День за днем

- Ты ведь понимаешь, что это ошибка? - Это ни к чему хорошему не приведет. - Ты катишься по наклонной. Каждый пытается диктовать, что верно и правильно. Каждый считает своим долгом сказать, что он идет неверной дорогой, которая приведет к печальному итогу. У него есть голова на плечах, с этим никто не спорит, он сам это понимает и с удовольствием ею пользуется. Альбус в некоем роде гений. У него получается понимать и узнавать намного больше, чем его сверстникам и некоторым взрослым. Его любопытство по обширности может сравниться с детским, однако оно намного глубже, чем Марианская впадина. Юного Дамблдора привыкли все видеть за книгами или в окружении семьи. На нем прочно закрепилась печать спокойного, разумного юноши, который чтит порядок, добропорядочность и семейное благополучие выше развлечений и приключений. Наверно поэтому все всполошились, когда впервые Альбус не пришел ночевать домой. Тогда он встретил Геллерта. Его разуму мог позавидовать и Альбус, но чему точно Дамблдор завидовал, так это свободе и амбициозности Грин-де-Вальда. Тихоня тоже не лыком шит. В его планах были грандиозные вершины, на которые далеко не каждый решится посягнуть, но чувство долго перед семьей стояло выше. Пока не появился Геллерт. - Он плохо на тебя влияет. - Ты должен ограничить общение с ним. - Держись от него подальше! В чужих словах Альбус слышит не заботу и волнение, а попытку закрыть его, ограничить свободу, заставить идти по их пути. - А кто решает, что верно, а что нет? – усмехается Грин-де-Вальд, озорно щуря глаза. – Кто решает, что истинно, а что ложно? - Есть законы морали, которые одинаковы для всех, - задумчиво произносит Альбус, зябко ежась. Они вновь проводят ночь вне домов, сбежав за деревню, оставшись наедине с собой, своими мыслями, которые никто бы не смог украсть у них. - Мораль пишется человеком, а чаще всего даже одним известным, - продолжает Геллерт, недовольно хмурясь. – Тот, кто стоит выше, диктует остальным, что верно, а что нет. Если правительство сказало, что сжигать ведьм благость, то каждая рыжая девушка будет убита, а это далеко аморальное действие будет считаться верным. Если порядочностью считается подавление свободы, то любой всполох воли будет считаться преступным, а погасить его каждый считает своим долгом. Но насколько такая позиция верна, если отринуть предрассудки времени и политики? Геллерт любит напоминать Альбусу, как тот далек от того, что действительно хочет. Любит издеваться, возрождая перед сознанием давние планы и желания. Он умело манипулирует болезнью Арианы, чтобы вновь и вновь сталкивать с жестокой реальностью, правила которой не совершенны и должны быть изменены. - Это неверная дорога, Альбус! - Не иди за ним! - Альбус, прекрати! Он не помнит того момента, когда его мысли и мысли Геллерта стали их мыслями, когда планы отдельного стали планами совместными, когда благо одного стало благом всеобщим. Альбус не помнит, когда именно он вступил на путь Грин-де-Вальда, становясь с ним бок о бок. Но до него еще доносятся эхом крики людей, оставшихся позади, которые верили в то, что путь сковывания воли верен. Альбус принял и освободил свои желания, позволяя им воплотиться в жизнь. Если они считают, что это неверная дорога, то остается оставить их там, где им и место – в прошлом. Впереди ждет только всеобщее благо.