Призраки

Проснулась я от холода. От ужасного холода. В принципе за эти три дня я уже привыкла. Кстати, от холода я проснулась раньше, чем прозвенел будильник. Несмотря на то, что легла я в начале первого и, проспав чуть меньше пяти часов, проснулась в половину пятого. Закутавшись в одеяло, я сонная пошла на кухню. Поставила чайник, благо свет включили. Хотя, на кухне перегорела лампочка. Вообще, вчера я обещала, что посмотрю инстаграмы ребят, биографию, выпуски шок, закулисье… Но я бы сегодня не проснулась. Скорее всего, этим я займусь на работе. Хотя, вполне можно посмотреть выпуски и сейчас. Достав свой ноутбук, привезённый из Америки и впервые за эти дни зайдя в интернет, на меня обвалился шквал сообщений. Мне писали подруги из Нью-Йорка, писала Евка, писал мой брат Денис, писали все, кто только может. Я читала и отвечала, пока чайник кипятился. В итоге, в самом конце было сообщение от… Антона? Он отправил мне его ещё в тот день, когда я встретила его в первый день в Москве. Он написал, что был счастлив видеть меня и просил простить его, что он сбежал так, с криками. Я прочитала, но ничего не ответила. Я до сих пор думала над словами Иры. Она говорила, что нужно бороться за эту первую любовь. Но что делать? Я не хочу бороться. Меня с детства учили, что девочек должны добиваться. Хотя, возможно нужно и бороться за счастье. Только вот я хочу, чтоб Антон хоть дал какую-то надежду, что есть шанс вернуть всё. Но пока я не думаю, что нужно что-то возвращать. Потом я включила выпуск шоу. Первый выпуск. Увидев Антона я даже не собиралась подавливать смешок. Шастун, честное слово — такой прыщ! Я поставила на паузу и, быстро сходив в душ и почистив зубы, вернулась на кухню. Готовить завтрак. Смотря серию шоу, я готовила омлет. По шастуновскому, кстати, рецепту! Правда, получилось не так вкусно. Его завтраки вообще нельзя было сравнивать… Особенно с моими! К шести часам я всё-таки окончательно перехотела спать. Поэтому я пошла краситься и одеваться. Надела я обычные джинсы и розовую кофту крупной вязки, которая открывала одно плечо. Волосы решила уложить в весёлый пучок. Сегодня я буду бегать с кисточкой и поправлять макияж ребятам. А точнее, одному из них. Я попала в смену девочек, которые почему-то были ближе для меня. Это, естественно, Ира, а также Маша, Дарина и Катя. И самое ужасное впереди. Я буду личный визажистом Антона Шастуна. И сегодня на работу идти не хотелось. Сегодня, между прочим, будут не только мышеловки и шокеры, а точнее, их не было. Сегодня будут просто импровизации с парнями. Как я поняла — это предметы, вечеринка и так далее. Честно, я сегодня тоже хочу посидеть в зале и посмеяться. Мне нравился их юмор. Это было особое искусство. Какая-то химия. У меня не было никаких сомнений, что это — импровизация. Знаете, в Америке я как-то попала с подругами на вечеринку импровизаций. И она мне категорически не понравилась. Возможно, я просто попала не туда… Но шоу, в котором я сейчас работаю — это то, что действительно мне нравится. Я хочу проработать тут. Их юмор, стиль общения. Они запоминаются зрителям с первого раза. Арсений запоминался своей красивой манерой общения, интеллигентностью. Я прочитала в одной статье, что Арс был в Питере героем-любовником, но в «импровизации» он стал питерским интеллигентом. Он запоминался своей неожиданностью. Мог сморозить любую чушь, и это могло стать новым популярным хештегом в инстаграме. У Арсения был непропорциональный склад ума, потому что он мог угадать всё что угодно в «вечеринке», «свидании в слепую» и «новостях». Вообще, он был красив. До безумия. У него была грация, осанка… Арсений был идеальным. Правда, жизнь его потрепала значительно. Он ведь стал актёром тайно. Скрывал от родителей. Ещё я прочитала, что у него есть жена и дочка. Кстати, этого я никак не могла представить. Дима запоминался саркастичностью, холодным умом и, в каком-то смысле, обдуманностью. Он, в отличии от Арсения, не морозил смешной чепухи, а просто быстро придумывал шутки. Дима носил очки, что придавало ему серьёзности. Он любил поиздеваться над своими коллегами. Любил подколоть Арсения про инстаграм, пошутить про шастуновский