Fucked Sims 4

Просыпается Чимин в машине. Он лежит на коленях Джина, что заботливо перебирает жёсткие волосы и с волнением о чём-то говорит с сидящим на переднем седеньи Джуном. — Где мы? — спрашивает Пак своим хриплым голосом и сперва не поняв что происходит говорит на английском. В первое мнение он решил, что всё ещё находится в том машине с людьми, которых он не понимает и кучей наркоты. — Ты очнулся! — приувеличено бодро вскрикивает сидящий сбоку Тэхён и тянется, чтобы помочь Чимину встать. — Куда мы едем? — наконец пряйдя в себя снова спрашивает Пак уже на родном наречии. — В аэропорт. Самолёт через пол часа. Чимина, честно говоря, уже вообще не волнует куда они едут. Главное, что мемберы рядом и они, наконец-то, обратили на него внимание. Так давно ему не хватало этой братской заботы, этой поддержки. Когда они заканчивают посадку и взлетают, первое, что делает Чимин это валится на кровать, отделенную от основной части салона и втыкает в потолок, пытаясь понять, что происходит. Спать не хотелось, но тело просто отказывалось двигаться. Всё ныло и болело — в каждой клеточке тела чувствовалась вселенская усталость. Наверное именно поэтому Пак и не двинулся с места, когда спустя час в его отдельный мирок заглянул Юнги. Ещё более худой чем раньше, с опухшим личиком, красными глазами и обкусаными губами. Он выглядел как провинившаяся побитая шавка, что со страхом ожидала приговора. Чимин не сказал ни слова. Просто смерил старшего пустым взглядом и продолжил пялится в узорчатый «потолок» самолёта. — Мы можем поговорить? — тихим сорваным голосом спрашивает Мин, медленно приближаясь к кровати. — А есть смысл? — Прошу, позволь мне всё объяснить. Пак вздыхает и устало прикрывает глаза. Он совершенно ничего не чувствует, кроме пустоты внутри. Абсолютно полное моральное и физическое истощение — эмоциональное выгорание. — Не сейчас. — спокойно отвечает Чимин вновь открывая глаза. — Я ещё не готов. — Ты позволишь мне объяснить всё, когда будешь готов? — Я не знаю, Юнги. Всё зависит от времени. Тишина обрушивается на них словно снежный ком. Чимин может поклясться, что ощущает тяжёлые мокрые комки на собственном теле. Всё ещё холодно. Юнги осторожно залазит на кровать, неуверенно смотря на Чимина. Он замирает на несколько секунд, когда Пак переводит на него взгляд и долго пронзительно смотрит. В глазах ничего не видно — пустота и усталость. Старший медленно укладывается под боком у Чимина, цепляясь руками за футболку и зарываясь лицом в волосы. Пак смаргивает непрошеные слезы и обнимает в ответ. — Я не мылся около трех дней. От меня воняет. — Мне плевать. И больше ни единого слова сказано не было. Снег медленно таял, заливая холодную воду за пазуху. Глаза горели от усталости, тело немело и не двигалось, разум отключился. И только лишь сердце билось в безумном темпе, постыдно подталкивая к соглашению. Но костлявая рука жизни и сомнений всё ещё держит Чимина за горло. И в любой момент она может сжать пальци немного сильнее. И единственное, что в этот самый момент хотел бы узнать Пак — как один единственный человек может причинить столько боли, но всё равно оставаться любимым. Единственным и, безусловно, самым важным. Однако по прежнему было холодно.