ты знаешь как заставить меня разлюбить

Её сигарета тлеет ровно столько, сколько мы смотрим друг другу в глаза. Девушка напряжённо протягивает мне пачку, но я хмуро складываю руки на груди, отказываясь. Это не то, что мне поможет. — Холи, эти шутки зашли слишком далеко, — устало вымолвила я, чувствуя злость на подругу. — Не надо поступать так со мной, хорошо? — А как я поступаю? — усмехнулась девушка, но это не звучало весело. — Ты сама настроила себе стен, ясно? Только ты здесь виновата, но страдаете вы оба. — Прости, что? — я удивлённо подняла брови, действительно поражаясь мнению человека, который должен знать меня, как никто другой. — Ты рассталась с ним, хотя всё было вполне решаемо, — досадно ответила та, потушив окурок. — А сейчас ты чувствуешь себя дерьмово. И это не его вина. Мои лёгкие прекратили любое поступление кислорода в организм и я смотрела на девушку так, словно она плюнула мне прямо в лицо. Хотя, знаете, так и было. Сейчас она именно это и сделала. — Венди, ты влюблена в него по уши. Признай уже эту правду! — развела девчонка руками. — Иначе я не смогу помочь тебе. — Нельзя быть влюблённым в того, кто живёт прошлым! — моё эмоциональное состояние буквально отключило меня от реальности и я смотрела в глаза Холи, но говорила точно не с ней, потому что это было бы слишком. — Я не знаю что со мной происходит. Я не вижу никого, кроме него. Это меня разрушает. Он, чёрт побери, меня разрушает. Несколько дней назад у меня было всё просто отлично, но он вмешался. Просто посмотрел мне в глаза и заставил почувствовать, что я нуждаюсь в нём, понимаешь? Но я отдала слишком много и мне нужно время, чтобы восстановиться, — мои лёгкие перестали пропускать воздух и я почти задыхалась от собственных слов. — Я правда не хочу говорить с ним, не хочу видеть его, слышать… Это меня просто убивает. Ведь я становлюсь слишком чувствительной. И сейчас, когда ты делаешь такие вещи, это заставляет меня чувствовать себя дерьмово, потому что я очень хочу перестать быть… Влюблённой в такого человека, который заставляет чувствовать меня другой, не собой. — Ты ведь не думаешь так, — удивлённо и даже как-то шокировано вымолвила она. — Нет, это правда, — уверенно заявила я, почти хныча от того, насколько всё это меня заботит. — И то, что ты пытаешься каждый день напоминать мне о нём, то, что пытаешься нас как-то помирить меня очень сильно огорчает, ведь это не то, чего я хочу. — Венди, но ведь он тоже страдает, — я вижу, как девушка смягчилась, хоть и не слишком. — Ты не можешь просто так взять и поставить крест на этих чувствах. Ты не можешь от них прятаться. — Кто это сказал? Покажи мне этого человека, — я развела руками, находясь почти на грани. — Никто не может говорить мне чего я должна или не должна делать. Даже ты, Холи. Особенно ты. Я вдруг почувствовала себя человеком честным и правильным, потому что всё то, что было до, оказалось не совсем хорошим. Это как долго взбираться по горе. Каждый метр — сущий ад и ты уже ненавидишь эту тропу, ты ненавидишь часы, которые проводишь за этим занятием, ты хочешь развернуться, хотя почти добрался до половины, ведь сил почти нет. И ты смотришь вниз, понимая, что там тебя не ждёт ничего нового, затем оборачиваешься к вершине и осознаёшь, что там может быть что-то иное, прекрасное. Я хочу уже добраться до самого верха, чтобы оставить это позади и не оборачиваться, смотря только в то самое прекрасное. — Хорошо, — на тяжёлом выдохе, после длительного раздумья, проговорила Холи, смотря мне чётко в глаза. — Если это то, чего ты хочешь, то я поддержу тебя, — и её взгляд почему-то дал мне надежду. — Спасибо, — мой ответ, возможно, был не слишком глубоким, но она всё поняла и без слов. Она поняла меня так, как возможно, больше никто не поймёт. Да, хоть сейчас это и выглядело, как ссора, но это была не она. Это был разговор. Душевный, на повышенных тонах, очень эмоциональный, но он был мне просто необходим. Я думаю, что сейчас Коулман действительно оставит надежды на наше с Джастином будущее. Не знаю, возможно, она слишком об этом переживала последнее время. Мне бы этого не хотелось. — Идём на физику? — усмехнувшись, она наблюдала, как я отчаянно пытаюсь стереть с щеки немного потёкшую тушь. — Да, — я удивлённо вскинула брови. — А что? Есть предложения интересней? — Угу, — хитро улыбнулась подруга и, не дав мне закончить, подхватила под руку, ведя прочь из туалета. И это был прекрасный день. Только я и Холи. Чёрт, было действительно весело. Мы были на скейт-площадке, где я впервые встала на доску, но пару раз упала, чего кстати, я ожидала. Так же сходили в кино, поели до сыта и просто хорошо провели время, будучи вдвоём. Ну, а вечером, когда подруга всё же оставила меня одну и пошла на ту самую, как она выразилась «вечеринку года», я уселась за уроки. Хотя, на самом деле, ничего кроме сегодняшнего разговора с Хол, не входило в мою бедную голову. Чёрт, я что, действительно превратилась в такого человека? Это странно — чувствовать себя влюблённой в того, с кем не хочешь быть. В смысле… Не думаю, что это можно назвать нормальным. Почему я вообще в него влюблена? За что? А может это просто остаточное чувство, как след от истребителей? Может я просто сама себе внушила эти чувства, чтобы занять хоть чем-то этот совершенно бесполезный в быту мозг? Хотя… У меня ведь и без того много забот, но почему-то после той ночи, когда мы встретились, я переосмыслила наше расставание. Почему-то в один момент это стало для меня слишком важным, чтобы задвигать на задний план. Вы понимаете о чём я? Оторвавшись от слишком утомляющей меня физики, я посмотрела на экран телефона, который подавал признаки жизни уже, наверное, тысячу раз. И всё дело было в том, что Холи присылала мне фотоотчёт каждый раз, когда заканчивалась очередная пинта пива. Чёрт бы побрал эту девчонку… Но одно сообщение, которое я слишком долго не могла открыть, заставило меня проглотить собственный язык. Оно было с неизвестного номера, но я почему-то сразу подумала об одном единственном человеке, ведь сейчас он занимает первое место в голове. От кого: Неизвестно Кому: Венди Я соврал.