рост или поиздеваться над Серёжиной причёской. Дима был особым видом искусства. Я знакома с Димой лично и знаю, что говорю. Серёжа запоминался, конечно же, своей забавной причёской. Знаете, каждый запоминается своим: Дима очками, Серёжа причёской, Антон ростом и браслетами, а Арсений просто красив. Серёжа любил строить дурочка, причём я поняла это лично. Они все были как дети, но Серёжа в особенности. Правда, он был вспыльчив. Хотя, даже не вспыльчив, а скорее всего обидчив. Но мне кажется, что мы с ним подружимся. Серёжа был добрым. Зайдя в его инсту, я увидела, что он меняет скрепку на квартиру. И была поражена, что он дошёл до фудтрака. Очень понравилась эта идея. Серёжа был сам по себе очень интересным….Я бы хотела с ним подружиться. Антон… Он был особенным. И это не из-за нашей с ним ситуации. Дело было в том, что он был изюминкой. Он всегда смеялся, его брали крупным ракурсом. Он выходил последним, как бы завершая выход ребят восторгом. Он был её большим ребёнком, чем Серёжа. Но Антон не играл роль ребёнка, а являлся таковым. Он действительно искренне удивлялся, радовался, боялся. Он выражал бурно свои эмоции и не пытаясь их скрыть. Антон был особенным. Мне хотелось смотреть на него вечно. Не зря его любят большинство фанаток. Если хотите правды, то знайте, что в жизни он точно такой же. Неказистый, но такой искренний. В него невозможно не влюбиться… Хотя… В них всех невозможно не влюбится. В без двадцати семь я позвонила Ире, и она сказала, чтоб я пришла к ней, сказав подъезд и номер квартиры. Я быстро оделась и пошла к моей новой подруге. Да, Ира мне таковой являлась. Хотя, я не знаю, как считает она. Вот, знаете какая закономерность. Дом напротив моего, а и лифт работает, и бомжей в подъезде нет… Красота. Даже лампочка есть в подъезде. Да и вообще, тут было чище. Хотя на лифте я не покаталась, потому Ирка живёт на первом этаже. Видимо, единственное место, где я буду кататься на лифте — это на работе. Хотя и там особо не разгуляешься, если только ты не с Серёжей Матвиенко. Домофон у Иры не работал. И потом я пожалела об этом. Позвонила в квартиру. Позвонила второй раз. Только с третьег, я услышала шаги по другую сторону двери. Когда дверь открылась, то я хотела вернуться обратно в свою холодную квартиру, закрыться и спрятаться под тонной одеял. Передо мной стоял Антон. Было видно, что он только продрал глаза. Стоял в белой безразмерной футболке, серых спортивных штанах и белых носках. Антон смотрел на меня, а спустя минуту мы оба очнулись и он пропустил меня. — Ты к Ире? — спросил он. — Она на кухне. Стас позвонил и сказал, что сегодня съёмки перенесли на два часа дня. Из-за метели, — сказал Шастун. А я и не заметила, что на улице буран. Хотя, я особо-то никуда не выходила. Из одного подъезда в другой. — Может… я пойду домой тогда? — спросила я, а Шастун вопросительно на меня посмотрел. — Дурная что ли? Ветром не сдует? — с усмешкой произнёс он. Я закатила глаза. А его ветром не сдует? Весит меньше чем я, а ветром сдувать меня должно. — Шастун, тебя там с дверью из квартиры выдуло? — усмехнулась Ира, выйдя к нам в прихожую. Она была в коротких шортах в розовую полоску, белой майке с какой-то золотистой надписью и тапочках. Выглядели они семейной парой. Неужели Ира меня обманула? — Кира! Проходи. Посиди у меня. Да, ты раздевайся, — сказала Кузнецова, подлетев ко мне и помогая раздеться. — Чайку сейчас попьём, — приговаривала она. — Шастун, займись делом — поставь чайник! — с упрёком сказала Ира, вешая мою одежду. Антон ушёл, строя рожи. — Шастун, Шастун… Нет, что ласково… Антоша, иди поставь чайник. Нет… Шастун, Шастун… Как бабка ворчливая, её богу! — возмущался Антон на кухне. Ира закатила глаза. — Я всё слышу! Сам ты бабка ворчливая! — с усмешкой сказала Ира. — Ой, какая ты холодная. Антоша нам завтрак приготовит, — пропела последнее предложение Ира, когда мы зашли на кухню. Антон закатил глаза. — Антоша вам мышьяк в завтрак подсыпет, — сказал, также напевая, Антон. — Ну, Антоша… — приклеилась к плечу Антона — Антоша, Антоша, Антоша! — затараторила Ира. Антон закатил глаза. — Нет, девочки. Вы тут без меня. Я спать хочу, — Антон