B U R N M E: the last song

Ты рассматриваешь достаточно большую комнату, обставленную со вкусом, который был всегда присущ твоей подруге. Джисон сразу же идет к длинному угловому дивану, заползая на него в своей детской манере. Оставлять его одного небезопасно, поэтому ты ждешь, когда Кеми вернется. - Когда ты вернулась? И где кольцо? – кажется, она приходит в себя и радость сменяется на немилость, хотя, для тебя она все та же, что и прежде. - Ты это в отместку меня на свою свадьбу не позвала? – притворно-угрожающе тянешь ты, на что она пожимает плечами. - Могла бы хоть оповестить меня о своем нынешнем семейном положении. Качаешь головой, услышав это. Ты пока еще не решила, говорить ли о том, что все письма написанные тобой, чудесным образом исчезали в паутине интернета так и не достигнув адресата, судя то тому, что Кеми действительно оставалась все это время с той правдой, которой ей предоставили. Насколько эту глупо, прикрываться ребенком, ты еще и сама не решила, но пока в тебя не полетели вещи и впустили даже в дом, можно рассчитывать именно на тот исход, который ты ждешь. - Это мой племянник Джисон. Джи, смотри, эту тетю зовут Кеми, она тоже любит играть в игры, но боюсь, что у нее нет столько игрушек сколько в твоей комнате, - выжидающе смотришь на подругу, говоря все это. - Значит, это не твой ребенок? – все еще вопросительно тянет Кеми, на что твои глаза изумленно округляются, и ты теряешься от подобного абсурда. Если подумать, то от всей этой неопределенности и комедии, пахнет жареным. Если в действительности Тэхен никогда и никому ничего не объяснял, то неудивительно почему все ополчились против тебя. Сейчас в твоих мыслях складывается логическая цепочка всего случившегося, и она определенно тебе не нравится. Эти размытые чувства становятся тряпичными, скомканными и все больше непонятными. Пропускаешь через себя воздух. Вполне естественный процесс, смешанный с периодически возникающими словами психолога в голове. Разговаривать с кем-то, все же, оказалось сложно. Тебе казалось, что ты преодолела этот барьер, но возвращаясь обратно, ты понимаешь, что лишь прежние отношения способны тебя расшевелить. У вашей дружбы все еще есть опора, но и она уже начала расшатываться, это не сложно понять лишь взглянув на Кеми, хотя ты никогда не разбиралась в людских сердцах. - Очень интересная версия происходящего, - более спокойно произносишь ты, потрепав ребенка за щеку. – Что я еще нового должна узнать о себе, чтобы не надорваться от смеха, - хоть ты так и говоришь, но пожалуй, это ни разу не смешно. Сразу вспоминается ваша первая встреча с Юнги, где ты сбегала вместе с Джи, не видя ничего вокруг. - Знаешь, после того, как я тебя увидела, мне стало легче. Ты всегда говорила, что нужно верить лишь своим глазам, эмоциям и ощущениям, но когда ты уехала, все перевернулось вверх дном. Был бы здесь Джун и мне наверняка бы пришлось разнимать вас, - перебирает свои волосы Кеми. - Я не обязана объясняться, - более жестко парируешь ты, прерывая бессмысленное бормотание подруги. - И все же, ты пришла именно для этого, - смотришь на нее, не видя в ее глазах ни злобы, ни осуждения, пока она не убегает в ванную, прикрывая рот рукой, шепча извинения. Как по щелчку состояние Кеми находит свое предположение. Теперь понятно, почему большую часть времени она зависает дома одна, хотя удалось выяснить, что Квон осуществила свою мечту и сейчас преподает в одной танцевальной студии, которая находится не так далеко от ее дома. - Пойдем вместе приготовим что-нибудь вкусненькое, - обращаешься к ребенку, осознав, что он уже способен многое понять и берешь его маленькую ручку в свою. Игра в кастрюли, единственная до головной боли