***
Они вновь собрались в Малфой-мэноре. Среди присутствующих хозяева дома выглядели хуже всех. Люциус был подавлен и потерял былое ощутимое высокомерие. Бледная от напряжения и страха Нарцисса казалась лишь призрачной тенью. Драко откровенно плевал на состояние отца — его волновало лишь самочувствие матери. Гостиная была погружена в полную тишину, когда в залу плавно ступился кошмар всей Магической Британии. Тёмный Лорд вновь что-то вещал о поимке Поттера, а также о нападениях на магглов. Внезапный писк оповестил всех Пожирателей о появлении крайне отвратительной особы. Тётушка Беллатрикс никогда не вызывала у Драко каких-либо эмоций, кроме презрения. В голове не укладывалось, как величественно красивая и сильная волшебница докатилась до состояния помешательства. — Мой Лорд, я так рада сообщить Вам, что мерзкие оборотни согласились помочь нам в поисках мальчишек! — Лестрейндж говорила с таким откровенным трепетом и придыханием, обращаясь к объекту своей страсти с видимым обожанием. Драко неосознанно поморщился. Поттер и Уизли ему невообразимо надоели. Хотелось поскорее избавиться от ненавистных однокурсников, но Тёмный Лорд желал сам разобраться с избранным. — Прекрасно. Ты никогда не подводишь меня, Беллатрикс, — красные глаза с прищуром взглянули на напряжённых Малфоев, среди которых младший особенно выделялся. Драко гордо сидел и внимательно наблюдал за окружающей обстановкой. Определенно юный Малфой обладал огромным потенциалом, и будет весьма увлекательно наблюдать за его взрослением. Однако один пункт не давал покоя. Девчонка Грейнджеров. Этих предателей и трусов, что сбежали и которых Волан-де-Морт так отчаянно хотел наказать. Через их дочь было бы легко получить нужные данные о нахождении родителей. С этой проблемой стоит разобраться, но лишь после победы. — Быть может, у кого-то еще будут радостные вести? — угрожающее шипение прозвучало особенно ужасающе в нагнетающей тишине. Слизеринец взял ладонь матери, что сидела рядом, молясь Мерлину, чтобы это бессмысленное шоу поскорее закончилось.***
После морально изнуряющего свидания с ПСами Драко возвращался домой с одной мыслью о том, что он ляжет в мягкую постель, прижавшись к тёплому и такому необходимому телу. Светлые брови приподнялись от удивления. В спальне горел свет, что было весьма странно, учитывая позднее время. К тому же Грейнджер всегда ложилась спать намного раньше нужного, чтобы не вызывать у него лишних желаний. Конечно же, это Малфоя не останавливало. Если он хотел её, то брал. А хотел он много и часто. Драко зашёл в пустую комнату и тревожно огляделся. Сердце упало куда-то в пятки, когда перед глазами пронеслось воспоминание окровавленного тельца. В панике торопливыми шагами Драко направился к двери в ванную, как вдруг ручка повернулась, а из-за проёма появилась мокрая копна волос. — Я не думала, что ты вернёшься так поздно, — Гермиона равнодушно пожала плечами и, поправив полотенце, прошлась до шкафа. Облегчённый вздох вырвался наружу. Драко улыбнулся и вытер выступивший пот со лба. Аккуратно повесил пиджак и сложил рубашку, мельком наблюдая за каждым движением Гермионы. Тонкие руки небрежно закололи буйные кудри. Она плавно опустилась на колени, роясь в многочисленных вещах, которые Драко с таким азартом и интересом скупал для своей дражайщей супруги. Вытянув простую сорочку, Грейнджер припустила махровое полотенце и накинула мягкую ткань через голову. Звук босых ног отвлёк Малфоя от разглядывания острых ключиц, на которых он так любил оставлять засосы и укусы, как бы в очередной раз подчёркивая, кому она принадлежит. Свет погас, когда Драко взмахнул палочкой, выискивая глазами Гермиону, которая отвернулась в сторону и прилегла на самый край кровати, как можно дальше от него. От того, кто искренне и пламенно любил её всем своим мёртвым для других сердцем. У него не было сил на разборки, поэтому Малфой лёг и на протяжении следующих пятнадцати минут пялился пустым взглядом на потолок. Вслушивался в глубокое дыхание и пытался заснуть. Слегка поморщился, когда рядом услышал копошение. — Малфой, — едва слышный шёпот заставил его приподняться и встретиться с карими глазами, которые были полны чем-то неизвестным не только ему, но и, казалось, что ей самой. — Да? — он облизнул сухие губы, с особым интересом наблюдая за странным для Грейнджер поведением. — Я думала, ты захочешь заняться сексом, — фраза была сказана так просто и легко. Он приоткрыл рот от шока. Пару раз моргнул, желая понять, не заснул ли случаем или умер от какого-то пыточного проклятья безносого ублюдка. Принцесса неуверенно закусила губу и нещадно покраснела, поняв как глупо и необдуманно прозвучали её слова. — Я- я… Я не думал, что ты хочешь этого! — неловкая