдает. Его глаза подозрительно блестят, словно он что-то задумал. Очередной сюрприз? Неожиданные, полезные для шиноби подарки? Делать ему нечего — и всё тут. Но приятно-то как… Минато-сенсей снова пригласил их всех к себе на ужин. Обито всё чаще стал замечать, как учитель со своей женой относятся к ним, словно к родным. Это смущало и радовало. Оно так и было. Но если бы Обито-кун высказал свои предположения вслух, придурок Какаши точно высмеял бы его! Учиха знал это наверняка, но не мог объяснить почему. А всё потому, что Какаши куда стеснительнее его, когда дело доходит до выражения своих чувств и мыслей. Этим детям ещё многому нужно научиться. Не каждый день удаётся поесть настолько вкусной еды, как у Кушины-сан. И тем более не каждый день можно поесть в такой оживлённой обстановке, как в доме Минато-сенсея. Да, в клане Учиха всё не так. Особенно, если ты сирота. А здесь всё было как-то по-иному. Хех, собрание сироток, как ни посмотри. И грустно, и смешно. И отчего-то теплеет на душе. Не хочется, чтобы вечер заканчивался. Однако всему приходит конец. И на прощание дети получают крепкие объятия от последней принцессы клана Узумаки. Провожать их, конечно же, не нужно. Не детский сад, в конце концов! Обито об этом голосит самый первый, за что получает леща от Какаши, закатившего глаза. И так руки чешутся ударить в ответ, но останавливает сенсей. Желает им без проблем добраться до своих домов и выспаться. Не без спора они провожают Рин. А завтра будет новый день: задания, миссии, а может быть, обычные тренировки. Это было так давно. И до сих пор не забыто.(3)
Сфинкс был колыбелью спокойствия Эдварда Ньюгейта. Он, прежде всего человек, возвращался сюда даже в мыслях. Хотя воспоминания о жизни здесь до выхода в море почти не имеют счастливых моментов. Беды и горе закалили его. И научили видеть счастье в простом вдохе. Обретённая семья была счастьем простым, зато настоящим и бесценным. Эдвард Ньюгейт на самом деле легко привязывался к людям. В мире для него почти каждый человек — родственник. И только дети дороже всего. Здесь же, на Сфинксе, из родных по крови уже никого нет. А в действительности могло не быть вообще. Дети, обычные мальчики и девочки, годящиеся ему во внуки и правнуки, дарили надежду. Такие, как Тобо и Марине, взрослые, её укрепляли. Но их было совсем мало. Остались только старики, как и он сам. Они доживали свой век в мире, а он обязан этот мир защищать до последнего своего вздоха. Сейчас, в середине ясного дня, Белоус укрылся в тени деревьев сада, что высадил Тобо. Старый Йонко хотел побыть наедине с собой. А кругом тихо. Аромат вечно цветущих груш, вишен, слив, абрикосов, лип… в этом саду сын собирал деревья со всего мира. И каким-то образом он поддерживал их в вечном цветении. Секрет раскрывать не собирался. Ну и ладно. А в деревне, даже здесь слышно, галдели сыновья. Им работу раздавали. Их нет — работы нет. Появились — есть. Белоус вдохнул полной грудью и рассмеялся. Теперь и его слышали. На миг всё затихло — и тут же пошло своим чередом. А жалко-то деревья: зачахнут быстро. Под стуки сотен молотков и тысячи голосов Белоус прикрыл глаза и задремал. Расслабился, потому что ловил момент. Пели птицы, кажется, старик услышал пару новых трелей. Неужели и их разводят? Надо будет спросить, после, если не забудет.***
На Сфинксе Тобо был полноправным царём и богом. Бывшие Пики немного выпали из реальности, когда Марко вместо того, чтобы заправлять балом, сдал бразды «правления». Фишку ребята просекут нескоро. Им пока только предстоит осознать, как Феникс помолодел на десяток лет. Не буквально, само собой. Потому что теперь болела не его голова. А Тобо приходилось гонять дивизионы. Четвёртый занимался своим делом, ибо ртов стало намного больше. В помощь ему — на побегушки — отправили двенадцатый. Людей седьмого и восьмого дивизионов вместе с девятым отправили за водопад. Встречать и разгружать корабль с досками и кирпичами для новых пристроек к особняку и ремонта домов в деревне. Первые три дивизиона отправили за провизией. Ртов слишком много. И даже того, что привезли с собой пираты, будет мало. Пятый, шестой и десятый дивизионы занимались собственно ремонтными и строительными работами. Шестнадцатому и Наруто Узумаки велели разделить обязанности: работы сельские и присмотр за детьми. Узумаки рисковать не стала, занялась тем, что умела с самого начала своего пути шиноби — грядок. Но отдуваться чисто на земле Изо ей не даст. А вот одиннадцатый, тринадцатый, четырнадцатый и пятнадцатый охраняют остров. Сфинкс по своему положению сердцем земель Белоуса не был. Да и нападали на него редко. Ну, как нападали? Кайдо время от времени ловил момент, не давал белоусовцам отдохнуть спокойно. Хотя лично почти не появлялся.(4)
Итак, до всемирного празднования Нового Года осталось дня четыре. За это время Наруто нужно было просветиться, то есть ознакомиться с местными традициями, чтобы быть готовой ко всему. Иначе какой у неё будет праздник, когда ничего непонятно? Так вот осталось четыре дня. Уже потихоньку решили, что будут готовить. Перечислять бесполезно, так как блюда будут готовиться разные, ибо дети у Белоуса разных национальностей. Кто успел высказать свои пожелания главному коку и его «чертятам» пожелания, тот и съел. Так вот под конец первого дня все уже решили, что будут надевать. Суеверия суевериями, предпочтения предпочтениями, а Наруто затупила. Была бы какая-нибудь юката у Изо под боком, подогнал бы. Однако её не было. И, может, к лучшему. Потому что Узумаки захотела чего-то нового. Почему бы и нет? Марине была поблизости, а потому стоило куноичи выразить своё желание, как женщина схватила её под локоть и потащила в неизвестном направлении. Её платья были на пару размеров больше, чем нужно. Но Марине, надавив на плечи девушки, обнимая, пообещала всё к празднику приготовить. Выбор их пал на платье, длиной до щиколоток. Верхняя часть была с короткими рукавами небольшим круглым вырезом бледно-жёлтого цвета. А юбка — зелёного. Такого же цвета нашлись и балетки у одной из медсестёр. Отпустив Наруто на все четыре стороны, она стала подбирать украшения. Собственно, на это дело они потратили часа четыре. За то время женщина много чего рассказала об Сфинксе и его жителях, долго проявляла уважение к Отцу, самозабвенно бубнила про сына Кайла, а ещё говорила о том, как прекрасна любовь. Кстати, о последнем. Узумаки не понимала, к чему вела Марине. Но пару её предложений были очень сомнительного характера. Они заставляли Наруто на миг задуматься о том, что женщина — «свой человек». Но это бред! Наруто даже взмахнула рукой, прогоняя эту мысль. Марине внимания не обратила, она думала, как уложить девушке волосы к празднику. Но ничего хорошего пока не придумала: вариантов чересчур много.***
