***
Когда он пришёл в себя, всё ещё был на четвереньках. Руку неимоверно жгло, но он не обращал внимания. Рядом с ним кто-то стоял на коленях и осторожно держал за плечи, пока его рвало. Тони вытер рот и повернулся: смотревший на него Питер выглядел очень взволнованным. — Ты, — он хрипло обратился к Питеру, удивляясь, что тот, живой и дышащий, сидел с ним. До него можно было дотронуться. Постепенно Тони начал воспринимать окружающий мир. Что-то в нем ожидало, что это та афганская пещера, но в действительности он находился в миллионах миль и в нескольких годах от этого места, на чужой планете вместе со Мстителями. И они пытались спасти вселенную. — Эй, мистер Старк, — тихо позвал Питер, помогая ему подняться. Тони моргнул и обернулся на остальных. Наташа тут же наклонилась и обняла его, рядом с ней стоял Ник Фьюри. Затем он увидел уставившегося на свои руки Брюса. Подле него, на земле, Тору помогала незнакомая воительница в светло-серой броне с небесно-голубым плащом, развивающимся на ветру. Он искал глазами Стива, но нашёл Сэма Уилсона и Джеймса Барнса. Лицо смертельно бледного Барнса перекосилось от ужаса. Сморщившийся от боли Уилсон снова и снова качал головой. Барнс уставился на нечто светящееся голубым цветом в левой руке. Тони посмотрел на свою руку: Камень Души. Он, наверное, смог бы отпустить его, если бы захотел. Неожиданно раздался плач ребёнка: Лора Бартон изо всех сил старалась успокоить своего двухгодовалого малыша. Другие дети — о боги, они так подросли, а мальчик был примерно одного возраста с Питером — тихо держались рядом с ней. Малыш ничего не понимал в отличие от старших. Лора крепко прижала ребёнка, уткнувшись в его маленькое личико. Клинта нигде не было видно. Осознание ледяной волной обрушилось на Тони. Ему опять стало нехорошо. Он повернулся к Питеру: его глаза наполнились слезами. Кто-то назвал его имя. Он обернулся и увидел Роуди, вблизи стояли Вонг, Небула и множество других существ, которые собрались здесь, чтобы сразиться с Таносом. — Что произошло? — спросил Роуди. Тони только покачал головой. — Что вы видели? — Ничего. Как только Тор взял Камень, поднялся сильный вихрь. Тони отошёл от Роуди, освобождаясь из слишком нежных рук Питера, и наткнулся на Наташу с Тором. Шокированный Брюс всё ещё сидел на земле. — Тони, чувак, что, чёрт возьми, всё-таки произошло? — повторил Роуди. Место, где когда-то был реактор, словно обожгло огнём. — Мы должны были сделать выбор, — произнёс он, едва сумев вдохнуть. — Чтобы использовать Камни, каждый должен был выбрать. Жертвоприношение. Тони понял, что Питер знал об этом. Он знал, почему стоял здесь. Тони поймал взгляд Ника Фьюри: он тоже знал. Как и Уилсон с Барнсом. И асгардская воительница, и Лора Бартон, держащая всё ещё плачущего ребёнка. Он повернулся к Питеру. Он не мог смотреть на Роуди. — Выбор между… — его голос срывался. — Мой выбор между Пеппер и Паучком. Пусть Роуди и не издал ни звука, Тони избегал непонимания и смятения в его глазах. Он смотрел только на Питера: по его щекам текли слёзы. Он тяжело дышал, пытаясь взять себя под контроль. Тони понял, что это ужасное бремя. Оно могло раздавить его. Это связало бы его с Питером навсегда. Мир стал погружаться во тьму. Он услышал тревожные вскрики Роуди и Питера. Последнее, что он увидел, как они бросились к нему.***
Все жители Земли вернулись на родную планету. Жизнь каким-то образом должна была продолжаться. Начались праздники и церемонии, но никто из Мстителей не присутствовал на них. Все награды выдали без них. Круглосуточные новости беспрестанно разжёвывали каждый момент битвы в Ваканде, прибытия армии Таноса, их корабли и цели. Они перечисляли Камни, описывая их назначения и силы. Приветствовали Мстителей как героев и почтили память Стива Роджерса и Клинта Бартона. Все радовались возвращению половины человечества. Всегда в конце новостей, интервью или речи кто-то благодарил их: — Мы надеемся, они знаю, как мы признательны. Мстители, если вы смотрите это, если слушаете, спасибо. Тони