Непреложный обет

      Давно он не оказывался в столь затруднительном положении.       Точнее, не оказывался ни разу.       Геллерту нужна была передышка. Возможность спокойно засесть где-нибудь на одном месте (в тех же австрийских Альпах, где он приглядел хороший участок под замок) и начать строить по камешку свою будущую империю. А вместо этого он вынужден сцепить зубы и запихать свою гордость подальше. Отчитываться за каждое применение магии, которая была для него естественна, как воздух.       Само собой, необходимость играть по чужим правилам категорически его не устраивала.       Значит, придется что-то придумывать. Ибо идти на поводу у министерских не вариант — Грин-де-Вальд не питал иллюзий и знал, что его после выполнения задачи банально сольют. Свалят всю вину за кражу (и ее «побочные явления») на злобного темного мага, а сами останутся в стороне, белые и пушистые.       И плевать, что его видело пол-министерства. Немногие знают в лицо того, кем готовы пугать своих детей.       — Есть мысли, что делать дальше?       Единственное, что радовало: в столь идиотском положении застрял не он один. И еще неясно, кому из них двоих хуже…       Своей вины в происходящем Геллерт не чувствовал. Сама нарвалась, никто не просил играть в доблестного мракоборца.       — Нет.       Мысли были, но не такого свойства, чтобы делиться ими по первому приказу.       Тина нахмурилась, с мелькнувшей во взгляде тоской отставив кружку в сторону. Грин-де-Вальд пожал плечами, отхлебывая из своей. По его мнению, пиво здесь было очень даже ничего.       А косящиеся на них (точнее, на Тину: как же, женщина в питейном заведении!) маглы — так их и игнорировать можно.       Думай, Геллерт, думай. Это всегда было твоим коньком. Не тупая сила, а ум и хитрость.       — Не верю.       — Не верь, — разрешил он.       Судя по взгляду девушки, не такого ответа она ожидала.       — То есть, ты передаешь инициативу в мои руки. Отлично.       — Да с удовольствием.       А он полюбуется. Интересно, надолго ли ее хватит?       Хватило ненадолго.       — Ладно, хватит, — тяжело произнесла она, словно выдавливая из себя слова. — Давай вместе думать, как выкручиваться.       Геллерт тихо усмехнулся. Он вполне мог бы еще поиздеваться… но ладно, будет с нее.       На сегодня.       — Могу попробовать найти адрес мсье алхимика, — он не стал ходить вокруг да около. — По своим каналам.       Когда-то, почти десять лет назад, ему показывали письма за авторством Фламеля. Адреса Грин-де-Вальд не запомнил: Философский камень, в отличие от Даров Смерти, не особо его интересовал. А тут вон оно как обернулось. Хотя бы старый получить, чтобы было, от чего разматывать этот клубок.       Не хотелось ему, конечно, ворошить прошлое… а придется. Иначе действительно — Франция большая, обшаривать ее можно ох как долго.       — У тебя еще есть друзья? — иронично хмыкнула Тина.       Будто у нее они есть.       — Были, — сухо ответил он. — Не факт, что меня не пошлют по известному адресу.       Зная этого человека, скорее всего, и пошлют… пусть и вежливо. Однако попытаться можно. Вдруг прокатит.       — Мне нужны бумага, перо и чернила. И сова побыстрее. Не министерская. Будь добра, обеспечь.       Знать бы еще, куда писать. За судьбой бывшего друга светловолосый особо не следил, своих проблем хватало. На старый наверняка бессмысленно: люди редко возвращаются в места, с которыми связано столько неприятных воспоминаний. Значит, придется указать одно лишь имя, прилично доплатив сове за поиски. Это будет долго, но он не в том положении, чтобы привередничать.       Тем более что до Франции все равно нужно сначала добраться.       — Я тебе не секретарь.       — Угу, мисс конвоир. Я в курсе. Между прочим, я сейчас решаю нашу общую проблему. Этого недостаточно?       Тина ожгла его взглядом, однако неохотно поднялась.       — Ладно. Письменные спрошу сейчас у бармена. Сова будет позже.       Еще бы. Статут о Секретности, ах, что подумают маглы…       — И я должна знать, что ты там напишешь.       Грин-де-Вальд поморщился.       — Да пожалуйста.       Ничего важного он и впрямь писать не собирался. В любом случае. Адресат не идиот… не давал о себе знать старый приятель столько времени, а тут бац — письмо, да еще и с такой просьбой.       Тина отошла. Волшебник задумчиво проследил взглядом за тем, как она лавирует между столами… и надо ж было тут случиться, что она задела какого-то магла, проходя мимо шумно отдыхавшей компании.       Тот цапнул ее за запястье, со смехом отвесив какую-то грубость. Девушка выдернула руку и резко ответила.       Светловолосый сделал вид, что не замечает происходящего, лениво потягивая пиво. Раз такая гордая — пусть сама разбирается.       Хотя… дружки мужичка уже набычились. Понятно: уже в той кондиции, когда нет разницы, кому и за что бить морду.       Похоже, все-таки придется вмешаться.       Геллерт даже не стал доставать палочку: простенькими Манящими чарами он мог пользоваться и так.       Заставил кружку со стола позади подняться и звучно разбиться о чужую голову. Магл рыкнул, обернулся и, не разбираясь, с размаху засадил в челюсть хозяину кружки. Который охренел от такой наглости и ответил ударом на удар.       