Непреложный обет

      Тине снился Париж.       Мирный, залитый солнцем. Они с Ньютом брели куда-то по улочкам, оживленно разговаривая и перешучиваясь, у ее ног носился пушистый нюхлер… казалось, быть лучше попросту и не может. Не нужно было куда-то бежать, решать проблемы — свои и чужие. Покой, уют, солнечное тепло на щеках, привычная светлая и чуть неловкая улыбка собеседника…       — Тина.       Девушка обернулась, весело вскинув брови. Наклонилась, чтобы взять щебечущего нюхля на руки. И, едва коснувшись его лапки, нахмурилась. Странная на ощупь, без когтей и словно бы обветренная…       — Тина!       Она моргнула, и улыбающийся Ньют растаял, превращаясь в хмурого невыспавшегося Геллерта. Сосредоточенно трясущего ее за плечо.       А она, пытаясь отбиться, перехватила его за руку: поэтому лапа нюхлера из сна и оказалась обветренной.       — Вставай, — в обычной манере, без траты времени на «доброе утро» и тому подобное. — Мы скоро уходим.       Да. Ради этого стоило будить ее, вырывая из сна, в котором она была счастлива впервые за долгое время. И в котором осталась бы с удовольствием — навечно.       Голдштейн потерла шею: горло ощутимо саднило. Вчерашняя прогулка все же не прошла бесследно.       — Ты говорил, что… — заговорила она и тут же оборвалась, поморщившись. Голос хрипел, как сломанный радиоприемник.       — Планы изменились. Альбус поможет нам пересечь границу.       Тина поначалу было подумала, что ослышалась. Он… учитель Ньюта не мог пойти на такое. Не мог согласиться на то, что способно перевернуть жизнь целого континента, не мог согласиться сотрудничать с тьмой…       Впрочем, молодой Грин-де-Вальд тоже серьезно отличался от взрослого. Так почему она должна видеть в Альбусе Дамблдоре именно того человека, которого ей описывал младший Скамандер?       И которого она сама видела всего лишь раз в жизни.       — А что насчет Фламеля?       Девушка по-прежнему колебалась. Грызя себя все больше и больше. Уже начиная думать, что лучше пожертвовать десятью годами свободы, чем…       Однако это сделают если не они, то кто-то другой. Австрийцы настроены серьезно.       Следовательно, камень все равно нужно заполучить… или как минимум выйти на алхимика и убедить его получше спрятать свое творение.        При этом сбрасывать со счетов Геллерта и игру, которую он ведет, тоже не стоит.       — С этим разберемся самостоятельно, — произнес Грин-де-Вальд. И, оглянувшись, понизил голос. Заговорив холодно и быстро. — Сейчас главное оказаться во Франции. А дальше я намерен с ним распрощаться. Не поставив его в известность.       — Ты не доверяешь ему? — Голдштейн тоже понизила голос.       — Я доверяю лишь самому себе, — отозвался он. И тут же добавил, переходя на обычный тон: — Давай, хватит спать.       Он отошел, а Тина нехотя вытянула ноги, усаживаясь прямо. И морщась от того, насколько затекло все тело.       Мозг упрямо цеплялся за останки сна, не желая возвращаться к реальности. Пришлось решительно стянуть теплый свитер: может, резкое похолодание немного отрезвит организм.       Теперь встать, потянуться…       — Доброе утро, мисс Голдштейн.       Девушка ответила Дамблдору вежливой улыбкой. Покосившись на Грин-де-Вальда, прислонившегося к дверному косяку: светловолосый недвусмысленно не давал им остаться наедине.       Опасается, как бы не сболтнула лишнего?       — К делу, — вытерпев пару минут обмена любезностями, начал Геллерт. — Что ты собираешься сделать, Альбус? Я хочу знать заранее, чтобы без неприятных сюрпризов.       Что-то это Тине сейчас напомнило. Сама ведет себя точно так же…       — У меня есть одна мысль. Но вначале объясню, почему остановился именно на ней.       