Five Minutes/Пять минут

Обед был нервным. Миранда едва смотрела в ее сторону и ни разу не заговорила с Энди. Александр поинтересовался, нравится ли Энди быть репортером, и как газета справляется с конкуренцией. Энди успокоила его, что все хорошо, при этом, без сомнения зная, что ситуация была более чем плачевной. Было так трудно противостоять таким гигантам, как The Times и The Post. Когда они обсуждали это, Миранда ненадолго встретилась с ней взглядом, и Энди показалось, что она заметила выражение неверия на ее лице, и, возможно, сочувствия, когда Энди внаглую врала. Что сделало ночь еще хуже, так это то, что Жасмин, на моральную поддержку которой Энди так рассчитывала, даже не появилась. Она позвонила после того, как закончилась первая часть, и сказала, что непредвиденно идет на свидание с парнем, с которым она «абсолютно должна быть». А Энди подумала, что этому парню лучше быть Джорджем Клуни. В противном случае, сестре Брэда просто не было оправдания. Брэд, в свою очередь, даже не заметил, что Энди было крайне некомфортно, а Энди не стала ему об этом рассказывать. Он был самим собой, расслабленным и веселым, и, конечно, внимательным. Он следил, чтобы ее бокал с вином всегда был полным, и чтобы у нее было все, что она хотела из еды. Но Энди не могла есть. Не перед Мирандой. Особенно, когда Александр был таким же внимательным к Миранде, как и Брэд к ней. Это болезненное ощущение в животе Энди смешалось теперь с чувством желания возмездия. Она никогда не сталкивалась с кем-то, кто был так хорош, но Александр казался под каблуком у Миранды. Он без конца баловал ее. Он потакал каждому ее капризу. Он даже однажды поцеловал ее в шею, от чего Энди пришла в ужас. Она понятия не имела, откуда брались в ней эти ощущения, но ее лоб и нижняя часть спины стали влажными. «Энди, расскажи нам, каково было работать на Миранду, — спросил Александр, когда был подан десерт. — У нее определенная репутация, я слышал», — сыронизировал он. Энди отмахнулась от тарелки, которая показалась за ее плечом. Она даже не могла смотреть на шоколадный мусс, который обычно не оставался на ее тарелке больше двух минут. «О, — сказала Энди, затаив дыхание, — это было… весело. Исключительный опыт». Ну, это правда, подумала она. За исключением части про веселье. Бровь Миранды взлетела вверх, говоря без слов: «Весело?» «Ты можешь быть честной, Андреа. Мы среди друзей», — Миранда повернулась к Александру. «Андреа сочла меня настолько безнравственной, что была не в состоянии продолжать работать на меня. Знаете ли, она оставила свой пост посреди Недели моды в Париже? — взгляд Миранды вернулся к Энди, при медленном, практически автоматическом, развороте головы. — Она сбежала в разгар одного из самых захватывающих событий года. Андреа, я всегда задавалась вопросом, почему ты это сделала?» Энди сглотнула, а Брэд положил руку на спинку ее стула. «Я задала тебе вопрос, Андреа. Почему ты ушла? Знаешь, я могла бы погубить тебя». Ее голос был легким и приятным. Даже мягким. Настолько мягким, что это могло задушить ее до смерти, и она даже не заметила бы. За столом Александр потерял дар речи, его рот открылся настолько, что шок мужчины был очевиден. «И когда ты ушла, ты надеялась, что у меня есть хоть капля порядочности, не так ли? — Миранда наклонила голову. — Но это не так, конечно. И, я не сочла твои навыки такими незаменимыми, чтобы пожелать сохранить их исключительно для Подиума. Если ты захотела убежать в проваливающуюся газету, которая скоро прогорит, несомненно, это была твоя прерогатива». Миранда деликатно потягивая шампанское, повернулась к Брэду. «Вопреки здравому смыслу, я дала Андреа рекомендацию для ее нового работодателя. Но до