Моя Осень

      В тронном зале витало смертельное напряжение. Все присутствующие склонили головы перед восседающим над ними правителем, не осмеливаясь вымолвить ни слова без разрешения. Тишина внушала воинам ужас, соизмеримый с криком умирающего самоуверенного дракона, но ни один из них не имел права подать вида. Ни на одном лице не дрогнуло ни мышцы, и ни одно сбивчивое дыхание не нарушило эту кричащую тишину. Насыщенный древесный аромат, заполняющий зал, казалось, намеренно целился прямиком в нос, будто он хмельной гном в таверне, неаккуратно размахивающий локтями.       Струна оцепенения натянулась до предела, заставляя легкий холодок пробежать по спинам эльфов, когда они услышали гневный, тяжелый и протяжный вдох владыки, предвещающий начало его речи:       — Какой. Приказ. Я. Отдал? — отчеканил каждое слово король предельно холодным тоном, устремляя свой взор на начальника военного отряда одной из границ Лихолесья.       Непоколебимое лицо мужчины в чуть сияющем на свету военном обмундировании выражало лишь спокойствие и уважение к правителю. В колчане позади спины не было ни одной стрелы, а в руке он держал лук с порванной тетивой, что так бесстыдно подвел его во время сражения, после которого все тотчас прибыли в тронный зал. На руках и лице багровели пятна уже спекшейся крови.       Начальник стражи чуть сильнее сжал в руке лук: «Охранять границу от набегов орков, Владыка», — голос его звучал строго и звонко. Конкретный вопрос — конкретный ответ.       Трандуил приподнял левую бровь, демонстративно удивляясь тому, что когда-то отданный приказ был услышан: «Орки, напавшие ночью со стороны Мглистых гор, были разбиты?» — не без злой издевки в тоне поинтересовался он.       — Туда уже держит путь третий и четвертый отряды, владыка. Мы недооценили их количество в этот раз, — поспешил ответить командир, дабы дать понять, что сам прекрасно осознает свой промах, — Они не дойдут до деревни.       — Если бы я этого не знал, ты сейчас бы не унижался так долго предо мной, — чуть повысив тон, король подался вперед на своем троне, выжигая взглядом собеседника.       — Мы заменим оружие и сию же минуту отправимся вслед за отрядами, — не отводя взора от глаз владыки, ответил воин. Вся эта ситуация, когда его, как мальчишку, отчитывают, раздражала, и он спешил скорее прийти к выводу разговора, — только прикажите, — добавил он и склонил колено. Покалеченные солдаты позади него повторили этот жест.       — С вас довольно на сегодня, — махнул рукой король, приказывая жестом воинов подняться с колена. — Оправляйтесь и залечите раны. Ваша кровь сегодня более не прольется. Kela («Уходите» — синд.).       — Amin naa lle nai, Heruamin («Будет исполнено, мой лорд» — синд.), — эльф благородно поклонился, приложив руку к груди.       Трандуил повторил этот жест и отвел взгляд, в своем случае дав воинскому отряду разрешение покинуть тронный зал. Эльфы поспешно удалились. Оставшись в одиночестве, он прикрыл глаза, склонив голову к кисти, и задумчиво потер пальцами переносицу.       В последнее время все подданные обратили внимание на чрезмерно ледяной взгляд и агрессию со стороны правителя. Первой причиной, омрачившей жизнь эльфа, послужила смерть его королевы. Эллериан была смыслом его существования, и ради ожерелья, украшенного Белыми камнями Ласгалена, сделанного только для нее, он готов был идти войной, лишь бы вернуть себе то, что бы напоминало о любимой.       Он невероятно ценил и свой народ. Любая мысль о том, что он мог потерять целый отряд людей из-за недальновидности капитана, заставляла просто вскипать от злости.       Тауриэль прекрасно справлялась со своими обязанностями: прорабатывала стратегии, занималась тренировкой и держала дисциплину, мыслила на два шага вперед противника. «Как же ты здесь нужна, Мелькор тебя дери», — подумал эльф, на которого теперь пала ответственность поиска толкового начальника стражи, да еще и самому приходилось выполнять часть ее обязанностей. Трандуил безупречно владел оружием: как одним, так и двумя мечами одновременно, был прекрасным полководцем, но он также являлся и королем, что обязывало его заниматься не только военными стратегиями, но и многочасовой работой со свитками, подписыванием ордеров, ведением политических переговоров, нельзя было забывать и об организации приемов, прошений, балов и светских мероприятий по праздникам. Единственная ответственность, павшая с его плеч — воспитание сына, решившего отправиться в путешествие с низкоросликами.       Но первая забота короля — его народ.       Трандуил нахмурился на мгновение, но уже через несколько секунд лицо его более не выражало никаких эмоций, он резко встал с престола, скинув длинную мантию назад, и решительным шагом отправился к дверям тронного зала, попутно окрикнув дворецкого:       — Галион, вели принести мое снаряжение и подать коня. Трое лучников пойдут со мной.