раздражающая для тебя, но ничего другого придумать не удалось, так как просмотр мультиков только в ограниченном количестве. Джи сидит на полу, почти не путаясь под ногами, пока ты рыщешь в чужом холодильнике, находя весьма полезный набор продуктов. Жизнь с Тэхеном и собственное здоровье заставило пересмотреть множество пунктов своей ленивости, чтобы прийти к стадии самостоятельной готовки. Решаешь сделать спагетти, что достаточно не сложно и можно отрегулировать количество порций, если приготовишь больше соуса. Кеми появляется, когда ты нарезаешь овощи. Цвет ее лица ненормального мертвенно-серого оттенка и тебе ее в какой-то степени жаль, не хотелось бы быть в том же положении, что и она. Только не сейчас, да и возраст позволяет повременить. - Ты уже догадалась? – смотришь на ее сухие губы и передаешь сок, который успела налить в стакан. - Дети – это классно Кеми, но мне хватает Джисона. Он часто начал называть меня мамой, а еще он слишком умный и сейчас подслушивает нас, - на этих словах малыш закрывает уши руками, как послушный мальчик. Ты не перестаешь удивляться, насколько хорошо успела изучить его. - Ты начала называть меня по имени, - зацикливается не на нужном Кеми. - Я всегда так делала. Сила это убеждения или я как-то изменилась, но меня уже никто не называет, как прежде. В Нью-Йорке, максимум на что были способны мои одногруппники это Мия. Никто не пытался выставить меня другим человеком, а я им уже не хотела быть, - смотришь на подругу, включая газ. - Ты можешь честно сказать мне, почему ты уехала, никого не предупредив? Это не похоже на тебя, - неуверенно произносит Кеми, все еще ожидая от тебя хоть какой-либо реакции. Вертишь в руке нож, то выпуская, то хватая его за рукоять. Мясо шипит на сковороде, а сила ударов Джисона нарастает с тем, как заглушается его игра вашими голосами и процессом готовки. Твой слушатель сидит напротив и вряд ли, можно желать больше, потому что был бы перед тобой кто-то другой, ты бы обязательно съязвила, выставляя себя гиеной в ее глазах. Нет ни плохих ролей, ни хороших, есть только хреновые актеры, но если ты совсем не актер, то приходится им быть. Твои грешки, начинаются с самобичевания, а заканчиваются тем, что виноватых нет, а если тебя такой и считают, то следует спуститься с небес на землю. Человеческий разум – это потемки, не говоря уже об эмоциях и чувствах, которые порой толкают на самые смелые, но необдуманные поступки. - Захотелось быть там, где я нужна, - откровенно произносишь ты то, что не каждый может понять. – Было неплохо быть одной все это время. Я никогда не задумывалась о своем будущем, поглощая себя бессмысленными переживаниями. После смерти мамы, отец заточил себя в своем доме и единственное, что мне оставалось – это принять его выбор. Каждый раз я сбегала к нему, когда мне было плохо, и мы подпитывали друг друга этой никчемной жалостью, живя тем, что уже не вернуть. Потом появился Джису, которого я не помнила, лишь знала о его существовании, все это время, ненавидя и принимая его деньги, потому что не хотела беспокоить отца. Хотя нет, я просто была беспечным подростком, попавшим не в ту ситуацию и не в то время. Сколько бы я не упиралась, во мне играл интерес, и становилось все больше вопросов, на которые хотелось бы получить ответы, - делаешь паузу, собирая все мысли в кучу, вся забытая искренность, будто одним потоком выливается из тебя, делая речь несвязной. – Он был против наших отношений с Юнги, но меня это не волновало, потому что я была… - в какой-то момент ты не можешь произнести то, что чувствуешь к нему. - Ты любила его, - она не спрашивает, а утверждает это, зная тебя лучше остальных, но ты жила все это время по принципу