поднял руки вверх, сдаваясь и сбегая с поля боя. — Но ты только проснулся из-за звонка в дверь, — растерянно опустила руки Ира, а Шастун, обняв нас за плечи и чмокнув по макушкам, убежал видимо в зал, спать. — А я думал, что ты знаешь меня гораздо лучше! — с усмешкой крикнул Антон и больше в нашей компании не появлялся. Видимо, уснул. Ира покачала головой и, вздохнув, стала доставать какие-то ингредиенты. Молоко, яйца, мука… Похоже, это были блины. — Вот же ленивая задница! Готовит такие блюда — закачаешься, а хитрожопый до безуми, — покачала головой Ира, смешивая всё в большую фиолетовую миску. — А давно вы вместе живёте? — спросила я, а Ира лишь звонко засмеялась. — Я же тебе сказала — между нами ничего нет, — подмигнула Ирка, а я смутилась. Лезу со своими вопросами. Мы знакомы второй день, а я уже расспрашиваю о личном. — Мы с Шастуном просто друзья, а вчера ночью Антон пришёл ко мне, потому что его выгнала из дома девушка, — рассказала Кузнецова, и я выдохнула. И Ира видимо заметила это, но вопросов задавать не стала. — А что ты готовишь? — спросила я. — Блинчики. Раз шастуновская задница ленится, то придётся мне сверкать своими кулинарными талантами, — усмехнулась Ира. — Ты наливай чай. Вот чайник, вон кружки в шкафчике, а вон там сахарница, — сказала Ира, размешивая комочки. Я кивнула и начала наливать чай. — Сегодня конечно, Стас с нас живых не слезет, — со смешком сказала Ира. Я улыбнулась. — Будем ночевать на площадке. — Честно, мне нравится работать у вас. — вздохнула я, кладя сахар в кружку. — Я даже не надеялась найти такую работу… Вы все такие… открытые, искренние что ли, — пожала я плечами. Что-то меня пробило на откровенные признания. — В Америке все другие. Они не любят улыбаться, а если и улыбаются, то только чтоб угодить. Вы же улыбаетесь просто так… Оттого, что хорошее настроение, а не оттого, что от этого зависит их зарплата. По ребятам видно, что они искренние, что любят свою работу, — сказала я, а Ира улыбнулась. — С каждым днём тебе всё больше будет доставлять удовольствие твоя работа. Просто делай так, как хочется, — сказала Ира и улыбнулась мне. Я кивнула. Она права. Видимо, у них с Антоном общая черта характера — они всегда правы. Они никогда не ошибаются. Где раздают правильность? Можно мне две? — Я до сих пор живу в этом состоянии. — улыбнулась Ира, вальсирую венчиком по миске. Я внимательно наблюдала за её руками. — А давно вы общаетесь с Антоном? — спросила я. Если честно, то это действительно был вопрос чисто из любопытства. — Ну… Оксанка познакомила нас чуть раньше, чем начались съёмки. Хотела, чтоб мы с ним начали встречаться, поженились, нарожали детей… — усмехнулась Ирка. А я недоумевала: Оксана забрала у меня Антона, чтоб отдать его кому-то другому? Это странно. — И почему же я не вижу карапузов, нарезающих круги по дому? — усмехнулась я. — Мы, конечно, поделали вид, что пара, но… Не сошлось. Осознали, что друзьями быть лучше. Антон такой человек, что крепкая дружба с ним дороже, чем любовь. Бывают такие люди. — улыбнулась Ирка. Я кивнула. Она права… Я тоже так считала. Пока мы не начали встречаться. — Да… Некоторым людям суждено встретится отнюдь не для любовных отношений. Иногда дружить с парнями намного лучше, — улыбнулась я. Ира вздохнула. Тесто было готово. она достала сковородку и начала жарить блинчики. Когда несколько блинов уже бухнулись на тарелку, то, видимо на запах еды, пришёл Антон. Он принюхивался, а потом тихо подошёл и хотел было осторожно стыбзить блин, как его ударила по руке Ира. — Подожди ты, ей богу! Что как маленький? — раздраженно сказала Ира, и Шастун с недовольным выражением лица сел напротив меня и стал наливать себе чай. — Так, а сколько времени? — Девятый час. — сказал Антон и хотел было украсть один блинчик, как опять получил по рукам. — Ну, ты и… краказябра, — надул губы Антон. Ира усмехнулась. А я сидела и понимала, что когда на горизонте появляется Шастун, то я резко превращаюсь в немую рыбу. Молча смотрю в чашку с чаем и боюсь поднять глаза. Знаете, о чём я думаю? О том, что было бы забавно, если бы Шастун припёрся ко мне. Видимо, он действительно не хотел мешать мне начинать