никогда не смотрел и не слушал. Чьи-то благодарности — последняя вещь, которую он хотел. Летели дни, за ними месяцы, пока не прошло полгода. Он оставался в своей лаборатории в Малибу, отказывался видеть кого-либо, кроме Роуди, но по большей части из-за того, что Пятница всё равно впустила бы его. Он никогда не блокировал пропуск Роуди. — Ты вообще ешь или спишь? Я знаю, что по крайней мере не моешься, — Роуди сморщил нос. Тони просто посмотрел ему в глаза, затем взял торцевой гаечный ключ и ослабил болты, удерживающие крепление двигателя Shelby Cobra. Он уже разобрал и обратно собрал две свои машины. Это третья. Он считал, Роуди думает, что он постепенно сходит с ума. Было странно вновь и вновь разбирать и собирать одни и те же автомобили. Даже для него. Но он делал это специально. Постоянная работа руками и непрерывный мыслительный процесс отвлекали от ненужных размышлений. Он даже думать об этом не хотел, пока Роуди был неподалёку. — Если ты здесь не только для того, чтобы ворчать, не мог бы отойти вправо, — попросил Тони. — Да, я ем и сплю. И встаю по утрам. Не знаю, что тебе ещё надо. Роуди вздохнул. Беспокойство давно не сходило с его лица. Вероятно, у него останутся морщины. Тони снова обратил внимание на двигатель Shelby, правильно закрепив ремни подъемника. — Тони, — чересчур мягко сказал Роуди. — Исполняющий обязанности генерального директора «Stark Industries» продолжает названивать мне. Они не могут связаться с тобой. Заседание совета директоров состоится через несколько недель. Они хотят начать продавать части компании, Тони. Он считал, тебе есть что сказать по этому поводу. — Спасибо, что дал знать, — вздохнул Тони, уставившись на чистенький двигатель машины. — Серьёзно? Это всё, что ты можешь ответить? Всё, что твой отец сделал, чтобы построить эту компанию. Всё, что ты сделал. Всё, что она… Тони развернулся к Роуди. — Не надо. Роуди звучно сглотнул, обдумывая что-то. Тони даже показалось, что, возможно, он сейчас уйдёт, но Роуди только покачал головой. — Нет, Тони. Пеппер тратила всё своё время и энергию на «Stark Industries». И делала она это только потому, что любила тебя. И ты собираешься позволить всем её стараниям пропасть даром? Вот так просто? — Проклятье, — грудь пронзила тупая боль, как будто кто-то ударил его. — Да. Собираюсь. А теперь убирайся к чёрту отсюда. Роуди глубоко вздохнул и выпрямился. — Я привёл гостя. Он наверху. — Что? — воскликнул Тони. — Зачем ты это сделал? Я не хочу никого видеть. — Это Ник Фьюри. Он может быть очень настойчивым. Вот попробуй отказать ему. Просто поговори с ним. Пожалуйста? Тони, потупив взгляд, прислонился к корпусу Shelby Cobra. Роуди опять вздохнул. — Я буду считать это согласием. Пятница, пожалуйста, покажи директору Фьюри, где лаборатория. — Да, сэр. Несмотря на все протесты, когда Тони увидел, как Фьюри вошёл в лабораторию (тот мимолётно кивнул Роуди, поднимающемуся наверх), захотел броситься ему в объятья. Он почувствовал неловкость: у них никогда не было таких взаимоотношений. Но Ник являлся частью жизни Тони, которая, казалось, ушла навсегда. Странно было думать о нападении на Нью-Йорк как о ключевом событии, но оно таковым являлось. Он крепко обнял себя. Ник опустился на один из стульев, жестом показывая Тони на другой. Сперва он повернулся к Нику спиной, но неожиданно для себя передумал и, подвинув другой стул, уселся напротив Фьюри. Поначалу Ник просто глядел на него. На его лице читались понимание и прощение. Тони задрожал: Ник был одним из таких избранных, как Питер. Он был связан с Тони тем же образом. — Ник, я не могу сделать это сегодня, — у него сильно заболело горло, в глазах стояли слёзы. — Я знаю, — с сочувствием заявил он. — Я знаю. Но я тут не для того, чтобы обсудить произошедшее. — Ну, это, конечно же, утешает, — в голосе послышались нотки былого сарказма. — Тогда зачем ты здесь? — Наташа Романофф. Она пропала. Исчезла пару месяцев назад, и никто не может её найти. — Тебя это удивляет? — Тони ощутил