***
Треск камина и торопливый стук каблуков. Элегантная дама в чёрном платье нервно вертела головой вслед за ходящим из стороны в сторону мужчиной. Её лицо выражало крайнюю степень беспокойства и волнения, несмотря на идеальную осанку и внешний вид. — Что же нам делать? — она устало проводит рукой по собранным в пучок каштановым волосам. Голова безвольно свисает, не выдерживая тяжести вины на хрупких женских плечах. — Раз уж такое произошло, то остаётся уповать на благоразумие Малфоев, — поднимает взгляд на жену, которая насквозь видит чувства холодного аристократа. Мистер Грейнджер горько ухмыляется, ведь понимает, что его слова лишены смысла. — Мы не можем оставить её одну! Сам-Знаешь-Кто может шантажировать ради информации о нашем местонахождении! Нашу дочь заставят выйти замуж, а мы ничего не можем сделать! — печаль в голосе сменяется на обречённость, из глаз текут материнские слёзы. — Нам придётся! Я готов отдать свою жизнь за дочь, но знаю, что Тёмный Лорд не остановится лишь на моём убийстве. Как бы это ни было прискорбно осознавать, сейчас с Малфоями ей безопаснее. Она не будет оставаться в мэноре, в котором находится большинство Пожирателей. Война началась, и мы можем лишь ждать её окончания, чтобы вернуть себе репутацию и дочь, — Грейнджер внезапно остановился и посмотрел на картину, висящую над камином. Маленькая девчушка с задорными кудряшками и гордо вздёрнутым носиком. Когда она впервые оказалась в его руках, подходящее имя нашлось без раздумий. Гермиона. Его наследница, отрада, гордость всей семьи. Остальные чистокровные отцы жаловались на рождение дочерей, а он помнит,что разрыдался, чувствуя крошечный свёрток на руках. Как он мог согласиться отдать её в руки алчных монстров, кем являлись Малфои? Просил Люциуса образумить сына, отказаться от клятвы на крови, готов был отдать за свободу Гермионы все свои сокровища и капитал. Однако молитвы оказались не услышаны. Поэтому теперь его дочка выйдет замуж без присутствия родителей. Он не сможет увидеть её в белом платье, не сможет крепко обнять и позволить себе показать эмоции, широко улыбаясь, как не подобает главе аристократического рода. Мягкие ладони обвили талию, а прижавшееся к спине тело содрогалось от плача. Обернулся и сомкнул ответные объятия, зарывшись лицом в изгиб шеи. — О-она там совсем одна! М-моя малышка, — всхлипы становились всё громче, и лацкан дорогого костюма нещадно пропитался влагой. — Поверь, наша Гермиона справится! А когда всё закончится, я собственноручно посажу Малфоев в Азкабан, — уверенный тон заставил супругов улыбнуться. Они действительно знали, насколько сильна духом их дочь, а каждая слезинка будет отомщена.***
Корсет стягивал талию и грудь, давя на желудок и все внутренности. Ей было абсолютно на это плевать. Шлейф платья тянулся длинной рекой и путался у ног, безумно раздражая. Проснувшись утром из-за настойчивого удара по руке, она не могла понять происходящее вокруг. Хотелось подскочить в холодном поту, как обычно увидеть перед собой красный балдахин и услышать рядом сопение Парвати. Но это был не сон. Пока домовики пытались накормить её и потащить в ванную, Гермиона вспомнила ужасные обстоятельства, которые привели к трагедии. Глупая неосторожность и спешка были причиной тому, что её кошмары воплотились наяву. Гнев опять заиграл в гриффиндорской крови, и руки зачесались от желания придушить его теми ужасными верёвками. Она хотела вырваться из плена маленьких ладошек: уворачивалась, кричала, молила о помощи в побеге. Однако эльфы были непреклонны и терпеливо переносили все её выходки. Сил на то, чтобы ударить невиновных существ, просто не было. Затащив сопротивляющуюся девушку в ванную, кучка разделилась на группы, каждая из которых считала своим долгом отмыть красную от стыда невесту до блеска. Спустя четверть часа пустых причитаний и жалоб, Гермиону обсушили, а затем выставили за дверь, где её