***
Минут сорок спустя Сэм и Шарлин уже шли по широкой центральной аллее, ведущей от особняка к воротам. Шквальный ветер резко утих примерно на полпути. Растущая луна, казалось, была на расстоянии руки: её свет легко рассеивался сквозь наготу исполинских буков, разгоняя непроглядную темноту ночи. — Не следовало приезжать сюда одной, — замедлив шаг, первым заговорил Сэм. — Понеслась, — насмешливо протянула Шарлин. — Я, конечно, за тобой соскучилась, но не настолько, что бы радоваться этим твоим нравоучениям. — По-твоему, я попусту злюсь, Шерри? Речь идёт о нашем сыне, прежде всего. Думаю, в таких делах нужно принимать решения вместе. Даже если ты жрица Вуду, нельзя вот так напро... — Ты такой очаровательный, — сладко произнесла она. Сэм немного растерялся и уже хотел остановиться, чтобы просто крепко-крепко обнять её, но сдержался. Шарлин, конечно, как обычно всё пропустит мимо ушей, но попробовать отчитать он должен. — Шерри, прекрати... — Вот просто само очарование. — Она резво юркнула вперёд и, развернувшись к нему лицом, так и продолжила идти. — С самого нашего знакомства мне завидовали все окружающие дамочки. Даже Ларс. Ты же помнишь Ларса? — Шерри, сейчас не время и не место, ей богу. Ну что за энтузиазм? Я говорю о серьёз... — Будто я о ерунде говорю, — хихикнула Шарлин. — Триш до сих пор всё выпытывает: вместе ли мы. — Ей-то зачем? — Будто бы непонятно, — пробурчала она и уже немного серьёзней предъявила: — Что за интерес в голосе, мистер? — Обычное уточнение. Сама же про неё начала. — Я просто к слову вспомнила. Но у тебя же особое отношение к стройным блондинкам, да? Сэм проигнорировал провокацию и, выдержав минутную паузу, продолжил о своём: — Кхм-кхм. Может, об особняке поговорим, а? Идти ещё минут двадцать — успеем прикинуть что тут со временем твориться. Ты так и не ответила про свои ощущения в этом особняке. Что эти стены рассказали или показали? И вот ещё что: я так и не понял, почему сны не тебе... — Триш, видите ли, его заинтересовала, — обижено покривлялась Шарлин, в который раз прервав его. Сэм резко остановился и посветил фонарём прямо ей в лицо. — Эй! Так же и ослепнуть можно. Ты полегче-ка, дружочек. — Шерри, — раздражённо обратился он, — я спросил тебя по делу, а ты опять про Триш. — Что за тон, Сэм? Да и что говорить, если я не помню ничего? — пожав плечами, как-то неуверенно ответила она. — Ты сказала, что успела дом осмотреть. — Успела. Только вот об ощущениях своих ничего не помню. — Странно. — Странно. Развернувшись, она снова встала рядом, и они продолжили идти. Пользуясь молчаливой паузой, Сэм начал вспоминать всё, что знал о времени и его парадоксах с точки зрения сверхъестественного. Но как только мозг стал активно продуцировать возможные варианты конкретно в случае этого особняка, снова послышалось тихое ворчание Шарлин. — Триш без укладки выглядит как Чучело из страны Оз. Миранда с похмелюги не лучше, наверное. Едва сдержав смех, Сэм решил немного подразнить Шарлин и сделал вид, что не услышал её кривляний. — Триш и правда так часто спрашивает обо мне? — Часто-нечасто — будто с ней что выгорит. — Ну... я давно хотел с тобой об этом поговорить. И раз ты сама завела эту тему... — Какую ещё тему? — ожидаемо вспылила Шарлин. — Мы ведь можем пока что встречаться с кем-то другим, верно? То есть, пока не определимся что сейчас между нами и как быть дальше. Шарлин несколько раз чертыхнулась на креольском и остановилась. Встав перед ним, она деловито упёрла руки в бока и процедила: — «Встречаться с кем-то другим»? Серьёзно? — Вполне, — обыденно бросил Сэм. — Ты женат, смею напомнить. Женат. Вот и встречайся со