сожаление. Исчезновение — это ведь такая прекрасная идея. Почему он не подумал об этом? — На самом деле нет. Если бы это случилось в любое другое время, я даже не подумал бы об этом дважды. Она исчезала и раньше. Но сейчас, после этой истории… — он замолчал. — Что ж, нам нужно её найти. Ник мог и не вдаваться в подробности: не секрет, что оставшиеся в живых Мстители были подавлены неудачей. Неудивительно, что пропажа выбитого из колеи русского спецагента заставила всех немного понервничать. — Почему ты говоришь это мне? Ник пожал плечами. — Полагаю, я надеялся, что у вас с ней взаимопонимание. Неожиданно для Тони Dum-E и U издали пронзительный звуковой сигнал и начали вибрировать в дальнем углу лаборатории, который он хотел спрятать. Это привлекло внимание Ника, и Тони тут же попытался вернуть к себе внимание Фьюри: — К Романофф никогда не относилось определение «открытая». Особенно в отношении меня. Лучше поговори с Сэмом Уилсоном. Они скрывались вместе более двух лет. Если кто-то и знает, где её найти, то это он. Фьюри поджал губы, изучающе оглядывая Тони, потом поморщился и покачал головой. — Уилсон… не способен сейчас помочь. В голове Тони промелькнула мысль: «Насколько же всё плохо с Сэмом, что Фьюри пришлось прийти. Правда, может, это просто оправдание». — Перед исчезновением, она сказала мне одну фразу, которую я до сих пор пытаюсь понять: «Всё кажется таким реальным. Иногда это так. Иногда иначе. А мы находимся посередине». Есть догадки, что это могло бы означать? Тони хрипло засмеялся.***
Когда они только вернулись на Землю, сломленные и шокированные, в последний раз перед распадом собрались вместе. В конференц-зале Штаба четверо оригинальных Мстителей, а также Сэм Уилсон, Джеймс Барнс, Ник Фьюри, Питер Паркер, женщина, назвавшаяся Валькирией, и Лора Бартон сидели в ожидании. Больше никого не пустили, даже Роуди, отключили абсолютно все записывающие устройства, затемнили все окна, а Тони даже заблокировал Пятницу. В конечном счёте о Камнях будет известно всем, но пока что они не хотели, чтобы кто-нибудь лишний услышал этот разговор. Первой выступала Наташа: — Сначала всё было чёрным. Только тьма и буря — я ничего не видела. Всё, о чём я могла думать, — нужно держать Камень, несмотря ни на что. Это я и старалась делать. Становилось всё громче и громче, пока я вдруг не очутилась на полу испытательного зала Красной Комнаты. Кажется, я всегда возвращаюсь туда. Поначалу я считала, что была одна. Потом заметила Ника. И Марию. Они были привязаны ко стульям, а кляпы затыкали рты. Это нормально для испытательной комнаты, места, куда приносят беспомощных жертв. Я пробовала подбежать к ним, но не могла подойти ближе нескольких метров. Достаточно близко для того, чтобы я по лицам определила, что они думают. В Красной Комнате день тестирования означает выбор. Каждый день означает какой-то выбор. Это делает нас соучастниками. И это запятнало мои руки именно столько раз, сколько этих выборов было. Кто-то стоял сзади, но я не видела, кто это был, не могла увидеть. Я думала, это была матрона, но затем она дотронулась до моих волос, убрала их с лица. Матрона никогда не проявляла такой доброты. Кто бы это ни был, прикосновение было такое нежное, как у матери. Каждый раз, когда я пыталась повернуться, она оставалась за спиной. — Не заставляйте меня это делать, — попросила я. — Но это для вас не в новинку, — голос казался очень знакомым. Но я до сих пор не знаю, кто это был. — Вы должны были сделать этот выбор раньше, Наталья. Это цена, которую вы должны заплатить. Оцените ситуацию, рассмотрите альтернативы и примите решение. От этого никуда не деться. Она вложила пистолет мне в руку. Каждый раз, когда мне приходилось это делать раньше, в дни тестирования, жертвы боролись с удерживающими устройствами, пытались вырваться на свободу, умоляли сквозь кляпы, но ни Ник, ни Мария не двигались. Они следили за мной глазами. Они поняли. Прочитали ситуацию. Конечно, они могли. Они знали. Когда я, наконец, подняла пистолет, Мария знала… она… Я не… Наташа резко замолчала, заметно побледнев. Но глаза оставались сухими. Она села рядом с другими и больше ничего не говорила. Она не стала смотреть на Ника.***
