Скелет в шкафу и все остальные

      Сегодня он поместье не продаст. Это Грэг понял сразу, как увидел клиентов. Точнее, догадался он еще в процессе телефонного разговора, и даже собрался было вежливо собеседника отвадить, но некстати вспомнил про начальство, требовательное и очень недовольное, что он, Грэг, не может продать это поместье вот уже второй год, чем портит статистику их замечательной риэлторской конторы. Его бы, начальство то есть, сейчас сюда, устранять грядущую истерику и отпаивать клиентов валерьянкой, если не чем-нибудь покрепче.       Клиенты, жених и невеста, подыскивали уютное гнездышко, куда вселятся после медового месяца. «Сначала небольшой тур по Европе. Мы давно об этом мечтали, правда, милый? (Беззаботная лыба милого на секунду увяла, омраченная тенью уныния, но тут же пришла в изначальное состояние.) А потом отдохнем у моря. Только мы еще не решили: Мальдивы, Греция или Испания. А вы что предпочитаете, мистер Паркинсон?»       Грэг предпочитал небольшое озерцо близ своего родного городка. Возможно, именно в нем он и утопится, когда потеряет работу и будет вынужден вернуться в эту дыру. Клиенты сияли так, что глазам было больно. Грэг, напротив, был кисл, как лимон, хоть изо всех сил и старался быть любезным. Он не переваривал абсолютно счастливых идиотов. А абсолютно счастливых идиотов, из-за которых у него могут быть проблемы (а они будут, как пить дать, будут) он не переваривал вдвойне.       — Замечательное место, любимая, — восторженно провозгласил жених. — Роскошное поместье в стиле позднего барокко с богатой историей («Даже чересчур богатой», — мысленно вставил Грэг.), с чудесным садом. Все, конечно, немного запущено, но это поправимо. Мы сбежим от вечного смога, шума, суеты! (Теперь лампочку выкрутили из явно не имеющей ничего против смога, шума и суеты любимой, но она тоже быстро справилась с собой.) Я очень удивлен, что хозяева этого райского уголка хотят его продать.       Тут он выжидающе уставился на Грэга. Не потому, что видел в этом какой-то подвох, просто искренне недоумевал.       — Нынешним владельцам поместье досталось в наследство от дальних родственников, — бодро ответил Грэг. — А они, напротив, не представляют своей жизни без большого города. Поэтому решили наследство продать, а вырученные деньги вложить в собственный бизнес.       Или потратить на визиты к психоаналитику.       — В самом деле? — удивился жених. — Значит, нам крупно повезло, правда, любовь моя? Давайте же осмотрим дом.       Это была фраза Грэга. Хотя конкретно в этом месте ее совершенно не хотелось произносить.       Но работа есть работа. Грэг Паркинсон собрал остатки самообладания, терпения и оптимизма, натянул на лицо улыбку и повел клиентов по гравиевой дорожке к дому. В мозгу его пойманной птицей билась отчаянная мысль: «Пожалуйста, ну пожалуйста, Господи, или вообще хоть кто-нибудь, пусть сегодня все пройдет спокойно».       Его явно кто-то услышал. Только этим можно было объяснить, что им удалось проскользнуть мимо Бедняжки Мэй незамеченными. Бедняжка Мэй — двухсотлетний призрак двадцатидвухлетней девицы, от которой сбежали три жениха. В третий раз она не снесла позора и отравилась. Но не отправилась в ад или еще куда, а стала призраком и посвятила свое посмертие воплям и стенаниям, призванным напомнить окружающим, как она была несчастна при жизни и какие мужики козлы. Увидь Мэй будущих молодоженов, путешествие по дому закончилось бы, толком не начавшись. Двойным обмороком или сердечным приступом.       А так они трое бодро топают по коридору, и невеста щебечет, что здесь обязательно нужно побелить потолок, задрапировать стены синим бархатом и положить красную ковровую дорожку.       