Two for One

Первые две недели нового года были немного тяжелыми для всех. Для начала, Гарри неохотно погружался в свой новый бизнес — и из-за этого он много времени проводил вдали от дома, от мужа и дочери, поскольку занимался разработкой маркетинговых планов, подготовкой новых проектов, покупкой оборудования и разговорами с потенциальными сотрудниками. Он уже забыл, как тяжело это все организовывать, но на этот раз у него уже был свой бренд и бизнес, который нужно было лишь продолжить, а не начинать сначала. Луи тоже с трудом приспосабливался к новому сумасшедшему графику. Гарри старался как можно чаще приходить домой до полуночи, но Луи все равно большую часть времени был с Рози один. Кроме того, приближался футбольный сезон, а это означало, что его нагрузка неуклонно возрастала. Не то чтобы он мог жаловаться на работу мечты, но ему приходилось проводить исследования и писать после того, как Рози ложилась спать, и пытаться сосредоточиться в предрассветные часы, когда он уже просто не мог нормально соображать, все занимало в два раза больше времени. Это начало пагубно сказываться на нем — он был постоянно на ногах и чувствовал, что чем-то заболевает — но Томмо не хотел, чтобы Гарри чувствовал себя виноватым за то, что он практически заставил его вернуться к своему бизнесу, поэтому он делал все возможное, чтобы натягивать широченную улыбку и все время притворяться, что он не чувствует себя, как дерьмо. Помимо своей основной работы, Луи должен был подумать о благотворительном футбольном матче. У него была группа, с которой иногда можно было немного поболтать, но скоро он должен будет играть против нескольких профессиональных игроков и он не хотел делать из себя осла. Это была огромная честь, но и большая ответственность — не говоря уже о том, что он надеялся сделать это почти половину своей жизни — и поэтому он воспринял это очень серьезно. Таким образом, к его рутине прибавились еще и ежедневные тренировки — в основном бег и тренировка подач, когда позволяла погода. Под конец января даже Гарри стал замечать усталость Луи. Впервые за эту неделю ему удалось вернуться домой в приличное время и наткнулся на Роуз, наматывающую круги по гостиной, как маленькое торнадо — оставляя после себя примерно такой же хаос — в то время как Луи лежал в отключке на диване. Стайлс оставил пакеты с макаронами и салатом, которые он купил на ужин, на кухне, прежде чем встать на пути у их дочери. — Воу, полегче, малышка, — сказал он, подхватывая ее на ручки, — Что тебя так взбудоражило? Она все еще тяжело дышала, ее глаза были все еще широко распахнуты, а ножки дрыгались, будто все еще бежали по земле. — Папа уснул, когда мы смотрели фильм, и я проголодалась, а он съел весь попкорн, а дядя Найл вчера оставил пакет с печеньем, и папа не думал, что я увидела, куда он их положил, но я увидела и- — Хорошо, хорошо, я понял, — значит она просто объелась сладкого. — Но ты же знаешь, что никакого сладкого до ужина, — ее пинки прекратились, и она отвернулась от его предостерегающего взгляда, уткнувшись лицом ему в грудь, и он вздохнул. — Но я не могу винить тебя за это, потому что папа уснул, — он с беспокойством посмотрел на Луи, удивляясь, как он мог спать со всем этим грохотом. — Но я почти уверен, что в холодильнике были фрукты и сырные палочки, детка, — она выглянула из своего укрытия, наверняка с каким-то нелогичным объяснением того, почему эти варианты были неприемлемы, когда Гарри продолжил — все равно уже ничего не поделаешь. — Но теперь мы можем нормально поесть, да? Она выпрыгнула из его объятий, более чем желая помочь накрыть на стол в обмен на то, что ей не будут делать выговор по поводу ее предыдущего выбора закуски. Луи пару раз просыпался во время ужина только для того, чтобы пробормотать