День за днем

За окном тихо падал снег, устилая землю пушистым белым ковром. Вечер постепенно переходил в таинственную ночь, полную некого праздничного волшебства. Рождество набирало силу перезвоном колокольчиков и песнями на улицах. В МАКУСА тоже царила приятная атмосфера праздника – волшебные гирлянды переливались всеми цветами, осыпаясь на работников золотой пылью, в центральном холле стояла огромная ель, богато украшенная всевозможными волшебными безделушками, там же целый день звучали рождественские песни и колядки, на двери каждого кабинета висели рождественские венки, а под потолком кое-где висела омела. Волшебники ходили в приподнятом настроении, кто-то уже успел незаметно от начальства начать праздновать с алкоголем, и ждали, когда уже закончится рабочее время, чтобы оказать дома в кругу семьи. Персиваль Грейвс не разделял всеобщего веселья. Не то чтобы он совсем не любил праздники, просто после определенного момента ему стало сложно расслабляться и отдыхать. Напряжение и тревога стали его постоянными спутниками, уходя лишь на короткие мгновения, испугавшись особенного мага. Они боялись Ньюта Скамандра. Он, как истинный магозоолог, мог контролировать любое чудище, потому легко прогонял надоедливые грызущие чувства от утомленного и измученного Персиваля, поглаживая его по уже немного посеребренным волосам, напевая что-то из собственного детства. Но Ньют постоянно уезжал, преследуя очередное магического создание, чтобы его изучить и помочь, оставляя Персиваля наедине с работой и терзаниями. Но Грейвс не жаловался, он лучший аврор МАКУСа и сможет бороться сам со своими проблемами и еще разбираться с преступниками. Но праздник проходит мимо него, не сумев затронуть израненную душу мага. Он продолжал работать, чтобы не думать о чем-то другом. Вокруг все шептались, что Грейвс совсем чокнулся. В честь праздника Персиваль решил не обращать на это внимания, обещая позже этим заняться, а он свои обещания всегда выполняет. В кабинет неожиданно ворвался темно-синий вихрь, принося запах мороза и ели. Грейвс мог бы вытащить палочку и одним заклинанием разобраться с незваным гостем, но легко узнал потертый оранжево-черный шарф и яркую рыжую макушку, припорошенную снегом. - Не ждал тебя, - признался Персиваль, разгладив на лбу напряженную морщинку, слегка расслабляясь. – Ты писал, что приедешь только недели через две. - Планы изменились, - произнес осипшим от холода голосом Ньют, отряхиваясь от снега, убирая мокрые остатки с ковра заклинанием. – Я решил, что Рождество надо справлять... не только с животными и не в Сибири. Персиваль усмехнулся, понимая недоговоренность Ньюта – он тоже ощущал неловкость, пытаясь подобрать слово к их взаимоотношениям. - Я не планировал праздновать, - равнодушно отозвался Грейвс, откладывая в сторону документы, понимая, что возвращение Скамандра не даст ему закончить работу. - Я так и думал, - кивнул скорее сам себе Ньют, ставя на пол свой драгоценный чемодан. – Я и не хотел устраивать прям такое празднество, но хотя бы по стаканчику рождественского пунша мы должны выпить. - Только не говори, что он у тебя с собой, - отозвался Персиваль, глядя, как магозоолог открывает крышку своего сокровища. - Именно так, - все так же спокойно ответил Ньют, начиная спускаться по скрипучим ступенькам вниз. – Идем. Персиваль недоуменно смотрел, как исчезает в нутре чемодана рыжая макушка, не понимая, что ему делать. Он уже бывал в этом удивительном месте, где умудрялись уживаться твари различной природы и характера, но не понимал, как связано Рождество и это место. В итоге Грейвс решил последовать за Ньютом и узнать, что же он там приготовил. Шаткие ступени привычно скрипели под ногами, а при спуске в нос ударял запах различных трав и снадобий, а также зверья. Персиваль всегда ощущал эту смесь в волосах Ньюта, когда тот жался в объятьях, утыкаясь куда-то в район шеи носом. Внутри небольшой хибарки как всегда царил хаос, который, тем не менее, был удобен и понятен ее хозяину. Однако были некоторые изменения. Под потолком висели гирлянды из еловых ветвей и каких-то цветов, в которых сияли, как фонарики, светлячки и какие-то волшебные маленькие создания; за окном виднелась небольшая ель, которая стала домом для различного зверья, которое буквально ее оккупировало, становясь живым украшением. Похоже, нюхль успел ограбить своего хозяина, судя по тому, как сияло и переливалось его гнездышко. - Твои твари тоже празднуют Рождество? – поинтересовался Персиваль, осматриваясь вокруг. - Почему бы и нет? – пожал плечами Ньют, левитируя к себе чан с ароматным горячим пуншем. - Сомневаюсь, что они все христиане, - с сомнением произнес аврор, глядя на диковинных созданий, по виду прибывших с востока. - Ты тоже не следуешь религиозным канонам, но тебе это не мешает праздновать, - отозвался Скамандер, ставя пиалу на стол. Персиваль решил не уточнять, что он как раз-таки и не собирался отмечать праздник. – Мерлинова борода! Грейвс подскочил к воскликнувшему Ньюту, который шокировано смотрел в сосуд. А там уже не было даже следа от пунша – только развалившийся нюхль, который тихо фырчал, держа лапки на животе. Он поднял пьяный взгляд на людей, переводя его с одного на другого, после вроде как икнул, перебравшись через бортик, свалился тряпочкой на пол и лениво пополз в сторону своего гнезда, изредка врезаясь во что-то по пути. - Не думал, что нюхли могут пить алкоголь, - рассеянно произнес Персиваль, глядя на шатающегося зверька. - Я, если честно, тоже, - не менее шокировано произнес Ньют. – Надо будет ему от головной боли что-то сделать на завтра. Сомневаюсь, что он легко переживет свое первое похмелье. Через мгновенье в хибарке раздался громкий веселый смех – оба мага хохотали, упираясь друг в друга, чтобы не упасть на пол. Пунш уже был давно всеми забыт, а перед глазами стояла удивительно праздничная картина пьяного нюхля. Что может быть лучше?