День за днем

Исаак никогда не думал, что сможет быть таким. Его жизнь была однообразной и унылой, в ней редкими искрами появлялись вечеринки, затуманенные дымом от сигарет с гашишем и другими веселыми таблетками. Его оценки еле-еле дотягивали до проходных, школа была привычной рутиной, которую хоть как-то надо было дотянуть. Никаких планов и мечтаний, просто проживание дней. Забота о себе складывалась из не таких уж частых походов в душ и из заказа пиццы. Вялая скучная жизнь, от которой каждый бы уже захотел избавиться либо лезвием по венам, либо решительным шагом в будущее. Но Исаак боялся что-то менять, на что-то решаться. Ему было привычно и даже как-то уютно в его аквариуме, в котором была пустота. Если и были какие-то перспективы изменить привычный устой, то он не прилагал к ним никаких сил, а если не прогорало, то и забывал. Но его заставили измениться. В его вакуум ворвался Эван, окрашенный в разные цвета, приносящий в глухой мир массу звуков и мелодий, а главное – принесший движение. Скрип шестеренок в голове Исаака слышали все, настолько они проржавели от бездействия, но парень понял, насколько он скучал по этому. По трудностям, которые нужно было решить. Хотя, в силу слабости и нерешительности, он и сбегал первое время от всего нового, ведь это был выход из зоны комфорта. Но это же Эван. Одно его присутствие заставляло жить. Стремиться вперед, куда раньше было боязно взглянуть. Все было ново и страшно. Но Исаак полюбил, а потому решил не отказываться. - Знаешь, а фильм про тебя уже не будет таким скучным, - глубокомысленно произнес Эван, расклеивая одни ему понятные вырезки на стене их уже общей кухни. Они потихоньку обживали совместную квартиру, хотя до сих пор не верилось, что родители так легко на это согласились. Особенно, учитывая диагноз Эвана. - Ну, спасибо, - ворчливо ответил Исаак, пытаясь по инструкции собрать столик из Икеи. – Лучшего комплимента я не надеялся услышать. Раздался немного хрипловатый, но теплый смех. Исаак уже не уверен, что сможет вернуться к вакууму, в котором не было Эвана. Возвращение к прошлой жизни равносильно смерти. На него навалилась приятная тяжесть – Эван решил задобрить парня, завалив его на пол, рядом с деталями от несчастного столика, а Исаак так устал от «строительства», что только рад был передышке. От Эвана уже привычно пахло кардамоном и почему-то кофе. - Ты опять? – недовольно проворчал Исаак, принюхиваясь к чужой футболке, определяя, что ему точно не показалось. - Не сердись, - мягко произнес Эван, целуя парня в наморщенный нос. – Я всего кружку и с молоком. К тому же я принял лекарства. Взгляд Исаака уже по привычке метнулся к часам – по графику все точно. Он никогда не думал, что в жизни будет придерживаться правил, расписания и предписаний взрослых. Однако это делало его каким-то нужным. Так ощущалась жизнь. Рядом с Эваном Исаак оживал, его жизнь была полна красок. Желтые занавески. Розовый текстовыделитель. Чернильная депрессия. Ярко-оранжевая мания. Голубого цвета радость и любовь. Исаак боялся, волновался, радовался. Но не было больше унылой скуки. Была жизнь. Эван хитро прищурился, касаясь большим пальцем полных губ любовника. - Что будем делать в эту минуту? – весело спросил он, соединяя пальцами родинки на шее парня. - Ты всегда так говоришь, когда хочешь поцелуя, - слегка кокетливо произнес Исаак, не смея сдержать счастливую улыбку. - Ты мне откажешь? – с улыбкой на губах и печальной надеждой во взгляде сказал Эван. - Никогда в жизни, - решительно ответил Исаак. Никогда и ни за что он не откажется от своего сложного, но необходимого счастья.