своей женой. Хоть мне и тошнит от неё. — Ну, женат я по глупости. Да и Миранда не без греха последние четыре месяца. Так что... Сэм так соскучился по собственнице Шерри, что уже просто не мог остановиться. Её ревность всегда закипала мгновенно, вспыхивала яростным пламенем и довольно часто втягивала их в весьма неловкие ситуации. И глупые вкрай. — Не боишься, что язык отсохнет говорить такое матери твоего ребёнка? — Язык — не страшно. Главное, что бы главное исправно работало. — Спи с кем хочешь. Мне-то что? — бросила она. — То есть всё в порядке? Вопрос уладили? Шарлин подошла к нему вплотную и, с вызовом глядя ему в глаза, уверенно ответила: — Ты можешь спать с кем угодно, мой дорогой Сэм Винчестер. Другой вопрос: кого ты будешь представлять в эти моменты? Чей запах будет виться? Чьё кружево будут снимать твои сильные руки? Чей вкус будет оставаться на губах? Чей шёпот будет заглушать чужие стоны? Чьи образы будут доводить тебя до исступления на чужих простынях? В памяти мгновенно зароились все прожитые, прочувствованные каждой клеткой, пламенные близости — те, что не стёрлись годами разлуки и не вытравились хмельной постелью Миранды. — Ладно. Я сдаюсь, — выдохнул он. — Умеешь ты меня в ступор ввести. — По делом тебе, дружочек, — победно улыбнулась Шарлин и потянулась к его губам, но тут же отпрянула, испортив момент неуместным: — Кольцо так и не носишь? — Далось тебе это кольцо. Я же объяснял уже... — Знаю, — виновато ответила она. — Но мне так спокойней. Самую малость, правда. — Шерри, ты же прекрасно знаешь, что в этой жизни и в этой Вселенной я люблю только тебя. — Знаю. И всё равно жутко ревную: ты же Мистер Очаровашка. — Перестань уже. — Хорошо-хорошо. Пойдём дальше, итак волочёмся как улитки. — И правда, — глянув на часы, согласился Сэм. — И всё-таки ты должна себя сдерживать, Шерри. У меня весьма бурная общественная жизнь теперь и я бы не хотел её... — Если ты о том недоразумении на юбилее издательства, то мне не сильно и стыдно. — Ну-ну.***
10 сентября Нью-Йорк Празднование семидесятилетия издательства «Престонс Нью Эйдж» собрало с полторы сотни гостей разной важности. Вечер был ожидаемо нудным. Единственное, что не давало утонуть в официальных пустых разговорах — роскошный ночной вид на южный Манхэттен и холодное шампанское с нежнейшими креветками. И то, и другое весьма быстро вскружило голову и неплохо так подняло настроение — ровно до тех пор, пока ближе к полуночи на террасе ресторана Шарлин не заметила Сэма в компании редактора Уитни Ходжес. — Она его трогает, что ли? — прищурившись, брезгливо спросила Шарлин сама себя. — Трогает и едва ли не трётся. Фу, — ещё больше скривилась она. — Он, похоже, и не против совсем, — с ухмылкой отметила подошедшая Бри из креативного отдела их музея. — Грех его не потрогать. Ты глянь только, Шерри: какие плечи, какие благородные острые черты лица, какие волосы... А харизма, а голос... М-м-м... — Эй! — Шарлин толкнула замечтавшуюся Бри. — Он женат, милочка моя. Женат. И очень счастлив в браке, — солгала она. — Да плевать, — небрежно махнула рукой Бри. — Это Нью-Йорк. К тому же, если он и правда такой лев, каким выглядит... — Не думаю, — резко оборвала её Шарлин. — Из того что слышала я — всё гораздо прозаичнее. — А ты чего так всполошилась? У тебя с ним что-то было? — Ничего. Ничего не было — он не в моём вкусе. Абсолютно. Просто недолюбливаю его: он нелестно отзывается о моём творчестве. — А-а. Ну тогда ясно всё. Ладно, пойду присмотрюсь — может, и себе кого-нибудь отхвачу. — Иди-иди. Закипающая ревность дурманила рассудок похлеще шампанского. Спустя минут десять пристальных наблюдений