Полуправда — это полностью ложь... По моему опыту, это вызывает такое же количество проблем.
Голова гудела. Создавалось ощущение, что внутри сидел маленький, злобный гномик и стучал огромным молотком по стенкам мозга. Вчера Ли не закрыла балдахин, теперь ещё и солнце слепило в глаза. В общем, утром не задалось с первых секунд пробуждения. Кое-как приведя себя в порядок и завязав волосы в высокий хвост, Лира и Лили вышли на завтрак. В гостиной оказалось пусто, потому что все отсыпались после вечеринки. Это было к лучшему, ведь даже после двух таблеток голова раскалывалась, шума не хотелось от слова совсем. Слинт впервые напилась настолько, что не могла ничего вспомнить. — Лилз, я умираю, — простонала она, укладывая голову на руки. — От обычного похмелья ещё никто не умирал, — фыркнула Эванс. — Сама-то выглядишь не лучше. Было заметно, что внешний вид старосты сегодня отнюдь не безупречен. Обычно одетая с иголочки Лили была уставшей и невыспавшейся. Под глазами залегли мешки, а одежда помялась после того, как ночью была откинута в сторону. Но, учитывая, сколько они выпили, это было ещё ничего. Другие гриффиндорцы, не умеющие пить, качались и еле держались на ногах. — Ты хоть помнишь, что вчера творила? — Сириус упал на соседний стул в кабинете Истории Магии. — Обрывками. А ты? — А у меня иммунитет. Привык уже, — усмехнулся он. Блэк выглядел, как обычно, идеально и в то же время с присущей ему небрежностью. Но и Сириус человек, потому даже у Мародёров, походивших на Апполонов, после пьянки было видно похмелье, пусть не так сильно. Так, Лира, не думай об Апполонах! Уж тем более походящих на Сириуса. — Ах, конечно. Ты и мой братец любите выпить курса так с четвёртого. — Вообще-то с начала пятого, — Джеймс рухнул на стул рядом с Лили. — Великая разница. И вообще, нужно было устраивать вечеринку сегодня, в пятницу. Кто делает матчи в четверг, зная, что одна из команд будет отмечать победу? Варварство какое-то. Во время урока Лира удобно устроилась на плече Сириуса и уснула сразу после рассказа о Восстании Гоблинов. Пусть ей нравилась История, но профессор Бин рассказывал так скучно и монотонно, что слушать после бессонной ночи стало невозможно. Ей снилось, что она была в центре комнаты, наполненной людьми. Все громко разговаривали, улыбались. Среди них находились Джеймс, Лили, Ремус. Внезапно все вокруг вспыхнуло, люди начали гореть, их улыбки исчезли. В это время Лира просто стояла посреди комнаты и смотрела. Огонь не трогал гриффиндорку, но тело не могло сдвинуться, сделать шаг, помочь другим. — Лира! — среди кричащей толпы появился Сириус и заключил её в свои объятия. Только не такие, как в Хогсмиде. Это были будто прощальные объятия. — Выход запечатан, никто не выйдет и не войдёт. Даже если мы умрём, я не перестану тебя любить, — его губы нашли её и в последний раз поцеловали. — Лира! — кто-то потряс её за плечо. Она резко поднялась голову, полностью проснувшись, и увидела обеспокоенного Блэка. Это был просто странный сон, похожий на типичную романтику. Нужно успокоиться. Все уже вышли из кабинета, остались только Лили и Мародёры. — Кошмар? — заботливо спросил Рем. — Просто глупость. Слинт торопливо собрала вещи в рюкзак, и они вышли из кабинета. Сириус обеспокоенно поглядывал на неё и держался рядом, словно курица-наседка. Эванс и брат мирно разговаривали, никого не замечая. Джеймс, как всегда, лохматил волосы, выдавая себя с потрохами. И когда эти двое поймут, что влюблены? Чтобы отвязаться от вопросов Блэка, в кабинете Трансфигурации Лира подсела к Ремусу, увлечённо читающему книгу. — Что читаешь? — Доксицид, бодроперцевое зелье, дурманящая настойка. Их особенности и побочные эффекты. — Лили хотела усовершенствовать бодроперцовое, чтобы не появлялся пар из ушей и носа. — Это было бы круто, — согласился Люпин и отложил книгу. — Расскажешь, что тебе приснилось? — Это был пожар. И там были мы все. Это странно, потому что обычно мне снился отец. До того как начала принимать лекарства. Ремус – один из немногих, кто знал о её кошмарах. Он периодически заботливо спрашивал подругу о них, давая понять, что на него всегда можно положиться. Лира ценила это в нем больше всего. — Не хочешь узнать толкование своего сна? — спросил Рем. — А ты можешь его дать? — она заинтересованно подняла бровь. — Да, я недавно для