pretend

Юнги скривился, осматривая дорогой ресторан, куда его едва не насильно заставили пойти Чоны. — Мне даже не нравится итальянская кухня. Родители Хосока действительно заставили Инхо привезти молодоженов в дорогой итальянский ресторан, оправдав это тем, что, мол, это поможет им сблизиться. Но пока что ничего подобного не происходило. — Ну, знаешь, мне ты не нравишься, но мы уже видели, что из этого вышло. — Грубо, — наигранно надулся Юнги. — И, вообще-то, это ты позвал меня на свидание сюда. Хосок нахмурился: — Меня заставили позвать тебя на это свидание. — Слушай, помолчи лучше, пока я закажу что-нибудь дорогое, раз уж ты платишь. Хосок не стал отвечать, вздохнув, и принялся звать официанта, чтобы сделать заказ. Тот тут же подлетел к их столику. — Вы Чон Хосок? — спросил он, и Хосок хихикнул в ответ, кивая. — Это такая честь, сэр! Можно сфотографироваться с вами? — Конечно, — пожал плечами он, и официант тут же вытащил из кармана телефон, чтобы сделать фото. В процессе Хосок обернулся на Юнги, и заметил, как тот пялится на них, скрестив руки на груди. Только официант убрал телефон, Хосок сообщил, что они готовы сделать заказ, и, приняв его, парень ушел. — Он меня даже не узнал, — сказал Юнги, состроив грустное лицо. — Просто подожди, пока мы поженимся. Твое лицо появится на всех журналах с кучей интервью внутри, так что наслаждайся неизвестностью, пока можешь. — Почему тебя вообще узнают? Буквально просто потому, что ты богатый? — заинтересованно говорит Юнги, положив подбородок в ладони. — Кажется, да. Мой отец ведь владеет кучей всяких предприятий и компаний — он, вроде как, достоин восхищения. Да и мы много занимаемся благотворительностью. — После этого мы поедем ко мне домой. Хочу показать тебе, как быть обычным человеком. Хосок кивнул, а вскоре принесли и их заказ. Пока младший аккуратно раскладывал салфетку на коленях, Юнги просто бросил ее себе на ноги, сразу же принявшись есть. Он буквально втыкал вилку в свои спагетти, и даже умудрился почавкать, а потом одна макаронина едва не закинулась ему на голову, отчего соус маринара размазался на губах, и Мин покраснел. А Хосок пытался сдерживаться, чтобы не рассмеяться вслух. Юнги чуть не взывыл от стыда, и, пытаясь протянуться через стол, чтобы пихнуть Чона, зацепил бокал с красным вином, и оно разлилось на белую скатерть. Хосок едва не подавился, смеясь, и тут же обернулся посмотреть, чтобы убедиться, что этого сейчас никто не видел. — О боже мой, нам нужно уйти, пока не стало ещё более неловко, — Юнги огляделся и нашел коробки, в которых можно забрать остатки своей еды, и принялся сваливать все из тарелки туда. — Мы даже не заплатили ещё! — рыдал Хосок от смеха, наблюдая за происходящим. У Юнги от смущения щеки были краснее, чем это злополучный соус. — Хватит смеяться! Возьми салфетки, возьми, и мы уйдем! — Ты такая королева драмы, — хихикал Хосок, всё-таки взяв салфетки. Они выбежали из помещения едва ли Хосок бросил на стол несколько купюр, и тут же уселись в машину. И им понадобились лишь пару секунд и один взгляд друг на друга, чтобы снова рассмеяться в полный голос. — Это было так романтично, — сказал Юнги саркастично, а потом уткнулся лицом в ладони: — Черт с ним! Поехали ко мне домой, я познакомлю тебя со своим соседом. И они поехали. Этот район был ничем не примечательным, даже посмотреть было не на что. Он оказался совсем простецкий, с простыми людьми в простой одежде. И от этой атмосферы Хосок даже почувствовал некое удовлетворение: не было никакой нужды находиться здесь в дорогущих брендовых вещах, не нужно было постоянно быть на чеку и следить за своим поведением, боясь, что его в любой момент могут подловить папарацци. В этом районе люди были самими собой. Они вышли из машины, не забыв прихватить с собой остатки еды из ресторана, и пошли в квартиру Юнги. — Тебе там не тяжело? Или ты привык, что вверх по лестнице тебя носят на руках? — спросил Мин, когда они уже поднимались наверх. — Нет, мы просто всегда пользуемся лифтами. Юнги улыбнулся: — Тоже неплохо. Когда они наконец вошли внутрь, Юнги тут же повел младшего в комнату его соседа. И когда перед Хосоком открылась дверь спальни того, он обомлел от того, как много здесь было его фотографий: и постеры на стенах, и портреты в рамках, и даже тату на плече сидящего за компьютером парня, который не обратил внимания на то, что кто-то вошёл. Но затем тот обернулся, и, увидев Хосока, почти буквально уронил собственную челюсть на пол. — Я… Вы… О боже мой, это мне снится?.. Юнги словил фэйспалм: — Нет, Джебом, это не сон. Не успел Хосок покраснеть, как Джебом тут же крепко обвил его руками, заключая в объятиях. А когда незнакомец отпрянул, он тут же принялся трясти хосокову ладонь в рукопожатии: — Я твой большой фанат! Поверить не могу, что ты здесь! Юнги тебе заплатил, чтобы ты пришел? — Нет, это мне платят, чтобы я вышел за него, — вставил Мин. — …что? — Мы с Юнги поженимся, — сказал Хосок. Джебом застыл. — Ты выйдешь за Чон Хосока? — обратился он к Юнги, схватив соседа за плечи и начав его трясти. — Так почему же ты еще не сошел с ума? — Потому что я не такая его безумная поклонница, как ты. Для меня он обычный мальчишка с большим эго, который понятия не имеет, что такое любовь. Я не просил о свадьбе с ним. Хосок проигнорировал неожиданную боль в груди, что была вызвана грубыми словами Юнги, и вместо этого отвлекся на кошачье «мяу», которое раздалось поблизости. — Ты покормил Холли? — Да, но он почти не ел, потому что тебя весь день не было. Юнги подошёл к дивану в комнате, и, нагнувшись, взял оттуда котенка. — Хосок, познакомься, это Холли. Младший лишь старался не обращать внимания на то, каким милым было существо — он ведь прекрасно знал, что родители не позволят притащить четвероногого в дом. Он лишь мягко погладил котенка по голове, уже приготовившись убрать руку, как Юнги сунул животное ему в ладони. — Приветик, — пробормотал Хосок нежно, улыбаясь Холли, а затем наклонился и уткнулся носом в мягкую шерсть. — Выглядишь так, будто смотришь на своего первенца, — сказал Джебом, доставая телефон. — Постой так, пожалуйста, я сделаю фото и поставлю на заставку, навсегда. — У тебя никогда не было домашних животных? — спросил Юнги. Хосок просто промолчал, не желая говорить об этом, пока не отдаст Холли в руки законного владельца. — У нас дома запрещены коты и любые животные в принципе. — То есть, дети тоже? — сказал Юнги, флиртуя. И в тот момент Хосок правда не хотел ничего больше, чем спрятаться за перепачканной красным вином скатертью, чтобы скрыть румянец на своих щеках.