отрицания, не позволяя никому брать скальпель и диагностировать твои симптомы. – Или любишь? «Кто мы друг другу?» Смогла ли ты ответить на этот вопрос, даже после расставания, которое произошло не как у нормальной пары. Звучит не очень и все это не вызывает ни ударов сердца, ни чертовых бабочек в животе. Его не было рядом, Юнги перестал быть привычкой. Свет был выключен, и ты смогла привыкнуть к этой темноте. - Тем не менее, председатель хотел моего прибытия в Америку, а Джису лишь исполнял его поручение и, как и тогда, так и сейчас, я особо не нужна была никому из них. Измена Юнги была всего лишь катализатором, для принятия более быстрого решения. Подвернувшийся Тэхен тоже был пешкой, несмотря на то, что он действительно влюбился в меня. Он сделал мне предложение еще когда мы с Мином были в отношениях. Вспоминая об этом, я думаю, что в наши отношения всегда вклинивался кто-то лишний, а мы оба были не способны противостоять этому. - Мне нужно выпить, - прерывает тебя Кеми, пока ты отвлекаешься от готовки, так и зависнув на своих давно отточенных действиях. – Сок, Мина, это всего лишь сок, - вздыхает она, на твой укоризненный взгляд. – В твоей жизни полная херня творилась, а ты мне ничего не рассказывала даже. - Я могу и не продолжать, вряд ли это поможет наверстать нам упущенное и мне реабилитироваться в твоих глазах. Я пришла не за исповедью, а чтобы самой понять, что я сделала не так, - это большая ложь. Тебя до дрожи пробирает от того, сколько на самом деле в твоей же искренности, произнесенной вслух, чертова Мин Юнги. А может это и не искренность, а болезнь, при которой ты страдаешь от того, что боишься остаться совершенно одна, не имея ничего. Все эти тупые бабочки и учащенное сердцебиение не котируются в твоем организме, остался лишь страх, потому что Юнги затрагивает то, что ты уже исключила из своей жизни. Тот же свет, который больше без надобности. Воспоминания, которые все еще осадком плещутся внутри, не выплевываясь наружу, как неизвестная до этого болезнь. - Прости. Она говорит «прости». Это слово ты ненавидишь, потому что оно никогда не дает гарантии, что человек сказал его искренне и действительно понял то, что сделал что-то не так. В прошлом, ты слишком часто полагалась на него, но из этого вышли только руины. - Моя это ошибка или нет, но я начала сомневаться. Переигрывать раз за разом новый сценарий в своей голове. Встреча с Джису помогла мне посмотреть на прошлое с широко распахнутыми глазами. Я и сама не поняла, как подписала контракт и заключила фиктивный брак с Ким Тэхеном, при том, зная, что Юнги никогда не простит меня за это. В тот момент, мне захотелось, чтобы ему стало также больно, как и мне и я подпитывалась этой эгоистичностью долгое время, все же ожидая, что он вернется. Но реальность такова, что мы оба приняли разные решения, - без предрассудков, продолжаешь ты, пока горло сжимается, словно тебя держат за шею. Сдерживаешь слезы, которых уже не должно быть. – Сложно поверить, но в Нью-Йорке меня ждала огромная семья, о существовании которой я не знала на протяжении всей своей жизни. Было наивно думать, что они примут меня, но тогда я еще не знала, что председатель окажется болен, а вся семейная идиллия превратиться в кровожадную бойню за наследство. Тогда я узнала зачем, собственно говоря, брат и отправил вместе со мной Тэхена. Он был гарантией моей безопасности и при наличие этого брака, улучшилось мое положение, но даже так, они смогли дотянуться до меня. Звучит это как сказка или нет, я не знаю, но для меня это все больше похоже на кошмар. В какой-то момент, я даже не смогла принять правду о подставе, в чем мне признался Тэхен спустя пару месяцев, после того, как я продолжила