Вообще, Новый Год нынче не нёс какой-то особой смысловой нагрузки. Просто это был повод разгуляться больше обычного. А так… играли в карты, пили на спор, находилось место турнирам по армреслингу и прочим играм. Музыка звучала громче и быстрее обычного, в танцах и песнях люди изводили себя. Выделялся, конечно, обмен подарками в начале праздника. Но открывали их только после рассвета. Те, кто ещё стоял на ногах, а остальные — когда вспоминали. После обмена подарков начинались поздравления. Кто-то тихо кому-то, кому-то доставалось слово для всех. Ну да, поздравления для всех высказывали обычно Отец, комдивы и двое-трое «избранных счастливчиков». Иначе бы это дело затянулось на пару дней, и не было бы никакого праздника. Конечно, в праздновании были перерывы. В полночь запускали фейерверки. После этого продолжали веселиться. Те, кто был моложе тридцати, старались не особо напиваться, чтобы к рассвету ещё стоять на ногах. Они не просто солнышко встречали: при первых лучах танцевали старый, но простой парный танец. В основном пары кружились. И пели. Песня была древней, на мёртвом языке. Перевода уже не знали несколько сотен лет. И эта была дань обычаю, сулящему удачу, здоровье и, само собой, любовь. Но тот, кто копал глубже, знал чуть более глубокий смысл танца о равновесии во всём мире. Запоминанию этих вещей куноичи посвятила весь второй день. Сначала слушала об этом на кухне, которая вылезла за свои пределы. Потом на стройке во время обеда. А после детишки ей рассказывали, как они загадывают желания. Им праздновать со взрослыми не разрешают. Дети остаются до окончания фейерверков — максимум. В основном они пишут записочки, запихивают их в воздушные шарики, которые после надувают. Чьи шарики благополучно унесут волны океана, у тех всё сбудется. Естественно, делалось это под присмотром взрослых. И, судя по всему, в этот раз ответственной сделают её. Марине и Изо уже намекнули аккуратно так. И Наруто приходилось мириться с мыслью, что она не облажается. Нет же? Дети ведь! Они её любят, всегда и везде. Но… это ответственность похлеще, чем спасение мира!!!***
Третий день — Новый Год уже послезавтра!!! А, ужас. Последний день двенадцатого месяца так быстро настаёт и вместе с тем задерживается. Противное чувство, приятное чувство. Будоражит-то как! И как можно оставаться спокойным, когда вокруг куча разных настроений. Под две тысячи… Наруто ко всему этому настолько чувствительна, что попыталась свалить куда подальше. Но получилось не совсем так. Узумаки устроилась под боком у Отца, который снова был в саду. С ним ещё и Тобо был. Но он уже убежал. Побыл ради приличия ещё минут десять, может меньше, и понёсся свершать великие дела. Белоус на это ничего не сказал. Просто плечами пожал, когда Наруто задала немой вопрос. Курама посоветовала всё же разобраться с ним. Хотя бы причину узнать. Но уже после праздника, чтобы дел не натворить. Молча они сидели недолго. Хотя Наруто и не было неловко. Ведь с Отцом можно и хорошо помолчать. И лучше поддержки, казалось, не найти. Но Узумаки было интересно… всё. Если подумать, об Эдварде Ньюгейте она по-прежнему не знала ничего. Да, Анрей что-то там рассказывала. Но то всем известные факты. Да, недавно обретённые братья и сёстры тоже что-то рассказывают, но такое, поверхностное. И дело было не в недоверии именно к ней. Просто нагрянула кое-какая мысль, и после этого Наруто не спрашивала всех подряд. Белоус бесспорно любил всех своих детей. Однако, как ни странно, чем выше статус «ребёнка», тем больше он знает. Логично. Но есть ряд исключений. Наруто ещё раз прокрутила мысль о том, что Белоус любит всех своих детей, но не со всеми он может разделить трудности, горести и воспоминания. В принципе, у всех людей так. А ведь она такая же! Подумать только, сколько людей слеталось к ней, как мотыльки на огонь. И ведь не могла она каждого подпустить к себе. Собственно, и вся разгадка! Ну что же всё так глупо и поверхностно? Узумаки было интересно, а как близко к… этому человеку она сама. — Эдвард-сан, а почему вы целыми днями сидите здесь? Разве красота не надоедает, когда её слишком много? — вот куноичи точно не могла бы жить здесь на постоянной основе. Цветы, цветы — кругом одни цветы! Боже, свихнуться можно. — Эта земля слишком мала, чтобы я мог прогуляться и никому не помешать, — спокойно ответил Белоус и тут же рассмеялся. Наруто стало неловко, она рассмеялась рассеянно, как бы в поддержку. Однако в этих словах была доля истины. Наруто уставилась на свои ноги, куда уже упало с десяток лепестков белой вишни. На голову опустилась рука Белоуса. Волосы тут же оказались растрёпанными. Нюгейт вздохнул и добавил: — Да, бывает и красота надоедает. И всё же так не стоит думать, Наруто. Лучше скажи, ты к празднику готова? — девушка попыталась повернуть голову в сторону старика, но тот не спешил убирать руку. А потому она видела только шершавые пальцы. Узумаки пересказала всё то, что сама услышала. Белоус кивал сам себе и своим мыслям. Потом спросил, как отмечали Новый Год в её мире. Наруто, наверное, стала слишком чувствительной, потому что чуть не расплакалась снова, пока вспоминала все детали. За это старый Йонко оттянул ей все щёки. Тут хочешь не хочешь, а заречёшься больше не лить слёзы при Отце. — А в этот день у вас не поминают усопших? — Белоус к этому моменту убрал свою руку, выпив всё саке, что было под боком. И подбил дочку отправить клонов хотя бы за ещё одним бочонком. Но, может быть, эль был бы уместнее, а саке больше подошло бы к празднику. Не важно! — Чего, ттебайо? — девушка растерялась. — Нет, то есть это делается по желанию. Но у нас было четыре дня поминовения (на каждую пору года). А так это дело личное. Можешь хоть каждый день на могилы ходить или всю жизнь быть в трауре. Но это ведь и от отношения к смерти зависит. У нас к этому относились проще, потому что мы знали, что встретимся в Чистом Мире. Гражданские, конечно, верили меньше, они ведь не могли взаимодействовать с чакрой, как шиноби, — она запиналась, кивала сама себе, вспоминая точно и подбирая слова. А потом подскочила на ноги: — Может быть, и здесь так. Но… наверное, кроме Анрей, мне нет толку поминать кого-то ещё, — а потом хлопнула себя по лбу и опустила голову. Белоус тихо улыбнулся, у уголков глаз собрались морщинки. — Бред несу, — продолжала она. — Это, конечно, имеет смысл. Но услышат ли они меня, мои молитвы? Я вот об этом, — и села на своё место. «Так стыдно…» Всё-таки хорошо, что Белоус был как великан; не видит, как покраснело её лицо. Девушка ждала, что Курама