Когда вы оба уже так близко друг к другу, что ваше дыхание становится одним на двоих. Губы приоткрыты, взгляд изучает лицо, а тело будто замирает на секунду. И в глазах, словно искра, немой вопрос: могу ли я приблизиться еще?
Уже на протяжении шести лет Сириус слушал, как меркнет мир Джеймса Поттера при виде Лили Эванс. И продолжал слушать на последнем году обучения. К сегодняшнему дню в лучшем друге поубавилось спеси, понтов и зазнайства. Конечно, Лили это заметила. Отныне она могла разговаривать с Поттером больше трех минут и, к всеобщему удивлению, без раздражения и желания ударить парня. Но даже после этого Джим продолжал пялиться на фото с рыжей девушкой, висевшее на стене рядом с кроватью.***
Ремус Люпин был по-настоящему счастлив, ведь у него есть преданные друзья, любимый факультет и множество планов. Единственное, что омрачало его жизнь — это пушистая проблема. Нельзя описать радость, смешанную со страхом, когда Мародёры не отвернулись, узнав о ликантропии. Мерлин, как долго он и слушать не хотел об анимагии! Но как бы Люпин не отрицал, глубоко в душе Рем был им благодарен. За то, что из того мальчика в поезде, старавшегося держаться подальше ото всех, друзья сделали из него человека, которым он является сейчас.***
Питер Петтигрю всегда маячил за спинами своей компании. С тех пор как на первом курсе на него напали слизерницы, а Джеймс и Сириус за него заступились, прошло много времени. Он уже не тот маленький мальчик, таскающийся за Поттером, не тот хлюпик, которым его считала мать. Питер сделал свой выбор летом. Ему осталось доучиться всего год, и тогда Хвост всем покажет. Пит слишком долго терпел обидные шуточки и оставался в тени. Пришло время выйти. Поле для квиддича На шестое октября была назначена первая игра сезона. Утром охотники, загонщики, вратарь и ловец облачились в специальную для матчей форму, и утром каждый гордо входил в Большой Зал. Никто из команды не сидел на своём обычном месте. Такова была традиция их факультета — в день игры сидеть плечом к плечу, рядом друг с другом в начале стола. Забывались все обиды, и они становились настоящей маленькой семьей. Лица и тела сверкали красками в качестве поддержки любимого факультета. Здесь также присутствовали Пуффендуй и Когтевран. За отдельным местом для болельщиков сидели учителя и директор. Судить матч вызвалась мадам Трюк, учитель по полетам на метлах. — Мы начинаем первый матч сезона между Гриффиндором и Слизерином. Все в ожидании наших игроков. И-и-и... На поле выходят игроки Слизерина! Генри Мальсибер, Теодор Нотт, Эван Розье, — арбитр назвал ещё имена, но Сириус вздрогнул лишь от последнего, — и новый ловец Регулус Блэк! Команда Слизерина! Болельщики взорвались аплодисментами. — Приветствуем Фабиана и Гидеона Пруэттов, Марлин Маккиннон, Сириуса Блэка! В этом году в команде пополнение в лице Элфиаса Дожа и Лиры Слинт! И, наконец, капитана команды – Джеймса Поттера! Команда Гриффиндора! Скрипя зубами, соперники пожали друг другу руки. — Игроки садятся на метлу и взлетают в воздух. Они напряжены и настроены решительно. Мадам Трюк выпускает бладжеры и квоффл. Команда Слизерина желают доминировать, но гриффиндорцы ничуть не уступают. Бладжер летит в Лиру Слинт, его ловко отбивает Гидеон. Генри Мальсибер захватил квоффл и летит к воротам, где перехватывают братья Пруэтт. Мяч в руках охотницы Гриффиндора, и она забрасывает в кольцо! Гол! Десять очков Гриффиндору! Толпа скандирует кричалку факультета львов. Лира радуется ее первому забитому мячу, но тут же чувствует боль и едва не валится с метлы. — Разозленный Эван Розье отправил бладжер в Лиру Слинт. Тело не слушалось, и Лира приложила все усилия, чтобы не расшибиться с такой высоты. Она зацепилась за метлу ногами и пыталась вернуться в исходное положение. Превозмогая