***
Прогибаешься, стараясь прочувствовать каждое движение. Рука Генри сжимает волосы у тебя на затылке, прическа уже давно сбилась, но сейчас это неважно. Страсть охватила вас прямо в сарае, где ты хотела устроить загон для птиц и позвала мужа посмотреть. Ты всегда действовала на него гипнотически и стоило тебе наклониться, а рукаву твоего платья сползти с плеча, как Кавилл потерял всякий контроль. Внутри тебя все сжато до боли, мужчина скользит внутри без каких-либо проблем, лишь твои стоны и влажные шлепки ваших тел выдают, что за дверью тихого сарая происходит непотребство. — Я прошу вас… — Не узнаешь свой голос, такой высокий, умоляющий. — Вынужден отказать. — Зло выдыхает он. — Вы лишили меня близости на несколько долгих дней, это было невыносимо. Ты хотела бы прохныкать что-то о том, что ты не виновата и это природа всех женщин, но глубокий и резкий толчок заставляет прикусить губу и сильнее сжать руки мужа, которыми он так плотно обнимал тебя. Одна рука Кавилла скользит с талии вниз, между ног, вторая вверх, сминая грудь. Ноги не держат, сухая трава колет нежную кожу, но это не так важно, пока твой мужчина не останавливается, приближая вас обоих к разрядке. — Т/И… — Из его уст твое имя звучит иначе, будто ты слышишь его в первый раз, так магически. Он хватает тебя за горло и утыкается лицом в затылок, вдыхая аромат парфюма и меда с молоком, которые ты добавляешь в утренние ванны. Вы оба слышите, как открылась тяжелая деревянная дверь и замираете. Кто-то явно увидел вас, но явно смутившись или испугавшись, удалился, хлопнув дверью. Замираешь, вцепившись в руку мужа, что прикрывает тебя своим телом, а затем медленно оборачиваешься. Генри, до этого момента также не двигающийся, начинает смеяться, его не останавливает даже твой возмущенный взгляд. — Вам должно быть стыдно, сэр. — Спешишь вырваться из его объятий, но мужчина толкает тебя вперед и ты падаешь грудью на его камзол, что спасло тебя от новых уколов травой и сеном. — Неужели. — Он снова входит, целуя тебя за ушком. Ты не в силах противиться ему. Вся эта ситуация, если отбросить банальный стыд, возбуждала тебя. То, что он всегда хочет тебя, всю тебя без остатка… Устроившись поудобнее, ты и сама начала поднимать бедра навстречу сильным толчкам супруга.***
— Если бы вы знали, как я люблю вас. — Генри двигается медленно, явно сдерживая себя. Волосы твои разметались по подушками, сорочка сбилась на талии оголяя все то, что так привлекало мужа. Ты сама спустила ткань с груди, подставляясь под горячие ласки любимого человека. Смотреть на него одно удовольствие: глаза блестят, скулы приобрели красивый розовый оттенок, губы кажутся искусанными до крови. Поднимаешь бедра и ахаешь, чувствуя как руки мужчины лапают тебя за ягодицы. Вы проводите в ласках каждую ночь, не в состоянии насытиться друг другом. Вдруг, неожиданно для самой себя, ты начинаешь плакать от той щемящей сердце нежности, что ты испытываешь к своему супругу. В голове проскальзывает мысль, что именно в эту ночь ты можешь забеременеть. Это отвлекло тебя от Генри и он кончил быстрее тебя. Ты судорожно вздыхаешь, когда он, поняв твое разочарование, оказывается между твоих ног и касается горячего и влажного влагалища, проникая в тебя языком. Ты стонешь и извиваешься, хватаешь мужчину за волосы и молишь прекратить, ведь ощущения слишком сильные и ты чувствуешь, что близка к пику. Никогда ты не кончала так бурно: сжимаешь голову Генри ногами, толкаешься ему навстречу, совсем забыв о комфорте партнера. Он сжимает тебя за бедра, вылизывая все соки, что ты подарила ему и оставляет цепочку поцелуев от лобка до самых губ, по пути захватив влажными губами оба соска. Ты целуешь его, чувствуя собственный вкус на его губах и стонешь, понимая, что снова возбудилась. Об этих прелестях семейной жизни матушка не рассказывала.