новую жизнь. Я была благодарна за понимание, но очень бы хотелось, чтоб он подошёл и обнял. Чтоб мы целовались, обнимались… Как в ту ночь. Я скучала. Знаете, если говорить о сексе с Шастуном, то это похоже на курение. Всегда говоришь, что мол последнюю, но в итоге не можешь отказаться от очередной сигаретки, ну или хотя бы затяжки. Хотя бы поцелуя. Я взглянула на Антона, который сидел в таком домашнем образе и улыбался. Он был счастливым. У него светились глаза. И, видимо, потому, что рядом сейчас две любимые женщины. Или я слишком замахиваюсь на любимую женщину? Но главное, что он был счастлив. Улыбался до ушей и был счастлив. Его улыбка была такой искренней и солнечной, что было ощущение, будто на улице сейчас лето. Он был солнышком, которое согревало. Антон был заспанным, в домашней одежде и с потрёпанными волосами. Но он был настолько родным. Прямо бальзам на душу, когда я смотрю на него. На такого домашнего, родного… На такого своего. Я опустила глаза обратно в кружку и почувствовала на себе взгляд зелёных глаз. Если бы взглядом можно было сжигать, то я бы давно превратилась в кучку пепла. Но потом Антон вздохнул и отвернулся от меня. Я могла вздохнуть спокойно. — Ой, ты пока дожаришь свои кулинарные шедевры, я успею состариться. Я курить! — выдал он и исчез где-то за дверью кухню. Ира закатила глаза. — Вот в этом весь Антон Шастун — забияка, лентяй и вредина. Хотя, наверное, это ему идёт… — задумалась Ира, а я про себя с усмешкой согласилась с этим, ведь совсем недавно сама же раздумывала над этим… И пришла к тому же мнению. После завтрака, мы отправились в зал. Ира и Антон долго дрались за пульт и в итоге мы смотрели новости. Ира ушла за бутербродами, а мы остались вдвоём. Шастун не делал ничего особенного. Лежал на диване, зависал в социальных сетях. Я тогда решила зайти к себе на страничку и написать Антону. Ну, а что? Я хотела с ним пообщаться, но написать было легче. Голос тогда не дрожал. Кирюшка Жукова:</b> Ты хороший актёр. Антон Шастун: А с чего ты решила, что я играю? — это было как ножом по сердцу. Не играет? Кирюшка Жукова: А я думала, что не безразлична тебе до сих пор. Антон Шастун: Кирюшка, твоё мнение не всегда правильное. К сожалению. Кирюшка Жукова заблокировала пользователя Антон Шастун Я вздохнула, а Антон лишь взглянул на меня. Было стыдно, но что я могла сделать. Антон отвечал слишком резко и жёстко. Неужели, он ненавидит меня? — А знаешь, почему я такой резкий в сообщениях? — вдруг услышала я голос парня с дивана. Я подняла на него взгляд. — Когда-то давно я слишком много потратился на СМСки, — с усмешкой произнёс Антон, а я вздохнула. Было трудно что-то сказать. — Не бойся, в «Вконтакте» сообщения бесплатные, — усмехнулась я. — Спасибо, буду знать, — сказал Антон и стал смотреть телевизор. Я тоже стала смотреть телевизор, потому что ничего не хотелось. Глупо было бы надеется, что мы ласково поговорили. Только пришедшая с бутербродами и чаем Ира, разрядила обстановку. Только что мне пришло осознание, откуда или куда шёл Антон в ту ночь. Ира. Она всегда будет теперь между нами. Но знаете, я не позволю, чтоб у них ничего не получилось. И плевать, что сейчас я похожа на ревнивую и надоедливую бывшую из мелодрам по «России1». Я не хочу, чтоб на моих глазах у них был роман. Я буду портить ему жизнь. Месть — это глупо, но я буду мстить. Мы пили чай, смотрели телевизор. Ира много говорила, а мы с Шастуном, как два болванчика кивали головами, а иногда вставляли какие-то фразочки, но лишь для приличия. Видимо, желание разговаривать отшибло не только у меня. Шастун вяло поддакивал, развалившись на расстеленном диване. Он редкими, но большими глотками пил чай и смотрел телевизор. Сейчас он выглядел королём этого дня. Я даже усмехнулась, когда у меня пробежала такая мысля. Антон потом опять засел в телефон, а Ира, как и положено заботливой мамочке — начала ворчать. Я улыбалась, когда парень закатывал глаза. Я обожаю этот жест. Антон тихо сползал с дивана, превращаясь в желе, лишь бы Кузнецова перестала пилить ему мозг. Но та не успокаивалась. — Шаст, заправь диван. А то, как будто в гости пришёл, — с ухмылкой произнесла Ира, а я