его отвергать. Это перестало быть важным, когда мне попытались навредить в первый раз. Было страшно, и действительно хотелось сбежать, и только Ким поддерживал меня на протяжении всего этого времени, пока я, как мазохистка, принимала все предложенное. Я сделал из него привычку, и углубилась в работу, покрываясь панцирем, который с каждым днем становился все толще. У меня не хватало времени думать о своих чувствах, после того как я поняла, что уже никто не вытянет меня из этого Ада. Впрочем, для меня и там нашлось место. Пока меня таскали по разным мероприятиям, я поднимала свой ранг в этой жесткой игре на выбывание. Наверное, тебе сложно понять это, не побывав в подобных условиях, но это и было моим наследием. У моей мамы не получилось и она выбрала свои чувства, будучи смелой и более отважной чем я, потому что знала, что когда свернешь на эту дорогу, обратного пути уже не найдешь. Кто бы мог подумать, что у меня появится буквально все, чего жаждут многие из нас: власть, деньги, узнаваемость. И я совру, если скажу, что собираюсь отказаться от всего этого. Работа помогла мне забыться. Ким Тэхен уехал уже через год, получив от председателя в подарок акции компании, где мы работали с ним все это время. Чертов Джису бросил меня в пасть льва, заделав ребенка и так и не приехал, а я задержалась, увязнув во всем этом дерьме еще на год, но знаешь, наверное, мне все это нужно было. Была я нужна там в роли пешки или еще кого-то. По крайней мере, материальные ценности тоже чего-то стоят. Можешь не говорить мне, что вся эта душевная организация никак не измеряется деньгами и прочим, потому что даже то отношение, что я испытываю на себе сейчас, все высосано из каких-то детских предубеждений и обид. - Мина… - Разве не так? Легче найти виноватого и поливать его грязью, потому что больно. Но похоже ли это все на исцеление? Просто бездумно тыкать палкой в муравейник, ожидая реакции, которая обязательно последует, при этом нанося колоссальный ущерб. Мне казалось, мы выросли из обид и прочего дерьма, но кажется, я вновь ошиблась, - выключаешь конфорку, сжимая рукой столешницу. – Ты права, мне многое нужно было рассказать, но это решение принадлежало только мне. Надеюсь, этого хватит, чтобы определиться насколько я дерьмовый друг и стоит ли нам и дальше поддерживать это общение. Я привыкла говорить, что живу ради семьи, но как итог, мне просто страшно вновь все потерять. Ты замолкаешь и вы обе молчите, даже не заметив, как Джисон уже скрылся в одной из комнат. Будто просыпаешься ото сна, первой реагируя на звон в соседней комнате. - Что, черт возьми, происходит? – Намждун держит в вытянутых руках плачущего Джи за подмышки, когда бы вбегаете в гостиную. Он смотрит на тебя долгую минуту, пока ты не забираешь у него ребенка. - Кеми, можешь одеть его? Думаю, ты справишься, - обращаешься к подруге, переводя взгляд на ее застывшего мужа, который либо же в шоке от того, что незнакомый ребенок только что лупил ложкой по крышке стеклянного стола, или же от того, как ты здесь оказалась. Снимаешь фартук, решительно настроенная на предстоящий разговор, но ладони безбожно потеют, что приходится прятать вместе с волнением в безразличном взгляде. - Можно тебя на пару слов? Тебе не нужен ответ, чтобы, наконец, поставить все точки над «i». Спустя минут двадцать вы с Джи покидаете их квартиру, оставляя после себя пищу для размышления. Тебе не стало легче, даже после всего сказанное и ты надеешься, что Намджун выполнит твою настойчивую просьбу и расскажет Кеми о письмах, которые ты ей посылала. Это было бы проще, чем отвечать на все вопросы, потому что восполнить пробел в два года действительно сложно. Квон Кеми (Кая) Намждун стоит