Via mortis. Посвящение.

Джинни не представляла, сколько времени она находилась в клешнях этой жуткой твари. Тьма, наконец, рассеялась, и стало видно обширную лощину, деревьев не было и ничего не мешало луне освещать самую жуткую сцену, которую ребятам когда-либо приходилось наблюдать. Прямо к этой поляне стекались сотни, тысячи, миллионы пауков, и не крошек, что их сюда привили, а здоровенных чудовищ, самое маленькое из которых размером с волкодава Клыка. Пауки, что несли ребят, спустились вниз по склону и зашагали к прозрачно-серебристому куполу из паутины в самом центре. Паук кинул Джинни на землю, рядом упали Гарри и Клык. Поттер, сразу вскочил на ноги и помог подняться девочке. Встали спина к спине, палочки наизготовку. К их ногам прижался дрожащий как осиновый лист Клык.  — Джин, ты помнишь, что-нибудь, что поможет от них всех?  — Гарри я не уверена, что я сейчас вразумительный Люмос сварганю… Внезапно до ребят дошло, что пауки не просто лязгают челюстями, они говорят! Точнее зовут кого-то по имени Арагог. Откуда-то из глубины купола поднимался паук размером со слона. Джинни тихо застонала, с таким им точно не совладать, хотя он и слеп, судя по цвету глаз. Гарри ободряюще сжал её руку, но сам ничего хорошего не мог придумать.  — Что там ещё? — проскрипело чудище.  — Люди…  — Хагрид? — престарелое чудовище явно оживилась. Джинни нервно сглотнула и сильнее прижалась спиной к Гарри. Если он сейчас узнает, что они не великан-лесничий, он же просто их сожрёт!  — Мы друзья Хагрида, — отчаянно закричал Гарри. Правильно заговори их, пока я вспоминаю, чего боятся акромантулы.  — Хагрид никогда не присылал в лощину людей, — неторопливо, даже неохотно проговорил Арагог. Так, какое у пауков слабое место… Ноги? Вряд ли… Туловище? Не похоже… Голова? Ближе к истине, но не то… Точно! Глаза!  — Хагрид в беде, — Гарри тяжело дышал и до синяков на запястьях сжимал девичьи руки. Это отрезвляло и, как ни странно, помогало думать. — Из-за этого мы и пришли.  — В беде? — тревожно переспросил древний паук. Так, у него тёплое отношение к Хагриду, это можно использовать в нашу пользу… — Но зачем он прислал сюда вас? — Они в Министерстве думают, что Хагрид снова открыл Тайную Комнату и натравил чудовище на нечистокровных студентов… — Мерлин, я же читала, было чудовище, которого пауки боятся… и я почему-то когда это прочитала, связала это с Гарри и Слизерином… Но кто это?!  — Но это было много лет назад, — с досадой произнёс Арагог. Связано с Гарри и Слизерином… Точно! Это какая-то змея! — Хагриду пришлось тогда расстаться со школой. Все решили, что я, то чудовище, что заперто в Тайной Комнате. Они думали, что Хагрид её открыл и выпустил меня…  — Но Хагрид этого не делал, это был наследник Слизерина, — надо направить его в нужное русло. Это какая-то змея… Медуза? Гидра? Ламия? Амфисбена? Нет! Как я раньше не догадалась! — Девочка права… Хагрид хороший человек и мой друг. Когда меня нашли и обвинили в гибели девушки… — Да точно, тогда же произошло убийство! Значит девушка. — Хагрид тогда меня спас.  — Так вы никогда ни на кого не нападали?  — Гарри, — шикнула на него Джинни. Он же сейчас рассердится и замолчит!  — Нет, я же сказал! Я мог дать волю инстинктам, но из уважения к Хагриду никогда не нападал на людей, — чувствую, нам он такой чести не окажет, но у меня есть козырь в рукаве если что. — Тело девушки нашли в туалете, а я никогда не покидал чулана, где меня держал Хагрид.  — Но вы, же знаете, кто убил девушку? — Гарри затаил дыхание, а Джинни кажется уже нашла ответ. — Её убило чудовище, которое живёт в замке, — ответил Арагог. — Это древнее порождение дьявола, которого мы пауки боимся.  — Что оно собой представляет? — ох, Гарри лучше тебе не знать…  — Мы никогда не говорим об этом! — с жаром заклокотал Арагог. — Мы не произносим его имени! Я даже Хагриду не рассказывал, что это за зверь. Кольцо пауков сжималось, и Джинни поняла, разговор окончен, хотя всё, что надо они уже узнали. Арагог устал от утомительной беседы и начал возвращаться в своё логово.  — Ну, мы, пожалуй, пойдём? — боюсь, Гарри они нас не отпустят. Клык тоже это почувствовал и глухо заскулил.  — Пойдёте? Не думаю, мои сыновья и дочери не трогают Хагрида по моему приказу. Но я не могу отказать им в свежатине, если она сама пожаловала к столу. Прощайте, друзья Хагрида.  — Не так быстро! — отчаянно закричала Джинни, отпрянув от Гарри и встав прямо перед огромным пауком. — Мой друг змееуст, и если вы сейчас же не отпустите нас, он призовёт чудовище из замка! Тебе, Арагог он не страшен, но подумай о своих детях! Пауки замерли. Арагог вернулся из своего логова. Где-то за спиной надрывался волкодав Хагрида.  — Ты блефуешь, глупая девчонка! — злобно ответил паук, поворачиваясь к ней белёсыми глазами. — За эту ложь ты поплатишься жизнью! Я сам тебя убью. Огромный акромантул двигался прямо на неё. Девочка пятилась, пока споткнулась о корягу. Над ней возвышалось это мерзкое чудовище, которое Хагрид с какого-то Мерлина называл другом. Интересно, после того, как он её съест, этот паучок останется великану другом? Гарри! Ну же! Мальчик, судя по всему, впал в ступор. Как невовремя! По ходу дела Том Реддл её жизнь не получит. Тут по лощине раздалось шипение. Пауки разбежались кто куда, даже Арагог опасливо попятился и быстро скрылся в своём убежище.  — Ты сумасшедшая, Лестрейндж! — кричал, Гарри помогая ей подняться. — А если бы у меня не получилась? Я же до этого только с живыми змеями разговаривал!  — Мы бы сейчас были съедены оравой голодных, озлобленных пауков, — Джинни трясло от пережитого ужаса, язык во рту еле ворочался.  — Ох, Джин, я так ещё никогда не боялся! — выдохнул Гарри куда-то в её волосы.  — Я тоже, Гарри… Вдруг лощину озарил яркий свет. Раздался ужасный грохот. За ними приехал одичавший фордик. Как же вовремя! Гарри сел за руль, хотя, как оказалось, фордик сам знал, куда их вести. В зеркало заднего вида он украдкой смотрел на слизеринку. Джинни всё ещё трясло. Она лежала на заднем сидении, обнимая бледными худыми руками Клыка. Да, она их, конечно, вытащила, но если бы он не смог? Хотя если вспомнить Арагога, нависшего над ней… он, правда, никогда так не боялся. Джинни прекрасно понимала всю безрассудность этого плана, но больше ничего она придумать не смогла, просто не успела. Так, хватит себя жалеть! Надо сис-те-ма-ти-зи-ро-вать полученную информацию, пока голова свежая. Голова свежая? Да я даже в мыслях слово систематизировать еле выговорила! Возьми себя в руки! Так, значит, девушку нашли в туалете. Девушка в туалете… а что если после смерти она там и осталась?! Им чертовски повезёт, если Плакса Миртл — это та, кто им нужна. Хотя если учесть, из какой заварушки они только что выбрались, им вообще везёт по жизни.

***

Как можно тише Джинни прокралась в гостиную. Гарри, к сожалению, мог проводить её только до входа, хотя, что с ней может случиться в родной гостиной? Никого там не было, но камин почему-то всё ещё горел, хотя уже начинало светать.  — Как прошла ваша ночная прогулка, мисс Лестрейндж? — из-за кресла, что стояло у камина, поднялась высокая фигура в чёрной мантии. Ой, мамочки, а можно мне обратно в лощину Арагога? Она никогда не видела такого выражения глаз у крёстного. Они яростно сверкали, будто метая молнии. Так он не смотрел на её памяти ни на кого. Ни на Гарри, ни на Невилла, даже в самые плохие дни. Ей сейчас очень повезёт, если он не прожжёт в ней дыру таким взглядом.  — Профессор, я… — так, я не в том состоянии, что бы виртуозно врать, поэтому у нас только один выход.  — Давай ты сейчас не будешь врать, Джиневра! — резко оборвал её крёстный. — Где ты была? И что вы там с Поттером делали? Так, нельзя выдавать ему Гарри! Не то он всё сделает, лишь бы Поттер вылетел из школы. Он же наверняка будет уверен, что меня во всё втянул Гарри. Но это, Салазар его подери, не так было!  — Поттером? Я не понимаю, о чём вы профессор, — так, откровенно говоря, Гарри и, правда, не причём вообще-то. Я ещё даже ни разу не соврала.  — Джиневра!  — Я ходила в Запретный лес, — так просто расскажу ему правду, но без упоминания Гарри. Это лучшая тактика в моём положении.  — Что ты там делала? — зло отчеканил зельевар. Он прекрасно понимал, что она что-то недоговаривает, но решил к легилименции пока не прибегать. Она его крестница! Она ему почти как дочь! Он просто не сможет себе этого позволить, хотя владей она окклюменцией, он бы уже попытался.  — Я разговаривала с акромантулом Арагогом, на тему происшествий в школе, — собственно говоря, всё так и было. Я даже не вру. Так что, какие ко мне претензии? Лицо молодого профессора позеленело. Он судорожно схватился за спинку кресла. Вот интересно, он меня просто убьёт или сначала похлопочет о моём отчислении, а потом убьёт? Или он ещё предварительно обнулит счётчик слизерина?  — Кто тебя надоумил на эту несусветную, авантюрную, смертельно опасную глупость? Поттер? — если это мальчишка я его на ингредиенты для зелий пущу! И даже Дамблдор меня не остановит! Мало того, что своей головой рискует, так и её не бережёт совершенно! А ещё герой.  — Причём тут Гарри? Он бы даже не додумался опросить такого ценного свидетеля, — к слову это тоже, правда. Только бы он обошёлся без легилименции, пожалуйста! Хотя с другой стороны не нападёт же он на безоружного, а окклюменцию я так и не освоила.  — Так, для начала, минус сто баллов слизерин, — её сейчас опрашивать бесполезно. Прибегать к легилименции по отношению к любимой крестнице, не правильно. Значит, будем запугивать и выводить из равновесия. — Далее, я буду разговаривать с заместителем директора о твоём отчислении.  — Да, сэр, — что-то сейчас лопотать в своё оправдание унизительно, да и бесполезно наверняка. Тем более, что Джинни чувствовала, что вот-вот наступит развязка этого дела. Пусть он только её сейчас отпустит в кровать, а там она успокоится и придумает, что дальше делать.  — А теперь, проследуйте за мной, мисс Лестрейндж, — интересно, я сейчас спутаю её карты или нет? Про отчисление, баллы и прочее она наверняка догадалась уже, а вот про наказание, думаю, даже не подумала.  — Но, сэр… — Так, а это никак не вяжется с моими планами! Мне же ещё надо в туалет Плаксы Миртл и проверить мою теорию! К тому же надо Гарри свои выводы поведать. Он же дров наломает!  — Никаких но! — рыкнул профессор. Значит, я сейчас предотвратил очередной сумасшедший выпад с её сторону. Отлично, сейчас мы её обезвредим окончательно и бесповоротно. Джинни тихо шла за профессором. Он вёл её в сторону темниц. Это смешно! Он же не запрёт её в темнице, как какую-то преступницу! Да что она по сути такого сделала? Да нарушила пару-тройку десятков школьных правил за ночь, да подвергла свою жизнь опасности. Что с того? Тем более последний пункт несколько недель как не актуален. Её жизнь теперь не стоит ни кната. Хотя профессор-то этого не знает и не надо ему этого знать в принципе. Тем временем они действительно пришли в темницы. Профессор Снегг со страшным скрипом отворил дверь и жестом пригласил Джинни войти в тёмную, сырую камеру. Девочка не шелохнулась.  — Я, конечно, понимаю, что-то, что я совершила — страшное преступление, но вы не наделены полномочиями сажать меня за это в темницу, — отчеканила Джинни, прожигая профессора серьёзными злыми глазами.  — Ты ещё адвоката потребуй, — с этими словами он довольно грубо втолкнул её в камеру. — И ещё кое-что. Экспеллиармус! Палочка тут же вырвалась из кармана и попала прямо в руки профессора. Теперь её лишили даже призрачного шанса на побег. Прекрасно, и что делать?  — Надеюсь теперь ты не найдёшь способа подвергнуть свою жизнь опасности, а завтра утором я поговорю с Поттером и узнаю всё что нужно.  — Гарри не причём, — твёрдо сказала Джинни.  — Посмотрим, что он мне на это скажет, — тихо возразил ей декан, коварно сверкая чёрными глазами. — Особенно если перед этим я волью ему в глотку Сыворотку Правды. Он у меня соловьём запоёт. Джинни побледнела, да всей плачевности ситуации Гарри не знал, но если всплывёт, что они вместе были в лесу, его отчислят без разговоров. А если он ещё и про оборотное зелье проболтается с ними на экспрессе Хогвартс-Лондон поедут и Рон с Гермионой.  — И завтра, я надеюсь, вы оба уедете в Лондон, — продолжал профессор. — И мне интересно, как Нарцисса перенесёт новость о твоём поведении, в её-то положении. Ты бы хотя бы об опекунах подумала. Я даже о себе и Драко не говорю, — послышались быстрые, удаляющиеся шаги. Теперь она действительно осталась одна. Она не знала, сколько уже сидит в этой богом забытой темнице. Было холодно и сыро. С трудом отыскав немного плесневелой соломы, на ней и разместилась. Мыслей никаких в голову не шло. Что же ей теперь делать? От нечего делать стала в уме начала сама с собой разыгрывать партию в шахматы. Сейчас бы сюда Рона. С ним бы веселее дело пошло. Хотя если учесть, где она, то пусть лучше остаётся там, где он сейчас. Эх, ей бы хотя бы Гермионины часики, хоть можно было узнать, сколько она уже здесь сидит. За дверью послышались лёгкие шаги, и дверь отворилась с тихим щелчком. На пороге темницы стоял человек, которого она меньше всего ожидала увидеть.  — Пора платить по счетам, Джинни. тебя ждут в Тайной Комнате.  — Так всё это время дневник был у тебя?! Так, близко…  — Неожиданно, правда?