За зачинщика тут же вступились приятели…       «Они такие же, как мы», — презрительно шевельнул губами волшебник, повторяя обычный аргумент защитников маглов. Скучающе подпер подбородок ладонью, наблюдая за потасовкой. — «Ничем не хуже и не лучше нас».       Некоторые — может быть. С натяжкой имеют право стоять лишь на ступеньку-две ниже.       Но такие вот скоты должны знать свое место.       — Я тебя убью.       — Придумай что-нибудь новенькое. И да: избавь меня от нравоучений. Я сделал то, что посчитал правильным.       Может даже не пытаться заливать про общечеловеческие ценности и тому подобное. Хотя… а пусть попробует. Его позиция тоже не на голом презрении строится.       — Если уж так хотел за меня вступиться, мог сделать это другим способом.       — Вступиться? — хмыкнул он. Да уж, не зря говорят об особенностях женского мышления. Видеть рыцарство там, где его нет и в помине. — Не надейся.       Перо и бумагу Геллерт попросту стащил в пивной, воспользовавшись переполохом. И теперь, расположившись на скамейке в одном из пустынных двориков, набрасывал записку.       Два предыдущих, отвергнутых, варианта напоминали о себе лишь хлопьями пепла на мостовой.       Слова что-то не подбирались. Редкость. Обычно он всегда знал, что, как и кому сказать.       Девушка что-то проворчала, но продолжать не стала. Сообразила, видимо, что под руку разговаривать не стоит… если хочет, конечно, чтобы он написал что-то внятное.       — Ладно, сойдет, — наконец произнес светловолосый, перечитав. Протянул листок Тине.       Сам взялся за другой и принялся расчерчивать его небрежными линиями. В которых можно было узнать грубые очертания стран и основные дороги, пролегающие по их территориям.       А он пока прикинет маршрут.       Вариант, приходящий на ум первым — попасть во Францию через Германию… в тех же Эльзасе и Лотарингии затеряться не особо сложно, учитывая напряженную обстановку в регионе. А обрубить хвосты будет весьма кстати. Мало ли, за ними отправят присматривать кого-нибудь из министерских…       Точнее, он бы прикинул маршрут. Если бы Голдштейн не взбрело в голову читать не про себя, а проговаривая обрывки фраз вслух.       — Я держал слово и не давал о себе знать… не стал бы обращаться и на этот раз, но вынуждают обстоятельства… просить твоей помощи в одном вопросе… угу…       — Ничего крамольного? — спросил светловолосый, когда молчание уж чересчур затянулось.       — На первый взгляд нет, — кивнула она, возвращая лист. Который волшебник аккуратно свернул и упрятал за пазуху. Отправит, как только получит обещанную сову. — Ты не написал адрес. И имя.       — Все тебе расскажи.       Перебьется. Имя и старый адрес он отдаст сове лично в когти, отдельной бумажкой.       — Я должна знать все подробности…       — Не беспокойся, это не приказ на твое устранение, написанный секретным шифром. И вообще, Тина. Запомни: с этого момента, пока нас может услышать кто-то посторонний, ты немая.       — С какой это стати я немая?       Геллерт тяжело вздохнул. С едва уловимой ноткой довольства: тему он перевел сравнительно легко.       — Ты свой акцент со стороны слышала? А что у тебя в документах написано?       — В каких именно?       — В тех, под которыми мы выезжаем из Австрии.       — Фрау Вайс, — она явно не понимала, зачем он спрашивает то, что и так прекрасно знает. — Атала Вайс.       Жаль требовать с министерских другие документы было бесполезно. Так бы играть мужа этой женщины Грин-де-Вальд не согласился ни за что.       Начхав на то, что это единственный непредосудительный способ путешестовать вместе. Ибо на брата и сестру они не похожи даже отдаленно.       — То-то и оно, что «фрау», а не «миссис». Так что запомни: ты немая.       — Угу.       Он нарочито высоко приподнял брови.       — Да ладно, ты даже не станешь возражать?       — Не стану, — кивнула она. — Немецкий я и впрямь знаю плохо.       Мелочь, а приятно.       Хотя какой там мелочь: большую часть времени тишина, покой, отсутствие возражений и недовольства его поступками… на которые было, конечно, плевать. Однако все равно. Раздражает.       — Что же, тогда прикинем, как добираться? — маленькая победа отчасти улучшила настроение. Можно и обсудить вопрос… благо глобального значения он не имеет. — Можешь посмотреть, я примерно нарисовал схему региона. Как что обозначено, разберешься.       — Спасибо за одолжение, — Тина сощурилась, изучая импровизированную карту. С учетом того, что лист лежал на чужих коленях, а надписи были мелкими — задача непростая. Наклоняться-то нельзя. Гордость и приличия... — Так, ну сразу напрашивается дорога через Мюнхен…       — Рискованно, — помедлив, все же заявил он.       Нет, ясно: территория союзного государства и все такое. Но Геллерт что-то сомневался, что тамошних мракоборцев предупредили о необходимости давать ему зеленый свет. Такие дела проворачиваются без лишнего шума.       А, значит, лучше лишний раз не показываться на крупных дорогах сопредельных государств. Даже с магловскими документами.       — Только не говори, что ты хотел добираться через Берлин.       Слишком большой крюк. Да и опять же, огромный город, за которым германские мракоборцы присматривают всяко внимательнее, нежели за периферией…       — Нет, — сухо и решительно, постучав кончиком пера по линии, изображающей западную границу Австро-Венгрии. — У меня есть идея получше…