Следом на пути им попался Свихнувшийся Гарри. Свихнулся он еще при жизни, вообразив себя охотником на ведьм и колдунов. После смерти хобби своего Гарри не оставил, а на роль ведьмы или колдуна могли подойти кто и что угодно. К счастью,       Свихнувшийся Гарри почему-то до ужаса боялся зеленого цвета и легко изгонялся с помощью лазерной указки.       Будущие молодожены (а может, и владельцы этого «склепа», только бы не сглазить) активно обсуждали, какого цвета будут устанавливать двери, и не замечали ровным счетом ничего. Вера в лучшее робко высунула нос из дальнего угла Грэговой души.       Дальше на очереди оказался Шутник Том. Шутил он много, абсолютно не смешно и был довольно назойлив. Остальные призраки сплетничали, что за это его зверски убила собственная супруга, но кто их всех разберет, может, привирают.       — Здорово, мистер Паркинсон, — развязно подлетев к Грэгу, начал тот. — Что, новеньких привезли?       — Как видите, сэр, — Грэг воровато оглянулся.       Незарегистрированная ячейка общества восторженно разглядывала висящую на потолке большого зала старинную люстру.       — Отлично! У меня как раз есть свеженький анекдот, — призрак довольно потер ладони. — Знаете, что общего у белки и платяного шкафа?       — Не знаю и знать не хочу, — отрезал Грэг. — Никаких анекдотов, сэр!       — С кем это вы разговариваете, старина? — не отвлекаясь от осмотра, спросил жених, у которого обнаружилась отвратительная привычка называть собеседника мужского пола «старина» на десятой минуте знакомства.       — Ни с кем, — сдавленно проблеял Грэг.       — Как это ни с кем, — возмутился Шутник Том. — Где ваше воспитание, молодой человек?       — Ни с кем, — почти зарычал Грэг. — Это... Это... Это в старинных домах такое особенное эхо.       — Да? — удивленно воскликнул любитель старинных домов.       — Точно вам говорю, — Грэг изо всех сил старался выглядеть и звучать, как уверенный в своей правоте человек.       — Тогда ладно, — жених относился ко всему, связанному со старинными домами, с большим почтением.       — Да это же откровенное хамство! — Том был оскорблен до глубины своей призрачной сущности. — Я этого так не оставлю.       Но и Грэг Паркинсон был настроен весьма воинственно. Хватит! Пора показать этим призракам, кто в доме риэлтор!       — Значит так, — с чувством, с толком, с расстановкой прошипел он. — Слушайте сюда, сэр. Никаких шуток, никаких наставлений, никаких поучений, никаких разговоров за жизнь. Вы сейчас же развернетесь, молча улетите, забьетесь в самый дальний и темный угол, и там будете горячо молиться кому хотите, чтобы эти идиоты поместье купили. Иначе, клянусь, я повешусь на этой самой люстре, стану призраком и устрою вам такое посмертие, что вы всем скопом запроситесь обратно в преисподнюю, или куда вас там не взяли!       Должно быть, что-то особенное появилось в этот момент в Грэге: в обреченном взгляде или в интонации, а может, перекошенная от злости физиономия с дергающимся глазом смотрелась впечатляюще, — но Шутник Том сразу пошел на попятную.       — Ладно-ладно, парень. Не надо так горячиться, — и отбыл. Молча.       Мир изменился. Впервые за полтора года Грэг расправил плечи. Его чудесным образом перестали раздражать и напыщенный недалекий жених, и конфетно-приторная невеста, и их показное счастье. Он вдруг заметил: а на улице-то давным-давно весна.       Солнце, зелень, птичий щебет через край. А воздух, воздух-то какой! Впервые за полтора года Грэг поверил, что здесь и сейчас все будет хорошо.       Наверное, это его и сгубило. А может, тот, кто откликнулся на его мольбу, с самого начала планировал так подшутить. Или просто отвлекся на более важные дела.       Так или иначе, произошло следующее. Основательно прогуляв будущих супругов по дому, Грэг вел их к выходу, мысленно уже составляя договор о продаже, подсчитывая премию и пожимая руку начальству, как вдруг откуда-то сбоку раздалось:       — А кто это у нас тут?       