пауза и сконфуженное лицо Малфоя заставили Гермиону звонко засмеяться. Серые глаза еще больше расширились от удивления. Этот смех. Такой внезапный и чистый. Он даже не вспомнит, когда в последний раз слышал его. Должно быть, ещё в школе. В шуме толпы Драко всегда старался улавливать её смех, грея сердце одним из самых любимых звуков во всей вселенной. Теперь же резкие перемены не могли не пугать Малфоя, ведь он боялся, что никогда более не услышит признака её радости и счастья. Он неосознанно улыбнулся, глядя на Гермиону, которая прикрыла рот ладошками, в немом ужасе от произошедшего. Видимо, малышка чувствует вину за любые положительные эмоции, находясь рядом с ним. — Если ты хочешь, то… — Да! Да, я хочу, — громкий вскрик насторожил Драко. Что-то здесь не так! Однако нежный поцелуй в щёку вытеснил все мысли о странном поведении принцессы. Он мягко прикоснулся к ещё влажным после душа волосам и притянул Гермиону к себе, прижавшись к желанным губам. Она приоткрыла рот, и Драко углубил поцелуй, повалив хрупкое тело на мягкие простыни. Грейнджер тихонько застонала от горячего языка, что оставлял мокрые дорожки на шее. Дрожащие пальцы запутались в платиновых прядях. Драко прикусил нежную кожу под ушком и зарычал, когда Гермиона случайно потянула его за волосы от особенно чувственного поцелуя Малфоя. Едва сдерживаясь, Драко осторожно снял рубашку с Грейнджер и вновь прижался к горячему телу, сгорая от желания быть ещё ближе. Слегка отстранившись, чтобы перевести дух и успокоить дружка в штанах, Драко взмахнул головой, ведь Гермиона закинула свою ногу на его торс и притянула к себе, вовлекая в новую жгучую игру языков. Сильные руки помассировали набухшие и затвердевшие соски. Гермиона прервала поцелуй, прогнувшись дугой от касания к чувствительной груди. Малфой подхватил её за талию и прошёлся губами по плоскому животу, что покрылся дорожкой пота, которую он с невообразимым удовольствием слизал. Гермиона безумно покраснела, не зная, что с ней творится. Впервые она ощущала нечто подобное. Голова кружилась, тело горело от его прикосновений, а низ… Она даже не хотела думать о том, что происходит внизу. Драко помассировал клитор сквозь ткань трусиков. Самодовольно ухмыльнулся, когда пальцы погрузились в выделения. Заглушённый стон снёс остатки самообладания и, осыпая красное и горячее личико поцелуями, он сорвал мокрую ткань с бедер. Прикусил мочку уха и облизал собственные пальцы, покрытые её желанием. Тело горело, мозг отключился, единственное, о чём она думала, было непозволительная страсть к тому, кто испортил её жизнь, принципы и перевернул мировоззрение вверх дном. Гермиона действительно пыталась привести мысли в порядок и заставить себя чувствовать отвращение, чтобы это стало очередным изнасилованием. Однако чем больше она задумывалась, тем сильнее путалась в собственных желаниях. Природу не обмануть — организм до сих пор помнил мучения от предыдущих физических контактов с Малфоем. Одновременно она чувствовала отторжение и мучительное томление, которое прежде не испытывала. Когда-то давно, будто бы в другой жизни, Гермиона ощущала тепло, разливающееся внутри, находясь рядом с Роном, но подобного ужасающего жара не возникало. Казалось, она горит, сжигая себя от вины и воспоминаний. Малфой что-то шептал на ухо, однако ничего из сказанного она не слышала, ведь внутренняя борьба не давалась легко. Все бурлящие эмоции выливались наружу, вместе со слезами и стонами. В попытке отвлечься, Гермиона прислушалась к шепоту, что, казалось, давил со всех сторон. — Мы будем счастливы… Я сделаю что угодно ради тебя… Подарю весь мир… Лишь подари мне свою любовь, и я докажу… Драко задыхался. Воздуха не хватало. Он горел. Горел от нестерпимого желания, от нежности, от любви… Впервые Малфой чувствовал, что Гермиона горела вместе с ним. И этот простой факт заставил сердце пылать, мозг отключиться, а тело летать. Стер большим пальцем слёзы и прошёлся поцелуями до носика, усыпанного веснушками, каждую из которых он не оставил без внимания. Драко знал, что невинная малышка испытывала слишком много эмоций разом, из-за чего по красным щекам текли капли. Вспотевшая ладонь прошлась по всей интимной области. Драко провел носом у шеи, глубоко вздыхая аромат, что вскружил голову, когда он был совсем зелёным мальчишкой. Теперь эта гордая гриффиндорка была его женой, и сейчас дикие кудри распластались по подушке, миниатюрное тело дрожало от страсти, а нежные ладошки тянули его за плечи всё ближе к себе. Он втянул побольше воздуха и собирался войти в приятную тесноту сжимающих мышц, когда Гермиона внезапно приподнялась и сжала колени. Драко вернул Грейнджер в прежнее положение и зажмурился от громкого вскрика. — Отпусти меня! Я не