В комнатах мрачного замка

Гермиона Как тяжело наблюдать за происходящим и знать, что не можешь ни на что повлиять. Когда-то в детстве мой любимый пёс заболел, и я так себя винила в том, что не могу ему помочь. Как на зло, в тот день никого не было дома, лишь я и бедное животное. Когда пришла мама, она пыталась помочь, но ничего не выходило, и собака продолжала мучиться. На это было так больно смотреть. С животными тяжелее, чем с людьми, но в то же время и легко. Странно, да? Если бы заболела я, мама дала бы мне таблетку, укутала в десять одеял и сделала чай, а что могу сделать я? Сейчас, глядя на Снейпа, я вспоминаю Биба. После его смерти я пообещала, что буду помогать и спасать всех, кто будет в этом нуждаться. Видимо, поэтому меня и определили на Гриффиндор. Храбрая, вечно рвущаяся на помощь, заучка и весьма добрая гриффиндорка Грейнджер: это все про меня. И даже сейчас — в довольно трудное для меня время, я не утратила в себе эти качества и продолжаю, пытаюсь помочь тем, кто в этом нуждается.

***

— Гермиона! Девочка моя, вставай! — слышу я крики Хелен, и чувствую, как её холодные руки держат и трясут меня за плечи. — Что? Что случилось? — резко подрываюсь я, да так, что перед глазами все в тёмных кругах. — Мистер Снейп! Северус. Он не вернулся! — Что? — я все ещё пыталась прийти в себя, — Откуда? Он уходил? Откуда он не вернулся? Хелен выглядела очень встревоженной и напуганной. Она охватила меня руками в цепкие объятья и кричала о том, как ей страшно. Мысли путались, и только когда я услышала, как миссис Брис всхлипывает, я поняла, о чем она так громко кричала мне. Я выпуталась из её объятий и взяла её за руки. — Хелен, успокойтесь. Объясните мне, в чем именно дело и попробуйте не упустить ни одной детали. Хорошо? — попросила я. Она глубоко вдохнула и, убрав от меня свои руки, стала сжимать ими свое платье. «И когда она успела одеться?»  — промелькнула мысль. — Мистер Снейп. Он ушёл несколько часов назад. Сказал, что будет скоро, максимум час, но его нет уже целых три! Мне так страшно, Гермиона. Вдруг с ним что-то случилось, — Её начала бить дрожь. Такой встревоженной я её видела впервые. Конечно, я её понимаю, ведь сейчас Снейп — это наша гарантия на свободное пребывание в этом доме и под его защитой. Снейп — это наш шанс на спокойную жизнь. Я набрала полные легкие воздуха и задержала дыхание. «Вот бы это был сон. Только сон. Прошу…» Выдох. — Так, а теперь давайте с подробностями, — обратилась я к Хелен. — Ты уже спала в это время. Я прошла на кухню, чтобы заварить себе ромашки, ты же знаешь, что я плохо сплю, — Что было настоящей правдой. — Когда я собиралась идти обратно в комнату, на встречу мне по лестнице спускался Северус… — Мистер Снейп, — поправила я её. Дурная привычка ещё со школы. —… Он сказал, чтобы я не переживала, и что через час он вернётся. Он знает, что я не могу уснуть, пока он не дома. Думаю, его вызвали. Ну… Он вызвал, — начинала запинаться миссис Брис. — Я поняла, о ком вы говорите. — Так вот. Он ушёл почти три часа назад. Должен быть уже давным давно дома. Я так переживаю, так переживаю… Я обошла Хелен и обняла её за плечи со спины. Она охватила своими руками мои и продолжала приговаривать о том, как переживает за зельевара. — Успокойтесь, все будет хорошо. Мистер Снейп взрослый человек. Он очень умный и опытный, как в зельях, так и в магии, и тем более — в боевой. Даже если, что-то пошло не так, он бы нас тут не бросил. Не нужно так переживать, пойдёмте на кухню: я вам заварю ещё чаю и мы вдвоём будем его ждать. Хорошо? Я пыталась сохранять спокойствие, хотя сама уже была напугана. «Снейп никогда не врет. Да и чтобы что-то пошло не по его плану — это дикость…» — Хорошо. Пойдём, — согласилась со мной Хелен, и мы пошли на кухню. По дороге я прихватила уличную мантию и набросила её на плечи. Она была очень тёплой, а ночью в доме становилось холоднее. Мы спустились вниз и зашли на кухню. Поставив чайник на плиту, я достала припрятанную шоколадку и протянула её моей «подруге по несчастью». Она неохотно взяла плитку чёрного шоколада и откусила кусочек. Немного поморщив лицо, она опустила остальной кусочек на стол и положила подальше от себя. «Не понравилось». — Как ты можешь быть такой спокойной? — спросила она у меня. — Неужели сердце не болит? Вы же вроде как… вместе. — Пф… — фыркнула я. — Нет, это