рассмеётся. Но она только похлопала своими глазами и промолчала. Лисицу вообще не узнать в последнее время! Много спит, много молчит, думает что-то себе и совсем не делится с ней. Словно усиленно пытается отойти на второй план. Побить бы её за это! Но сама ведь не лучше. Не с ней, нет, с людьми вокруг. И попытки пробить воображаемую ей стену кажутся такими смешными и глупыми. — Хотеть домой — естественно, никто не будет злиться на тебя или обижаться. А кому-то будет интересно послушать, — старик явно намекал не только на себя. Пока Наруто раздумывала над ответом, вернулись её клоны. Белоус ждать не стал, а как отпил, добавил: — Хотя я не люблю это делать. Не считаю себя хорошим рассказчиком, — девушка сдвинула брови и поджала губы: братья и сёстры утверждают обратное. Из слепой любви что ли? И кому верить-то?! — Это… — девушка не стала упускать момент, поняла намёк, — …а почему ты спросил об этом? — то есть об усопших. И там, после «ты», Наруто хотела сказать «Отец», но снова появился какой-то ком в горле, смущение и неуверенность. Эй, Минато, похоже, здесь нужно твоё согласие? Йондайме, бегом сюда!!! Ага, вот прям взял и появился. Ждать ответа долго не пришлось. Белоус почти опустошил и этот сосуд. — Песни, — взгляд старика ловил одну птицы за другой. Слышались ласточки, воробьи, куноичи среди множества звуков узнала бюльбюлей. И всё это сопровождалось другими звуками: порхание крыльев, что-то своё издавали насекомые, тихие порывы. — Песни? — повторила она. — Мг, — старый Йонко кивнул. — Мы поём песни, которые усопшие любили слушать при жизни. И не важно, где мы находимся в это время. Хотя, конечно, хотелось бы быть ближе к их могилам, — Наруто показалось, что старик прослезился. Но он поднял голову, а потому девушка могла только пожать плечами. Нет, она может спросить под угрозой оплеухи, но не стоит. «Курама?» «Ммм?» «Думаешь, он всё это время… ну, не вслух, а про себя…» «А что в этом такого?» «Э? Нет, ничего! Даттебайо».***
Уже завтра будет праздник… Сегодня начали расставлять столы и стулья в саду, надеясь, что дождь не нагрянет неожиданно. Таскали в основном с «Моби Дика». Но и там ели по очереди, а в деревне не так много ртов. Короче, всё равно кто-то займёт место на покрывалах. Обычно это добровольцы-любители, в числе которых затесалась Узумаки. Однако расставлять мебель помогала, точнее её клоны, но, само собой, устала Наруто. А потому проспала оставшееся время и до утра. Маскед Дьюс в своих заметках и об этом написал. Он вообще много чего подметил и записал, хотя был занят не меньше остальных. Золотые руки! И где Портгас его отыскал? Также было отмечено, что четвёртый дивизион неплохо отъелся за время пребывания на Сфинксе. И они всё ещё готовят. Естественно! Ведь они не могут позволить кушать что-то не с пылу-жару. И на вкус проверять надо, да! Так оправдывался юный поварёнок. Ну как юный, с Харутой одного года. Но такой мелкий, добавить больше нечего. Так вот он заметил якобы пристальный и неодобрительный взгляд Дьюса. Но Маскед даже не собирался предъявлять претензии. Просто записал, и всё. Однако… молодой мужчина задался вопросом: неужели он выглядит пугающе? Для бывших Пик, да и для всего шестнадцатого дивизиона, было неожиданностью узнать, как сильно Банши любит детей. Вот и сегодня она гоняла девчонок и мальчишек, управляясь с Кайлом на руках. Дети веселились на «ура» под её присмотром. Их, кстати, было немного: кроме Кайла, пять девочек и семь мальчиков. А присматривать за ними оставили (почти) целый дивизион. Дети же! Но Банши справлялась и сама, не стала будить Наруто, да и остальных с ухмылкой отправила на сельскохозяйственные работы. Шестнадцатый дивизион на этом деле собаку съел. Но подшучивать себе дороже, а не то вилкой в глаз — и никакой Опе-Опе не поможет. Кирдык! Корнелия так вообще оказался мастером по прополке молодой морковки и бархатцев (отправили на клумбы Марине). Ох, как была рада женщина, что не ошиблась с выбором. А молодой человек не гордый, за что был награждён «волшебной» настойкой от усталости. Вкусной. День в целом был неплох. Дождик всё же моросил, но не более того. Ветер тоже не выделился. Только солнышко припекло чуть больше обычного. Вроде бы всё. Хотя кого-то сегодня едва не придавило бревном. Пятый дивизион перетрудился на стройке. И как только несчастье миновало, их погнали отдыхать. Вот прям погнали. Дело реально могло дойти до сковородок, но коки утварь пожалели. На этих дураков и такое добро тратить? Пусть лучше у них головы поболят от криков, чем они Волей (у кого есть) посуду испортят. Ещё Маршалл Д. Тич предложил отцу выпить сначала его долю (Белоуса), а потом каждый свою. … Шутник, да? Но старика порадовал своей компанией. Он периодически предлагал нечто такое. Потом ждал, когда забудут — и давай новое предложение! Молодчики охотно на это велись. Ведь Маршалу заговорить кого-то раз плюнуть. Мужчина не просто шутил, он и исполнял. И только попробуй сказать что-то против, если дал своё согласие… Что же ещё? Что же ещё?.. Да много чего, а Новый Год уже завтра.(5)
Коноха. Резиденция хокаге, кабинет Седьмого. График был таков: перерывы и перекусы по минимуму, а работы — до последних сил. Но иногда господин хокаге позволял себе вздремнуть. Вот и сейчас он «сидел» при параде. Плащ ему просто нравилось носить, да и как это… снять его? Так только Второй и Пятая позволяли себе делать, ну, ещё и Шестой время от времени. А вот головной убор… помогает уснуть на десять минут быстрее обычного. Вот и сейчас, «просидев» минут пять, тело хокаге-сама расслабилось и повалилось на спинку удобного кресла. Он продолжил спокойно сопеть, пока, кхм, царственная шляпа спадала на лицо. Ему снился хороший сон.***