уже ждала следующая команда домовиков, которая помогла одеться и укротить мокрую гриву волос. Она выглядела роскошно. Кристально-белое платье было покрыто кружевами. Корсет был расшит жемчужинами, прекрасно переливающимися на свету и выгодно оттеняющими её бледность. Чуть выше талии бандаж корсета переходил в юбку, струящуюся до пола. Неудобные, но несомненно дорогие туфли великолепно подходили к наряду. Волосы были собраны в тугую косу, поверх которой закрепили тяжёлую фату, украшенную серебряным орнаментом. Зеркало показывало красивую аристократку снаружи и смелую мятежницу внутри. Она не собиралась сдаваться без боя. И если понадобится, будет сражаться всю жизнь. Гарри и Рон нуждаются в её помощи, они втроём собирались искать крестражи. Гермиона должна быть рядом с ними, а не развлекаться на свадьбе и греться в постельке. Сдавленный вздох сзади заставил вернуться в настоящее. Оборачиваться не пришлось, ведь она увидела источник звука через отражение. — Ты выглядишь невероятно, милая! — Нарцисса аккуратно подошла из-за спины невесты и дотронулась до ткани фаты. — Благодарю, Миссис Малфой, — Гермиона отвернула голову, избегая взгляда голубых глаз. — Вскоре я тоже смогу к тебе так обращаться, — ободряющая улыбка не подействовала, и Гермиона нахмурилась ещё сильнее. Молчание казалось неловким для обеих. Шум и гам снаружи подсказывал, что в поместье прибывают гости. К сожалению, единственные люди, которых невеста хотела бы увидеть, не появились и не появятся. От этого сердце защемило, а невыплаканные слёзы одиноко покатились по щекам. Гермиона подняла руку и поспешила стереть их. Когда взгляд вернулся к отражению, она заметила слезинку на лице холодной леди Малфой. — Я знаю как тебе тяжёло, дорогая! Я правда очень сочувствую и с радостью помогла бы, однако беспомощна. Мне так жаль, что рядом нет твоей матери, — слова утешения вновь напомнили о том, какой она была здесь одинокой. Нарцисса провела рукой по каштановым волосам, и спустя пару секунд Гермиона различила блеск тиары, которая была инкрустирована россыпью маленьких бриллиантов. — Это фамильное украшение Блэков. Я надевала его на свою свадьбу, — Нарцисса вздохнула, глядя в отражение, пытаясь понять реакцию невестки. — Сколько слёз видела эта тиара? — Гермиона смотрела на блестящие камни и вспомнила про браслет, купленный в Хогсмиде. Должно быть, он остался в гриффиндорской спальне, как и все остальные вещи. Размышления о судьбе Хогвартса были прерваны объятиями. Нежные руки и запах лаванды так напоминали маму, что она не могла сопротивляться единственному источнику тепла. Слёзы портили весь труд домовиков, но Гермиона лишь сильнее прижалась к Миссис Малфой. — Мне так жаль, так жаль, — Нарцисса мягко гладила плачущую девушку и пыталась забыть, как сама рыдала от горя в день свадьбы. Но мисс Грейнджер была совершенно точно сильнее, нежели маленькая блондинка, которая тянулась к матери и тряслась, как осиновый лист. Драко сделает свою жену счастливой.***
Церемония прошла как в тумане. Огромное количество незнакомых лиц, постоянные перешептывания и Малфой, который не отпускал её дальше метра от себя. Она билась в капкане, задыхаясь от шума, страха и идиотского корсета. Юбка мешала ходьбе, поэтому ей постоянно приходилось смотреть под ноги. Наверное, один момент со свадьбы Гермиона точно запомнит. Знакомые тёмные кудри Забини не удивили своим присутствием, но обратиться за помощью к Блейзу было глупо, ибо тот являлся лучшим другом Малфоя. Вообще она искренне поражалась тому, что слизеринцы могут общаться с кем-то, не преследуя выгоду. Однако её привлекло появление не Забини, а другой особы. Элегантное платье прекрасно смотрелось на пышных формах , а шпильки удачно добавляли девушке несколько сантиметров в росте. Так могла одеться лишь одна чистокровная леди. Пэнси. Когда их взгляды столкнулись, карие глаза округлились в удивлении и немом