и два бокала, выпитых залпом, Шарлин таки не выдержала и уверенно направилась на почти безлюдную террасу. Успела она вовремя: Уитни уже вовсю тёрлась о Сэма и нашёптывала ему на ухо. — Дорогуша, — процедила Шарлин, подойдя к ним, — а ну-ка убери свои руки от мистера Винчестера. — А ты что, из полиции нравов? Уитни засмеялась так противно, что Шарлин захотелось не просто стукнуть её, а прямо втащить, как любит выражаться Дин. Но, смерив их обоих гневным взглядом, она лишь съязвила: — Из Церкви Сатаны. — Вы вместе, Сэм? Сэм немного отстранился от Уитни и, пытаясь сдержать улыбку, — эта дурацкая ситуация явно его забавляла — спокойно ответил: — Нет. Просто давние знакомые. И я весьма нелестно отзываюсь о её творчестве. — Отлично, — Уитни расплылась в идиотской улыбке и нагло взяла Сэма за руку. — Тогда продолжим где-нибудь в более тихом месте. — Тихим для тебя станут проклятые южные топи, нью-йоркская Мессалина. Пошла прочь, говорю, — грозно шикнула Шарлин и перевела взгляд на Сэма, которого так и распирало веселье. — Шерри, успокойся. Мы просто разговаривали, а ты такое раздула. — Пойдём, Сэм, — уже как-то сдержанней произнесла Уитни и потянула его к выходу в зал. Шарлин не растерялась и, слегка пошатнувшись, заступила им проход, скрестив руки на груди. — Можешь выйти через балкон. Я не особо крупная, конечно, но такую индейку как ты вытолкаю. Так что оставь мистера Винчестера — женатого мистера Винчестера — и иди с миром. — Ты ненормальная, — скривившись, бросила Уитни. — Ты ещё его жену не видела. — До встречи, — подмигнув Сэму, она всё же отпустила его руку и вышла в зал. — И что это было? Ты вела себя хуже Миранды, — укоризненно начал Сэм. — Шерри, здесь столько народу — чем ты думала? Но Шарлин проигнорировала вопрос, уставившись на левую руку Сэма. — Ты почему без обручального кольца? Рука, что ли, обломится? — Это ты меня спрашиваешь? — удивился он. — Я. Кольцо где? — Второй месяц его не ношу: не вижу смысла носить то, что каждую секунду будет напоминать о безысходности ситуации с Мирандой. — Паршивый аргумент. Женат — значит носи кольцо. Ясно? — подойдя к нему, вплотную твёрдо заявила она. — Ты ведь траур не носишь, смотрю. — Он покосился на её довольно глубокое декольте и похотливо ухмыльнулся. — А ты не смотри. Это разные вещи, Сэм: Кэл — мёртв, а Миранда — живее живого. И вообще, здесь очень скучно. Пойдём. — Ну пойдём. Всё равно вечер... — Скажи «обломался», и я так тебя тресну — до Рождества не очухаешься, — наиграно-серьёзно пригрозила Шарлин. — Помни, с кем имеешь дело. — Разве ты дашь забыть?***
Ночь была довольно тёплой, поэтому Шарлин напрочь отказалась от такси и заставила Сэма плестись вместе с ней куда глаза глядят. — Без четверти два ночи, Шерри. Я, конечно, соскучился по нашим таким прогулкам, но немного устал сегодня. — Ещё бы. — И по твоей ревности соскучился, — мягко признался Сэм. — Это не ревность. — Ну, значит, невоспитанность и бестактность. Годы и правда тебя сильно изменили. — Это всё шампанское. Странно, что от него так быстро опьянела. Ром — и тот не всегда берёт, — размеренно рассуждала Шарлин. — И вообще, я самый тактичный человек в мире. Просто иногда слишком эмоциональна. — Ты назвала её нью-йоркской Мессалиной. — Сегодня ведь среда. А по средам, напомню, покойная миссис Элиот разрешала грубить невежам и им подобным. — Хорошо, а что насчёт Элизабет скажешь? — Ведьмы весьма странные бывают. — Она отказывает нам помогать уже в который раз. Что ты ей наговорила? — Ничего такого. Сказала, что оторву ей нос, если она ещё хоть раз смутит меня своим поведением. — Она всего лишь консультировала нас по