День за днем

Запах бензина и жженой резины, ветер, смешанный с пылью и бетонной крошкой, визг колес, стираемых о трассу, бесконечная дорога и адреналин, пульсирующий в венах – это идеальная жизнь для него, Алека Лайтвуда. Он помнит миг, когда впервые почувствовал это пьянящее чувство свободы, когда сжал еще гладкими, не мозолистыми руками руль отцовской машины и вдавил педаль газа в пол. Мать тогда долго ругалась на сына, а отец смотрел странным мрачно-гордым взглядом и строго забрал из чужих рук ключи. Но Алек все помнил. В его голове стучало жаркое желание вновь ощутить рев мотора и вихрь скорости. Он загорелся страстью, такой яркой и полыхающей, что она сжигала внутри все, оставляя пепел. Александр не мог думать ни о чем другом, кроме как о гонке, о взрыве внутри. Долгие уговоры привели все же к тому, что ему позволили получить права на мотоцикл, а после – попробовать себя в роли гонщика. Официальные гонки – дело не простое. Пробиться туда - как получить звезду с неба. Но Алек рвал себя на куски, чтобы добиться этого. И не думал ни о чем другом, даже о любви. Его младшая сестренка, Изабель, скакала от счастья, когда на ее руке, прыгающим корявым почерком была написана первая фраза, которую она услышит от своего соулмейта. «И все-таки не смей путать «Стартрек» и «Звездные войны»». Иззи не понимала, о чем речь, но благо всегда есть интернет. А после, заставила Алека и Джейса, второго брата, смотреть научно-фантастические фильмы, которые никто из них так и не понял. А Изабель так и не поняла, в чем же между этими франшизами разница, а потому просто решила ждать свою половинку, чтобы та ей все объяснила. На руке Джейса вскоре красивым аккуратным почерком с причудливыми завитушками и маленькими рисунками было написано не очень ласковое выражение. «Эй, смотри, куда идешь» С этого момента он стал врезаться во всех красивых девушек и даже парней, чтобы поскорее найти свою судьбу. Но даже если фраза и совпадала, то на руке другого человека было все иначе, или же он уже имел пару. Но Джейс вовсе не расстраивался, продолжал искать, однако и умудрился получить титул Казановы. Алек был старшим, но получил свою метку позже всех. Его руку обожгло огнем, когда он получил надпись тех слов, которые услышит впервые от своей судьбы. Но все внимание было приковано не к этому событию, а к более важному для Лайтвуда – его приняли на официальные гонки, одни из самых масштабных. Новичков туда брали в основном только ради того, чтобы на их фоне более опытные старички смотрелись лучше. Но это шанс всей жизни, и Лайтвуд не собирался его упускать. Он не думал о метке, не обращал на нее никакого внимания, полностью отдавая себя тренировкам и подготовке. Получив список участников, Алек стал досконально изучать своих соперников, чтобы победить. Александр не собирался сдаваться, его цель – только победа. Рафаэль Сантьяго. Себастьян Моргенштерн. Магнус Бейн. Мелиорн. Самуэль Блэквелл. Ходж Старквезер. Виктор Элдертри. Александр знал имя и способности каждого. Просматривал все гонки, все интервью и статьи о каждом. Кроме него в гонках участвовал еще один новичок, Себастьян Моргенштерн, остальные же были уже именитыми гонщиками, каждый со своим стилем и манерой. Сам Алек был похож своей ездой больше на Сантьяго – резкий, быстрый, честный, невидящий преград. Однако он зачарованно смотрел на другого гонщика, который больше походил на модель, чем на спортсмена. Магнус Бейн. Его гонки – это целое искусство. Его мотоцикл как будто парит над асфальтом, а соперники сами расходятся, уступая дорогу. Он вальсировал между машинами других, приходя к финишу почти всегда первым, и выглядел при этом едва ли утомленным. Это было красиво. Элегантно. Алек не мог усидеть на месте от нетерпения, что сможет сразиться с таким соперником. Метка напоминала о себе лишь легким зудом, который легко игнорировался. Алек не помнил, как жил до гонки. Очнулся он уже на стартовой линии, нервно сжимая шлем в руках. Здесь, слыша рев трибун и видя знаменитых сильнейших гонщиков вокруг, Александр действительно испугался. «Успокойся, успокойся», - уговаривал себя Лайтвуд, прижимаясь лбом к защитному стеклу. На миг он поднял голову и тут же был пойман в ловушку лукавого кошачьего прищура и дерзкой улыбки. - Сладулик, не отставай, мне бы не хотелось потерять такую прелесть, - мурлыча, произнес Магнус Бейн, надевая шлем, пряча за ним довольное лицо. Алек мгновенно покраснел, смущаясь от такого обращения. С ним никогда не флиртовали, тем более так приятно. Но он лишь покачал головой, отгоняя наваждение, концентрируясь на гонке. 3… 2… 1… По трубам мотора заструился бензин, как по венам адреналин. Ветер бьет в лицо, сбивает с мотоцикла, заставляя грудью лечь на верного железного коня. Сердце бьется в груди так же быстро, как двигатель мотоцикла, и они становятся единым целом. Чтобы насладиться гонкой, ему нужно только это – скорость и единство с машиной. Он видит сигнальные флажки и пересекает уверенно финиш. Ему не хочется глушить мотор, не хочется слезать с нагретого металла, но все же он спускается, вытирая пот со лба и оглядываясь по сторонам. Таблица его не порадовала, хотя это и было ожидаемо. Он пересек черту не первым и даже не третьим – его имя на пятой строчке. Сразу перед ним был Мелиорн. Третий – Фелл. Серебренным призером стал Рафаэль Сантьяго, ну а первым… - Прости, сладкий, но в гонках я не уступаю даже таким красавчикам, - мягко произнес Бейн, убирая со лба темные волосы. - И не нужно, - произнес с усмешкой Алек, - я привык побеждать только честно. У Магнуса загорелись глаза, а улыбка стала лукавее. Он подошел слишком быстро, а Алек даже не смог заметить этого. Его сердце остановилось, а дыхание сбилось. Вновь заструился адреналин, разогревая тело и душу. Тонкие пальцы коснулись запястья, и руку обожгло до самого предплечья. - Что ж, Александр, - промурлыкал Магнус, заглядывая в глаза, - впереди нас ожидает еще множество совместных гонок. Не упусти свой шанс оказаться впереди. Он подмигнул, легко разворачиваясь и уходя к своим механикам. У Алека же ноги отказались ходить. Лишь рука горела там, где были слова. Он не понимал, почему именно сейчас захотел узнать. Медленно Лайтвуд закатал рукав и взглянул на надпись. И сердце вновь забилось чаще, а шальная улыбка с ярким румянцем расползлись по лицу. «Сладулик, не отставай, мне бы не хотелось потерять такую прелесть» А почерк у него очень красивый. Волшебный.