День за днем

Наручники привычно защелкиваются, сковывая запястья преступников. - Чертовы копы с ищейкой Холмсом, - ругается неудавшийся вор, который грабил правительство во благо личной выгоды, при этом занимая высокую должность в Парламенте. Попутно выяснилось еще несколько грязных делишек, вроде организованной торговли оружием и работорговли, но за дело взялся сам Шерлок Холмс, а потому все разрешилось удачно. С небольшой перестрелкой, но все же. Лестрейд жалел, что бросил курить. Еще больше он жалел, что согласился на «просьбу» Майкрофта передать это дело его младшему брату. Давно столько грязного белья не выгребалось на всеобщее обозрение. Грег знает, что вся политика черна, но когда касаешься этого лично, подступает чувство отчаяния и собственной бесполезности и ненужности. Как гражданин своей страны, исполняющий, а главное поддерживающий закон, он хочет чувствовать заботу и хоть какую-то защиту со стороны тех, под кем они живут. Только, черт возьми, всем плевать на них. - Хорошая работа, инспектор Лестрейд. Этот голос Грег хочет забыть, но он звучал в голове слишком часто, а теперь еще зазвучал ещё и в реальности. - От вас это мало похоже на похвалу, мистер Холмс, - мрачно отозвался Лестрейд, взглянув на политика, который весь излучал удовлетворение. В конце концов, его избавили от лишней головной боли. - Ну, почему же, вы правда неплохо поработали, - пожал плечами Майкрофт, опираясь на трость. – Ваш отдел смог обезвредить преступника государственного уровня. Ее Величеству это очень понравится. - Не наш отдел, а ваш брат, мистер Холмс, - процедил Грег. – В чем бы ни был замешан ваш брат, весь успех припишут ему. Не говорю, что не безосновательно, ведь он это дело раскрыл. Но каждое упоминания Скотланд Ярда в делах Шерлока, выставляет нас подхалимами и неумехами, которые ничего не могут без гения Холмса. И я прекрасно знаю, что и вы, и ваш брат думаете о нас, как о безмозглых животных, поэтому не стоит из себя выдавливать любезности, будьте хоть раз честны. Впервые Грег позволил себе подобное отношение к кому-либо из этой семьи, но это дело надавило на больную мозоль – на веру. Веру в людей, веру в справедливость, веру в правильность своих действий. Видимо, что-то подобное сквозило в голосе или отразилось во взгляде, что старший Холмс захлопнул рот, нахмурившись, не решившись что-либо пока ответить. Лестрейд стушевался своей разговорчивости и горячности, но понимал, что сказанного не вернуть и извиняться за это бессмысленно. - Я всегда честен, Грег, - произнес после тяжелой паузы Майкрофт уж каким-то слишком смиренным тоном. – По крайней мере с вами. Вы можете мне доверять. - Доверять вам? Звучит даже не смешно, - усмехнулся тоскливо Грег, взъерошив волосы уже с едва заметным серебром. И ведь даже не от возраста появилась проседь, а от того, что слишком много полицейский видел и слишком много пережил. И он не Холмс, чтобы убить эмоции и превратить в камень душу - вместо этого его жалкая душонка превратилась в выпотрошенный мешок. - Грегори, я даю вам слово, - произнес твердо Майкрофт, заглядывая в тоскливые глаза разочарованного человека. – С вами я честен. И не собираюсь предавать ваше доверие. - Боитесь лишиться удобной игрушки? – рассмеялся Грег, уже даже признавая свою никчемность. - Не будьте поверхностны, Грег, - покачал головой Холмс. – Мы с Шерлоком считаем вас… ближе чем вы думаете. Впервые на лице Майкрофта Лестрейд увидел некое смущение за свои слова. И это было… интересным. Он даже стал немного понимать увлеченность Холмсов играми с людьми: наблюдение за ними правда может быть любопытным. - Всего хорошего, инспектор, - любезно попрощался Майкрофт, отворачиваясь и уходя к машине. - Кстати, мистер Холмс, - окликнул Лестрейд, заставляя мужчину остановиться. – Вы не забыли, что мне должны? - Не припомню такого, - озадаченно нахмурился Майкрофт. - Я же избавил вас от скуки, выполнив просьбу, - произнес Грег, уже смущаясь своего решения. – Не думаете, что вы теперь обязаны? - И что же вы хотите? – удивленно произнес Холмс, с интересом наблюдая за вернувшейся уверенностью инспектора. - Всего лишь шампанское.