опустила голову, уставившись в кружку. Да, тут он был дома. Я не уверена, что стоит мстить, но ведь он этого заслуживает… Хотя, я не так сильно в этом уверенна. Он действительно был тут дома. А я будто свалилась с неба ему на голову. Мучаю его, хочу поговорить… Да, я нахрен ему не сдалась. Он хочет забыть меня. Было бы это так просто. Антон с недовольным лицом заправлял диван, а я украдкой смотрела на него. Ира опять куда-то подевалась. Да и вообще, если честно, то Ира сейчас была для меня, как телевизор. Кто-то болякает на фоне и ладно, главное — не тишина. Сейчас я было полностью в своих мыслях, по этому девяносто процентов Иркиных слов я пропускала мимо ушей. А оставшиеся десять были либо вопросами ко мне, либо разговор с Антоном. Я только и делала, что смотрела на них и кивала головой, когда это нужно. Антон сложил всё в стопку, а потом помахал нам ручкой и ушёл одеваться. Я вздохнула и всё-таки прислушалась к тому, что говорила Ира. Быстрее бы уже уехать на съёмки. На съёмки я приехала с Ирой вдвоём, потому что Шастун, сказал, что доберётся самостоятельно. Там мы обнаружили всё те же лица. Арсений и Серёжа, играющие в крестики-нолики, обрадовались нашему приезду. Арсений сегодня был как на иголках, постоянно хватался за телефон и смотрел на часы. При каждом звоне мужчина проверял свой мобильный. Это как хвататься за телефон, когда звонят в дверь. Серёжа особого нервяка не испытывал, но и энтузиазма у него было поменьше чем вчера. Может быть, что-то случилось? Стас и Дима разговаривали на какие-то свои темы, которые мне показались неинтересными. Ведущего и Шастуна так и не было. Я вздохнула и пошла к остальным девчонкам. Там сидели Дарина и Катя, яро спорящие о чём-то и напоминающие Диму и Стаса за стенкой. Ну и Маша, подпиливающая ногти и изредка угукающая подругам. Как мне сказала Ира, у остальных сегодня выходной. Вчера они собрались вместе, чтоб познакомится со мной, а сегодня не их смена. Девушки сказали, что работают они не по сменам, а по графику. Так как их восемь, а визажистов в смене должно быть пять, то ровно поделить нельзя. Почитав новый график, я была в смятении. Никогда я не была в таком графике. Раньше работаешь в те дни, отдыхаешь в те. И ты как-то привыкаешь. А тут… работать я буду в совершенно разные дни. Сегодня был понедельник. Хотя, если честно, то рабочие дни будут тяжкими. Допустим, на этой недели я работаю пять дней. Знаете, здорово, что сегодня понедельник. Всё таки начинать работу с понедельника — рай для перфекциониста. Работать мне сегодня, завтра, четверг, субботу и воскресенье. Но зато на следующей недели три дня. Бедные парни, они-то вообще без выходных. Стало их жалко. Мало того, что шокеры и мышеловки, так ещё и не вылезают отсюда. Девочки спустя минут пятнадцать убежали делать мейк, а мы с Ирой остались. Ей достался Паша, а мне Антон, которые ещё не появились. Мы налили чай и начали разговаривать о мелочах. Минут через пятнадцать я услышала грохот в коридоре, и сразу в голове пронеслась мысль: «Шастун!». И я не прогадала. В тот же миг в наши хоромы приоткрылась дверь и из коридора показалась голова Антона. — Так, меня на мейк отправили. Кто из вас займётся мной? — спросил Шастун, а я лишь хитро улыбнулась. Он сразу всё понял. — Пошли, — сказал парень и закрыл дверь. Я вздохнула и последовала за ним. Честно, было приятно, что первым я делаю макияж Антону. Попрактиковаться с ним легче. Всё-таки он роднее. Антон сидел в кресле, смотрел в зеркало. Рядом был только Арс, с которым возилась Дарина. Мужчина всё рвался к телефону, за что его ругала Дарина. Он вздыхал. Я стояла в дверях, боясь подойти к парню. Вдруг что-то пойдёт не так. Всё-таки это моя первая работа… — Кира? Не бойся, заходи. Вот тут всё, что нужно. Нужно просто убрать недочёты и сгладить блеск. А Антон у нас ещё то солнышко, — усмехнулась Дарина, показывая мне всё кисточкой, а Шастун расплылся в улыбке и растёкся на кресле. Арсений в это время уже потянулся к телефону. — Попов, сиди спокойно! А то твои фанаты мне не простят, что я испортила лицо их кумира. — с упрёком усмехнулась Шеминова. — Как религия решится бога? — Арсений расплылся в довольной