полубессознательный вопрос или два, но каждый раз Гарри успокаивал его, что он справляется со всем, и уговаривал снова заснуть. Это не составило никакого труда, и Гарри дал ему поспать и во время подготовки Рози ко сну — он довольно давно не укладывал ее спать, так что он более чем наслаждался чувством ее маленьких ручек, обернутых вокруг него, когда она засыпала. Когда он тихонько спустился вниз, Луи даже не шелохнулся, и теперь, когда Гарри мог его лучше рассмотреть, он был еще больше обеспокоен. Под глазами залегли темные круги, он выглядел худее, а линии скул стали еще больше заметны, чем обычно. Он протянул руку, чтобы убрать волосы с глаз, и шатен удовлетворенно вздохнул. У них не было много времени — или энергии — чтобы побыть наедине со времени каникул у его мамы, и хоть Гарри был рад, что его новый проект отвлекал его, он очень скучал по близости с мужем. Он начал нежно целовать лоб Луи, и опустился поцелуями вниз по щекам к подбородку. Томлинсон завертелся, издав тихий стон, когда Гарри проследовал вниз. Футболка мужчины не совсем позволяла добраться до кожи под ней, поэтому Гарри приложил дополнительные усилия, чтобы достичь должного эффекта через ткань. Он нашел соски Луи и стал дразнить их языком через тонкую футболку. Луи изогнулся, запуская пальцы в волосы Гарри, наконец открыв глаза. Стайлс победно усмехнулся и продолжил дразнить его поцелуями вниз по груди и животу Луи; он поднял край футболки и засосал золотистую кожу у тоненькой линии темных волос под пупком, а затем игриво потянул резинку спортивных штанов зубами. Когда щека Гарри задела быстро твердеющий член Луи, тот изо всех сил пытался понять, что, черт возьми, происходит. Он пытался заговорить — спросить, где он, который час, где Роуз…что угодно — но вышло лишь невнятное бормотание, которое прервалось, как только его штаны спустили до лодыжек. Он, должно быть, что-то пропустил, но, Гарри не делал бы всего этого, если бы что-то было не так, верно? И более первобытной части его мозга было все равно, даже если бы их дом полыхал, как только Гарри полностью взял его в рот. Может быть из-за такого неожиданного пробуждения, может быть из-за того, что они с Гарри снова были близки, особенно в собственном доме, или может из-за ловкого языка и пальцев и, боже, гортанных стонов, но Луи довольно быстро похлопал Гарри по плечу, предупреждая, что он уже близко. Томлинсон подумал, что Гарри отстранится и они поднимутся наверх, где будет гораздо легче убрать весь беспорядок, который они устроят. Но вместо этого Стайлс посмотрел на него и подмигнул, прежде чем полностью заглотить член Луи. Этого было достаточно для того, чтобы мгновенно кончить, но Гарри немного задержался, чтобы проглотить и слизать каждую каплю спермы мужа. Так что уборка не стала большой проблемой. — Скучал по тебе, — просто сказал Гарри, облизавшись и блуждая руками по задыхающемуся телу Луи. Когда тот достаточно оправился, чтобы снова заговорить, он посмотрел на Стайлса и спросил: — Могу ли я показать тебе, как сильно я скучал по тебе? С низким рычанием Гарри подхватил мужа на руки. Быстрая дорога в спальню несколько раз прерывалась, когда Гарри прижимал Луи к стене, прижимая их тела друг к другу и создавая невыносимо восхитительное трение, которое вызывало пронзительный визг от старшего. И еще раз, когда Луи запрыгнул на Гарри, обвив талию ногами и двигая бедрами, небрежно целуя мужа. Именно после этого Гарри не мог больше ждать и занес их — ноги Луи все еще обвивали его торс — в комнату и захлопнул дверь. После нескольких быстрых, но энергичных раундов занятий любовью, стресс и истощение последних нескольких недель, наконец, обрушились на них, и они, потные и задыхающиеся, лежали друг на друге. Луи и так проспал большую часть вечера, но дополнительная