развития брал в библиотеке книгу «Толкование Снов». По соннику Фрейда видеть огонь во сне – означает, что скоро вы влюбитесь, причем ваше чувство будет взаимным. Слинт неосознанно бросила взгляд на Сириуса, смеющегося над Питером. Никогда не верила в гороскопы и не зацикливалась на Прорицаниях в Шармбатоне, но сейчас в сердце гриффиндорки кольнуло. Ремус проследил за её взглядом и усмехнулся. Лира называла Эванс и брата глупыми, хотя сама не могла признаться. Люпин был слишком наблюдателен к своим друзьям. И как только он пытался поговорить о том, как Сириус смотрит на Слинт или наоборот, она сбегала из-за выдуманных дел. Оба всё понимали, но Лира не собиралась признаться первой. — Ничего не говори, — шикнула на друга, который только засмеялся от этого. — Вы уже давно смотрите друг на друга по-другому, но, как упрямые ослы, никак не поговорите. Дураки, — ласково обозвал Рем. В кабинет со звонком вошла МакГонагалл. Стуча каблуками, она встала около стола и нетерпеливо посмотрела на класс. Студенты расселись по своим местам, и начался урок.***
Звонок с Зельеварения прозвучал десять минут назад. Последний урок закончился, а это означало свободу и личное время на два дня вперёд. — О чём говорите, дамы? — Сириус облокотился на стену. Несколько Гриффиндорок сидели на подоконнике или стояли около него, периодически смеясь и увлечённо рассказывая что-то. Среди них были Лили, Лира, Марлин, Алиса, Мэри и другие. — У нас было небольшое стремление, кто выучит как можно больше стихотворений иностранных писателей за последнюю неделю. Выбор пал на русскую литературу. Сейчас пришла очередь рассказывать Лили, — звонким голосом сказала Марлин, стреляя глазами в Блэка. Поттер, который всегда оказывался рядом с Сириусом, заинтересованно посмотрел на рыжую. Цвет лица Эванс стал похож на ее волосы. Но просто смутиться и отвернуться она не могла. Стараясь не смотреть на Джеймса, она прочистила горло и с выражением начала читать отрывок: — Послушайте! Ведь, если звезды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно? Значит — кто-то хочет, чтобы они были? Значит — кто-то называет эти плевочки жемчужиной? И, надрываясь в метелях полуденной пыли, врывается к богу, боится, что опоздал, плачет, целует ему жилистую руку, просит — чтоб обязательно была звезда!¹ Джеймс стоял, разинув рот. Блэк озорно подмигнул девчонкам, мол, Сохатый уже не тут. — Лира, твоя очередь. Ты последняя. Внимание Сириуса тут же переключилось с друга на его сестру. Лира, поймав подбадривающий взгляд подруг, посмотрела на Бродягу. — Заметался пожар голубой, Позабылись родимые дали. В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить. Был я весь — как запущенный сад, Был на женщин и зелие падкий. Разонравилось пить и плясать И терять свою жизнь без оглядки...² Они долго спорили, чьё стихотворение оригинальнее. Алиса не желала уступать Мэри, а Марлин считала, что лучшим было именно её произведение. Только с помощью вмешательства Мародёров они согласились на ничью. МакКиннон, Вуд и МакДональд ушли вперёд, не желая прерывать идиллию Джеймса и Лили, Сириуса и Лиры. Только Марлин была недовольна, но смирилась, позволив подружкам себя увести. Оставшиеся тоже собирались идти в Башню, когда появилась Меган. Слизеринка, не обращая ни на кого внимания, уж тем более на Лиру, подошла к Сириусу вплотную и положила ему руку на плечо. Бродяга напрягся от прикосновения бывшей девушки. — Сириус, привет. Чем ты занят вечером? Может, встретимся? — промурлыкала Коллин. — Привет. Извини, занят, — он аккуратно убрал её руку. Лира, ощущающая неприятный укол в груди, не смогла сдержать смешок. Пусть Меган и пыталась заигрывать, она была уже пройденным этапом. Обычно Слинт никогда не смеялась над другими, но тут заиграла ревность. Расстроенная и обозленная Меган приковала свой взгляд к сопернице, недобро усмехнувшись. — Я слышала, как вы тут веселились. У нас с Сириусом было почти так же на Хэллоуин. Не то, что у тебя, Слинт, — её фамилию Коллин буквально выплюнула. — Я не совсем поняла, что ты сказала о Хэллоуине, Меган, — теперь натянуто улыбаясь, сказала гриффиндорка. — У нас была очень бурная и длинная ночь после бала. Думаю, мы оба как-нибудь захотим повторить, — Меган гадко улыбнулась. Она не любила обманывать себя. Коллин признавала, что Лира красива. Видела, как смотрит