День за днем

Весь мир погрузился в грязь. Люди смотрят из захламленного подполья, стоя по колено в тухлой воде, на чертову верхушку, спрятавшуюся за стеклянными стенами. Загрязнение впиталось в землю, в воздух, в каменные стены, заражая всех, кто не успел скрыться за спасительным барьером. Они поднимают в воздух алые флаги. Их движение не остановить, слишком долго они заражались грязью умирающего мира. Люди хотят вернуть старый мир, чтобы он вернулся к тому, с чего началось его падение. Они хотят его добить и бросить к ногам, чтобы начать все с начала. Один кричит: «Я переверну этот мир». Другой уверяет: «Просто дождись мира, который я создам». Они подняли каждый свое восстание, но ради единой цели – остановить загрязнение. За ними идет множество людей, которые отчаялись слушать то, что говорят им сверху. Их слух обращен к низам, из которых им кричат новые короли. Они не обещают очистить мир от скверны. Они согласны его стереть. Их движения не противоречили друг другу. Над ними двумя развевались алые флаги, и все были облачены в черные одежды. Но двум королям не поделить один трон. Это понимали все, и верхушка потирала ручонки в ожидании, когда два бунтовщика столкнутся и уничтожат друг друга. Они столкнулись. Они еще сильнее погрузились в грязь, продолжая собственное заражение. Они не думали очиститься, да и после уже не хотели. Грязь чужого тела ощущается иначе. Загрязнение чужими прикосновениями походит на заражение страшной инфекцией, от которой еще нет прививки. Никто, особенно те, кто сверху, не думал, что Сиа и Юно сойдутся не в битве, а в постели. Никто не ожидал, что им понравится заражаться друг другом. Сиа нравится чувствовать боль в легких от изжигающего пепла, когда его целует Юно, не давая и шанса вздохнуть, превращая весь оставшийся внутри кислород в удушающий ядовитый газ. Юно нравится, когда тонкие шаловливые пальцы пробираются под его комбинезон, касаясь горячей кожи, оставляя на ней химические ожоги, которые проникают глубоко в тело. Им обоим доставляет удовольствие еще ниже падать, с головой утопая в грязи, от которой они обещали избавить мир. Хотя смешно. Они оба хотят его уничтожить, чтобы на руинах и пепле создать что-то идеальное и чистое. Перед уничтожением можно же опуститься на дно? Они топят друг друга без опаски. Ни Юно, ни Сиа не претендовали на сияющую чистоту. Если когда-то они такими и были, то больше никогда им такими не стать. Зачем им это? Из пропасти легче сломать опору, чтобы все гребанное существование свалилось и рухнуло, как карточный домик. В воздух, полный смога и ядов, взметаются два алых флага. Два движения сопротивления сливаются, как и их лидеры в своих утехах, порой прекращая различать, где начинается один и заканчивается другой. В унисон кричат бунтовщики, их вопли становятся одним, как стоны их ведущих, когда время неожиданно останавливает бег. Двум королям не поделить один трон. Только если один не сядет на другого, сжимая коленями бока, впиваясь поцелуями в губы. Сиа нравится эта роль. Ему нравятся крепкие сильные ноги Юно, на которых ему так удобно располагаться. Он обожает, когда его сжимают сильные руки, показывая, что несмотря на положение, главным все же остается тот, кто восседает непосредственно на троне. Юно нравится, когда темные глаза напротив заволакивает томная пелена, делая взгляд рассеянным и влекущим. Ему доставляет удовольствие та наглость и одновременная простота, с которой его каждый раз бесцеремонно седлают, доказывая, что больше никто не может занять это место. Загрязнение продолжается. Уничтожение мира произойдет через 3… 2… Можно растянуть момент, когда грязным быть нормально. Нужно насладиться сполна этой возможностью заразиться друг другом, скрываясь за красными флагами. 1... Они скажут вместе, когда падать будет уже некуда.