физическая нагрузка снова утомила его. Он думал, что Гарри тоже устал, но, видимо, он лучше соображал, когда тихо озвучил свои мысли. — Я думаю, нам нужен отпуск. Томлинсон фыркнул. — Мы только что вернулись с каникул, — хотя, конечно, казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как они смогли насладиться друг другом. — Посещение мамы не в счет. Я имею в виду настоящий отпуск. Где будет солнце, пляжи и напитки с зонтиками. Луи сморщил нос — Гарри всегда любил эти причудливые фруктовые коктейли, в то время как Луи придерживался дешевого пива. — Мы оба немного заняты, любимый, — заметил он, целуя обнаженную грудь мужа и водя пальцами по ребрам. Гарри надулся — он знал, что они заняты; именно поэтому он и хотел это сделать. Он хотел поговорить с Луи, и он уж точно не хотел делать это в те свободные пять минут, когда они были вместе за весь день. — Но меня не поджимают сроки, это мое дело, я могу открыть его, когда захочу. Томлинсон хотел сказать, что технически это правда, но чем дольше они будут ждать, тем больше денег они потеряют. Не говоря уже о том, что если занятость Гарри может быть гибкой, Луи поджимали сроки, и недельный или двухнедельных отпуск еще сильнее усугубит его положение. Несмотря на это, он все еще отчаянно хотел сделать Гарри счастливым, и если он хотел этого, он найдет способ осуществить это. Кроме того, это могло бы стать подарком как на день рождения Гарри, так и на день Святого Валентина — на что у него не было ни времени ни энергии. — Куда ты хочешь поехать? — спросил он с измученным вздохом, прижимаясь к телу Гарри и засыпая прямо во время рассказа. Как бы сильно Гарри не хотел поехать на тропический остров, к сожалению, в Великобритании была зима, и это выйдет намного дороже того, что они могут себе позволить. Однако потребовалось всего две недели, чтобы спланировать поездку на греческие острова. Они решили взять Роуз с собой — это будет ее первая настоящая поездка за пределы страны, и, честно говоря, они бы не смогли быть вдали от нее целых семь дней. Луи немного жалел об этом решении, так как началась самая неприятная часть путешествия. Они должны были встать ни свет ни заря, после того, как они большую часть ночи не спали, заканчивая работу перед отпуском, и Луи проснулся с головной болью. Его немного укачало при поездке в аэропорт, и Роуз говорила без умолку — он был рад за нее, но ему нужно было приложить максимум усилий, чтобы уловить ее иногда бессвязное лепетание. Вдобавок ко всему, их рейс задержали, и Роуз стало скучно, и в конечном итоге они бегали за ней по всему терминалу. Сам полет был еще хуже, так как Рози начала плакать из-за заложенных ушек и из-за тугих ремней, которые сдерживали ее. Предполагалось, что полет пройдет плавно, но замкнутое пространство, спертый воздух и небольшая турбулентность вернули тошноту Луи. К счастью, он сидел в проходе, и они были уже достаточно высоко, чтобы кто-то из проводников не запретил ходить по салону, поэтому Луи успел вовремя добежать до туалета, чтобы его вырвало беконом, яйцом и сырной булочкой, которые он съел на завтрак в кафе аэропорта. Там было не так много места, и после того, как его вырвало еще раз, ему пришлось потратить несколько минут, чтобы убрать весь беспорядок, который он устроил. Он прислонился к раковине, пытаясь глубоко вдохнуть, когда раздался стук в дверь. Он был там уже довольно долго и тихо извинился перед другим пассажиром, выйдя из кабинки. — Все в порядке? — тихо спросил Гарри, когда Луи вернулся на свое место. Томмо скатился немного вниз и кивнул, повернув голову в сторону, чтобы увидеть, как Роуз спит на коленях Гарри. Стайлс взял его за руку и Луи уснул сразу же, как только закрыл глаза. Как только они заселились в отель — в котором были только бунгало, поэтому у них