хочу! — Гермиона всё трепыхалась, желая скинуть с себя мужские ладони. Она вспомнила тот страх от грубых и отвратительных толчков. А в голове пронеслось тысячу мыслей о любимом и милом Роне. Рон… Рыжий, с брызгами веснушек на загоревшем лице, с такими уютными объятиями. Сердечко подпрыгнуло. Она предала его. Предала их дружбу и свои чувства. Сейчас Рон, некогда в Хогвартсе съедающий несколько блюд за ужином, голодает. Сейчас Рон, некогда обожающий журналы о квиддиче, читает книги о тёмной магии и крестражах. Сейчас Рон, некогда болван и оболтус, спасает мир. А она стонет в постели с Пожирателем Смерти. — Успокойся, малышка! Малышка… Как же она ненавидела это прозвище. Лучше бы он называл её шлюхой и подстилкой Поттера, как когда-то в школе, а не этим ужасным словом, которое вызывало куда больше отвращения. Закрыла глаза. Пару раз вздохнула. Щёлк. Открыла глаза. По голове бухнула кувалда, напомнившая истинную цель всего этого фарса, что она затеяла по собственной воле. Гермиона с огромным трудом расслабила сжавшееся тело. Позволила Малфою развести колени в стороны и протиснуться между бедер. Драко нахмурил брови и внимательно рассмотрел напряжённое личико принцессы. Все было так хорошо, а потом что-то случилось. И это что-то очень тревожило малышку. Мышцы сжимались, отказываясь принимать Малфоя. Разум безвозвратно вернулся в реальность, но она должна закончить начатое и отвлечь Драко от подозрений, насколько может. Если разум не удалось обмануть, тогда можно сердце. Вот провела ладонью по коротким прядям, растрёпанным и влажным от пота. Вот крепкая грудь, сильные руки. Нужно лишь представить… Веснушки, рыжие пряди, солнечная улыбка, тёплое дыхание, голубые глаза… Уголки губ приподнялись. Она взглянула прямо в серую бездну напротив и поцеловала. Поцеловала нежно, неумело, прямо так, как если бы целовала любимого непоседливого Рона. Драко мягко отстранился и прижался лбом к макушке Гермионы. Он обязательно узнает причину внезапной смены настроения принцессы, а пока насладится теплом, что дарило его персональное солнце, отныне светящее лишь для него. — Я люблю тебя, Гермиона… Сделал плавный толчок, постепенно входя во всю длину. Малышка стиснула зубы и сильно сжала его плечи, оставляя отметины от ногтей. Слегка перевёл дух, сдерживая животную страсть и инстинкт, желая этой ночью показать Гермионе то, что она получит, отдав себя взамен. Малышка прикусила губу, легонько качнула бедрами, подбадривая Малфоя на движение. Тот незамедлительно вышел и медленно, дразняще вошёл обратно. Достаточное количество смазки позволило Гермионе насладиться глубоким проникновением, не ощутив острой боли. Она запрокинула голову, когда Драко укусил её запястье и сделал ещё одно поступательное движение. После нескольких таких толчков он не выдержал и сорвался на скорость, на что Гермиона звонко застонала, хотя и пыталась сдержаться. При особенно сильном проникновении Драко зарычал, поняв, что приближается к развязке. Однако он хотел почувствовать оргазм малышки, поэтому взял в рот выступивший сосок груди, а пальцами стал поглаживать соседний. Гермиона прогнулась в пояснице. Да, это был Рон! Только он мог доставить партнерше удовольствие, не задумываясь о своём. Он любит её! И она его любит! — Быстрее… Она не поняла, что говорит. Она вообще находилась в прострации. Драко, напротив, услышал, поэтому ускорился и поудобнее уложил Гермиону, сменив позу и угол проникновения, сделав его более оптимальным для быстрого оргазма возлюбленной. Комната наполнилась обоюдными стонами. Драко слишком глубоко вошёл, причинив Гермионе лёгкую боль, присосался к её рту страстным поцелуем. Она ответила на его терзание губ, сжав светлые волосы в руках. Малфой застонал, не отрываясь от поцелуя, и с чувственным всхлипом кончил. Тело к телу, губы к губам, грудь к груди, и Гермиона увидела тысячу звезд перед глазами, с глухим стоном, улетев куда-то в мир прекрасных грёз. Она хотела прошептать любимое имя лучшего друга, но мозг в последний момент отказался от этого. Оба тяжело дышали. Уставшие и сонные, каждый из них не был способен на разумные мысли. Драко первым приоткрыл глаза. Повернулся в сторону, чтобы рассмотреть копну волос, что безумно запуталась, прикрыв лицо обладательницы. Счастье озарило всё его существо. Тело онемело, но ему удалось лечь на бок и приобнять малышку со спины. Она не стала вырываться и устраивать истерик, а просто позволила себе провалиться в небытие. Последняя мысль, промелькнувшая перед сном, была крайне обнадёживающей. Первый пункт плана выполнен. Драко отныне станет доверять ей сильнее и потеряет бдительность. Стоило всего лишь дать ему фальшивый секс, и вот он уже готов поверить в её искренние чувства. Бедный, бедный хорёк!