***

      Аванэ обустраивалась в своей новой комнате, куда были уже доставлены ее вещи. «Может, мне здесь и понравится», — подумала она. Владыка предоставил им прекрасное просторное жилище, где отец и дочь могли бы чувствовать себя максимально комфортно, где бы не приходилось работать за столом в спальне, ведь здесь имелось для этого целое отдельное помещение. Эльфийка достала из кучи вещей свою лютню и предусмотрительно поставила ее к окну, прикрыв тканью. Цели спрятать инструмент от отца она не преследовала, но лучше и не привлекать к нему внимание. Разложив по их новым местам еще несколько необходимых вещей, девушка отправилась в зал к отцу, который куда-то собирался уходить.       — Ты пошел в лес за травами? — Аванэ подошла и поправила капюшон его плаща.       — Ох, если бы… — выдохнул целитель. — С Мглистых гор вернулся королевский отряд, и им нужна будет помощь. Только что пришло послание от Владыки, — он достал из кармана небольшой свиток и отдал дочери.       — Я думала, у тебя аудиенция с королем запланирована была.       — Он решил лично отправиться к границе, и наша встреча перенеслась. Да и тогда бы я взял тебя с собой, — мягко сказал эльф и улыбнулся над тем, как она демонстративно состроила лицо, выражающее нежелание.       — Я-то вам там с какой башни упала? — скрестив руки, она вопросительно склонила голову на бок и поджала губы.       — Хочу похвастаться перед Владыкой, какая у меня красноречивая дочь выросла, — в их уже семейной манере ответил отец.       Он посмотрел в зеркало у входа на себя и рядом стоящую Аванэ. Мимику и жесты она точно невольно украла у него. Этот факт заставил его улыбнуться. Он заботливо погладил ее по голове и добавил: «Глаза и цвет волос тебе, конечно, достались от мамы». Аванэ убрала за ухо прядь струящихся по плечам и спине волосам, завивавшихся ближе к концу — где-то чуть ниже пояса. Лучи света из окна придавали ее волосам цвет золота, сияющего в блеске солнца. Эльфийка улыбнулась и отошла в тень, где ее волосы тут же приобрели уже медовый оттенок. В детстве они с мамой любили гулять по Золотому лесу и разговаривать. Отец всегда ухмылялся, что им бы там вдвоем только в прятки и играть, ведь волосы обеих обеспечивали им идеальную мимикрию в осеннем лесу. Теперь девушка «прячется» на тропинках этого леса в одиночестве. Ну, точнее, уже не прячется. Да и нога ее вряд ли скоро там ступит. Если вообще… Аванэ выплыла из грустных мыслей и обратилась к отцу:       — Тебя к ужину-то ждать?       — О, Эру, только не говори, что ты собралась сама его готовить, — он сдавил улыбку. — Я еще не готов пасть героем в собственном доме!       — Эй! — девушка улыбнулась и стукнула отца в плечо. — Вот теперь точно ничего не буду делать!       — И не надейся, у меня есть для тебя задание.       — Готовить? — ее глаза расширились в ужасе.       Готовить эта девица, хоть убей, не любила и теперь лишь помогала отцу, либо покупала в лавке что-нибудь, на что не нужно тратить время.       — В этот раз тебе повезло! Нужно лишь собрать некоторые растения и плоды для моих экспериментов с вакцинами, — он взял с маленького столика свиток, чуть меньший по размеру чем тот, который доставил король лесных эльфов, и снова протянул его Аванэ. — Вот, здесь написано, что нужно и где это достать. Ты ведь любишь в лесу гулять.       — В золотом, — уточнила недовольно девушка. — Да, конечно, я все сделаю.       — Тогда до вечера! Ужин я организую сам, — он поцеловал дочь в лоб и закрыл за собой дверь.       Эльфийка решила не затягивать с просьбой отца, чтобы точно успеть вернуться до темноты, и начала собираться в дорогу. Одевшись и взяв всё необходимое, ее лицо вдруг резко расплылось в хитрой улыбке, и она помчалась в свою комнату. Ее резко посетила мысль взять с собой лютню и, закончив все дела, еще немного остаться в лесу и поиграть, отец же только к ужину придет. «Я ведь еще не дала обещание! Да и обучать меня еще никто не начал», — успокоила свою совесть Аванэ и отправилась за ингредиентами.