особняком, пока твой мозг выворачивается наизнанку, как и содержание желудка. Запах специй и приготовленной еды Миной совершенно не вяжется с рождественским настроением, только не после того, что ты услышала. Ставишь кастрюли на свои места, сидя на полу. Этот ребенок вызывает противоречивые чувства, стоит только вспомнить, как он спокойно смотрел тебе в глаза, осознанно и будто понимая все, что здесь происходило. - Ты можешь не суетиться и спокойно рассказать мне, что только что произошло? – его голос противным ядом проникает во все темные уголки сознания. Захлопываешь полку, на полном серьезе наблюдая за своим мужем, который все еще стоит из себя невинность. - А ты ничего не хочешь мне рассказать? – в твоем голосе нотки рассерженности смешиваются с негодованием. - Черт возьми, Кеми, я ненавижу играть в загадки, - слишком быстро отвечает он. - Мина моя подруга детства. Она та, с кем я провела большую часть своей жизни. Благодаря ей мы познакомились. И если тебе есть что мне сказать по поводу ее исчезновения, тебе лучше это сделать прямо сейчас, пока я окончательно не вышла из себя и не испортила нам праздник. Долгий пронзительный взгляд и вновь он пытается исчезнуть, отвлекаясь на свою работу, которая уже сидит у тебя в печенках. Он отвечает на звонок, даже не извинившись. Эти вспышки его плохого настроение, и вечный уход от важный тем – бесит. - Значит, тебе нечего сказать? – чуть громче объявляешь ты. Он прикрывает рукой динамик, смотря на тебя. - Не сейчас, - коротко бросает он, а тебе из-за этого хочется перебить всю посуду, но вместо этого, ты выходишь из кухни, направляясь прямиком к выходу. Звонок в дверь звенит очень не вовремя, как раз тогда, когда ты только обулась. Открываешь дверь, несмотря в глазок, зная, что Намджун наверняка заперся в своем кабинете, лишь бы не слышать ее очередную истерику на фоне беременности. Такое происходило не часто, и каждый раз, словно ножом по сердцу слишком глубокой раной. На пороге ваш самый частый гость – Мин Юнги, но в этот раз вместо своей подружки, которую ты напрочь не перевариваешь, рядом с ним стоит Чимин, который тебе как раз и нужен был. - Как ты себя чувствуешь? – жалкое приветствие заканчивается этими каждодневными словами Пака. Пока они ставят подарки, к тем, что и принесла с собой Мина, ты хватаешь друга под локоть и тащишь на выход, не решаясь заводить никакой разговор при Юнги, который как обычно пришел пожрать и выслушать очередной «совет» от твоего мужа. - Еда на плите, - раздраженно обращаешься к Мину и переводишь взгляд на обеспокоенного Чимина. – Подышишь со мной свежим воздухом минут пять, а то я сейчас взорвусь, - ставишь его перед фактом и вы вместе покидаете квартиру. Решаешься спуститься по лестнице, так как тебе предстоит преодолеть всего три этажа. На улице свежо и морозно, но это не отрезвляет. Хочется сбежать в студию и зарыться в работе. Обнимаешь себя руками, инстинктивно поглаживая живот, хотя через плотную ткань куртки, сложно почувствовать то живое тепло, что теперь хранится в тебе. - Вы снова поругались? – прозаично догадывается Пак, но ты упорно хмуришь брови, не желая выдавать правду за действительность. - Мина вернулась. - Ты снова хочешь о ней поговорить? – устало спрашивает он, будто эта тема ему до коликов осточертела, хотя таковые разговоры всегда заводились по его инициативе и то слишком редко, чтобы считаться правдой. Кусаешь губы, пытаясь успокоиться. Пыталась ли Мина стать камнем преткновения между тобой и мужем – ты не уверена. Эти гормоны сводят с ума. И все же, ты рада, что она пришла к тебе, все еще обращаясь, как к подруге. Она не забыла тебя, так как ты могла бы оставить это все без обсуждения. Невозможно закрыть