не так. Хелен, прошу, не говори об этом. Мы не были и не будем вместе. Он… Я не в его вкусе, знаешь ли. И да, я тоже переживаю. Просто, лить слезы и биться в истерике в мои планы не входит. — А что входит? — Ждать. Нам остаётся только ждать. Мы не можем просто так выйти из дома, и ты это знаешь. Обратиться к кому-то, чтобы узнать, что с мистером Снейпом мы тоже не можем. Остаётся только одно — коротать время как получится и надеяться на лучшее. Чайник засвистел, и я разлила чай по чашкам. Мы сидели в полной тишине, даже ветер за окном стих. Сейчас, сидя на кухне и попивая чай, я начала задумываться о том, что будет дальше. «А если он не вернётся? Что, если его убили или он наказан? Может быть, на него напали? Или устроили засаду? Что будет с нами?» «Скорее всего, нас вернут туда, откуда мы пришли в этот дом». «Мерлин, Бог, кто-нибудь. Прошу вас, помогите, верните этого злосчастного мужчину обратно. Живым и, желательно, здоровым. Прошу»,  — начала умолять я всех богов, которых знаю. Мы просидели так с Хелен около получаса. Тишина и ожидание съедали нервные клетки, как стая голодных термитов дерево. Но дальше было хуже. Первое, что мы услышали — это громкий хлопок от аппарации. Мы бросились к двери. Из-за заклинания, которое наложил Снейп при выходе, в дом никто не мог зайти, но и выйти тоже. В поисках палочки, Хелен рванула наверх, а я пыталась через окно высмотреть, кто на улице, но ничего не разглядела. Когда Хелен заклинанием отперла дверь, мы вышли на крыльцо. Перед нами стоял мужчина в маске Упивающихся. Он держался одной рукой за дерево, а другой за левый бок. «Рана?» Вторым, что мы услышали — был негромкий стон. Я рванула вперёд к этому человеку, а Хелен шла позади меня, держа палочку наготове. Когда я приблизилась к нему, я услышала до боли знакомый голос, и сердце моё стало биться быстрее. — Грейнджер, быстро в дом! — сказал Снейп. — Хелен, это Мистер Снейп! — крикнула я ведьме, и та мигом подбежала к нам, но палочку все ещё держала при себе. — Сэр, вас ранили? — спросила я и помогла зельевару опереться на меня. — Да, режущее заклинание, — тихо объяснил он. Подхватив мага под обе руки, мы с миссис Брис помогли ему дойти до дома. На крыльце он избавился от нашей помощи и, опираясь то на дверь, то на стену, он прошёл в гостиную. — Хелен, запечатай дом. «Запечатать? Это как? Может, он хотел сказать: наложи охранные чары?» — Грейнджер, — говорил он уже мне. — Мне нужна ваша помощь. Сейчас. Дайте руку. Я протянула ему свою ладонь, и он сжал её своей окровавленной рукой. Я почувствовала, как мой желудок неприятно сжался, и мы оказались в его спальне. «Аппарация? В доме?» — я недоумевала. — Грейнджер! Не стой столбом! — закричал он мне. Мистер Снейп прошёл в ванную, и я следом за ним. Как странно быть сейчас здесь. Ванная комната вся была сделана из чёрной плитки, но в ней было очень светло. Посередине стояла большая ванная, за ней был небольшой и низкий комод — тоже чёрного цвета. Рассмотреть эту комнату мне полностью не удалось, так как зельевар требовал помочь ему. Единственное, что я отметила сразу, так это то, что комната была очень большой. «Видимо, водные процедуры — это любимейшее из всех дел Снейпа, конечно, после зелий». Тем временем мистер Снейп снял с себя уже мантию и сюртук, и продолжал расстегивать рубашку. — Давайте я, — сказала я, когда он запнулся, но одной из пуговиц. Несколько ловких движений, и Снейп, как тогда, сидел передо мной с оголенным торсом. «А он неплохо сложен», — мелькнула в голове такая мысль. Аккуратно сняв рубашку, я сразу принялась протирать его рану тёплой водой. — В комоде, шкафчик слева. Там стоит флакон с голубой жидкостью. Добавьте пять капель в воду, — сказал он и я последовала его указаниям. Вода цвет не поменяла, но приобрела запах ментола и стала прохладнее. «Ух ты… Противобактериальное зелье с эффектом обезболивающего. Круто придумано». — Сэр, пройдёмте в спальню. Вам лучше лечь, и мне будет так проще обработать рану, — сказала я, и он согласился. В спальне расстилала его постель Хелен. — Уйди, прошу, — сказал ей Снейп. — Тебе не нужно это видеть, Хелен. Иди.