— Вы не особенно боитесь. — Вы не особо пугаете. Шерлок Холмс.
Поезд Хогвартс-Экспресс мчался вперёд, оставляя позади белые клубы дыма. Он также оставлял за собой Рождество, недолгое время в кругу семьи и друзей и, что самое главное, время спокойствия. Это было обычное, ничем не примечательное утро. Студенты-волшебники, как обычно, садились в поезд на платформе девять и три четверти. Родители помогали с багажом, обнимали детей и боялись. У каждого были абсолютно разные страхи в жизни, но все они были мамами и папами. А значит, что в одном точно имелось сходство – боязнь опасности для любимого ребёнка. Прошло десять минут с того, как поезд набрал ход, а Лира только добралась до Мародёров, расположившихся в последнем вагоне. — Всем привет, кого не видела! Открыв дверцу купе, гриффиндорка закатила чемодан и зашла сама. Чёрная короткая курточка, изнутри обшитая дорогим мехом, отлично сочеталась с тёплыми ботинками, а плотно обтягивающие джинсы выделяли стройные ножки. — Ли, помочь? — спросил Джеймс, отложив золотой снитч и встав. Едва ли Сохатый хотел взять чемодан Лиры, как Сириус крепко ухватил друга за руку и усадил на место, злобно глядя на пришедшую. — Что ты, Джим! Ей не нужна твоя помощь, есть же Боунс! — Я больше скажу, Сириус, он и есть, и пить умеет, ибо живой человек. А если ты ревнуешь, то так и скажи, — едва сдерживаясь, едко ответила Лира. Она без посторонней помощи убрала вещи и села рядом с Питером, не смотря на удивлённого брата и злого парня. Шарфик, до этого находившийся на шее, оказался в её руках. Дело было в том, что на платформе троим друзьям встретился Александр Боунс. Она разговорилась с когтевранцем, сказав Джиму и Сириусу не ждать её. Ни с того ни с сего разозлившийся Бродяга после выместил свой гнев, сильно хлопнув дверцей купе. — Мне некого ревновать, — просто ответил Сириус. — А что же ты так завёлся, м? — Лира отбросила вещицу и наклонилась к нему. — Мне не нравится, когда какой-то упырь трогает моё, — последнее слово Мародёр выделил интонацией. Гриффиндорка, порядком уставшая от ложных обвинений, вскочила с места. Подобные упрёки со стороны любимого человека подкосили Ли. Да, ревность – частое явление, но Лира никогда не давала повода для недоверия. — Во-первых, Алекс никакой не упырь! А во-вторых, кто это тут стал твоим, Блэк? — А он уже Алекс! — Сириус зарычал так правдоподобно, что Питеру захотелось спрятаться. Ссора могла продолжиться, но вовремя открылась дверь, давая проход Ремусу и Лили, пришедших с собрания. Они, услышавшие ссору ещё в коридоре, с вопросом посмотрели на присутствующих, едва войдя. — Вы чего кричите? — спросил Лунатик. — Вот именно, вас слышно даже рядом с машинистом! — Лили включила режим старосты, соблюдающей тишину и порядок. Не дождавшись вразумительного ответа, она села рядом с Джеймсом, скинув сапожки и с удовольствием вытянув ноги. У неё болела голова из-за двадцатиминутной лекции о безопасности и важности соблюдения правил в связи с обстановкой в стране. Джеймс незаметно поцеловал её за ушко, пытаясь расслабить возлюбленную. — Ещё я буду оправдываться! — с этими словами Лира вылетела из купе, напоследок сверкнув глазами. Стало тихо. Бродяга демонстративно отвернулся к окну, делая вид, что не замечает взгляды друзей. Джеймс, зная о характере сестры, решил дать ей время успокоиться, а потому начал играть с волосами Эванс. Сама Лили, встревоженная не на шутку, хотела было пойти за подругой, но Ремус оказался быстрее. — Сиди, Лилз. Я поговорю с ней. Сириус, злоба которого не утихла, хотел было сказать что-то язвительное Лунатику, но передумал. Не хотел ещё больше накалять обстановку и получить от Джеймса, считавшего друга полным ослом. Едва Ремус попытался встать с места, как мощный толчок усадил его обратно. Толчок повторился снова, словно кто-то сильно ударил по стенкам поезда, и Хогвартс-Экспресс начал тормозить. — Почему мы остановились? — испуганно спросил Питер. — Может, поломка? — неуверенно выдвинул гипотезу Джеймс, поправив очки. Все хорошие мысли отпали, как только в коридоре, а после и в купе погас свет. Оглушающая тишина воцарилась в поезде. На миг показалось, что кто-то просто выключил звук. Тишину, словно тонкую бумагу, разрезали крики и ослепляющие вспышки заклинаний. В коридоре началась