глаза на реальные факты. Сейчас тебе и жаль, и как-то не по себе от всего происходящего. В прошлом ты наговорила ей не самых лестных вещей, и, тем не менее, она пришла к тебе. Осталась ли она прежней или нет – уже неважно на самом деле, потому что она навсегда останется частью твоей семьи, а ты ее. - Она приходила сегодня, и мы поговорили, - следишь за реакцией друга, который стоит рядом, выпуская изо рта клубы пара. – И непонятно кто из нас больше взбесился от этого. Я из-за реакции Джуна или он из-за того, что она пришла к нам домой. Не хочу с ним ругаться, только не из-за нее, но скажи мне честно, вы точно ничего от меня не скрываете? - Смотря, что она тебе сказала, - тихо отвечает Пак. - Я серьезно, Чимин. У меня мозг сейчас лопнет. Начинаешь ходить кругами, мельтеша перед его глазами. Стоит успокоиться, и оставить эту тему на другой день, но возбуждение от происходящего не исчезает. Хотелось бы просто порадоваться и отметить сегодняшний праздник вместе, но ты уже знаешь, что этого не произойдет. Почему-то услышав голос подруги, тебе захотелось лишь крепче обнять ее. Теперь, ты действительно не понимаешь каким образом ее имя стало табу в вашем доме, какого черта все так опекают Мина, когда он уже большой мальчик и сам способен справится со всем самостоятельно. Что и делает, приводя периодически свою куклу в твой дом, как на смотрины, хотя в последнее время эта тенденция потеряла свою значимость вместе с тем, как в последний раз ты с ней повздорила. - Как она? – этот вопрос от Чимина не кажется неожиданным, но тебе в новинку. Останавливаешься, рассматривая его лицо. С Паком ты всегда чувствуешь себя уютно и непринужденно, может потому вы и работаете в паре, проводя слишком много времени вместе. Сегодня он кажется загадочней, чем обычно. Чаша весов всегда склоняется к его хорошей стороне. Он просто хорош во всем, даже в выражении своих эмоций, но задав этот вопрос, ты видишь в нем что-то другое, тебе неизвестное. - Думаю, неплохо, считая ее прирожденную неразговорчивость. Не могу сказать, что она совсем не изменилась, - начинаешь рассуждать ты. – Сказала, что сейчас у нее в приоритете семья. Джун был в шоке, увидев ее с ребенком, - говоришь специально так, чтобы увидеть и реакцию друга, подразниваешь, не договаривая. - У нее есть ребенок? – улыбаешься, вполне ожидая этого вопроса. - На самом деле, племянник. Сын Джису, - слишком быстро сдаешься ты. – Ладно, я проветрилась. Давай вернемся. Пак молчит всю дорогу обратно. А ты уже в приподнятом настроении, бросаешь вещи в коридоре и, улыбаясь, проходишь в зал, где сидят два придурка. Джун сразу же подрывается с места, чтобы обнять тебя и извиниться на что ты отмахиваешься, с напускным безразличием. Накрываешь на стол, и достаешь с полки бутылку вина, которую прикупила накануне, зная, что этот день пройдет, как и обычный другой. Зовешь всех к столу, присоединяясь к общей теме обсуждения повседневных дел. - Спасибо, что пришли, хоть в этот раз еда не пропадет, - обыденно отзываешься ты, находя отклик в присутствующих. - Сегодня даже не пересолено, - ухмыляется Джун, попадая на удочку твоей игры. Видимо думает, что ваши повседневные шуточки рассмешат тебя. - Очень рада, любимый, - до сих пор не притрагиваешься даже к спагетти, потому что от любой еды сегодня воротит. - Действительно вкусно, Кеми, - наконец произносит Юнги, чего ты так долго ждала. Чимин одним взглядом просит прекратить, определенно зная тебя даже лучше мужа, который пропадает на работе ежедневно. – Ли передала для тебя подарок, - этот подмаз все равно не срабатывает. - У вас с ней на сегодня уже есть планы? – пытается вклинится Пак, но ты лишь смотришь на это страдальческое лицо