был свой домик с двумя спальнями с видом на океан — Гарри ни в какую не мог заставить Луи встать с кровати, на которую тот рухнул по прибытию. Но смена часовых поясов всегда ударяла по нему сильнее, чем по Гарри, поэтому он решил оставить его в покое на несколько часов. — Ну же, солнце, давай построим песочные замки и поплаваем до обеда, ладно? Пляж был буквально прямо за дверью, так что он не будет слишком далеко от мужа. Кроме того Рози была только рада провести время наедине с Гарри — он был постоянно рядом с ней всю ее жизнь, так что последние шесть недель его отсутствия, были для нее невыносимыми. Когда Томлинсон, наконец, проснулся, губы Гарри были на его шее, челюсти и губах. Он пахнул как соль и солнышко, и Луи хотел проверить, такой ли он и на вкус. Он только обнял мужа за шею, принимая сидячее положение, когда топот маленьких ножек приближался к их двери. — Фу! Папочка, папа, нет, — Рози вошла в их комнату и дернула Гарри за рукав, пока он не оторвался от Луи и не посмотрел на нее. — Ужин, — объяснила она, надув губки. Стайлс усмехнулся и посмотрел на растерянное выражение лица Луи. — Я обещал нашему голодному цветочку, что мы скоро пойдем на ужин, — затем он наклонился так близко, что только Луи мог его услышать. — Но десерт будет на тебе позже. Буквально. Томлинсон клянется, что если бы его дочери не было бы здесь прямо сейчас, он бы набросился на Гарри в тот же момент. Он внезапно взбодрился, и Гарри рассмеялся, когда он оделся всего за тридцать секунд и практически вытолкнул их обоих за дверь. Ради удобства они поднялись вверх по тропинке и направились в ресторан при отеле. Они заказали Рози немного картофеля фри и куриных медальонов из детского меню, и две порции местной свежепойманной рыбы для себя. Беседа была легкой и непринужденной, и после нескольких минут бессмысленного ковыряния вилкой в тарелке, Роуз привлекли большие аквариумы, один из которых был прямо напротив их столика, так что они могли следить за ней. Они делились тем, что пропустили за последнее время — Гарри рассказывал о завершении внутренней реконструкции старого здания, а Луи о том, что теперь он пробегает полтора километра за шесть минут. Гарри нашел новый способ приготовления круассанов, при котором тесто каждый раз получалось идеальным, а Луи только что написал статью, в которой писал об увольнении одного из тренеров северного футбола. Было еще много вещей, о которых они хотели поговорить, но это могло немного подождать. Когда Стайлс, наконец, вышел из спальни их дочери, Луи был полностью готов к сексу, к яростной и отчаянной любви, как это было принято в те несколько мгновений, которые они могли уделить друг другу дома. Но они были не у себя дома. И у них было время. Гарри медленно вошел в комнату, но его взгляд не был ни хищным, ни соблазнительным; он был более осторожным и, возможно, немного застенчивым, и побудил Томлинсона спросить: — Что-то случилось? Гарри покачал головой. — Ничего. Все…все в порядке. Я просто…я хотел с тобой кое о чем поговорить. Луи сел, облокачиваясь на изголовье кровати, приглашая Гарри к нему присоединиться. Он подполз и сел рядом, устраиваясь между разведенных ног Луи. — Скажи мне, любимый, — подбодрил его Томлинсон, целуя макушку Гарри и поглаживая его торс. Стайлс подождал, пока рука Луи добралась до его живота, а затем остановил ее там. — Хаз? — Я дума…я хочу…ну, я думаю, что готов. Начать, эм, пытаться. Снова, — он никогда не переставал желать еще одного ребенка, но стыд и страх сдерживали его. Может, это просто глупо — в конце концов, он только начал развивать бизнес — но им может снова потребоваться два года, чтобы снова забеременеть, а если он начнет искать оправдания, чтобы отложить это, он обязательно всегда найдет их. — Если…если ты тоже, эм, готов, — добавил