— Давай! Поднимай свой ленивый зад, идём отдыхать! — он узнал её даже не по голосу, по шагам. Два месяца прошло, и вот вчера вернулась со своей миссии ранга S. Сегодня у неё законный выходной перед нервотрёпкой, то есть неделей благотворительности. Ей это нравилось, но уставала она, как он здесь со своими бумажками. Собственно, сегодня её выходной, и того же она потребовала для него, второго помощника Шестого хокаге. — Шика, ты игнорируешь меня? — она забрала ручку из его рук, наклонившись непозволительно близко. Но куноичи его друг, значит, всё же позволительно. Наруто совсем не обращала на правила приличия среди шиноби-аристократов, хотя и сама была одной из них. А он-то думал, что статус Героя Пяти Наций сделает своё дело, но нет! — Ты можешь подождать хотя бы пять минут? — он забрал ручку, а Наруто показала ему язык. Кстати, почему же именно его она выбрала себе в компанию? Не то чтобы она поступала эгоистично, нет, даже во время своего отдыха она думала о других. Ведь Нара Шикамару оказался законченным трудоголиком, при своей лени-то! Он работал и работал. Непонятно только, ради чего. И последний раз он отдыхал только месяц назад, когда у самого Шестого винтики за ролики ездить начинали. То был первый случай в истории, когда резиденция приостановила свою работу на целых два дня. Краем глаза шиноби посмотрел на Узумаки. Девятнадцать лет человеку, пора уже взрослеть… и Наруто взрослела. Но рядом с Шикамару позволяла себе расслабиться настолько, будто бы возвращалась двенадцатилетняя дурашка, которая мешает спать на крыше и любоваться облаками. Шорты, футболка, какой-то старый и местами ржавый кулон. И два хвоста на голове. Если бы не фигура и рост, можно было бы дать максимум пятнадцать лет. Осознанно или нет, но Наруто всегда делала так, что в итоге выглядела моложе. А потому на официальные мероприятия её собирали подруги. И уж тогда она становилась похожей… на женщину. Молодую, красивую и желанную. — Зайдём ко мне, переоденусь, — Нара убрал последние вещи со стола. — Да и мама давно тебя не видела, — как ни странно, Наруто широко улыбнулась. — Да, я даже успела соскучиться по Йошино-сан, — так уж получилось, что с родителями некоторых своих друзей Узумаки просто стала ближе, а некоторые хотели наверстать упущенное. Мать Шикамару относилась ко вторым. Как-то раз, уже после войны, она рассказала сыну, что после смерти Четвёртого и его жены малышку Наруто хотели взять на воспитание две семьи: Учиха и Нара. «Ты же знаешь, мы с Акимичи и Яманака словно большая семья, и это от части так, но лучшим другом для твоего отца всегда был Намиказе, — вздыхала Йошино, смахивая скупую слезу. — И потому Шикаку хотел позаботиться о его ребёнке, но был готов уступить Фугаку-сану». Наруто шла рядом с ним, рассказывая о миссии. Ему же рассказать было нечего, ведь всё сводилось к бумагам. Вдруг отпугнёт от такого желательно поста, как каге? Глупой мысли Шикамару усмехается. «Не знаю, о чём думал Третий, делая из малышки беспризорницу, но я рада, что это не помешало ей вырасти хорошим человеком». Узумаки матери нравилась, но он всё никак не решался поинтересоваться, была бы она рада, стань Наруто частью их семьи. Планы у Нара, конечно, далёкие. Но справедливо будет и отметить, что он боится упустить момент со своим статусом главы клана и должностью помощника хокаге, и другими заморочками. А ещё… нет, не ленью, а страхом. Потому что понять, что у Наруто на сердце, пока она улыбается, может только один человек. И это не он. — Простите за вторжение! — госпожа Нара показалась, услышав голос Наруто.— Здравствуйте, Йошино-сан, — сняв обувь, куноичи сразу кинулась обниматься с хозяйкой дома. — Добрый день, Наруто-чан, — девушку захватили в тёплые объятия. — Когда ты вернулась? Нужно было предупредить, я бы приготовила твой любимый рамен, а так я с гёза сейчас экспериментирую, — госпожа Нара лукаво улыбнулась. Наруто с силой сделала вдох, действительно учуяв с кухни приятный запах. — Но они пока не готовы… — Мама, не нужно ничего, мы сейчас уйдём, — Шикамару поцеловал мать в щёку и направился в комнату. Улыбка женщины, казалось, стала ещё шире. — А! Пойдём на кухню, а то ещё испорчу всё, — Наруто послушно проследовала за ней. Убедившись, что волноваться не о чем, Йошино-сан снова обратилась к девушке: — Наруто-чан, ты всё ещё носишь его? Это так мило с твоей стороны, — женщина присела за стол рядом с Узумаки, взяв ладони куноичи в свои. Казалось, она вот-вот заплачет. — Э? Йошино-сан? Я вас расстроила? Не плачьте, пожалуйста. Шика меня не простит, — Узумаки Наруто можно читать, как открытую книгу, но только осторожно. Потому что не всем дано понять, когда она раскаивается искренне, вот как сейчас. Женщина рассмеялась. — И не собиралась! — махнула она свободной рукой. — Но, — девушка успокоилась, но слегка покраснела, — я давным-давно забыла, как он оказался у меня. И только вчера от нечего делать, наткнувшись на этот кулончик, я вспомнила… — что его подарил Шикаку-сан. Как-то зимой Наруто не могла отлипнуть от витрины. Кулон в форме куба, самый простой, а понравился. Чета Нара, мимо проходящая тогда, купили его. И на выходе отдали ей в маленьком подарочном пакете. Это был первый раз, когда её никто не оскорблял и не прогонял. Ей сделали подарок. И девочка была счастлива. — Значит, так и надо, — женщина вернулась к плите. Послышались шаги. На кухне показался Шикамару. Видеть его в повседневных бриджах и рубашке, а не в форме джонина было как-то необычно. Даже для Йошино-сан. — Так у моего сына есть обычная одежда, — посмеялась она. — Хорошо вам отдохнуть… — Признавайся, на что потратила все деньги? — спросил Шикамару, как только понял, что за всё платить будет он. Наруто такой не была. Если у неё нет денег, то они пущены на благое дело. Узумаки засмеялась, почесала затылок, но с грустью пояснила: — Одиннадцать лет прошло, как Учиха были вырезаны. Их кладбище… хочу закупить цветов, но даже со скидкой влетаю в копеечку, — они гуляют по крышам, потому что многие гражданские, даже несмотря на их адекватность, не могу дать Наруто пройти спокойно. А Коноха растёт, процветает. Узумаки шутит, что Какаши-сенсей сделает всё сам, а ей останется только пожинать плоды его трудов. А потом добавляет, что её не запомнят в качестве хорошего и самостоятельного хокаге, ведь за её спиной будет стоять советник-марионеточник. «У-у-у…» К удивлению куноичи, Нара серьёзно соглашается. Лет через сто кто-нибудь да скажет так. Девушка вздыхает: ну, что с ним поделать? — В любом случае, тебе нужно хорошо питаться и нормально отдыхать, ты мне нужен здоровым, — они спускаются вниз. И в итоге их кто-нибудь да остановит. Ради автографа. Но не Наруто, а того же Шикамару. В конце концов, главных героев может и было трое, но про и остальных никто не забывал. Как оказалось, довольно много мальчишек и юношей хотят быть похожим на него, крутого гения из клана Нара. Наруто в сторонке отсмеялась; наивные, они не знают, какой он ленивец в жизни. После того, как к ним подошло пять девушек, Наруто затронула-таки проблематичную тему. Темари. Собаку-но Темари. Шикамару знал о её привязанности к нему, но не отвечал взаимностью. Не мог. И не хотел. Почему-то все дружно ослепли, желая свести его с ней. И только Чоджи, что, стыдно признаться, было удивительно, понял, что́ с Темари не так. «Она, может, и блондинка, но Наруто ей от этого не стать». Акимичи не осуждал, он, кроме этого, ничего не говорил. Лучший друг на то и лучший, он молча поддержит, а в игру войдёт, если попросят. На тот момент рядом была и Ино, которая после перестала говорить о Темари. Небо, она так покраснела, а потом