улыбке. Но улыбка была хоть и искренней, но кривой. Видимо телефон его не отпускал. Я осторожно стала наносить тоненький слой. Антон закрыл глаза, хотя я его об этом не просила. Тем более Арсений был с открытыми глазами. А мне так хотелось, чтоб Шастун открыл глаза. Я знала, что там скрывается какая-никакая поддержка. Мне её сейчас не хватает. — Кир, не переживай. Вон, девчонки привыкли — теперь из нас верёвки вьют. Бабье царство, — усмехнулся Арсений, за что получил ручкой (или как там) кисточки по лбу. — А я о чём. — Молчи, канат фигов, — усмехнулась Дарина. Я вздохнула и посмотрела на Антона. Он открыл глаза и подмигнул мне. Я настроилась оптимистично. Вот что он за странный человек? То грубости мне пишет в социальных сетях, говорит, что меня и видеть бы не хотел, намекает, чтоб я уехала от сюда подальше. То подмигивает, шутит, соглашается, флиртует… Шастун — самый ненормальный парень, который был, есть и видимо будет в моей жизни. Я улыбнулась, а Антон закрыл глаза. Мне не хватало поддержки его зелёных искренних глаз. Зато я чувствовала на себе другие глаза. Голубые. Они смотрели на меня, поддерживая. Когда я посмотрела на обладателя глаз, то он искренне улыбнулся и развернулся. Я вздохнула и опустилась к лицу Антона. Он не делал лишних движений, был расслаблен и полностью мне доверял. Я аккуратно орудовала кисточкой. На соседнем кресле сидел Арс, который до сих пор елозил и не успокаивался. Дарина вздохнула и, спустя десять минут, выпустила его из кресла. Он схватился за телефон и вылетел из гримёрки, как на крыльях. Дарина тоже ушла. Мы остались вдвоём. Нас только двое в этой комнате. Поблизости нет никого. Не Иры, не Дарины, не Арса… Ни кого другого. Один на один. Только я и он. Что же делать? Мне было страшно. Я и не заметила, как больше минуты стою с кисточкой в руках и ничего не делаю. — Эй, Кир, ты чего? — спросил Антон, а я пришла в себя и взглянула в его растерянный взгляд. — Да не парься. Меня и так все любят. Даже с мешками под глазами, — улыбнулся он, а я растерянно кивнула. Он как-то странно усмехнулся. — Антон… — осторожно позвала я парня. — А? — спросил Шастун, открыв глаза и смотря на меня. — У Арсения что-то случилось? — спросила я с беззаботными нотками в голосе. — Кир, ты прости, конечно, но если Арс захочет, то сам расскажет тебе. Просто, не мне раскрывать чужие переживания. — пожал он плечами. Я кивнула. Это была одна из лучших чёрт характера Антона. Он умел хранить тайны. Никогда не раскрывал их и держал в себе. Именно по этому, ему мог доверится кто угодно. Он, как плюшевый медведь из детства, которому все раскрывали свои секреты. Когда я наклонилась чуть ближе к лицу парня, то он распахнул глаза и мы столкнулись взглядами. Не отводили взгляда, боясь что-то сделать не так. Боясь нарушить этот хрупкий мостик между нами. Это сплетения взглядов — лучше тысячи фраз. И если бы не Воля и Ира, влетевшие в гримёрку, это бы никогда не прекратилось. Когда дверь раскрылась, то я как ошпаренная отпрыгнула от парня, он же вжался руками в кресло, и мы оба с испугом посмотрели на дверь. Первым зашёл Паша. Он был весёлым, вальяжно прошёлся до своего кресла и сел. — Вы чего такие нервные? Целовались, что ли? Неужели, Шастун вырос? — усмехнулся Паша. Антон искренне усмехнулся, а лишь нервно посмеялась. Как же ты прав, Паша. Мы уже почти поцеловались. Ира тоже засмеялась и преступила к Паше. Паша вздохнул и улыбнулся, смотря на своё отражение в зеркале. Ира закатила глаза. — Паш, потом полюбуешься. — усмехнулась она, поправив чёлку ведущего. Он улыбнулся девушке. Вообще, Паша был довольно улыбчивым. Он был счастлив жизни. Всю свою жизнь я считала, что люди на сцене — противоположности в обычной жизни. А оказалось, что нет… Они такие же улыбчивые, весёлые, радостные. Или такие только на ТНТ живут? Как всегда, была разминка, а потом начались съёмки. Сегодня массовки было значительно меньше, и это понятно почему. На улице метель почти не прекратилась. Но полностью съёмки отменить не могли. В общем, что-то есть — и ладно. Если нужно, то мы можем побыть массовкой. Я и девчонки не пили чай, а сидели в зрительном зале. Позади нас сидели две