Светловолосый скрестил руки на груди.       — Внимательно слушаю.       Дамблдор кивнул. С выражением лица, говорящим: «спасибо за разрешение».       — Швейцария небольшая. Поэтому нас будут ждать и на границе, и в крупных городах. Обычные, магловские дороги отпадают. Портал — тоже, их создание внимательно отслеживается. А контрабандистов здесь почти нет. Страна обслуживает банковскую систему всей Европы…       — Большое спасибо тебе, Альбус, — проворчал Грин-де-Вальд. — За этот фортель с мракоборцами.       — А что насчет трансгрессии? — спросила Тина, прежде чем Дамблдор успел ответить. Иначе выяснение отношений грозило затянуться.       На нее взглянули, как на школьницу. Причем оба.       — Расстояние здесь да, небольшая помеха, — объяснения взял на себя Грин-де-Вальд. — Однако приграничная полоса охвачена действием антитрансгрессионного заклятья. Мне удалось вытащить нас из поезда лишь потому, что мы уже вышли из-под его действия. Мракоборцы немного просчитались.       — А также пол-страны опутано чарами трансгрессионных помех, — негромко дополнил учитель Ньюта.       Светловолосый выругался. Не стесняясь в выражениях.       — Так вот почему нас занесло к черту на рога…       — Иными словами, попасть в эту страну проще, чем из нее выбраться, — подвел итог Дамблдор.       — Именно, — скривился Геллерт. — Когда я был здесь в прошлый раз…       А ведь действительно. Как-то же он тогда из Швейцарии выбрался.       — Тебя тогда не разыскивали. И ты спокойно мог выбраться и по магловским дорогам, используя банальный Конфундус.       Судя по тому, что тему Грин-де-Вальд поддерживать не стал, так оно и было.       — И в чем состоит твоя идея? Вызвать больших орлов и перелететь на них через кордоны?       — Можно выйти на гоблинов, — отозвался Альбус. Серьезно, игнорируя чужую иронию. — У меня есть знакомый в Гринготсе, у которого в свою очередь есть кое-какие знакомые здесь…       — Гоблинов?       Этих существ Тина открыто недолюбливала. Опыт общения был не самый удачный.       — Их. Они всегда испытывали тягу к горам. Особенно к тому, что под ними…       В другое время Тина с удовольствием походила бы по бернским улицам, на которых уже чувствовалось дыхание приближающегося Рождества. Хоть немного скинув усталость, с каждым днем наваливающуюся на плечи все сильнее.       А сейчас приходится сцеплять зубы и упрямо брести вперед, отыскивая какие-то силы, резервы…       По сторонам ни один из троих не смотрел; быстрый, целеустремленный шаг по мостовой узких, второстепенных улочек. На основные лезть не стоило… пусть даже и изменив свою внешность настолько, насколько это было возможно сделать, используя заклятья. Голдштейн, например, удлинила волосы до лопаток, «перекрасив» их в светло-русый, обзавелась более густыми бровями и крупной родинкой слева от носа — прекрасно зная, что такие мелочи бросаются в глаза и отвлекают внимание от всего остального.       Впрочем, она уже не была уверена, что стоило так заморачиваться: все равно тащилась позади, заходясь надрывным кашлем. Альбус время от времени косился на нее, однако ничего не говорил. Грин-де-Вальд и вовсе не обращал внимания.       А Тина и не стремилась, чтобы вокруг нее обеспокоенно носились, как курица вокруг яйца.       — Разбираться со своими знакомыми будешь сам?       — Они не мои знакомые, — покачал головой Альбус. — Я ни разу их не видел, так же, как и ты. Знаю лишь, как на них выйти. Так что представлю тебя, но договариваться будешь самостоятельно. У тебя это всегда получалось лучше.       — Кто бы сомневался.       Голдштейн по-прежнему не нравилась эта идея. В голове упорно крутилась та сделка Ньюта с гоблином, едва не приведшая к крайне неприятным последствиям. Конечно, и среди этого волшебного народа встречаются разные личности… но избавиться от предубеждений было крайне сложно.       