суматоха, а совсем рядом полыхнула молния зелёного и красного цвета. Сириус, помнивший заклятие Круциатус с самого детства, опомнился первым. Он открыл было рот, когда в купе залетела перепуганная Алиса Вуд. — Алиса, что происходит? — Лили вскочила с места, хватая подругу за рукав белоснежного свитера, так похожего на бледное лицо подруги. — П-Пожиратели Смерти остановили поезд! Они выводят всех наружу, ищут м-магглорожденных-х! — запинаясь от страха, охрипшим и севшим голосом произнесла однокурсница. Все мгновенно вскочили на ноги, доставая палочки, переглядываясь от страха, пытаясь придумать хоть какой-то план. Алиса умчалась дальше, чтобы успеть предупредить остальных, оставив дверь открытой. Было видно, как в коридоре началась давка. Кто-то кричал, искал друзей, кто-то плакал, кого-то давили ногами в панике. Взгляд Сириуса упал на сиденье, где скомкано лежал шарфик кофейного цвета. Лира же вышла! Едва ему пришло это в голову, как Джеймс взглянул на друга, подумав о том же. — ЛИРА! — СЕСТРА! Лили хотела было тоже ринуться на помощь подруге, но была удержана Поттером. Джеймс быстро достал из рюкзака мантию-неведимку и накинул на возлюбленную. — Что ты делаешь, Джеймс?! У нас нет времени на шутки! — Эванс попыталась освободиться от странной тряпки, но Поттер перехватил её руки. — Эванс, ты глухая? Они убивают магглов! Ты останешься здесь! — Но я... — Ты останешься здесь, Лили! — заорал ей в лицо Сохатый, заставляя замолчать. — Находи остальных магглорожденых и накладывай на них Дезиллюминационные Чары. Послушай, ни в коем случае не выходи из поезда, обещаешь? — Обещаю, — Лили сглотнула слёзы и накинула капюшон мантии-неведимки.***
Было страшно. Безумно страшно. Когда Пожиратели захватили поезд, Лира переходила в другой вагон. Из-за резкого тормоза двери так сильно шарахнули её по голове, что на миг сознание помутилось. Она прислонилась к стене в попытке прийти в себя, но тщетно. Как только звёздочки перестали кружиться перед глазами, руку Лиры схватил человек в чёрной мантии и уродливой маске. Слабо сопротивляющуюся гриффиндорку вывели на улицу и выставили в ряд с однокурсниками. Алая струйка горячей крови стекала по щеке Лиры, и боль была единственным, что помогало не отключиться. В начале колонны, состоящей из плачущих и перепуганных детей и подростков, стояли около десятка человек в масках цвета нечищенного серебра. Один из них держал листок бумаги, другой чёрный мешок, остальные враждебно направили палочки на студентов. К каждому подходили и, приставив древко к горлу, спрашивали имя. Предварительно ребёнок отдавал все имеющиеся деньги и золотые украшения. Большинство ребят уводили сразу же. Группой по семь-десять человек и двумя Пожирателями туда, где разглядеть что-либо было уже невозможно. Страх когтистой лапой сдавил всё внутри, разливаясь по венам. Из-за паники Лира не могла принять разумное решение. Голова была забита вопросами, а боль притупляла восприятие происходящего. Что происходит? Почему всех вывели? Что им нужно? Ужасающий ответ пришёл лишь с зелёной вспышкой Авады Кедавры. Они убивали магглорождённых. Эти твари абсолютно не обращали внимание на то, что это всего лишь первокурсники, ещё даже не прошедшие распределение. Не думали, что у той девочки была вся жизнь впереди. Пожиратели оказались настолько бесчувственны, что иногда даже мелькали вспышки Круциатуса, как будто смерти было мало. До недавнего времени большинство людей знали о Непростительных Заклятиях только из книжек. Сильный толчок по плечу вывел Лиру из раздумий. Когда пришёл её черёд, чёрный мешок был полон разных ценностей. — Имя и фамилия! Деньги и украшения! — приказал грубый голос, хозяин которого во всю пялился на кулон. Ключик выбился из-под свитера, а куртка осталась в купе. Голубые глаза, видневшиеся в прорезях маски, пугали. Стеклянные и бесчувственные, словно мёртвые. Папа лечит мои разбитые коленки. — Назовись, идиотка! Папа присутствует на моём первом матче в Шармбатоне. — Ты что, оглохла? Я сказал, имя и деньги! Папа обнимает меня своими сильными руками, обдавая запахом папирос. Последний подарок от самого близкого человека. — Пошёл к чёрту. Сириуса, а за ним и остальных Мародёров, вывели в тот момент, когда к горлу Лиры была прижата палочка. Бродяга сразу же