винила себя за невнимательность. «Но это ведь… Наруто! О, ками-сама, Наруто? А почему и нет?..» Девушка уже хотела помочь, чем сможет, но Шикамару отказался. И Яманака восприняла это спокойно. И вот сейчас Нара невольно нагрубил Узумаки. И теперь уже она просила прощения: «Хорошо, забыли!» Да, за её улыбку можно и забыть. Местом для посиделок была выбрана закусочная, чей владелец был из Страны земли. А значит, будет здесь соджу хорошей выдержки, которое вроде как отличается от саке, но не суть, и будут вкусные салатики, которыми в последнее время объедалась Наруто. Но рамен не забыт! Ни в коем случае! Нет. Пара бутылочек была уже прикончена. Узумаки в связи со своим желанием уважить почивших Учиха надумала одолжить денег у Шикамару. Ведь его почти не вытащить оттянуться, следовательно, деньги не особо тратятся. Но Нара отказал ей. Намекнул, что Герою Пяти Наций он может дать и так, раз такие обстоятельства. Но Наруто тугодумка, если ты не враг и из тебя не нужно делать друга, или возвращать в деревню. А потому это прошло как-то мимо её. Потом Шикамару поинтересовался насчёт Сенджу: не собирается ли она на то кладбище. «Зачем? Я никого из них не знаю. Пока Цунаде-ба-чан жива, мне этого не нужно», — и вроде бы это было разумно, но… обломитесь, дальние родственнички. — Кстати, мы засекли Саске. И он, думаю, тоже нас заметил, но не стал приближаться. Видимо, сильно занят, — парень не стал прерываться, доедая свою порцию мясо, которое в него всё равно не лезет. Это Узумаки любит покушать. И на еду вообще нужно было Чоджи разводить, но… он нуждался в отдыхе. А Наруто могла это устроить. Главное, не забыть её поблагодарить. — Здравствуйте! — сбоку послышался детский голос. Девочка лет восьми опёрлась ручками о стол. — Узумаки-сама, Нара-сан? Отдыхаете? — конечно, более уважительно обращались к Наруто. Это не изменить. — Да, — Наруто отставила алкоголь подальше и похлопала по коленям. Девочка намёк поняла, тут же забралась. — Где твои родители, э… — девочка прильнула к груди куноичи. — Ари-чан, — и подсказала своё имя. Даже Шикамару улыбнулся. Маленькие невинные ангелочки были самыми хитрыми существами. Им не нужно было прилагать особых усилий, чтобы оказаться рядом с объектом обожания. Но, думая, что получают всё, они не имели ничего. — Они дальше сидят, разрешили подойти, если я вам не мешаю. Мы сейчас уходим, так что я не задержусь на долго, — девочка постаралась широко улыбнуться. — А у вас тут… свидание? — Шикамару всегда сохранял спокойствие. Но если бы он сейчас пил, а не спокойно наблюдал за ними, то впервые в жизни подавился бы. Детство не в счёт, ясно? — Нет, — Узумаки заправила прядь русых волос за ухо. И это было щекотно. Но Ари-чан было не до этого. — Это хорошо, потому что когда я вырасту, — важно начала она, — выйду замуж за Нара-сана. Вот! — Узумаки смеётся, не соглашается. — К тому времени у него уже будет семья, он, знаешь ли, завидный жених, — Наруто посмотрела на Шикамару, который точно подумывал скрыться, пока девочку не заберут. Та настаивала на своём. У парня дёрнулась бровь, и Наруто удивилась. С широко открытыми глазами она уставилась на друга. Шикамару опёрся руками о стол, чтобы оказаться поближе к девочке. — Прости, Ари-чан, но я уже выбрал ту единственную, на которой женюсь, — девочка открыла рот. — И я так просто не сдамся, — и послышалось восторженное «о!» Гостья уже хотела начать расспрашивать, кто же эта красавица, но её родители появились вовремя. И они снова остались вдвоём, хоть кругом и было валом народу. Узумаки заказала ещё пива, и она также не упустила возможность расспросить. — Йошино-сан знает об этой девушке? — вопроса о том, позовут ли её на праздник, не могло быть. Конечно, позовёт! Шика был её другом очень давно, пускай раньше она этого и не понимала. Очень долгое время куноичи была благодарна только за то, что Нара её терпел. Хорошо, что об этом ему она не говорила. Побил бы, забив на всё. — Я не стал, — он принял предложенную кружку пива, но смешивать с соджу явно не будет. Он не Наруто с биджу внутри, чья сила сведёт действие алкоголя на «нет». Хотя… Узумаки на самом деле могла опьянеть, просто нужно очень сильно постараться. Только сама она об это не знает, потому что всегда чувствует себя стёкл как трезвышко. — К тому же эта девушка может мне отказать, — отчего-то куноичи подавилась, едва ли успела нормально поставить кружку. — Серьёзно? — в сторону Наруто что-то шепнула про Темари. Конечно, Шикамару услышал, но ничего не сказал. Только нахмурился, словно грозовые тучи сгустились над ним. — Тогда что ты будешь делать, если она откажет, — это не было похоже на вопрос, разве что риторический. Люди либо не сдаются до победного, либо смиряются, либо выбирают «самый ужасный вариант».Но Шикамару последнее явно не грозит, у него все винтики на месте. И всё же она слышит ответ: — Вряд ли я перестану любить её из-за отказа. — Потому что так сильно любишь или потому что именно она? — кажется, весёлый настрой Наруто пропал. Нара сдерживается, чтобы не чертыхнуться. Узумаки знает — потому что «она». Как этот разговор мог ей напомнить о нём? Чего греха таить, он до сих пор не мог понять, почему Наруто выбрала его. И даже Хината не могла сказать, когда они сблизились. А сблизились ли вообще? — Наруто, я не могу понять, что ты чувствуешь. И мы все были бы рады, бегай ты за Неджи хвостиком, пока не добьёшься своего, но… — Шикамару боится расстроить её ещё больше, боится, что она заплачет. Он осторожно протягивает руку и хватает её за ладонь. Наконец-то Узумаки посмотрела на него. Голубые глаза действительно заслезились, но Наруто плакать не собиралась. Шикамару улыбнулся ей, ободряюще, и, чтобы отвлечь, ему придётся задеть ещё более неприятную тему. — Ты должна понимать, что твоя привязанность к Неджи скоро перестанет помогать, — Наруто сощурилась, кивнула. Шикамару закатил глаза, вспоминаю длинную историю о кандидатах в мужья для Узумаки. — Тебе тоже свободным ходить недолго. И будет лучше, если ты постараешься завоевать свою любовь, пока не пришлось жениться на ком-то чужом, — она снова улыбнулась, но уже явно издевалась над ним. — Я этого не хочу, — и это правда. — Понимаю, что так надо. Но я хочу, чтобы все мои друзья были счастливы. Ты понял? — Нара с недоверием смотрит на протянутый мизинец. Узумаки, ты не знаешь, на что подписываешься. Но он всё-таки протягивает свой мизинец, чтобы скрепить обещание. — Тогда и ты будь счастливой, — и позволь быть рядом.***
Седьмой проснулся от того, что его много обожаемый (само собой, преувеличение) личный помощник не захотела дать ему возможности отдохнуть подольше. Но винить Тентен не за что, так как женщина сама трудилась в поте лица. А ведь поначалу никто не думал, что из неё выйдет помощник хокаге под стать самому Нара.(6)