он, когда Луи все еще ничего не сказал. Ну, сказать, что Луи был удивлен, ничего не сказать. Он не был уверен, когда и как Гарри пришел к этому выводу, но он правда надеялся, что это не потому, что Гарри думал, что ему нужно что-то доказывать. Томмо крепко прижал мужа к себе и уперся подбородком в плечо. — Ты уверен? Я имею в виду, если ты не готов. Стайлс вздохнул. — Я не знаю, буду ли я когда-нибудь правда готов. Но…я не хочу бояться потерять что-то, чего я даже не пытаюсь получить, понимаешь? — он слегка повернулся, чтобы прижаться губами к виску Луи. — Однажды я попробовал, и это чуть не убило меня. — Меня тоже, — Томлинсон содрогнулся при мысли о том, насколько другой была бы их жизнь, если бы кто-то из них имел чуть меньше мужества несколько лет назад. — Так что если ты не возражаешь, — снова начал Гарри, переворачивая их, тем самым нависая над Луи, — я бы очень хотел, чтобы ты сделал мне ребенка, пожалуйста. Стайлс сладко улыбнулся и у Луи перехватило дыхание. Он всегда так действовал на него, но теперь его щеки покраснели — может из-за солонца, а может из-за румянца. — его милые кроличьи зубки закусили нижнюю губу, а в уголках глаз собрались морщинки, и боже, он просто любил все это в нем. Луи сладко поцеловал его, прижимая Гарри к постели, губами прокладывая путь вниз по шее и груди. Когда он добрался до живота, он не стал спешить, после каждого поцелуя говоря слова любви. — Ты такой красивый, — поцелуй, — такой добрый, — еще один, — такой сильный, — он остановился, чтобы посмотреть Гарри прямо в глаза, и сказал: — Я люблю тебя, Гарри Томлинсон-Стайлс, и каждый сантиметр тебя всегда будет идеален для меня, что бы ни случилось, — одна крохотная слезинка скользнула по щеке Гарри, но Луи поймал ее губами, быстрее, чем Гарри мог ощутить ее на своей щеке. — Только хорошие времена, любимый, — напомнил ему Луи, мягко улыбаясь, прежде чем снова поцеловать его в губы. Несмотря на всю заботу и успокаивающие слова, это все еще был довольно эмоциональный момент для них обоих, из-за чего они измученные лежали в объятиях друг друга. Гарри настаивал на еще одном раунде, но Луи только шикнул на него — у них была еще целая неделя, и они специально приехали сюда, чтобы отдыхать; спешить не за чем. Было еще темно, когда Луи проснулся от кашля, доносившегося из ванной. — Хаз? — лениво позвал он, плетясь к ванной и открывая дверь ногой. Гарри стоял на коленях перед унитазом, отдавая ему остатки ужина. — Ох, Гарри, — Луи присел рядом с ним и погладил по спине, вытирая слезы с глаз мужа. — Ннгх, — простонал Стайлс, скрестив руки на ободке унитаза и положив на них голову. — Я не эксперт, но уверен, что токсикоз не приходит так быстро. Луи усмехнулся над своей остроумием, но Гарри чувствовал себя просто ужасно, чтобы смеяться наш шуткой мужа. — Смейся, пока можешь, Томлинсон. Насколько я помню ты тоже ел морского окуня. Я думаю, скоро ты будешь вместе со мной здесь умирать. — Вот черт, — пробормотал Томлинсон, и Гарри почувствовал себя немного виноватым за короткую вспышку паники и страха, которая пересекла его лицо. И конечно же, меньше, чем через час, Луи отдавал свой дорогой ужин — или скорее вторую половину ужина Стайлса — в ванну (Гарри отказался делить свое законное место перед унитазом, а Луи не хотел будить Роуз, занимая ее ванную). Он посмотрел вниз на кусочки окуня вперемешку с желчью — Луи ел дешевую отвратительную пищу в пабе почти каждый день в начале двухтысячных и никогда не получал пищевого отравления; а теперь, когда он был приличным взрослым, который потратил более тридцати фунтов за свежепойманное местное дерьмо, он выворачивал свой желудок в ванной своего чрезмерно дорогого отеля. Ирония — та еще сука. Как только Роза проснулась — у родительских обязанностей никогда не