Внутри у бедняги риэлтора все оборвалось. Наседка Пэгги, только ее здесь не хватало.       В тщетной попытке взять себя в руки, Грэг начал считать.       Раз. Просто чудо, что от вопля невесты не вылетели стекла. В радиусе пятидесяти метров вокруг.       Два.       — Эт-то что еще такое? — плавно скатываясь с баса на фальцет, вопросил жених.       Три.       — Никак, молодожены?! — восторженно воскликнула Наседка Пэгги, кругленькая призрачная леди в годах.       Четыре. Невеста все еще вопит, вот это объем легких.       Пять.       — П-п-призраки? — продолжил вопрошать жених. — Здесь водятся призраки, а вы не сказали?!       — Да кого тут только не водится, — беспечно ответила Пэгги. — И крысы, и тараканы...       Шесть. Казалось, хуже быть не могло, но Грэг и здесь ошибся. Еще как могло.       — А ну-ка, что это за сборище? — прогремел раскатистый бас.       На огонек заглянул сам сэр Рональд, основатель безуспешно продаваемого поместья и прародитель жившего в нем семейства.       Семь. Был, правда, в его появлении один плюс: невеста заткнулась. И приготовилась рухнуть в обморок.       Восемь.       — Неужто молодожены? — прогрохотал сэр Рональд.       — Они самые, Твое Сиятельство, — хихикнула Пэгги.       Наседка Пэгги и сэр Рональд были одними из самых старых призраков поместья и позволяли себе друг относительно друга некоторые вольности в общении.       Девять.       — И-и-и... — невеста подала признаки жизни с помощью тоненького писка.       Сэр Рональд внимательно ее оглядел:       — Хороша невеста, да уж больно тоща.       — Ой, верно, — заохала Пэгги. — Ах, бедняжка, как же она рожать-то будет?       — Вот ты, когда выходила замуж за моего правнука Роджера, упокой Господь его душу, была самый сок! Кровь с молоком! Было за что подержаться! Да если бы я тогда не откинул копыта лет двадцать как, сам бы... э-э-э... женился, — он смачно шлепнул Пэгги по заду.       Та польщено захихикала.       — Ах ты, старый греховодник!       Десять. Оба переключили свое внимание на застывшего сусликом жениха.       — И юноша совсем квеленький, — закудахтала Пэгги.       — Мда, хиловат, — постановил сэр Рональд. — Ну да ничего, свежий воздух и сытная кормежка быстро поправят дело. Наверное. Хотя бы частично.       — Верно, — согласилась Пэгги и повернулась к невесте. — Ты уж проследи за этим, дорогуша. В день нормальному здоровому мужчине положено съедать одного зажаренного на вертеле поросенка. Вот мой Роджер, помнится...       Невеста продолжила тоненько выть на одной ноте.       Одиннадцать. Отмер жених:       — Это действительно привидения?       — Еще и слабоумный, — всплеснула руками Пэгги.       — Почему вы ничего не упоминали о привидениях?! — напустился жених на Грэга.       Честным ответом было бы: потому что предыдущие двадцать клиентов восторгов по этому поводу не выказали.       — Мы покупаем его! Подготовьте договор как можно скорее!       — Верно дорогой! — вскрикнула невеста. — Уйдем отсюда скорее... Подожди, что? Только последние крохи самообладания не позволили Грэгу присоединиться к заданному вопросу.       — Мы покупаем это поместье, Долорес. Это то, о чем я всегда мечтал!       — Ты хочешь сказать, что всегда мечтал о пятиэтажной развалюхе, кишащей всякой... всякой... гадостью?!       Истерика все же произошла. Грэг даже слегка ей обрадовался: должно же хоть что-то в мире оставаться неизменным. За истерикой последовал крупный скандал. А затем уже бывшая невеста в слезах отбыла на такси.       Грэг даже хотел ее успокоить, сказав, что о силе страсти благоверного ко всякой подозрительной рухляди лучше узнавать до свадьбы, но вовремя прикусил язык. Его ждали срочное оформление договора, премия (по крайней мере, отсутствие штрафа так точно) и свобода...