— А-а-а-а-а! Как же я этого хочу-хочу-хочу!!! — не унималась Маргаритка и жаловалась Кони и Марине. При этом вертелась у зеркала. Эта булочка с корицей (сама и не спорит!) была довольна своим платьем янтарного цвета. Волосы она распустила и слегка накрутила. Макияж был лёгким, все медсёстры в семье Белоуса уже привыкли к нему, а потому больше от них не дождёшься. И ладно. Маргари ни о чём не беспокоилась, она знала, что нравится Татчу любой. Всем бы её уверенности! А хотела она одного… — Чего? — Констанция платье не надела, у неё были красные с черными по бокам вставками брюки и красная рубашка с широкими рукавами. Прямые чёрные волосы женщина решила распустить. И если бы она была достаточно загорелой, можно было бы принять за цыганку, а некоторые шутили, что и за дочку Маршалла. Кони могла посмеяться ради вежливости, но отец у неё был только один — Эдвард Ньюгейт. А родной… ну, был, и хорошо. Спасибо, что дал жизнь, но не будем об этом. Марине сидела у окна в тёмном фиолетовом платье. На подоконнике стояло зеркальце. С причёской мучиться не надо, а краситься она не любила. Только блеск для губ использовала. Затем подмигнула своему отражению. «Напомните мне, что они забыли в моей спальне? И где носит Тобо?» Женщина улыбнулась, оглядываясь на этих двоих. — Говорю, что хочу свести Эйса и Наруто, — Маргаритка активно жестикулировала, так как энергия била через край. — Они ведь прекрасно смотрятся вместе. И только попробуйте сказать, что это не так! — под конец она фыркнула, стоило Кони закатить глаза. — Марине, скажи ей, ты сама видела… — однако поддержку она выбрала не ту. Женщина пожала плечами. Так как этих двоих вместе она видела всего пару раз, и долго они не болтали. — Но есть одна проблема! — её руки с силой хлопают по коленям. — Какая? — поэтому Марине интересуется чисто из вежливости. — Нара, — дуется медсестра. — А это ещё что такое? — недоумевает женщина и садит Маргаритку на кровать рядом с собой. — Кто. Нара Шикамару, парень, который признавался Наруто, не надеясь на взаимность, — Маргри посмотрела на Кони, которая тоже подошла к окну. Но не для того, чтобы посмотреться в зеркало, а чтобы глянуть на улицу. Там, конечно, никого не было. Окно выходило на стенку кратера, а под окном была клумба и деревья с качелями для двоих. Медсёстры не увидели странного выражения узнавания на лице Марине, и слава небу. — А почему это он не надеялся? — праздное любопытство повело Марине дальше. Кони обернулась, прикусив губу. Маргаритка ударила себя по лбу. Кажется, кому-то разболтали секрет. То есть Наруто не просила сохранить это в тайне, но, возможно, сие подразумевалось. В конце концов, они были единственными посвящёнными. Но терять уже нечего. Раз болтаешь, делай это до конца. — Наруто рассказывала, — несмело начала Маргаритка, смотря на Марине, — что одно время она была влюблена в одного парня, который погиб, — из-под платья Маргари показался носок балетки, который вполне мог протереть дырку в ковре. — Она не уверена, но мне кажется, что её привязанность к нему всё ещё сильна. Вряд ли очередное имя тебе что-то скажет, но его звали Неджи, Хьюга Неджи. Красиво звучит, правда? — Маргаритке было неловко. Взглядом она искала поддержки у Констанции. Та подбежала к Марине и схватила её ладони. — Я знаю, ты будешь молчать! — она вроде бы знала, но в то же просила. — Мы просто не подумали, что не должны об этом говорить. По крайней мере, Наруто нам доверяет, но с другими у неё ещё связи строятся, — и она, Узумаки, сама должна выбирать, что́ и когда хочет рассказывать. Хозяйка особняка это понимала. Но как теперь притворяться, что она верит в историю «для всех». Эти двое-то знают правду. Получается, она тоже. И даже больше. Но теперь не может сказать им. Надо уговорить Тобо на беседу с Наруто. Желательно за чашечкой чая. Да, так будет лучше. — Тогда успокой своё рвение и просто наблюдай, — после долгого молчания Марине всё же высказала своё мнение. При этом щёлкнула Маргари по носу. — Не стоит кого-то сводить. Это может кончиться вовсе не добром, — однако последние слова вышли довольно резкими и холодными. За дверью послышался лёгкий, едва слышный для человеческого уха, бег. В дверь постучали, и Марине ответила. Показалась Наруто. Или её клон. Но эта чертовка всё равно красива. Кстати, Марине всё же выбрала ей причёску. Часть волос собрали по бокам и сделали свободный пучок, а распущенную часть подкрутили на концах. «Так бы и съела эту конфетку», — Марине улыбнулась своим трудам. Наруто при ней уже получила немало комплиментов. Интересно, не надоели ли они девушке? Но та уставшей не выглядела. — Вы готовы? Помощь не нужна? — женщины дружно, но легко покачали головы в отрицание. — А на низу? — у них было хорошее настроение, но с приходом Наруто словно солнце встало, хотя уже вечер и вот-вот начнут праздновать. — Успеваем, особенно кухня. Татч прямо сияет, я уже хочу всё попробовать, но он никого не пускает, — Маргари на это хмыкает. Её мужчина.(7)
Узумаки и вправду оставили с детьми. Клонов она отправила, как официантов. Пусть уж все повеселятся, ей не в тягость погонять своих «теней» лишний раз. С ней самой было около десяти клонов. Они помогали детишкам записывать желания и прятать их в шарики, а потом надували те для ребят, которые сами боялись. В это время она наблюдала тихонечко в сторонке. На руках у неё был малыш Кайла, и Наруто до сих пор не верила, что Марине действительно доверила ей младенца. Наверное, ничего в мире девушка не держала так крепко и бережно, как этого малыша. Было приятно, что с ней никого не отправили за водопад. В стороне мирно стоял «Моби Дик». Там тоже было шумно. Корабль никто не собирался оставлять без присмотра, а потому кое-кто праздновал Новый Год и там. Воды океана были относительно спокойны, уже много воздушных шаров скрылось за горизонтом. Девчонки и мальчишки начали зевать друг за дружкой. Но все дружно ждали, пока последний шарик скроется из вида. Несмотря на шум, что доносился с корабля и из деревни, было тихо. Наруто нравилось. Но на сердце была какая-то тяжесть. В груди всё словно сдавило. Несмотря на её хорошее настроение, самочувствие подводило. Но в последние дни она слишком усердствовала, а Курама больше не восстанавливала её силы на все сто процентов. Видно, надо сбавлять обороты. Последний воздушный шарик наконец-то скрылся из вида. Узумаки подбодрила мальчишку, который уже и не надеялся. И повела детей спать. Там уже вернулась и Марине, которая, по её же словам, долго засиживаться не любила и лучше она проследит за спокойным сном детишек. К ней присоединились все бабулечки, которые не были буками, а наоборот, могли отжечь круче всех сестричек, но возраст не позволял. И Наруто ушла праздновать со спокойным сердцем.(8)
