День за днем

Он с некой спокойной обреченностью смотрит на окружающих, пропуская их образы мимо себя. Слишком все кажутся серыми и одинаковыми, все лица знакомы, даже если ты их видишь в первый раз, а потому они все скучны. Но идет при этом понимание – так забывается, стирается из памяти Грин-де-Вальд. Среди миллиона людей, которые постоянно встречаются ставшему великим магу, один единственный размывается в памяти. Забываются и стираются, как заклинанием, яркие пронзительные глаза с вечной озорной смешинкой, ехидная и немного злая усмешка, тонкие длинные пальцы, широкие плечи и крепкая удаляющаяся спина. В шуме миллионов голосов растворяется спокойный глубокий голос, со временем приобретший приятную хрипотцу, с вечной немецкой твердостью. Постоянные рукопожатия и дружественные прикосновения смывают с кожи горячее ощущение, которым каждый раз обжигал Геллерт. В миллионах пропадает навек Грин-де-Вальд, который, казалось, забрался глубоко под кожу, к самому сердцу, и вцепился в него мертвой хваткой. Оказалось, все может исчезать, если есть в чем. Но последняя встреча, она особенная и невероятно жестокая. Почему сохранил жизнь величайшему темному магу? В одном этом ответе масса загадок, которые Дамблдор унесет с собой в могилу. Но он присутствует на показательном суде, в котором в первый раз так ярко ощущается этот самый пресловутый миллион. Толпа беснуется, и даже когда министру удается заполучить долгожданную тишину, то в воздухе все равно ощущается гнев и ярость. Но тогда Альбус все еще ярко видел и ощущал Геллерта, который холодно взирал на всех с извечным презрением, но ни разу не коснулся взглядом своего соперника. В голове была новая дуэль. Схватка чувств и сознания, которые не могли прийти к миру, как не могли прийти они сами. И кому-то в этой битве рано или поздно надо было выйти победителем. Но провожая взглядом уходящую любовь, Альбус так и не понимал, что именно он чувствует. Помимо боли, которая опоясала все существо. Рана, нанесенная Геллертом, была слишком глубока, и единственное, что хотелось – это все забыть. Пока Альбус находился среди людей, пока его окружала толпа, он мог растворить в памяти образ Геллерта, но стоило оказаться наедине с самим собой, как рядом с ним возникала тень Грин-де-Вальда. Все вокруг как-то неясно, но однозначно напоминало о нем. Книги, которые они вместе изучали в поисках Даров, инструменты, которыми они постоянно пользовались, некоторые слова и фразы, которые были так любимы Геллертом и которые невольно передались Альбусу. Но самое страшное воспоминание всегда было в руке Дамблдора или у него на глазах. Самая могучая, всесильная палочка. Руки Геллерта держали ее. Его воля командовала ею, заставляя совершать ужасные деяния. Но Альбус готов был поклясться, что несмотря на время, он ощущает тепло чужих ладоней на изящном древке. Кто был в этом виноват? Геллерт, который изначально был слишком эгоистичен и жесток, или Альбус, который принял это, но в последний момент отказался, испугавшись прежде всего самого себя? Дамблдор каждый раз задает себе этот вопрос, уходя от тени Геллерта, вливаясь в толпу, в которой все становилось не так заметнее. Но только шаг в сторону – и там снова был Грин-де-Вальд. Пора им было уже отпустить друг друга. И Альбус думает, что Геллерту это удалось раньше. Ему остается только последовать примеру.