День за днем

Это последний раз. Они оба прекрасно знают, что больше им не суждено будет увидеться на этом свете, а после смерти еще неизвестно, есть ли что-то. Они стоят лицом к лицу, и стальные прутья, опутанные защитной магией, не могут быть преградой для них. Голубые глаза, овеянные грустью, пытаются найти в разноцветных глазах напротив похожий оттенок чувств. Но те остаются равнодушно чистыми, пугающе безразличными. Альбус надеялся, что Геллерта будет тяготить нынешнее положение, надеялся найти в суровом бледном лице хоть что-то напоминающее раскаяние и печаль. Но Грин-де-Вальд оставался собой даже с закованными руками, лишенный палочки и свободы, он все равно оставался гордым, сильным и холодным. — Ты совсем не раскаиваешься? — спрашивает спокойно Альбус. На губы Грин-де-Вальда лениво ложится спокойная, почти родная усмешка, в глазах появляется живой опасный огонек. — Насколько я помню, казнь отменена, я не обязан душу очищать, — вскидывает в насмешке брови Геллерт, а в его глазах появляются опасные молнии. — Не поведаешь мне тайну, зачем ты это сделал? Он не мог его убить. Тогда на дуэли они оба знали, что убить друг друга не смогут, только повергнуть. Но Альбус имел достаточно влияния, а Геллерт более чем достаточно преступлений против мирового сообщества, чтобы оно приговорило его к смертной казни. Но Дамблдор вопреки всем, всему миру сделал все, чтобы Грин-де-Вальд остался жив. Он выдумал другое наказание, уговорил все вышестоящие чины принять его, согласился на невыгодные для себя условия, чтобы сохранить преступнику и убийце жизнь. — Ты никогда не поверишь в это, — печально улыбается Альбус. — Я сделал это ради тебя. — Заточить меня на всю оставшуюся жизнь в одиночке, лишив всего, оставив только жалкое существование — это называется ради меня? — сухо рассмеялся Геллерт, гневно взирая на собеседника. — У тебя всегда было странное понятие о «заботе». — С тебя пример беру, — криво улыбнулся в ответ Альбус. — Лучше бы ты меня убил, — качает головой Геллерт, а на лицо его падают тени, делая его на несколько лет старше. Альбус недовольно поджал губы. Но, честно говоря, он и не надеялся на понимание, хотя и хотел бы получить благодарность за спасение. Волшебник развернулся, зашуршав мантией. Он собирался уйти, навсегда прощаясь с Грин-де-Вальдом, оставаясь со своей разбитой вечной любовью. — Скажи мне только одно, — останавливается Альбус, взглянув последний раз на своего последнего возлюбленного. — Зачем ты все это делал? — Ты никогда не поверишь в это, — улыбается Геллерт в последний раз искренне. — Все было ради нас. На его лицо вновь ложится маска равнодушия и холодной отчужденности, а Альбус запирает в себе сожаление об упущенных возможностях и счастливой жизни. Которой теперь ни у кого из них не будет.