Маринфорд. Новый Год можно отмечать по-разному. Однако именно в этой точке мира до него было ещё три часа, может, чуть больше. Но никто отмечать не собирался. Здесь обходились скромными поздравлениями, а люди, хорошо общавшиеся между собой, дарили и принимали символические подарки. Главнокомандующий всем подавал образцовый пример — работал. До сих пор. В последние годы праздники потеряли свою значимость в его глазах. Вместе с тем, более ужасным трудящимся был адмирал Акаину. А Аокидзи и Кизару позволили себе быть более расслабленными. Но каждый находился в своём кабинете и занимался… простому люду неизвестно, чем. Вице-адмирал Монки Д. Гарп также находился в своём кабинете. Но руки до работы не доходили. Он сидел на диване. Свет выключен. И только полная в эту ночь луна обещала всё освещать ярко. Глаза пока не подводили, хотя по возрасту было положено. Но старик об этом не думал. Сейчас Монки Д. рассматривал старые альбомы. На них можно было встретить всяких людей, самых близких и простых товарищей, и даже верных врагов. Да, да, в одном из альбомов затесалось парочку фотографий с Гол Д. Роджером. Сэнгоку давно просил их если не уничтожить, так схоронить где-нибудь, чтобы в будущем они не принесли Гарпу проблем. Но оный главнокомандующего не слушал, от чего Золотой Будда вскипал и мог слать матом. В Ист Блю Новый Год пока не наступил. Но старший Монки уже пожелал внуку, бандитам и жителям деревни Ветряных мельниц всего хорошего на следующий год. Пожелал он его и Эйсу, который в Новом Мире уже должен был вовсю праздновать с новой семьёй. Даже мёртвых старик поздравлениями не обделил, хотя это были и не совсем они. Не важно! Стальной кулак был один. Мог бы, конечно, помучить Богарта, но пускай этот товарищ не отстаёт от коллектива. Он-то ведь понимает, что ребята в праздник по рюмашке выпьют точно. А вот дальше… его уже не касается. Хотя этот человек мог отжечь круче молодых, но азарта не было. За столом неожиданно зазвонила его личная муши. Это действительно было неожиданно. Гарп аж подскочил. Трубку поднял, на лицо улитки уставился, но отвечать не спешил. Кому… он мог понадобиться в это время? — Йо, старик!!! — улитка обрела до боли знакомые черты лица. А голос! На миг он затих, переговариваясь с кем-то на той стороне. — Желаю тебе здоровья в твои-то годы! Меньше нервничай, Луффи не гоняй, всё равно пиратом станет. И смирись с… ай, Нару... — довольно необычное пожелание. И. сложно сказать, уместны ли. Так и хотелось подарить Кулак Любви. Но расстояние не позволяло. — Осмелел, я смотрю! Только попадись мне на глаза, сорванец, я тебе устрою хорошую жизнь, — Гарп не был уверен, услышали ли его угрозы, так как «улитка» агрилась на кого-то третьего. Но ответ старик получил. — Да, буду ждать, — без особого энтузиазма отозвался Эйс. Выражение муши подсказывало, что он получил доброго леща. — Ну, не скучай! — Подожди! — Монки Д. сжал кулак. Нет, он не злился. Всё ещё прибывал в замешательстве. И по правде он не знал, о чём говорить со своим внуком. Ни с одним, ни со вторым… Он только тренировал их, раздавал тумаков. Луффи был максимально беззаботным, или хотел казаться таким. А Эйс иногда делился довольно глубокими, но неприятными мыслями. У него не было с ними такой связи, какой бы он хотел. На это было много причин, но самая главная заключалась в нём самом. Монки Д. Гарп никогда не думал, что действует абсолютно верно. Но он любил свою семью и защищал, как мог. И всё, что он мог дать ей, так это столько свободы, сколько получится отхватить у мира. — Просим вас не класть трубку, — в ответ послышался женский голос, — пока Эйс-кун перестанет смущаться, — задорно продолжала молодая девушка. — Конечно, он не стесняется, — она больше дразнила Портгаса, чем тянула время. Гарп усмехнулся. «Может ли быть, что эта девушка нравится ему? … Не, не стоит торопиться». — Простите, уважаемая, а вы кем будете? — поинтересовался Монки Д. продолжая улыбаться. — Я? Я Узумаки Наруто, Дозор прозвал меня Демоном-лисом, и могу уверить, что это так, но исключительно в хорошем смысле, ттебайо, — непохоже, чтобы собеседница была пьяна. Но, кажется, сейчас она убегала. — Так вы Монки Д. Гарп, дедуля Эйса? — вопрос Наруто задала весьма уважительно, пусть и для галочки. Старому дозорному даже отвечать не пришлось. — Скажите, пожалуйста, нас точно не прослушивают? — добавила девушка, а потом что-то кричала в сторону. Муши «выдавала» её. — Нет, — тут же ответил Гарп, чуя подвох. — Тогда можете рассказать что-нибудь интересное из его детства? — остановилась она, чтобы нормально попросить. Но зря. В следующую секунды улитка явно намекала на то, что её, так сказать, коллегу попытались оттянуть подальше от лица, потому что Узумаки вскрикнула. Настала тишина. — Деда, давай я в… — это точно был Эйс, такой недовольный, но счастливый. — …перезвонит в другой раз, — снова фыркнула девушка. — Простите, Гарп-сан. Можно вам позвонить как-нибудь, — смех, — позвонить, чтобы закончить наш разговор, — очередной вскрик и кривлянье муши. — Можно ведь? — Да, конечно, — спешит ответить старик. — Если мой дорогой внук будет обижать вас, сразу звоните. — Обижать? Меня?! Хорошо!!! Счастливого Нового Года!!! — поздравить в ответ вице-адмирал не успевает. Но оно, наверное, к лучшему. Нормальному разговору с самого начала не суждено было случиться. Старик покачал головой. Вот и улетел первый птенец из родного гнезда, началась его самостоятельная жизнь. Гарп не думал, что может требовать чего-то от этого мальчишки. И, скорее всего, позвонить его надоумила именно эта девушка, Узумаки Наруто. Нужно будет сказать ей спасибо при встрече. А заодно узнать, кому из белоусовцев он давал номер своей муши. Так как память отказывалась подсказать.(9)
