День за днем

Шум в коридоре раздражал, как жужжание мухи посреди ночи – мешает, но ничего сделать с этим не можешь. Геллерт пытался от этого отмахнуться и полностью сосредоточиться на выведении дат на левой руке. Экзамен по мировой истории для студентов был последним, но одним из самых сложных. Профессор Дамблдор достаточно гуманный преподаватель и никогда не заваливал специально учащихся, но спрашивал от и до и не делал поблажек. Запоминать даты – сущий Ад. Особенно когда ты больше гуманитарий, чем технарь, а потому с цифрами совсем не дружишь. Геллерт путался в них, как слепой в лесу, каждый раз больно ударяясь о каждую из них. Зачет он сдал кое-как, а потому на экзамене решил подстраховаться. Шпоры это конечно нечестно, но зато эффективно. Единственное, что действительно волновало, что несчастный соулмейт его проклянет, если конечно у него от этой абракадабры ум за разум не зайдет. У него иногда на руке появлялись крестики-напоминалки или целые поэмы по типу «не забыть купить». Почему его пара не мог написать это на бумаге, Геллерт не знал, но точно выучил, что родственная душа без ума от лимонных долек. К тому же почерк был у нее очень красивый – тонкий, витиеватый и очень аккуратный, даже если она писала на скорую руку. У Грин-де-Вальда почерк же был отвратительный, резкий и угловатый с характерной буквой «A» и «О», которые он продолжал писать с точками, так и не потеряв привычку даже после пяти лет проживания в Англии. Все преподаватели ругались на него, снижая оценки за его манеру написания, чем не раз провоцировали на конфликт, после которого Геллерт обычно шел на пересдачу через деканат. Этому еще способствовало безграничное упрямство и принципиальность немца, который как бы случайно продолжал иногда писать на родном языке, прикрываясь тем, что не знает, как правильно пишется это слово на английском. В конспекты лучше было совсем не заглядывать - если их не надо было сдавать, то текст сплошь был мешаниной из двух языков. В этом плане с Альбусом Дамблдором было комфортно. Тот не придирался по этому поводу, если и поправлял, то только во время устных ответов, когда Геллерт, увлекшись, переходил на родную речь. С Альбусом в принципе было удобно и приятно. Тот был немногим старше Грин-де-Вальда, на год или два, однако имел научную степень, что немало говорило об его интеллекте и усердии. Общение с ним всегда было интересным и главное – споры никогда не были под запретом и были крайне увлекательными. Это было что-то вроде личной дуэли, в которой сходились порой преподаватель и студент и, что немаловажно, оба могли оказаться проигравшими. Из кабинета выскользнули две девчушки, которые тихо хихикали, смущенно прикрывая рты ладошками. Наверняка опять профессор оказался очень любезен, чем вызвал очередной ажиотаж – студентки поголовно были влюблены в молодого преподавателя. Только тот все равно был верен принципу, что для него единственным будет только соулмейт. Геллерт вошел в аудиторию и решительно направился к столу, за которым сидел Альбус. Он поднял голову от документов и с улыбкой взглянул на вошедшего студента. - Мистер Грин-де-Вальд, рад видеть, - произнес доброжелательно профессор, озорно блеснув голубыми глазами. – Прошу, тяните билет. Без каких-либо гаданий и волнений Геллерт поднял один лист и посмотрел на то, что его ожидает. - История Эпирского царства, - озвучил вслух вопрос билета студент, с каким-то отчаянием в мыслях пытаясь составить правильный порядок императоров. К счастью, он был и на руке, что уже как-то облегчало работу. - Хороший вопрос, - довольно кивнул Дамблдор, записывая номер билета и вопрос у себя на листочке. – Только давайте в этот раз обойдемся без рассуждений о вопросе деспотата. Это увлекательная тема, но мне не хотелось бы повторения того занятия. Геллерт самодовольно усмехнулся. То занятие действительно было увлекательным, как и бурное обсуждение правильности названия королевства Эпира. В итоге каждый все равно остался при своем мнении, но зато без обоюдных обид или претензий. - Кстати, - привлек внимание студента Альбус, растягивая губы в игривой усмешке, - когда будете готовить ответ, внимательнее смотрите в написанное. Будет неприятно, если идеальный ответ испортит маленькая опечатка. Геллерт озадаченно сел на место. Он положил перед собой лист и оттянул рукав кофты, чтобы посмотреть даты правления императоров, как удивленно замер. Напротив первого имени, где значилась и дата образования империи, в годе 1204 четверка была аккуратно зачеркнута, а сверху исправлена на знакомую пятерку, которую Геллерт уже видел однажды в зачетке рядом с подписью Альбуса Дамблдора. Он взял ручку и гневно написал на тыльной стороне ладони аршинными буквами «Dummkopf». Его взгляд уперся в преподавателя, и Геллерт с замиранием сердца заметил, как проявляются буквы на чужой руке и как соулмейт смотрит на надпись. Альбус тихо рассмеялся в кулак и взял свою ручку, что-то выводя у гневной надписи. На коже появился знакомый зуд, но Грин-де-Вальд терпеливо ждал, когда Альбус поднимет взгляд от руки и опустит пишущую принадлежность. Когда это произошло, Геллерт тут же опустил глаза на надпись и несдержанно ругнулся себе под нос, приступая к написанию ответа. На коже красивым тонким почерком было аккуратно выведено прямо под гневным словом ласковое «Удачи с ответом».