узнал её обладательницу. Высокая женщина с копной волос, походивших на чёрных змей, и полным отсутствием совести. Она – живой пример безграничного безумия, в котором кроется склонность к садизму, лихорадочная любовь к Повелителю и чистоте крови. Беллатриса Лестрейндж. Сириус, Ремус и Джеймс попытались вырваться, но противники были в два раза выше и сильнее. Их, как и остальных, подвели к колонне, где Мародёры вовсю смогли наблюдать разговор. Питер сжался и поник, пока его друзья предпринимали тщетные попытки стряхнуть грязные руки. — Какая милая девушка! — елейным голосом пропела Белла. — Милочка, мы не встречались с вами раньше? Ваши глаза кажутся мне знакомыми! — Пожирательница убрала палочку от горла Лиры, однако продолжала держать своей когтистой лапой её локоть. Казалось, Беллатриса не замечала собственного кузена и не реагировала на взгляды остальных Пожирателей. Внезапно её тёмные глаза расширились, а губы вытянулись в мерзкую ухмылку, вызвавшую страх у многих наблюдающих. — Ты его дочь, верно? — почти шёпотом не то спрашивала, не то утверждала колдунья. — Ричард Слинт – твой отец! — Беллатриса расхохоталась безумным смехом, приводя остальных в недоумение. Лира понимала, откуда она знает отца. Самые страшные догадки лезли в голову. Отрубленные части тела снова всплыли в памяти, словно это было вчера. Однако закрыть глаза и тем самым проиграть она не посмела. — Знаешь, мы поговорим наедине! Как девчонка с девчонкой! Остальные, продолжайте чистку! — Белла, вновь приставив палочку, вместе с пленницей сделала пару шагов. — Не смей, Беллатрикс! Не трогай её! — истошно заорали Джеймс и Сириус. — А, дорогой кузен! — Лестрейндж облизнула губы, глядя на Блэка. — Как там дорогая предательница Андромеда? Не переживай, мой мальчик, мы ещё поговорим!***
Лили беспомощно слушала крики друзей. Мэри, не выдержавшая, отошла от окна и посмотрела на подругу, зажавшую руками уши. — Ох, Лилз, — МакДональд обняла Эванс. Они успели скрыть многих магглорождённых, но этого всё равно было недостаточно. Разноцветные вспышки не утихали ни на миг. Больше всего пугало то, что преобладал зелёный цвет. Мэри насчитала семь.***
Волосы Беллатрисы необычно контрастировали с белым снегом, а бледная аристократическая кожа ярко выделяла тёмные, почти чёрные глаза. Толкнув Лиру в слякоть от снега, Пожирательница ожидала падения. Однако годы тренировок квиддича сделали своё дело, и Лира сумела устоять на ногах. — Ты похожа на него. Такая же гордая, — Белла хмыкнула, наблюдая, как девчонка с ненавистью в глазах выпрямилась. — Малышка Ли. Гриффиндорка вздрогнула. Лишь отец имел право назвать её так. Детское прозвище вызвало мурашки по коже, что не укрылось от довольной Лестрейндж. — Мне посчастливилось пытать твоего папочку. Он был крепким орешком, но когда мы начали отрывать ему руки-ноги, — Белла на миг мечтательно прикрыла глаза, а потом, словно хищник, больно сдавила руками плечо и шею Лиры. — Знаешь, что этот идиот шептал перед смертью? «Малышка Ли... Ник, Касси...простите меня...» Это было так жалко! Беллатриса разжала руки и сделала шаг назад, достав из заднего кармана юбки палочку. Лира не успела отдышаться, как Пожирательница ткнула древко меж её ключиц. — У него в кармане была фотография вашей семейки, нашли при обыске. Такая счастливая семья была! Что же теперь? Твой папочка сдох, я убила его! Я убила Ричарда Слинт! — словно желая, чтобы весь мир узнал, прокричала Белла, смеясь. — Заткнись! — закричала Лира, закрыв уши руками. — Закрой рот, замолчи! Заткнись! — шептала она, не в силах слушать. — Я бы с удовольствием с тобой поиграла, малышка Ли. Такая юная, бесстрашная, красивая. Но у моего Повелителя на тебя особые пла... — конец фразы потонул в криках. На этот раз крики были мужскими. Лестрейндж подумала, что ей показалось, но кричали действительно Пожиратели Смерти. Вместо зелёных и красных вспышек отныне преобладали белые. — Мракоборцы! — зло прошептала Белла, видя, что нескольких белых тучек приближаются к ним. — Я уверена, мы ещё встретимся. Депульсо! — выкрикнула она, направив палочку на Лиру. Последнее, что почувствовала Слинт перед темнотой, был сильный удар о землю. Больничное Крыло. Хогвартс — Джеймс, сейчас зайдёт мадам Помфри! — тихо шикнула Лили, когда Поттер попытался