За час до звонка Гарпу… …в одном кругу, расположившись под уже не молодой грушей, праздновали Харута, Наруто, Эйс, среди «молодых» также затесались и Татч с Кони. А ещё к этой компании быстро прибились Ясон, Милли и Аша. Медсёстры, немногим старше Наруто. Первая их них на свой возраст не выглядела. Она казалась пятнадцатилетним подростком. Рост этому способствовал. А рыжие косички и веснушчатое лицо здесь, в семье Белоуса — по-прежнему редкость. Не всем же рыжим и веснушчатым под командование Йонко поступать? Сегодня она была в пурпурном платье в пол, о котором не особо заботилась. Все дорогие вещи, попавшие в её руки, носились всего раз. И исправить это никто не мог. А вот Аша осталась в рабочей форме. Она не любила наряжаться, даже в качестве повседневной одежды носила запасную форму. Это была девушка с тёмной загорелой кожей. Между бровей — киноварная точка. Длинные волосы заплетены в низкий свободный хвост, закинутый на левое плечо. Она улыбалась так же широко, как и Узумаки. Милли была старше Наруто всего на полгода, а вот Аше… никто не знал. Забыли. Но двадцать есть. Бедняга съела какой-то неизвестный пока Дьявольский Фрукт, которому название не спешила давать. Фишка его в том, что личную информацию о ней постоянно забывают. Не сказать, что бесполезная способность, но явно не та, ради которой можно потерять способность плавать. Имя, кстати, неполное. Его-то и забывают. А Аша… это по-домашнему, любя. Так вот, выпивали тут по кругу. Это даже игрой не назовёшь. Тот, кто выпивал, угадывал о ком-то другом факт. Попал в цель, так сказать, — и жертва тоже выпивает и исполняет желание, но уже того, кого сам попросит. Нелогично, но занятно. Сразу видно, кто кому доверяет, кто кого и насколько знает. Из этой дружной компании уже спились Ясон и Кони, а потому сидели чуть ли не в обнимку. «Сеструха… — Братиш!» — вот и весь их разговор. И по ходу этого всего настала и очередь Эйса помучиться. Татч попал в точку, заявив, что Портгас не сирота. Поправочка: «…теперь не сирота!» Спектр эмоций молодого Д. оказался довольно внушительным, но в итоге он от души посмеялся вместе с коком, а после стребовал у Наруто желание. Ну, она и велела позвонить деду, поздравить с праздником. «Нереально», — хотел возразить Эйс. Но главный кок — человек серьёзный, откопал номер личной муши вице-адмирала Гарпа и не признался, где. Тянуть время не было смысла, и Портгас приступил к исполнению. Эйс сам себе не поверил, когда почувствовал, как вспотели ладони. На другой стороне послышалось лишь тяжёлое дыхание, но куда более свободное, чем у Отца. Портгас покосился на Наруто: а может?.. Та повертела головой, поджав губы. — Йо, старик!!! — хоть бы не заметил его волнения. И снова посмотрел на Наруто: а чего желать-то? Тут к Узумаки уже присоединились остальные, недовольно вздыхая. «Что?» — недоумевал он. А потом всё как-то само сказалось: — Желаю тебе здоровья в твои-то годы! — Татч согнулся пополам, куноичи закатила глаза. — Меньше нервничай, Луффи не гоняй, всё равно пиратом станет. И смирись с... ай, Нару! — даже договорить не успел, как получил оплеуху, а с другой стороны на ухо крикнули: — Осмелел, я смотрю! — но всё равно показалось, что старик хотел рассмеяться. — Только попадись мне на глаза, сорванец, — не засранец, сорванец. Видимо, по нему, правда, соскучились. Хорошо, что вслух не высказал свои сомнения, а то получил бы ещё, — я тебе устрою хорошую жизнь. — Да, буду ждать, — в том же духе ответил Эйс, в душе признавая, что было бы неплохо встретить как-нибудь и деда, хотя бы издалека глянуть на этого Кулака. — Ну, не скучай! — Д. уже успел вздохнуть с облегчением, как услышал торопливое «Подожди!». Не похоже, что старый Монки Д. собирался читать ему нотации. Словно хотел что-то сказать, простое, может, просто пожелать хорошего года, но большего Эйс не услышал. Наруто и Милли улюлюкали, что кое-кто покраснел, и отобрали муши. Реакция впервые его подвела — Наруто во всю защебетала: — Просим вас не класть трубку, пока Эйс-кун, — Аша присоединилась к Милли, и они дружно кивали, поддакивая, — перестанет смущаться. — Огненный кулак челюсть уронил от такого заявления. Может, и смущается, но старику знать необязательно. — Конечно, он не стесняется, — Наруто не могла не заметить, потому что наблюдала за ним, и пока успешно убегала. Кажется, её о чём-то спросили. Она представилась, и дыхание у неё было в порядке. А ведь по подсчётам Эйса она уже должна была немного потерять координацию. Да, он знает, что Наруто на самом деле пьянеет, но в самом конце. — Тогда можете рассказать что-нибудь интересное из его детства? — да они издеваются! «Вы ещё подружитесь!» Эйс не на шутку разволновался. А Наруто даже и не заметила, как остановилась. Портгас нагнал её и подхватил на руки, и так получилось, что куноичи подставила трубку к его лицу. — Деда, давай я… — пират не смог взять ситуацию под свой контроль и договорил себе под нос, пока другой пират, коварно улыбающийся и прекрасно себя чувствующий, вернулся к разговору с его дедом. — …перезвонит в другой раз. Простите, Гарп-сан. Можно вам позвонить как-нибудь, — Портгас подкинул куноичи, но та ни капли не испугалась, только посмеялась. Даже не побоялась, что он может уронить её! — Позвонить, чтобы закончить наш разговор. Можно ведь? — Эйс не мог услышать, что там сказал дед, но выражение у муши было довольно красноречивым. — Обижать? Меня?! — Наруто фыркнула. — Хорошо!!! Счастливого Нового Года!!! — и положила трубку. Не то чтобы они оказались в центре всеобщего внимания, но взглядов на них направлено было много. Наруто, кажется, прекрасно себя чувствовала, и на свои две ноги вставать не спешила. Только заявила во всеуслышание: — Ттебайо, будешь меня обижать, дед тебе уши оторвёт. Он, конечно, такого не говорил, но подразумевал, — в своих словах девушка была уверенна. Взгляд Эйса в ответ… был достаточно выразителен. Он так и говорил, скинуть бы тебя, да побольнее. И собирался. Но не стал. А просто вернулся с ней на руках в их компанию, чтобы продолжить круг. И кое-что проверить.(10)
Девятихвостая Лиса в последние месяцы была довольно молчалива, как в те годы, когда от Наруто и толку не было. Что взять с младенца? Отличие было только в месте заключения. Вокруг всё сияло, даже дышалось легче, если можно так сказать. Но биджу мучили разные мысли и скукота. Хоть и были люди, с которыми Наруто поделилась чакрой, а со временем их становилось больше, у Лисицы не получалось ходить к тем в гости в подсознание. Может, оно и к лучшему. Но в чём была причина? Не в том ли, что она по-прежнему связана с их родным миром? И стоит ли рассказывать об этом Узумаки? Вряд ли она обрадуется. Очень хочется рассказать девушке, что изменилось за десять лет, что прошли там, в их мире. На самом деле, и для Узумаки с Кьюби прошло столько же. Но это уже дело Рикудо, в которое Лиса особо не лезла. Может ли она сделать хуже, передав всё то, что может видеть сейчас? Конечно. Курама этого не хочет, ей нужно знать, остались ли у Наруто сожаления. Действительно ли её человек может жить дальше или она уже научилась обманывать биджу? А ещё Курама боялась, что их связь с Наруто рушится просто потому, что она связана с родным миром. Она хотела быть рядом, а не просто быть запечатанной. Наруто отдаляться тоже не хотела, старалась уделять ей каждую минуту, что получалось. Но их отношения всё же изменились.