1
5 января 2019 г. в 15:32
Соленость Мирового океана составляет в среднем 3,47% (34,7 промилле), с колебаниями от 3,4 до 3,6%. Это значит, что в каждом литре морской воды растворено примерно 35 граммов солей (в основном хлорида натрия). Достаточно, чтобы, учитывая несколько полных погружений, маленькие царапины на руках защипало, не очень приятно, но терпимо и, по правде сказать, уже давно привычно. Чимин отплыл ближе к берегу, где волны лишь слегка качали его на доске, и, сев на ней, приложил два пальца к сонной артерии на шее, чтобы сосчитать свой пульс. Он не сводил глаз с водонепроницаемых часов, свободно державшихся на запястье, ровно минуту, отчетливо произнося про себя цифры одну за другой. В целом, если не считать трех коротких перерывов в ожидании нужных волн, Чимин катал уже около получаса, беря по большей части только пологие волны, хотя предпринял еще несколько неудачных попыток пройти трубящиеся. Пульс составил сто сорок пять ударов в минуту. Почувствовав на коже порыв теплого, но не такого жаркого, как днем, ветра, парень перевернулся и лег спиной на доску, обратив взгляд к небу, озаренному отблесками заката.
Покачиваясь на мягких волнах, он неподвижно лежал, опустив одну руку в воду, и пытался выровнять сильно сбившееся дыхание. Легкие и гортань жгло от глубоких, резких вдохов ртом. Около пяти минут полной сосредоточенности на работе своего организма понадобилось, чтобы вернуться к равновесию: нормальным сердцебиению и дыханию. И пока эти мучительные минуты шли, Чимин не мог отделаться от чувства не столько физической, сколько моральной усталости. Это стало неприятно ему с некоторых пор. Он устал. Устал пытаться покорить волну, устал приходить сюда, на пляж, почти каждый вечер, зная, что лучшие волны, наоборот, ранним утром, а не в конце дня, как ни выбирай более или менее безветренное время. Зато в такое время здесь никого нет. Чимину чертовски не хочется, чтобы кто-то видел… видел его поражения. То, как он падает с доски на каждой трубящейся волне, как соленые воды скрывают его в своей синеве, как он выныривает, чуть не захлебнувшись и не потеряв свой борд. Все это продолжается целое лето, и тот факт, что он так ничего и не смог добиться, резал ножом по сердцу, а море тут же больно залечивало свежую рану.
Поэтому, наконец успокоившись, Чимин поднялся и огляделся вокруг, рассматривая приближающиеся волны, решив дать себе последний шанс. Каникулы скоро закончатся, как и время, которое он может тратить впустую. Это, его усталость и неоправданные ожидания говорили его же голосом в голове: «Последняя попытка, если не выйдет — нет смысла пытаться дальше. Лучше будет заняться учебой». Легкий бриз щекотал кожу, а шум моря заглушал любые звуки, едва доносившиеся с берега, — где-то недалеко кто-то играл на спортплощадке и мимо изредка проезжали машины, — Чимин знал, что на самом пляже уже точно никого нет, и все же ему непрестанно мерещилось ощущение чужого взгляда на спине, покрытой бусинками соленой воды и пота. Он уговаривал себя, что это лишь ветер так нежно касается загорелой кожи.
Когда впереди замаячили подходящие волны, Чимин снова весь напрягся и приготовился, медленно подгребая на доске к приближающемуся свеллу. Сердце, которое только-только успокоилось, забилось быстрее, сильно ударяясь о ребра, и дыхание опять сбилось, не успел он встать на доску. Волна поднялась выше, чем ожидалось, и начала заворачиваться справа, поэтому, оказавшись на середине, Чимину пришлось двигаться влево, что только усложнило задачу, у него всегда лучше выходило вправо. Она закручивалась трубой, и, пройдя по стене буквально две-три секунды, Чимин не удержался и обернулся. Блестящая в свете красного заката вода, образовавшая полупрозрачную трубу, завораживала своими переливами и мерцанием, и она оказалась последним, что парень увидел прежде, чем случайно выскочил прямо на лип и, не удержавшись, свалился с доски.
Мимолетный порыв паники охватывает разум, когда воды моря смыкаются над головой, а его самого волной резко отбрасывает в сторону, но она проходит, и он знает, что нужно успеть всплыть и найти борд до того, как придет следующая. Собрав все силы, Чимин всплывает на поверхность и жадно вдыхает воздух, тут же находя взглядом доску и направляясь к ней. Все мышцы подрагивают от напряжения, он с трудом закидывает свое уставшее тело на нее и с обреченным вздохом несильно ударяется лбом о гладкую поверхность доски. «Не получилось», — с досадой проносится мысль, и он плывет обратно на берег, чтобы уже там, оказавшись на теплом песке пляжа, упасть на него и заречься больше не приезжать сюда и не входить в море с серфбордом.
— Черт… — шепчет Чимин себе под нос, бросая доску рядом.
Такое неприятное чувство обиды и разочарования разрастается в груди, но он ничего не может с ним поделать. Солнце уже опускается за горизонт, окрашивая небо в розовое золото. Ветер становится сильнее, и хороших волн все равно сегодня больше не будет, поэтому, сидя на песке под любопытным взглядом чьих-то глаз, Чимин просто ждет, когда за ним приедет сестра, чтобы забрать домой. Конечно, он не скажет ей об этом, но, закинув доску в сарай на заднем дворе, больше никогда ее не возьмет.