сегодняшнего вечера я полагала, что все же допустила ошибку, и что ей лучше было бы покинуть город давным-давно, тогда ей не пришлось бы испытывать такой провал. Такое… разочарование. Она действительно так чувствительна к разочарованиям, правда, Андреа?» Энди не могла поверить в то, что слышала, но в ее голове выделялось только одно. «Вы хотите сказать, что действительно думали обо мне один или два раза после того, как я ушла?» — Энди горько рассмеялась. Она была на грани слез, но в тоже время, крайне удивлена болью, которой отозвались в ней слова Миранды: «Неужели на самом деле, Вы уделили минуту мыслям о ком-то, кроме себя?» Энди бросила салфетку на стол. Она хотела бежать. Далеко и быстро. Но она не могла доставить Миранде подобное удовольствие. «О, кстати, как Найджел?» — она беспардонно залезла в десерт Брэда, не обращая внимания на мерзкое царапание серебряной ложечки по фарфору. Она отделила большой кусок и отправила его в рот. Миранда не ответила, но ее губы сжались. Бинго. Он все еще был в Подиуме и под ее большим пальцем. Энди была в этом уверена. Энди проглотила шоколадный мусс, даже, не распробовав его. «Значит, он не нашел новую должность, я так понимаю. Все еще разгребает бардак для тебя. Бедный парень. Знаешь, Миранда, все любят Вас, хотя я понятия не имею, почему. Вы, как никто другой, должны понимать, что Вам нельзя держать, так называемых, друзей в подчиненных. Потому что, когда кто-то боится Вас, на самом деле он не Ваш друг». Миранда зарычала: «Ты — неблагодарная маленькая дря…» «О, это возможно, «Леди Дракон», — выкрикнула Энди. «Дамы!» — обратился к ним Александр, пресекая этот беспорядок. В комнате стало тихо. Энди не могла отвести взгляд от глаз Миранды, она была потрясена, как в нем присутствовали одновременно обжигающий холод и адское пламя. Ее сердце бешено стучало в груди. А потом Энди вспомнила, где она была и главное с кем. Чувство стыда охватило ее, и она покраснела. Если у нее и до этого не было особой карьеры, то после сегодняшнего вечера, вряд ли стоило на нее теперь надеяться. Она повернулась к Брэду, у которого было нечитаемое выражение лица, которое она раньше никогда не видела. Энди понятия не имела, что оно означает. Тем временем Миранда откинулась на спинку стула и выглядела такой же удивленной, как и любой из них. Она быстро моргнула, как будто просыпаясь от сна. «Дамы, — повторил Александр, на этот раз мягче. — Я думаю, что у вас двоих есть о чем поговорить. Больше, чем вы подозревали. Брэдли, почему бы тебе не пойти со мной, и у меня в кабинете есть чертовски превосходный херес». «Папа, я…» «Пойдем, сынок», — сказал Александр, и Брэд последовал за ним, выходя из комнаты, перед этим безнадежно пожав плечами, в отношении Энди. Они остались одни. Энди посмотрела на мусс, который был наполовину съеден, вернее проглочен. Она надеялась, что ее не вырвет. Но она не могла этого утверждать. Как и не могла и извиниться перед Мирандой. «Она сама начала это, поэтому за ней первые извинения», — подумала Энди. Но Миранда не открыла рот. Она просто смотрела на стену, опустевшим взглядом. Энди сдалась первой, как она и полагала будет. «Как Вы узнали о «Зеркале»? — тихо спросила она. — Джон держит это в секрете». Миранда фыркнула: «Я работаю в этой отрасли. Мне все сразу же становится известно». «Как долго, полагаете?» «Если все будет продолжаться в том же духе, то максимум год». Энди отвернулась. Она получила бы другую работу, у нее было много связей, особенно сейчас. Но были ее коллеги: писатели, редакторы, помощники, многие из которых работали в газете по пятнадцать лет. Куда они пойдут? Как они с этим справятся? «Не будь такой сентиментальной, — сказала Миранда. — С