было больничных — они по очереди присматривали за ней. Она, кажется, почувствовала, как плохо им было, и решила успокоиться, проведя большую часть дня за настольными играми или просмотром телевизора, в то время как-либо Луи, либо Гарри стонали на диване, в то время как другой эхом отдавался в ванной. К концу дня, по крайней мере Гарри чувствовал себя намного лучше. Но его желудок все еще жаждал пищи, так что он предложил Роуз сходить поесть…куда-угодно только не в ресторан при отеле. Вот тогда-то он и обнаружил, что не только они страдали от плохой кухни, и менеджер предложил им небольшую скидку в обмен на, ну, негативные отзывы. К концу второго дня полегчало и Луи — он уже мог держать глаза открытыми и его голова не кружилась, и вставать, не сгибаясь от боли каждые две минуты. Его все еще постоянно тошнило, и усталость сильно сказывалась на нем, но это был их отпуск, и он сделал все возможное, чтобы избавиться от недомогания и насладиться последними деньками. Луи пил воду литрами, но все равно не мог нормально есть. В конце концов, он просто перестал питаться, питаясь солеными крекерами, которые он купил в магазине неподалеку. По крайней мере, он сэкономят кучу денег. А Гарри — ну, Гарри был в восторге от всего, начиная от дайвинга в океане до посещения древних развалин, и посиделок на пляже, любуясь закатом, и Луи не мог ему ни в чем отказать. Поэтому он двигался немного медленнее, говорил немного тише и накапливал достаточно энергии в течении дня, чтобы подарить Гарри удовольствие, которое он просил и заслуживал по вечерам. Луи потратил столько времени и сил, сражаясь и подавляя отчаянную мольбу своего тела об отдыхе, что дорога домой была почти невыносимой. Когда они приехали домой, он все еще был истощен и у него все еще болел живот, и все было так ужасно неловко, что хотелось плакать. Гарри уже с кем-то разговаривал по телефону, договариваясь о встрече, оставляя Луи готовить обед и разбирать чемоданы. Мясо, которое осталось в холодильнике, почти заставило его снова побежать к унитазу, поэтому он выбрал чипсы и тосты с арахисовым маслом и желе. Также он нарезал несколько морковок и яблок, но прекрасно знал, что их никто не будет есть, кроме Гарри. Как только Стайлс повесил трубку, он схватил несколько овощей прямо с тарелки и открыл холодильник, чтобы взять один из его супер-полезных смузи, которые он брал с собой, когда не успевал нормально поесть. — Уже уходишь? — спросил Томлинсон, глядя на бутылку с зеленой жижей. Гарри открыл крышку и сделал несколько глотков. — Прости, милый. Я знаю, мы только что вернулись, но… Луи махнул рукой. — Знаю, знаю. У тебя есть бизнес, которым нужно руководить…в конце-то концов, — добавил он с игривой усмешкой. Именно тогда запах дурацкой смеси Гарри достиг его носа, и ему пришлось отвернуться. — Ты в порядке? — спросил он, делая шаг вперед, но его остановила рука Томлинсона, указывая на то, что он должен оставаться на месте. Луи потребовалось вся сила воли, чтобы не сорваться. Он был измучен и напряжен и он просто хотел забраться в постель и проспать целый год. Но. Впервые за долгое время Гарри был счастлив и надеялся на будущее, и Луи сделал бы абсолютно все, чтобы сохранить его таким. Поэтому он прикусил язык, глубоко вздохнул и натянул дежурную улыбку, прежде чем повернуться к мужу. — Порядок. Просто замечательно. Стайлс нахмурился из-за странного тона и коротких фраз, но затем у него зазвонил телефон, и он закатил глаза. — Хорошо, уже иду, — пробормотал он человеку на другом конце линии. — Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, — сказал он Луи, целуя его в щеку, прежде чем поднять Рози на ручки и обнять по пути к двери. Как только Гарри ушел, Луи развернулся и его вырвало прямо в кухонную раковину. Это будет долгий день.