День за днем

Утро — это самое прекрасное время. Еще не проснувшийся мир кажется уютным и тихим, спокойным и умиротворённым. Еще не проснулись многие люди, а вместе с ними еще спят их проблемы и суеты. Нет еще вечной погони за чем-то и побега от кого-то. Видар любит в предрассветный час налить себе травяной отвар, сесть на балконе, обвитом лианами и другими растениями, и почесывая пса за ухом, наслаждаться еще свежим воздухом. А главное в таком утре — это идеальная тишина. Еще не слышно гула машин, топота множества ног и ропота многих голосов. Только за окном шумит их тихий парк и начинают перекрикиваться городские птички. Из квартиры тянет теплым уютом сна и приятной тишиной. Едва слышные шорохи с постели кажутся правильными и обнадеживающими — пусть это чудо от слова чудовище спит как можно дольше и не будет разрушать эту гармонию. Видар не помнит, когда вот так вот мог спокойно насладиться тишиной. У него большая семья, и долг обязывает быть рядом с отцом и братьями, видеться с племянниками и вести дела семьи. Так или иначе, ежедневно он встречается с несколькими десятками людей, видит старые и новые лица, постоянно находится в городской суете и не может отдохнуть от этого. Он любит утро и его спокойную тишину. Но становится светлее на горизонте, и начинают шуметь первые автомобили. Видар недовольно морщится, тяжело вздохнув — начинается опять суматоха. Ему хочется ухватить остатки этого редкого спокойствия и удержать хоть еще на мгновение, но как бы не так. Слышится кашель и недовольная ругань, а затем ленивые шаги. — Чего сидишь на холоде? — послышался хриплый ото сна ворчливый голос. Видар недовольно поморщился — теперь точно прощай тишина. Фенрир протяжно и громко зевнул, потирая слезящиеся глаза, и, не глядя, потрепал пса по голове. Видар недовольно взглянул на шумящего Фенрира — он громко топтался, вздыхал и ворчал, умудрился уронить небольшой складной стул и жестяную банку, снова выругался. В общем, парень полностью растоптал спокойствие утра. — Пиздец как холодно, — зашипел Фенрир, ежась, натягивая рукава серой бесформенной толстовки. Видар только вскинул светлые брови, удивляясь наивности парня — еще бы ему холодно не было, выполз только в толстовке с голыми ногами. Фенрир присел на корточки, доставая помятую пачку сигарет, щелкая потертой зажигалкой. Видар ненавидел эту пагубную привычку, но терпел, чтобы окончательно не убить спокойствие, оставшееся от тихого пробуждения. — Иди оденься, — произнес Видар, не выдержав смотреть, как дрожит Фенрир, пытаясь натянуть толстовку на худые коленки. — Иди к черту, — передразнил парень, передернув плечами. Видар тяжело вздохнул — как его угораздило связать свою жизнь с неугомонным мальчишкой, который никак не вписывался в размеренный ритм жизни Видара. — Спать охота, — вновь зевнул Фенрир с тихим скулежом, по-собачьи тряхнув головой. — Кто вообще придумал это утро? Видару очень хотелось ответить, что ему-то утро как раз нравится, особенно потому, что эту наглую морду по утрам не видно, но Фенрир не дал ответить, сев на пол у ног мужчины и опустив голову ему на колени. — Замерзнешь, — взволнованно произнес Видар. — Согреешь, — хрипло усмехнулся Фенрир, выпуская струю дыма в сторону чужого лица, ехидно наблюдая, как недовольно морщится от запаха Видар. — Заболеешь, — более требовательно сказал мужчина. — Вылечишь, — хмыкнул Фенрир, выкидывая за перила окурок и доверчиво потираясь щекой о брюки своего любовника. — Лучше заткнись. Ты ж так любишь молчать. Видар удрученно покачал головой, запуская пальцы в спутанные темные волосы. Фенрир вздрогнул, а после глубоко вздохнул, расслабленно прикрыв глаза. Он сильнее прижался к ногам в поисках тепла, сильнее кутаясь в толстовку. Видар хотел было заставить упрямого парня отправиться в теплую постель, но передумал. В конце концов Фенрир редко когда разделял привычки своего партнера, больше отнекиваясь от них, а сейчас сам изъявил желание побыть с ним в утренней тишине. Возможно это был хитрый план, чтобы потом Видар разделил с ним постель и продлил сон, превратив его в дневной, но это того стоит.