***

      Лес действительно изобиловал разнообразием трав и растений, как о нем говорили. Эльфийка уже помогала отцу в подобных вещах, и для нее эта миссия не казалась ужасно сложной. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что восхищается этой, несколько отличной от ее родины, природой. Деревья поражали своей высотой и мощью. Кроны буквально заслоняли небо, создавая под собой некий сумрак. И в этом было его великолепие и изюминка, кои любительница лесов Аванэ не могла не подметить.       Довольно скоро закончив свое дело, она, чуть ли не хлопая в ладоши от радости предвкушения предстоящего занятия, вышла на небольшую полянку на берегу водоема и села на траву, припав спиной к стволу самого, как ей показалось, красивого и удобного дерева, и принялась настраивать лютню. Когда все было готово, она улыбнулась и, перебирая струны, негромко протяжно запела: «Застыв на ветру, у синего льда, Я скоро умру, уйду навсегда. Я верил тебе, а сейчас Я верю судьбе, свет погас Ведь солнце зашло для меня навсегда. Я сам погубил, уже не вернуть… Тебя не хранил, и проклят мой путь. А сердце, как лёд, холодит. Мой прерван полёт. Позади всё то, чем я жил И кого я любил. Кто любовь потерял, Превращается в лёд, Кто её отыскал, Никогда не умрёт. Всё, что любил, но не ценил Потерял я в миг И навсегда всадник из льда Позабыл твой лик.»* Девушка услышала какой-то шум и умолкла, прислушиваясь. Где-то недалеко глухо прохрустели ветки, и через мгновение послышался топот копыт. «Должно быть, олени», — улыбнулась про себя эллет и продолжила петь.

***

      — Владыка, мы очень благодарны за вашу помощь в бою! Без вас мы бы до вечера не управились.       Златовласый король со свитой держали обратный путь во дворец.       — Мы и так пролили слишком много эльфийской крови, чтобы терять еще кого-то из-за стайки никчемных чудовищ, — ответил король воину, повернув к нему голову в пол-оборота, на что тот благодарно кивнул.       Преодолев какой-то отрезок пути, Трандуил остановил коня, вслед за ним остановились и воины.       — Далее путь продолжите без меня, я вернусь к вечеру. По прибытии немедленно укрепить границы с запада и севера, — строгость и холод его голоса придавали его словам особое королевское величие.       — Есть, — ответил командующий и пустился с солдатами вскачь после того, как Трандуил развернул коня на тропу леса в сторону деревни.       Ему было просто необходимо уединение. Во дворце нужно быть королем и держать лицо, а здесь он мог себе позволить чуть расслабиться и побыть наедине со своими мыслями, дабы обдумать в данной ситуации свои дальнейшие действия.       Он спешился и, придерживая коня за поводья, не торопясь, брел по весеннему лесу, наслаждаясь этим уединением и природой. От леса он подпитывался энергией и отдавал ее сам. А в это время года лес дарил ему особенную силу, ведь имя короля на синдарине означало «бурная весна», от весны-то он и ждал всегда хороших новостей. Подходя ближе к своей любимой цветочной поляне у небольшого озера, на которой так удобно можно опереться спиной о ствол Ивы и отдыхать, он услышал вдруг музыку и чей-то голос, доносившийся именно с его (!) поляны и того хуже — вблизи его (!) Ивы. Трандуила охватил гнев. Кто посмел?! Все подданные давно перестали посещать это место, зная, что тут бывает король, и король недоволен, когда встречает здесь кого-то еще.       Ему стало интересно, кто же там такой смелый, и он решил подкараулить и в нужный момент красиво появиться и прогнать наглеца. Трандуил перекинул поводья через сук дерева, дабы конь не выдал случайно его присутствия, и начал беззвучно приближаться к поляне. И чем ближе он подходил, тем четче было слышно, о чем какая-то девушка поет. Подойдя на максимально близкое, чтобы остаться незаметным, расстояние, Трандуил взглянул на певицу и подметил для себя, что не помнит эту девушку среди своих подданных. «Интересно, — подумал он. — И как ты сюда забрела». Гнев немного скрасило любопытство, и он продолжил наблюдать. О том, что врачеватель прибыл в его земли с дочерью, он и позабыл. Ну или просто даже не взял в голову.       Вслушиваясь в ее голос и песню, неизвестную ему до этих пор, он поймал себя на том, что гнева в его душе сейчас и след простыл. Он действительно стоял и наслаждался тем, что слышит. Да и исполнительница была недурна собой. Ее волосы струились по плечам, и издалека она ему напоминала первый осенний лист, красующийся среди зеленых собратьев, который вот-вот упадет и сообщит природе о том, что скоро наступит холод и пора готовиться к этому событию!       В какой-то момент он опомнился и фыркнул про себя: «Подумать только, правитель Лихолесья, Великий король эльфов Трандуил прячется в кустах и подсматривает за какой-то девчонкой». Он тотчас позабыл про свой коварный план с появлением и, не обращая внимания на громкость своего шага, отправился обратно к лошади. Голос с поляны вдруг умолк, но эльф уже ловко вскочил на коня и отправился в свои владения.       «Осенний лист», — коротко передразнил он сам себя в мыслях.