Когда Ник и Роуди уехали, Тони ждал несколько минут, пока Пятница чётко не сообщила: — Они ушли, босс. Дом погрузился в тишину. Вдалеке слышался шум волн, бьющихся о скалистый утёс. Раньше это успокаивало. Dum-E начал тикать, а затем U издал звуковой сигнал — оба робота вернулись к своим предыдущим задачам, прерванным появлением Роуди. Тони обернулся: одна из теней того угла лаборатории отделилась от остальных. — Спасибо, что не выдал. — А для чего ещё нужны старые товарищи? — он пожал плечами. Наташа улыбнулась уголками губ. Теперь её волосы были длиннее, чем в их последнюю встречу. Корни переливались рыжевато-карамельным оттенком, плавно светлея ближе к кончикам. Наверное, он впервые увидел настоящий цвет её волос. На них играли клубничные блики — его сердце болезненно сжалось. Они так походили на волосы Пеппер. Её кожа пожелтела из-за недостатка солнечного света. Без макияжа это было очень заметно. Наташа оглянулась назад: в углу что-то поблёскивало. Они приблизились к рабочему столу: на небольшом возвышении стоял экспериментальный вариант перчатки, сделанной преимущественно из вибраниума, который Тони получил от Т’Чаллы. Он решил поменять расположение Камней — по одному на каждый сустав, один на тыльной стороне ладони и последний на ладони, из которого вырывался бы энергетический луч. — Так это она и есть? — Возможно, — он покачал головой. Они неподвижно стояли друг напротив друга, пока Тони не понял: она уже приняла решение. Наташа повернула левую руку ладонью вверх — в центре находился Камень Реальности, бросающий красные лучи по всей комнате. Он больше не имел власти над Наташей. Она опустила его на место в перчатке — ударная волна сбила все рамы со стен. Она осторожно поцеловала его в щёку. Прошли месяцы с последнего физического контакта с другим человеком. Она протянула левую руку, свободную от Камня, и дотронулась до его лица. Это был способ попрощаться. Когда он поднял голову, её уже не было.***
Уже больше часа Тони лежал на цементном полу, уставившись в потолок. Как ни странно, это оказалось довольно комфортно. Роботы были сбиты с толку. Рука Dum-E время от времени поглядывала на него сверху вниз. Тони задумался, который час. Вероятно, сейчас ранний вечер: не так давно на улице было ещё светло. — Эй, Пятница, набери-ка мне шкета. — Хорошо, босс. Момент спустя прозвучал голос Питера: — Мистер Старк, я так рад, что вы позвонили! — Привет, шкет, — сказал Тони. Он почувствовал облегчение. — Что делаешь? Не поздно? Я тебя не разбудил? — Эмм, домашнее задание по физике, — ответил он. — Еще не слишком поздно. Немного за десять. — Физика? Что ж, я довольно хорошо разбираюсь в этом предмете. Выкладывай суть проблемы. Давай решим вместе! — Хорошо. Конечно. Он протараторил условие задачи. Говорилось о том, как машина ехала по десятиметровой окружности вокруг столба с постоянной скоростью. Внутри машины висел диско-шар, на котором находился муравей. Питер должен был определить положение муравья относительно основания столба как функцию времени. — Муравья случайно зовут не Скотт? — Эмм, что? — растерянно спросил Питер. — Не бери в голову, — отмахнулся Тони. — Хорошо, чемпион. Держи в курсе. Я уже знаю ответ. А ты? Они немного порассуждали над парочкой проблем, а затем Тони поинтересовался делами тёти Мэй. — Она в порядке. Эмм, мистер Старк? — Да? — Тони знал этот тон и прекрасно понимал, что будет дальше. Это происходило каждый раз, когда он звонил. — Как вы думаете, мог бы я вас увидеть? Я экономил деньги и мог бы сам туда прилететь. Тони молчал. — Хорошо поговорили, да? — в спешке заговорил он. — Нет, мистер Старк. Прежде чем вы отключитесь… — В следующий раз, возможно, сможем поработать над твоим испанским. Bueno. — Пожалуйста… — Приятно было пообщаться, шкет, — Тони сделал жест рукой, и Пятница завершила звонок.