схватить её за талию. — Плевать, — ответил тот и всё же притянул её к себе на колени. С того момента, как появились мракоборцы, прошло десять часов, а дрожь била по коже до сих пор. Как только Эванс вспоминала о тех трупах, накрытых белыми простынями, сразу становилось тошно. Только вот страшнее оказалось опознание, когда все с ужасом узнавали в мёртвых своих сокурсников, чьи лица и глаза застыли в предсмертной агонии. — Знаешь, как я испугался, Эванс? — Джеймс зарылся носом в её волосы, нервно вдыхая. — Я чуть с ума не сошёл! — Я тоже. Каждая вспышка Авады Кедавры, видневшаяся из окна поезда, заставляла её сердце биться чаще и думать. Кого убили сейчас, а кто будет следующим. Лили знала, что теперь они будут помнить этот день до конца жизни. Кошмары будут преследовать до самой смерти. Мрачные мысли одолевали старосту, ей нужно было отвлечься. Джеймс помогал ей и не отходил ни на шаг с момента появления работников Министерства, обнимая со спины, позволяя выплакаться, шепча успокаивающие слова. Здесь, в Крыле, когда все раненые получили помощь, был приглушён свет, а абсолютная тишина, разбавляемая тихими вздохами, добавляла романтики. Джеймс, заметив её нервозность, коснулся рукой лица Лили, заставляя смотреть в омут карих, почти шоколадных глаз. В его взгляде можно было прочитать: «Не волнуйся, Эванс, я с тобой». И этого было достаточно. Поттер нашёл чужие губы и поцеловал. Так сладко и нежно, что закружилась голова. Словно каждый их поцелуй – первый. Насколько безумно и неправильно целоваться после случившегося? Но это было именно тем, в чем пара так отчаянно нуждалась. Выразить свои чувства прикосновениями, удостовериться, что сейчас все в порядке. Однако сейчас – не время и не место для романтики. Нехотя разорвав поцелуй и вызвав недовольный возглас Джима, Лили в сотый раз посмотрела в левый угол. Лира так и не пришла в себя, когда её нашли. Сириус и Джеймс, которых измучили Пожиратели, во всё горло орали, чтобы на поиски отправили людей. А Эванс чуть не упала в обморок, когда узнала, что Беллатриса Лестрейндж увела подругу. Сейчас Лира была без сознания из-за сильного удара о землю, а Сириус, не пожелавший уходить, спал на неудобном стуле около её постели. И всё было бы романтично, если б не так страшно! — Твои ссадины не болят? Может обработать ещё раз? — спросила Лили у Джеймса, прикладывая прохладную руку к порезам на лице. Он нежно прижался лицом к ней, будто кот, понимая, что вот оно – его главное лекарство. Их отвлек проснувшийся Сириус, который позвал Лили. Лира открыла глаза и попыталась встать. Джеймс взял нужные зелья и бинты, и они вместе направились к койке Лиры. — Что случилось? — она попыталась встать, оперевшись на локти, но тут же упала, зажмурившись. — Лежи, лежи, — спокойным тоном произнесла Эванс, настойчиво укладывая подругу на место. Лира коснулась рукой своей повязки на голове и, увидев кровь, ещё пуще разволновалась. Пока староста меняла бинты и обрабатывала рану, Мародёры рассказывали всё произошедшее. — Всё хорошо, Ли, — Сириус осторожно держал её за руку, боясь причинить боль. — За нас не волнуйся, просто очень хотели надрать зад Пожирателям. Это просто ссадины. Профессор ЗоТИ послал Патронус Дамблдору, а старик организовал срочный отряд дюжины мракоборцев. Большинство тварей смогли бежать, но некоторых поймали. — Ли, что сделала Беллатриса? — задал вопрос Джеймс, когда Лили закончила с перевязкой и села рядом с ним. Они напряглись. На теле Лиры не нашли каких-либо сильных повреждений магического воздействия, не считая того, что её откинуло заклинанием. Мало верилось, что славившаяся своим безумием и кровожадностью Лестрейндж отпустила жертву просто так. Мадам Помфри предположила, что Беллатриса хотела задушить Слинт, на это указывали синяки на её шее. — Она... — Лира прочистила горло и надломленным голосом продолжила: — Она пыталась задеть меня рассказами о пытках отца. Эванс прикрыла рот рукой. Беллатриса истязала её не только физически, но и морально, прекрасно зная слабые места. — Завтра состоится вечер прощания с погибшими, — прервал тишину Сириус. — Мы все там будем, — клятвенно пообещала Лили, утирая подступившие слезы. В конце концов всё, что им осталось – это почтить память погибших и думать, что же будет дальше.