День за днем

Им нравилось устраивать такие посиделки — чай, книги и интеллектуальные беседы. Они оба преподаватели и директора своих уникальных школ, а потому у них было много тем для общения. Ученики, система образования, новые методики преподавания, проблемы родителей и детей — в общем, эти разговоры мог пережить не каждый. Но у них есть еще одно общее, что объединяет не хуже работы. У них невыносимые мужья. — Выглядишь замученным, — сочувственно хмурит брови Альбус, отставив чашку. — Тоже самое могу сказать о тебе, друг мой, — улыбается Чарльз, хотя в улыбке была заметна усталость и вымученность. — Я слышал, Геллерт снова в Европе разгулялся. Пришло время Альбусу вымученно вздыхать. — Приключения Эрика тоже недавно в новостях показывали, — не остался в долгу Дамблдор. — Что есть, то есть, — кивнул Чарльз. В конце концов чего спорить, если это правда. У них у обоих мужья невыносимые борцы за справедливость методами ножа и топора, а точнее пистолетов и взрывчатки. Если Геллерт Грин-де-Вальд оккупировал Европу, частенько взъерошивая общество, то Эрик Леншерр, несмотря на европейское происхождение, предпочитал будоражить Америку и прилегающие страны. Примерные мужья-учителя устало вздыхали и пытались сделать все, чтобы никто не прознал об их отношениях и их школы не закрыли из-за мятежников. — Когда твой вернется? — поинтересовался Альбус, сочувственно взглянув на Чарльза. — Кто знает, — пожал плечами Ксавье. — Он птица вольная, прилетает, когда хочет. Мне только ждать остается. — Как знакомо, — усмехнулся Альбус, прекрасно понимая собеседника. Мятежные души, что не знают покоя, пока не добьются своего. Что остается делать им, тем, кто любит их безнадежно и навечно? Они терпеливо ожидают, открывая настежь окна и двери, чтобы у их любимых было пристанище, в которое они могли бы всегда вернуться. — Мне кажется, или наши благоверные так и не познакомились? — спросил задумчиво Чарльз. — Только если они во время «работы» не сталкивались, — пытался припомнить Альбус. — Но тогда бы мы точно знали. Такая встреча не прошла бы тихо и незаметно. — Это верно, — улыбается в чашку Чарльз. — Как думаешь, они нашли бы общий язык так же, как и мы? — Два революционера, не терпящих дорогу мира? — с нотками иронии в голосе уточнил Альбус. — Если такая встреча произойдет, то нам нужно запастись терпением. — Если они найдут общий язык, то нам понадобится еще все наше благоразумие и выносливость, — задумчиво протянул Ксавье. — Мир не выдержит их союза. — Главное, чтобы наши союзы выдержали, — заметил Дамблдор, хотя он никогда не переживал об изменах и подобных вещах. Как собственно и Чарльз. Нет уз более прочных, чем их. Чарльз и Альбус пострадали от своей любви, но они смогли принять причиненную боль и укрепили свои чувства. Геллерт и Эрик приняли свою вину перед теми, кто для них дороже всех людей, и делают все, чтобы те снова не попали под обстрел и не ощутили снова боль. Они странные. Они непонятные для остальных людей, но Альбус и Чарльз понимают друг друга, и им не надо оправдываться за свои чувства и переживания. — Они скоро вернутся, — уверенно произнес Дамблдор. — Устроим им знакомство? — лукаво улыбается Ксавье. Альбус хитро подмигивает, и оба тихо смеются, понимая мысли друг друга. Их терпения хватит на эту встречу, как и их любви, чтобы прощать жестоких неуемных мужей.