подружки. Они были весёлыми и явно ярыми фанатками. Причём одной, как ни странно, больше нравился Шастун, а другой — Арсений. Девочки были младше меня. Им было лет по двадцать пять. Когда всем сказали приготовится, то я и забыла про двух девчонок, сидящих сзади. Сегодня ещё и записывали приветствия. Их вообще записывали и вчера, и сегодня… и мне сказали, что завтра будут… Хотя, это было даже забавным… Глаза зрителей были прикованы к двум парням на сцене. Арсений и Антон. Импровизация «меняй». Смотря на этих двоих, создавалось ощущение, что по сцене летает какая-то магия. И это был не «артон», как считают многие. Это была химия, которую нельзя было как-то назвать. От действия нельзя было оторвать глаз. Я читала в глазах Антона поддержку. Но эта поддержка была не для меня, а для Арсения. Видимо у него случилось что-то серьёзное. На сцене он хорошо держался. Он «очищал» голову и сейчас был не Арсений Попов из гримёрки, а Арс из «импровизации». Но иногда растерянность была заметна, с его лица сползала улыбка и он останавливался, резко замирая. Но это было лишь на секунду. Антон же всячески сегодня брал внимание на себя, чтоб никто не мог заметить замешательства Попова. Арс благодарно смотрел на друга. Все наблюдали за этими двумя. Потом Паша всё-таки закричал, что хватит, и нажал кнопку. Спустя два часа объявили перерыв на тридцать минут. Парни, к которым я хотела подойти, испарились. Не было ни Димы, ни Серёжи, ни Арсени, я и даже Шастун испарился. Они будто сквозь землю провалились. Оказывается, что их нужно было искать в курилке, которая находится в коридорах проектов ТНТ. В самом конце. Я честно искала минут десять, пока не встретила Серёжу. Он ходил за минералкой. Почему его не было в курилке? Оказывается, что мужчина не курит и не пьёт, чем поразил меня. Но он показал мне дорогу и сказал, чтоб я поторопила эту троицу. А потом предупредил, что курилкой они называют задний выход на улицу, где все курят. Я кивнула и направилась по нужному направлению, накинув куртку. Я вышла на улицу, и в нос ударил запах ментоловых сигарет. До боли знакомых. Ими всегда пахло от Шастуна, сколько его помню. Этот запах всегда осоциируется у меня с Антоном. Я любила этот запах. Если тут так пахнет, значит Шастун поблизости. Я осмотрелась и заприметила трёх парней в дальнем углу. Все стояли и разговаривали. Когда я стал подходить ближе, то услышала, как плюнул Арсений: — Фу, гадость… — сказал он и кинул сигарету под ноги. — Ничем мне не помогут сигареты, — вздохнул парень, засунув руки в карманы чёрного не застёгнутого пальто. Он вздохнул и смотрел на тлеющую в снегу сигарету. — Кому как. Мне опустим это стало заменой К… коньяка. — усмехнулся Шастун, а я буквально слышала своё имя. В его этом «коньяк» я слышала «Кира». И я замерла. Так вот та, которая заменила ему меня. Неплохая девушка. Ему подходит. — Конечно, коньяк, — едко усмехнулся Арсений. — Все прекрасно понимают, что ты что-то скрываешь, — прищурился брюнет. Я зажмурилась, но Шастун даже не возмутился. — Можно сказать, что вы ничего не скрываете. У каждого есть то, что он хотел бы забыть, — сказал Шастун, поднялся со скамейки и кинул сигареты в урну. Арс вздохнул. Шастун направился в мою сторону, пройдя мимо. Он даже и не заметил меня, накинув капюшон куртки и быстро прошагав мимо. Я даже не успела ничего понять, когда он пронёсся мимо меня молнией. Я вздохнула… Было, конечно, обидно, что меня он хочет забыть. Вычеркнуть… Но было приятно, что он до сих пор этого не может сделать. Я подошла к парням: — Там… уже пора. — опустила я голову. Арс кивнул и пошёл вперёд, на всякий случай затоптав брошенную несколькими минутами назад сигарету. Дима же немного притормозил, но потом кинул сигарету в урну и поравнялся со мной, пронзительно посмотрев. — Ты прекрасно понимаешь, что скрывается за коньяком… — усмехнулся он и ушёл. Я остановилась. Действительно, я знаю, что скрывается за коньяком… Я сидела в гардеробной, среди полок с одеждой и не хотела никуда идти, потому что смотреть на Шастуна не хотелось. Было противно. Не знаю от чего… Скорее всего от себя самой. Я как будто Бог, который правит ангелами и говорит, кому