Шуги, которое так и кричит о том, чтобы к нему даже не лезли с такими вопросами. - Дай мне поесть нормальной еды, - и ты с его ответом полностью согласна. До сих пор непонятно зачем он встречается с этой змеей, когда все равно прибегает сюда, не зная, куда себя от нее спрятать. - Надо будет спросить у Мины рецепт, - повседневно произносишь ты, слыша, как клацает о тарелку вилка Джуна. – Не волнуйся, Юнги, еда не отравлена. Шах и мат. В какой-то степени это приносит тебе удовлетворение, несмотря на то, что это не нравится всем из присутствующих, хотя ты не уверена. По многим из причин в этот раз не хочется уступать. - Добавки? Шин Мина Может ли быть это забавно, смотреть, как Тэхен играет с твоим племянником, будто со своим родным сыном. Аманда разговаривает с Дженнифер и обе, будто ударились в ностальгию, вспоминая, как отмечали рождество дома, на родине. Ты помогаешь Эмили накрыть на стол. Все работники в доме на сегодня отпущены, но ты уверена, что Вонхо где-то рядом, так как является одним из тех, кому в гостевом домике отведена комната. На улице уже темнеет, когда вы заканчивается со всеми приготовлениями. Тэхен включает с Джи елку, и самый маленький и смелый принимается открывать все подарки, получив заочное разрешение на это. Ты отставляешь бокал вина в сторону, понимая, что сегодня ничего толком не ела. Желудок просто кипит от негодования, но, не обращая на это внимание, отлучаешься, чтобы еще раз пригласить Вона отпраздновать вместе со всеми. Приходится одеваться, чтобы выйти наружу. Спускаешься с крыльца, забрасывая ключи от дома в карман, но не успеваешь пройти к домику, так как видишь подъезжающую машину к воротам. Джису покидает салон, и ты подбегаешь к нему первая, совершенно не понимая, почему он не предупредил о своем приезде. Он смотрит на тебя затравленно, выдавливая эту неискреннюю улыбку, на которую не способен даже. И ты понимаешь, что произошло что-то важное. - Что случилось? – хватаешься за его ледяную руку, желая услышать все прямо сейчас, без обычной утайки, как он это обычно делает. В это время к вам подходит Вонхо, который, скорее всего, все это время находился поблизости. - Не сейчас, Мина, - отвечает он, принимая у Вона сигарету. Но ты уже не та, что прежде, чтобы не понимать, что именно случилось, нужно лишь убедиться. Отходишь в сторону, чтобы позвонить Ли Хевону, уже совершенно забив на их тихий диалог, хотя, ты впервые видишь, как эти двое общаются. - Что с председателем? – без прелюдий, задаешь вопрос ты. - Десять часов назад было принято решение выключить аппарат жизненного обеспечения, операция не помогла, - Джису выхватывает у тебя телефон и сам прощается в помощником. - Я хотел сказать об этом завтра, - с нажимом произносит он, сжимая твои плечи. Толкаешь его в грудь, не жалея сил, пытаясь отвадить от себя. - Иди на хуй! – не стесняясь в выражениях, выдаешь ты. Он потирает переносицу, явно пытаясь успокоиться, но тебе уже плевать. Возвращаешься в дом, чтобы захватить свою сумку со всеми документами и выходишь обратно. - Мина! – в этот раз он даже не пытается тебя остановить физически, потому что знает, что твое душевное состояние оставляет желать лучшего. И вы не можете быть теми, кто поддержит друг друга. - Просто скажи им, что мне стало плохо, и Вонхо отвез меня в больницу. Аманда точно не удивится, и прикроет меня, - на взводе произносишь ты. - Блять, куда ты пойдешь? – срывается брат. - Что происходит? – Тэхен появляется как обычно не вовремя, но это не мешает тебе последовать уже принятому решению. Спазмы действительно заставляют сморщиться от боли. Джису придерживает тебя, в этот раз, не принося никакого физического дискомфорта. - В больницу. Отвези ее в больницу.