вопросе. Паркинсон вежливо улыбнулась и махнула в знак приветствия. Но Гермиона слишком хорошо знала подругу и легко поняла истинную причину её присутствия. Она пришла помочь. Пэнси была слишком труслива, чтобы просить её о побеге, однако моральная поддержка и жалость в глазах заставили Гермиону выйти из состояния апатии. Она хотела подойти к слизеринке, но была быстро перехвачена за руку. Чувство омерзения настолько сильно поглотило её, что гриффиндорка сжала ладонь Малфоя с намерением закричать. А затем увидела ухмылку на ненавистном лице и осмотрелась вокруг. Никто не обратил внимания. Всем было плевать. Будто бы её не насильно заставили появиться здесь. Будто бы она счастлива здесь находиться. На неё укоряюще смотрели, между строк задаваясь вопросом «чем ты недовольна?» Жених богат, красив, молод, так ещё и на хорошем счету у Тёмного Лорда. Идеальная партия для любой чистокровной девушки. Только никто не знал, что душой Гермиона далеко, рядом с грязными мальчишками, бегущими за несбыточной целью. Вся её надежда и спесь поубавились. Ничего не мешало схватить палочку из кармана Малфоя и сбежать, но она достаточно долго жила в аристократическом поместье, чтобы знать об аппарационном щите, который не позволит покинуть дом без воли хозяев. Выхода нет. Пока Гермиона не найдёт другой способ побега, ей придётся терпеть. Но это не значило, что она станет безвольной куклой Малфоя. Гермиона Грейнджер не сдаётся без боя.***
Они прибыли в новый дом, специально купленный для семейной жизни. Это место станет укромным гнёздышком, где их никто не найдёт. Он так давно мечтал об этом, что сейчас весь дрожал от предвкушения. Ангел. Ангел стоял в белом платье. Спальня была освещена лунным светом, а огромная кровать с белыми простынями манила своим мягким свечением. Но Драко вовсе не замечал красоту весенней ночи. Единственным источником красоты была его жена. Улыбнулся. В своих мыслях иногда он называл Гермиону женой, но теперь принцесса действительно принадлежала ему. Сердце стучало с такой силой, что казалось, будто бы мозг отключится от переизбытка чувств. Она неподвижно стояла посередине комнаты спиной к нему. Увидев её в свадебном платье, Драко не пожалел о выборе в пользу скромного фасона. Жемчуга придавали ей нежность, а кружева подчёркивали невинность. Гермиона была так прекрасна, что он в очередной раз усомнился в её реальности. Быть может, это сон или богиня, сошедшая со страниц древнегреческих рукописей. Он подошёл ближе, заметив, как неестественно она вытянула спину. Легко дотронулся до плечика, скрытого кружевом, а Гермиона дёрнулась в сторону и развернулась. — Не трогай меня! — она зашипела, и Драко впервые заметил в ней нотки родного факультета. — Я имею право, — улыбка погасла, а серые глаза потемнели, заставив её попятиться назад и удариться ногой о балку кровати. — Ты не посмеешь! — она в отрицании закачала головой, ведь до последнего надеялась, что всё происходящее — это всего лишь очередной кошмар. — Расслабьтесь, и Вам понравится, Миссис Малфой! Она лишь успела пискнуть, когда он резко её развернул, прижав к своему торсу. Гермиона наступила каблуком ему на ногу и закричала, барахтаясь в его руках. Казалось, он не обращал внимание на боль и лишь сильнее прижался. Она в ужасе открыла рот, когда почувствовала улыбку в изгибе своей шеи. Он наслаждался. Он получал удовольствие от боли. Руки ослабли, а ноги отказались держать вес. Страх наполнял каждую клеточку тела, ведь Гермиона понимала, что без палочки беспомощна, а каждая попытка сопротивления возбуждает его ещё больше. От шока осознания ситуации, в которой она оказалась, отвлёк звук. Треск ткани и звонкие удары бусин о пол. Он набросился на платье как зверь, а Гермиона пыталась прикрыть нижнее бельё, держа оставшийся кусок корсета. Тугая коса расплелась, освободив на волю дикие кудри. Жемчуг блестел под ногами, а слёзы блестели на лице Гермионы.