тобой все будет хорошо». Энди усмехнулась: «Я знаю. А 54-летнему Джону с тремя девочками подростками на шее, как быть?» Миранда снова показалась удивленной: «О, — сказала она. — Ну, он выживет. Люди так поступают обычно». «Тебе легко говорить», — с горечью сказала Энди. «Не смей думать, что я не знаю, что значит бороться, Андреа. Я боролась», — казалось, она хотела сначала сказать больше, но сдержалась. После небольшой паузы Миранда сказала: «Я дам тебе совет. Если ты хочешь уберечь всех «бедных и угнетенных», от чего им там нужно спасаться, спасай в первую очередь себя. Используй навыки и ум, которыми ты якобы наделена, чтобы помочь окружающим сохранить свою работу. Ради бога, делай что-нибудь. Тогда ты можешь… позаботиться обо всех остальных». Энди уставилась на Миранду. Все, что она только что ей сказала — имело смысл. Энди не могла поверить, что сама об этом не подумала. Она была так занята депрессией и неуверенностью в своей карьере, что забыла, как когда-то была новаторским мыслителем, который запросто решал проблемы ежедневно. Конечно, это были другого рода проблемы, но все работает одинаково. Не так ли? «Ничего себе», — выдохнула Энди. Миранда положила салфетку на стол и сказала: «Думаю, этого достаточно». Энди было о чем подумать, но она хотела кое-что прояснить. «Я не буду извиняться». «Я не жду извинений. И я тоже не собираюсь их приносить», — ответила спокойно Миранда. «Ой. Ладно, хорошо, — губы Энди скривились, и слова сами по себе выплеснулись наружу. — И, кстати, Вам прекрасно известно, почему я покинула Подиум». Вздохнув, Миранда положила обе руки на стол и осмотрела свои ногти. «Может быть. Я думала, что в этом поступке было что-то большее, но теперь я полагаю, что могла ошибиться, — Миранда сузила глаза, и неожиданно спросила, — Ты планируешь выйти за Брэдли?» Энди вздохнула. «Нет! Я… Прошло всего несколько месяцев. Я не очень хорошо его знаю, — она на мгновение задумалась, а потом поинтересовалась в ответ, — а Вы выйдете за Александра?» Миранда облизнула губы: «Я еще не решила. Он удивительно добродушен для столь богатого человека». «Кажется, Вы ему нравитесь», — попыталась подтолкнуть ее Энди. «Полагаю, что так». Энди нахмурилась: «Это странно». «Бесспорно». «Я думаю, мы должны… попытаться ладить?» «В самом деле». Миранда встала, и Энди поднялась за ней. Когда они выходили из комнаты, Миранда кинула через плечо: «Разве ты не хочешь взять свой десерт с собой? Ты, казалось, была очень увлечена им раньше. Не то, чтобы я удивилась…», — произнесла она, скользя вниз по фигуре Энди. Энди только ухмыльнулась: «Рада видеть, что некоторые вещи не меняются. Ты все еще прекрасно выглядишь». Когда они проходили мимо зеркала, Миранда посмотрев на себя сказала: «Конечно, я выгляжу прекрасно». Задохнувшись, Энди последовала за Мирандой в кабинет, где Александр бездельничал, вертя бренди в бокале, а Брэд, для придания своему образу денди правдоподобности, курил сигару в клубном кресле напротив него. «Удалось разрядить обстановку?» — спросил Александр. Миранда усмехнулась. «На время», — ответила она низким и шелковистым голосом. Волосы на руках Энди поднялись. Она присела на подлокотник кресла Брэда, ослабленная. «Все хорошо», — подтвердила она. Брэд взял Энди за руку и сжал ее: «Почему у тебя до сих пор нет хереса, дорогая? А как насчет Вас, Миранда?» Миранда кивнула, а Энди сама не поняла, как произошло, что она вдруг встала и направилась к серванту, чтобы наполнить два бокала. Она отнесла один Миранде, а свой подала ей на встречу — тем самым, делая ей мирное предложение. Очевидно, Миранда чувствовала то же самое, потому что она коснулась в ответ своим бокалом бокала Энди в безмолвном тосте.