Девушка чуть скривилась, поймав себя на том, что ее отношение к гоблинам в чем-то смахивает на отношение Грин-де-Вальда к маглам. Мда.       Однако об этом она подумает позже. Благо сейчас ей, кажется, наконец представился подходящий момент для кое-чего другого.       — Мистер Дамблдор, я хотела вас спросить…       Напряжение в голосе ей все же не удалось скрыть. Вопрос вертелся у нее на языке давно, но только сейчас Голдштейн поняла, что может означать ответ на него.       — Да? — добродушно отозвался волшебник.       Тина набрала воздуху в грудь.       — Вы ведь преподаете в британской школе? У меня там должны учиться родственники… Скамандеры, Тесей и Ньютон.       Брови Геллерта заинтересованно взлетели вверх. Тина не обратила на него внимания. Напряженно смотря в чужие глаза и ожидая ответа.       Который словно бы ударил под дых.       — Боюсь, я даже не слышал о Скамандерах. Я так или иначе знаю всех учеников Хогвартса… и таких среди них нет.       Ее-девочки ведь тоже нет в этом мире. Значит ли это, что…       — Значит, они все-таки в Дурмстранге, — она заставила себя сказать это небрежным и отчасти даже веселым тоном. — А я проспорила кузине галлеон.       — У тебя, оказывается, столько родни, — заметил Грин-де-Вальд. С неуловимо ядовитыми нотками.       А вот с ним придется как-то объясняться. Но ладно…       — Здесь, насколько я помню, — Дамблдор избавил ее от необходимости делать это прямо сейчас. Оглянулся и, пробормотав что-то, постучал волшебной палочкой по одному из кирпичей.       Толкнул появившуюся в кладке дверь.       Помещение за ней полностью отвечало тому, как его обозначил Альбус: бандитский притон. Полутемное, пропахшее дымом и спиртом, наполненное разбойного вида типами… при появлении чужаков даже не поднявшими головы от своих занятий — карт, выпивки и далее по списку. Однако чужое недружелюбное внимание ощущалось буквально физически.       Тина было автоматически потянулась к волшебной палочке, но резко себя одернула. Не сумев задавить очередной приступ кашля.       Да что же это такое…       Дамблдор, не обращая внимания на чужие взгляды, прошел к стойке. Грин-де-Вальд двинулся следом, небрежно применив на себя Ревелио: искаженный облик стек, как вода.       — Мне нужен Рагнук, — негромко произнес Альбус, чуть наклонившись вперед.       Бармен мотнул головой в сторону, продолжая протирать стакан. Ясно, Рагнука здесь знали неплохо. И репутация у него была такая, что лишних вопросов его гостям (даже незваным) не задавали.       За указанным угловым столом разместился щуплый даже для своей расы гоблин, лениво потягивающий содержимое глиняной кружки. В одиночестве: верный признак того, что это именно тот, кто им нужен. Другие по пять человек теснятся, а этот…       Дамблдор кашлянул, явно прикидывая, как подойти и с чего начать разговор.       Но Грин-де-Вальд его опередил.       — Рагнук? — утвердительно спросил светловолосый, без приглашения усаживаясь напротив.       Стульев больше не было, поэтому остальным пришлось стоять. Словно охранники, иначе не скажешь.       — Геллерт Грин-де-Вальд, — гоблин отплатил той же монетой. На Альбуса с Тиной он и не взглянул: живые черные глаза внимательно изучали лицо собеседника. — Не ждал увидеть вас здесь.       — А я не ждал, что меня с ходу назовут по имени.       — О, вы известная личность, — усмехнулся Рагнук. — Вас разыскивают мракоборцы в семи странах Европы. Уже одного этого достаточно, чтобы обрести славу… в определенных кругах.       Всего семь? Ей казалось, побольше. Хотя, Великой войны еще не было — многих государств пока просто не существует.       — Неожиданно, но приятно. Однако я по делу.       — Было бы странно ждать, что вы пришли просто поболтать со старым гоблином, — глаза Рагнука блеснули: отсутствие лишних любезностей явно пришлось ему по душе. — Что же, слушаю.       Ходить вокруг да около Геллерт не стал:       — Мне со спутниками необходимо переправиться во Францию. По вашим контрабандистским каналам, не попадая в поле зрения мракоборцев.       — Интересно. Однако с чего вы решили, что я занимаюсь такими вещами?       Не доверяет, или просто набивает себе цену?       Почему-то все представители криминального мира, с которыми Тине доводилось иметь дело, начинали диалог примерно так. Никто еще не заявил: «да, я контрабандист, что вывозить будем?»       — Вы о контрабанде или о переправке за границу? — в голосе Грин-де-Вальда сквозила ирония.       — Информация о том, что вы тот, кто нам нужен, поступила от Нордока, — вмешался Альбус. — Вы его помните. Он работает в британском Гринготсе.       — А, как же, как же, — гоблин расслабленно прикрыл глаза. И тут же заговорил, неожиданно холодно и деловито. — У вас ведь нет денег, герр Грин-де-Вальд. Ваш род разорился полвека назад, из-за чего и был вынужден перебраться в Австро-Венгрию.       Лицо волшебника осталось каменным. Хотя Тина примерно догадывалась, какие эмоции скрываются за спокойствием.       Так вот почему он пользуется еще отцовской волшебной палочкой…       — А вы неплохо осведомлены.       — Естественно, — пожал плечами Рагнук. — А потому меня интересует следующий вопрос: что вы можете предложить в обмен на мои услуги?       Похоже, приехали.       Стоило бы и раньше вспомнить, что ни один гоблин никогда ничего не сделает просто так… особенно для волшебника.       Помощи от Дамблдора здесь ждать уже бесполезно: он сразу сказал, что договариваться с гоблином Грин-де-Вальд будет сам…       На этом месте размышления пришлось прервать: тщательно сдерживаемый кашель все же прорвался наружу. Вызывая острое желание выплюнуть уже легкие и не мучиться.       Светловолосый страдальчески поморщился.       — Может, ее заберете, а?       — Не мой профиль, — хмыкнул гоблин, прежде чем Голдштейн успела возмутиться. — Так что предпочел бы звонкую монету. Или что-то, эквивалентное этой монете по стоимости.       — Постоплата данной звонкой монетой не принимается, — заключил Геллерт.       — Нет. Не тот бизнес.       — Самого бы продать, — сипло огрызнулась девушка, кое-как прокашлявшись. Тихо, чтобы услышать ее мог лишь Грин-де-Вальд. — Фестралам на корм…       — А вас любят, — усмехнулся гоблин: слух у него оказался острее, чем казалось. Черт. — Что же, мисс… может быть, у вас есть идеи?       Уже и гоблины к ее акценту цепляются.       Нет, все: выберется из этой передряги — наймет преподавателя.       — Натурой? — предложила Тина. — Провезти, передать, украсть… уболтать.       От предпоследней шпильки в адрес Геллерта она просто не удержалась.       И тут же запоздало вспомнила о том, что деньги у них были: в поезде-то светловолосый их не оставил... хотя, тех тридцати с лишним золотых точно не хватит, контрабандисты умеренными аппетитами не отличаются.       — Интересно мыслите, мисс, — глаза гоблина блеснули. — Услуга за услугу, герр Грин-де-Вальд. Как вам такой вариант?       Голдштейн покосилась на Альбуса: тот едва заметно дернул головой. Не рекомендует связываться, ясно.       Но есть ли какой-то иной выход…       — Вариант хорош, — буднично заметил Геллерт. — Однако сначала я хочу услышать, что конкретно вы потребуете.       Рагнук кивнул, откидываясь на спинку стула. Побарабанил длинными пальцами по столешнице.       — Справедливо. Тогда слушайте.