боль, гриффиндорка перевернулась в нормальное положение. — Равный счёт. Никто из игроков не считал время, лишь старался забросить как можно больше мячей и сбить противника. Регулус и Джеймс парили высоко в воздухе, выглядывая снитч. Бладжер снова ударил по команде львов, на этот раз в Сириуса. — Слизерин лидирует на двадцать очков. Блэк подтянул метлу и занёс ногу, но она предательски соскользнула. В этот момент в него прилетел ещё один бладжер от ухмыляющегося Розье. Сириусу все же удалось забраться на метлу, но он чувствовал, что растянул плечо. Мышца нещадно ныла, однако Мародёр лишь крепче сжал зубы. — 110:110, опять ничья. Игра становится все интереснее. Пошёл второй час игры, когда ловцы заметили снитч. Маленький золотой шарик летал около трибун. Оба устремились к такому заветному и желанному, но шанс ускользнул. Снитч мелькнул прямо перед их носом, а после пошёл на снижение. Блэк и Поттер набрали скорость и летели прямо в землю. Когда до неё осталось всего ничего, Регулус свернул в сторону, надеясь на поражение Поттера. Джеймс двигался уверенно, вытягивая одну руку. Уже у самой земли его пальцы коснулись снитча, а ноги столкнулись с землёй. Полностью останавливая метлу, юноша вскинул руку. — Снитч! Джеймс Поттер поймал снитч! Гриффиндор победил с отрывом в сто пятьдесят очков! — кричит арбитр, не сдерживая чувств. Слизеринцы, сильно расстроенные и злые, быстро разошлись, кто в раздевалку, а кто в замок, пока победители купались в поздравлениях. Лили и Ремус едва протолкнулись к Джиму, а Сириуса окружила толпа фанаток. Лира прыгнула в объятья двоюродного брата, а тот довольно покружил ее. Это был первый матч Слинт с момента перерыва, и она радовалась, что он закончился их победой. Довольный Блэк, отбившись от назойливых девушек, двинулся навстречу к ним. Сжав друг друга в объятиях, они прошептали друг другу поздравления. — Ты молодец, Поттер. — Спасибо, Эванс, — улыбнулся Сохатый, привычным жестом запуская руку в волосы. Как бы не старался Сириус не показывать боль, его все равно затащили в Больничное Крыло. Лира заботливо осмотрела растяжение, затем приложила холодный компресс и взяла в руки мазь. — Это как обезболивающее. Согреет кожу и ускорит процесс лечения. Слинт выдавила густую субстанцию из тюбика и бережно начала втирать, пока Бродяга внимательно следил за ней. — А как же ты? — спросил Блэк, с трудом отрываясь от детального рассматривания её лица. — Я в порядке, не беспокойся. Сириус, не поверив, здоровой рукой задрал рукав голубой рубашки. Кожа сильно покраснела, и начала проявляться синева. Его брови нахмурились. — Просто синяк. Вот у тебя случай серьёзный. Сейчас спрошу у мадам Помфри про мази. И не думай, что так легко от меня отмажешься, — сверкнув глазами, Ли подошла к целительнице. Мародер лишь вздохнул и проводил взглядом удаляющуюся фигуру. Точно сестра Сохатого! — Значит так. Втираешь мазь в течение трёх дней. Я прослежу, и Джим с другими подключатся. Понял? — Понял, — кивнул Блэк, забирая баночку из рук и соприкасаясь пальцами. По телу прошел электрический разряд. Когда Лира отвернулась, чтобы вернуть тюбик обратно на полку, Сириус встал с кушетки, куда его буквально насильно усадили. Едва Слинт обернулась, как они оказались лицом к лицу. Их тела были в сантиметрах друг от друга, а губы ещё ближе. Бродяга даже смог уловить столь незаметный ягодный аромат духов. В этот момент существовали только глаза, приоткрытые губы и желание. Непреодолимое желание сделать это. — Лира, девочка моя, ты все сделала? — заботливо спросила вошедшая мадам Помфри, не замечая накалившуюся обстановку. — Третьекурсники подрались, я лечила боевые раны. — Да, мадам, — Лира сглотнула, отворачиваясь. — Мы пойдём. До свидания. Сириус недовольно вздохнул. Целительница появилась так некстати.