отрезать крылья, а кто может летать дальше. Ночью, когда Шастун сидел у меня под дверью, я дала ему крылья, вселила надежду… Хотя он сам подписал согласие. Он сам сказал, что на утро мы всё забудем. Сделаем вид, что ничего не было… Эх, можно бы было также стереть друг друга из головы. И тогда бы мы вполне могли познакомиться снова. Возможно, жизнь бы была совершенно другой. Все ушли смотреть шоу. А я осталась в стенах своего рабочего места. Может быть, стоит навести порядок? Займу чем-то и руки, и мозг. Как говорится, наши руки не для скуки. Я стала разбирать одежду, которая, видимо, тут лежала с самого начала шоу. Или даже до этого начала… Было довольно легко разбираться в одежде, потому что ребята разные по телосложению. Да и по размерам. Я разбирала одежду. В карманах у парней было много чего. Были даже очень интересные вещицы. У Матвиенко было много фантиков. Как я поняла, его любимые конфеты — это пчёлка. В каждом кармане был фантик от этой конфеты. Я усмехнулась, когда выгребла огромную кучу фантиков. Мне показалось это милым, что такой немного грубоватый мужчина любит такие солнечные конфеты. Я будто шарилась по карманам восьмилетнего ребёнка. Но такое чувство пропало у меня, когда в одних из его штанов я обнаружила нераспечатанный презерватив. Вот вам и забавный любитель пчёлки. В карманах у Димы было чище всего. Там были какие-то старые записки с номерами телефона и адресами, а ещё остатки табака, иногда я находила мелочь. В общей сложности было рублей пятьдесят. В карманах брюк, я нашла маленькую фотографию, где была маленькая девочка. Видимо, это его дочка. Миленькая, с такими же глазками и носом, как у Димки, и губками, как у Кати. Уж очень милая она была. Озорная. Я вздохнула. Я только читала у Димы в биографии о дочке Савине, но не видела её. Ну, разве что на фотографиях. Дима и Катя души не чаяли в своей дочке. Они были такой хорошей семьёй. Именно о таких мечтают… Арсений в карманах почти ничего не хранил. Лишь только редко я находила какие-то записи и листочки. Но одну запись я нашла. Она была будто бы из моего прошлого. Сама по себе… Я пыталась вспомнить, где могла бы видеть Арсения, но мозг отказывался этого делать. Нашла листочек: «Кира — 89137442551». Это был мой номер телефона. Я же говорила, что его не меняла. Но откуда он меня знает? Скорее всего мы должны были встретится в Москве, когда жила тут перед Америкой… Но он в это время жил в Питере. Запихав листочек в задний карман джинс, я пообещала, что обязательно подумаю над этим дома. Я оставила вещи Антона на последок, потому что мне не хотелось к ним прикасаться. От них пахло Антоном. До сих пор. Его запах не выветривается. От них пахло ментоловыми сигаретами. Знаете, у каждого свои запахи… Арсений и Паша допустим пахнут дорогими и вкусными парфюмами, а от Димы Позова и Стаса за километр пахнет женскими духами и детскими сладостями. Кстати, почему-то от Арсения так не пахнет. От него не пахнет ни женщиной, ни дочкой. Может, СМИ врут? Ну, такое же бывает. От Серёжи Матвиенко всегда пахнет сладкой арбузной жвачкой. Он вообще сладкоежка. То карамелька во рту, то фантики в карманах. Но от Антона пахло ментоловыми сигаретами. Я не виню его в том, что он курит… Он не виноват, виновата я. Ведь раньше он курил меньше, а когда-то вообще бросил. Но… сигаретам я благодарна. Они стали неплохой заменой меня. У Антона в карманах лежала всё на свете. Бумажки, фантики, мелочь, билетики… Но я нашла то, что совершенно не ожидала. В красном в клеточку бомпере я нашла обычную USB-флешку. Покрутила в руках и пихнула себе в карман. Возвращать её я не буду. По крайней мере, пока не посмотрю, что там. Я знаю, что это плохо… Но ведь кто сказал, что всегда хорошо — интересно. Любопытством я мучилась весь оставшийся рабочий день. А точнее, два дня… Съёмки закончились в три часа ночи, и ехать домой смысла никто не видел. Поэтому все решили остаться. Ну, кроме Кати, Маши и Дарины. Их смена закончена. Утром должны приехать Настя, Лена и Юля. Слава богу, что и ответственность за лицо Шастуна перекладывается на Настю. Хотя, сегодня я буду визажистом Серёжи, а девочки сказали, что с ним ой как не просто.