делу. — Нас? — укоризненно протянула Шарлин. — Ну... меня. Что такого? Мы же с Дином не сиамские — чего везде вместе ходить, — оправдывался Сэм, вспоминая, что тогда чуть не поддался таинственной обстановке и довольно привлекательной Элизабет. — За бокалом глинтвейна? В лесной глуши? — Она же там живёт. — Будто я не знаю, что там случилось, — вернее, чего едва не случилось, — Сэм. Так что, если подобное повторится — я оторву нос ей, а потом уменьшу тебя до размера феи. Сэм засмеялся от таких детских угроз Шарлин. — Я вполне серьёзно. Будет ой как смешно, когда Дину придётся нашивать для тебя малюсенькие страховочные ремешки на каждую рубашку — чтобы не потерять крошечного Сэмми. — И правда весело будет. И всё же, ты могла бы быть сдержанней — от нас скоро будет шарахаться вся женская часть охотников. И не только. — Вот и здорово. Разговор прервался как-то неожиданно: Шарлин будто ушла в себя, и Сэм не стал её дёргать, списав всё на перебор с шампанским. Пару кварталов спустя он снова попытался уговорить её взять такси, но она лишь отмахнулась, бросив «Не сегодня». И Сэму ничего другого не оставалось, кроме размышлений о том, как разгрести все эти давнишние «прелести» Судьбы. Но четверть часа спустя Шарлин, очевидно, уловила путаные мысли Сэма и прервала затянувшееся молчание. — Прошу прощения. — Тысячу раз же просила — прекращай уже. Хорошо? — Ещё столько же попрошу. Сэм насторожился: от её недавнего веселья осталось только подобие улыбки, а тон стал размеренным и слишком спокойным, что обычно подводило к не очень приятной теме. — Что-то ты совсем расклеилась. Куда подевалась твоя внутренняя Зена? — попытался отшутиться Сэм, но Шарлин не ответила. Она замедлила шаг и вскоре остановилась возле двухэтажного здания с неоновой вывеской «Мотель Роузи». — Я так соскучилась по тебе, — посмотрев ему в глаза, с какой-то глубокой безнадёгой прошептала она. — Вижу — и ноги без рома и шампанского подкашиваются. Будто девчонка таю от одного твоего запаха, Сэм. Сума схожу от твоего голоса... Я так нуждаюсь в тебе. Давай сократим эту шестилетнюю пропасть между нами хотя бы на одну ночь. Всего одну. Я так хочу твоего тепла — только в нём могу забыться. Давай позволим себе побыть просто мужчиной и женщиной. Не обречёнными, не страдающими, не знающими скорби — просто мужчиной и женщиной. Всего на одну ночь, Сэм. Шарлин смотрела на него с такой мольбой, будто он и правда панацея от всех бед, а не их причина. Сэм прижал её к себе, но она ещё больше задрожала и сквозь тихие слёзы выдавила: — Спаси меня хотя бы на сегодня... Он не ожидал подобного порыва от Шарлин. Тем более, после недавних событий с Кэлом. Но глядя на неё — такую роскошную, чувственную и родную, такую беззащитную и сломленную — на мгновенье забыл обо всём, что было «до». Осталось только «здесь» и «сейчас». Он и она. Мужчина и женщина. Остались только эта ночь, изнывающая плоть и проклятая бесконечная любовь. Взяв Шарлин за руку, Сэм развернулся к входу в мотель и, нежно поглаживая её мягкие локоны, тихо произнёс: — У нас будут ещё сотни таких ночей, Шерри. Я тебе обещаю.***
22 ноября Беркширские холмы, Массачусетс — Мы два идиота, Сэм, — засмеялась Шарлин, искоса глянув на него. — Ну серьёзно. У нас за спиной особняк с нечистой историей в две сотни лет, искажение времени, да и сам холм и леса у подножья полны тёмных легенд, а мы о моей ревности говорим. — Ты сама начала про свою Триш. Я всего лишь подыграл. Свет фонарей наконец-то выхватил высокие кованые ворота. Шарлин выдохнула и схватила Сэма за руку. — Обещай, что мы вернёмся сюда с подмогой. — Конечно вернёмся, Шерри. Обязательно вернёмся.