на нее Блэк, и оттого ещё больше злилась. Слизеринка не собиралась отдавать симпатичных ей парней новеньким француженкам. — Что ж, оставлю вас наедине, чтобы вы смогли обговорить все детали вашей следующей встречи. Мне пора, — голос Лиры стал холодным, как металл. Она, не желая больше говорить, в последний раз усмехнулась и со скоростью света двинулась по коридору. Сердце неприятно ныло. Было больно. Раньше ей казалось, что это просто парень, но услышанное коснулось её сердца. От одной мысли, что Блэк развлекался с кем-то в ту страшную ночь, становилось невыносимо. Сириус нагнал ее в считанные минуты. Быстро и даже грубо отделавшись от Меган, у которой язык определённо был без костей, он побежал за Лирой, оставляя позади удивлённых друга и старосту. Впервые за столько лет Блэк бегал за кем-то. Схватив за запястье и развернув Ли к себе, Бродяга ожидал увидеть слезы и истерику. Но вместо этого удостоился лишь взглядом синих глаз, полных боли. Ее глаза. Они всегда выделялись. Не тонкая талия, грудь, задница, именно синие-синие океаны, способные иногда изменяться по настроению. Во время гнева они становились почти чёрными, а при раздражении серыми. Сейчас у них был мутный цвет, показывающий только одну эмоцию. Разочарование. — Лира... — Сириус, не стоит. Мы не встречаемся, ты не должен оправдываться, — перебила его гриффиндорка. — Я спрошу только для того, чтобы не было непонимания, и только один раз. Ты провёл ночь Хэллоуина с Меган, когда накануне мы договорились встретиться? Повисла гнетущая тишина. Лира могла поклясться, что слышала, как сердце отбивало чечетку в груди, сдавливая, не давая нормально вдохнуть. Сириус не мог смотреть ей в лицо. Это его расплата за связь с Меган и вспыльчивость в тот вечер. — Понятно, — правильно расценив его молчание, Слинт отступила. — Мне нужно побыть одной. Однако Блэк не собирался просто так отпускать её. Если не сейчас, то когда? Вновь хватая за руку, Сириус притянул Лиру к себе за талию, не давая шанса освободиться от поцелуя. Её губы имели вкус до боли знакомого вишневого блеска и соли, ведь несколько слезинок все же скатились по её лицу. Блэк сжимая её тело в своих руках так сильно, будто боялся, что пройдёт ещё мгновение и она исчезнет. Но если в первые минуты Сириус сам прижимал к себе Лиру, то вскоре она запустила руки в мягкие волосы, сжимая их почти до боли, словно пытаясь компенсировать свои страдания в ту ночь. И он позволил ей это. Спальня девочек Две гриффиндорки лежали на кровати. В волосах, на подушке и простыне были разбросаны разные конфеты, принесенные из Хогсмида, – шоколадные котелки, печенье с ореховой пастой, глазированные орешки. Подруги в последнее время редко оставались вдвоём и решили наверстать упущенное. — Когда ты поняла, что любишь моего брата? — спросила Лира и, увидев недовольный взгляд Эванс, добавила: — Даже не думай меня обмануть. Можешь врать себе, Джиму, остальным. Ваши глаза кричат о ваших чувствах. — Что, впрочем, и делал Джеймс все эти годы, — усмехнулась Лили, отправляя в рот очередной котелок. Лежать рядом с подругой, говорить с ней — это было как-то по-семейному. Рыжая староста на минуту почувствовала себя дома, где пахло выпечкой и родительской любовью. Хорошо, что Лира – не Туни, не будет обзывать уродкой. — Когда Джеймс попросил дать ему шанс. Без спеси, без зазнайства. Это был просто Джеймс Поттер, а я была просто Лили Эванс. Он лишь просил дать возможность доказать, что может по-другому. Тогда я поняла, что ошиблась в твоём брате. Они замолчали, и для каждой это молчание было уютным. Лили терзалась одним вопросом, касающимся подруги, а мысли Лиры были далеко не здесь. Там, в коридоре, где произошло столь желанное и в то же время странное событие, которое поднимало бурю в её душе. — Сириус поцеловал меня. Лира не знала, что делать. Мысли путались в голове, не давая сосредоточиться на одном. Они разрывали изнутри. Любовь к Блэку была признана давно, на ее место пришла боль. Как прошёл бы тот вечер, если бы он отказал Меган? — А что сделала ты? — спросила Лили. — Ответила, а затем сбежала. — Ли удивлялась собственной глупости, вспоминая растерянный вид Сириуса, когда она разорвала поцелуй. — Жалеешь? — Нет. — В таком случае не зацикливайся. Вы без ума друг от друга, а с проблемами разберётесь. Все будет хорошо. Будет ли?