Со мной все будет хорошо. Зельевар прошёл к кровати и лёг, в то время Хелен кивнула ему в ответ и подошла ко мне. Спорить со Снейпом — самая бесполезная вещь, пустая трата времени. — Если понадобится хоть что-то, сообщи, — сказала она и вложила мне в руки полотенца. Когда Хелен оставила нас с профессором наедине, первое, что я ощутила — это была неловкость. Я видела его уже в таком состоянии, мы с ним даже целовались. Мерлин, да мы с ним чуть не переспали, но я все равно чувствую себя неловко. Подойдя к нему, я стала наносить на рану на животе то самое зелье, которое использовала в прошлый раз. Каждый из нас хранил молчание, но когда я закончила с его раной, я осознала, что если не сейчас, то никогда. Я решила спросить обо всем. О его болезни, которую он пытается хранить в тайне. О том, что между нами такое происходит. Обо всем. — Мистер… Северус, — обратилась я к нему впервые по имени, — скажите мне правду. Что с вами? Почему ваша шея не заживает, хотя прошло уже столько месяцев? Что вы от нас скрываете? И… И что между нами происходит? Он долго молчал — просто лежал с закрытыми глазами и глубоко дышал. В какой-то из моментов мне даже показалось, что он уснул. Но потом он заговорил: — Я умираю, мисс Грейнджер. — Гермиона, прошу зовите меня по имени. — Гермиона. Моя рана высасывает из меня жизнь, если можно так сказать. Я перепробовал массу средств, известных и сделанных в собственной лаборатории. Но увы. Моя рана — это комбинация заклятия и магии змеи, точнее, её яда. Я долго мучаюсь с этим. Думаю, вы заметили, что я перестал в полной мере контролировать себя, как физически, так и эмоционально. Мне жаль, Гермиона, но если я не найду способ излечиться, то весной вы, скорее всего, окажетесь снова в Малфой-мэноре, — сказал он, оставив мой последний вопрос без ответа. Что бы сделали вы, услышав такое? Истерика, слезы, крики о несправедливости жизни и судьбы… Единственное, что почувствовала я — знакомая боль в груди и отчаяние. Что-то чёрное и вязкое разъедает всё внутри. Закрыв глаза, я закинула голову наверх и начала быстро хлопать ресницами, пытаясь прогнать непрошеные слезы. — Как вам… Как вам помочь? — Ха, — рассмеялся он, что меня напугало, — не смешите. Ничем вы мне не поможете. Разве что, вы до сих пор невинны и готовы лить слезы невиданного счастья. «При чем здесь слезы и моя невинность?» — При чем здесь слезы, сэр? — Мы разве не перешли на «ты»? — Он попытался сбить меня с толку. — При чем здесь слезы? — продолжала настойчиво я. — Я нашёл один рецепт. Сложный, но гарантирующий полное исцеление. К нему не хватает только одного ингредиента: «Истинное сердце серафинита». Знаете, что это? — Да, слезы невинной души, которая плачет от радости и счастья. Зачастую, ценится наравне со слезами ребёнка. Используются в темных обрядах и зельях. Покупка запрещена — купить такой товар можно лишь на чёрном рынке и то, если ОЧЕНЬ крупно повезёт. — Именно. Я не знала, что ему ответить, и это было странно. «Раньше мне и в карман за словом лезть не надо было, а сейчас… Молчу, как будто провинилась». — А есть ещё какие-то способы? — Не думаю. — И все же… — я чувствовала, что он что-то утаивает. — Ты знакома с видом сильнейшей магии? — Поверхностно. А что? — В сильнейший магии есть один обряд исцеления. Но он очень тяжёлый и требует участия минимум трех людей. И жертву. Как и в любом из обрядов этой магии. — Как вы думаете, какой из этих вариантов будет лучше претворить в жизнь? — спросила я вполне серьёзно, но он почему-то вновь засмеялся. — Грейнджер… Ох, Грейнджер. Почему вы вечно рвётесь всех спасать? На что вам моя жизнь? — Во-первых, слишком много смерти я видела для своего возраста. Во-вторых, никто не должен переносить того, что пришлось пережить вам. И я считаю, что вы, как никто другой, заслуживаете быть счастливым, — говорила я, глядя в его чёрные глаза. — И живым. Между нами вновь повисло молчание. Я не решалась завести разговор, ожидая, что мистер Снейп сделает это первым, но тоже продолжал молчать. В один из моментов в мою голову забрела мысль о рунном рецепте. «Он ведь для чего-то нужен?» — Сэр, тот рунный перевод, он может вам чем-то помочь? — Нет, не может. Этот рецепт — всего лишь мое непокоримое любопытство. Не могу спокойно спать, когда что-то не закончено или не сделано. Я улыбнулась. Это так похоже на меня: я ведь тоже не смогу спокойно спать, если буду знать, что, к примеру, не сделала уроки или написала их не до конца. — Сэр… — Раз мы зовем теперь друг друга по имени, к чему это «сэр»? — перебил он меня. — Извини, привычка, — ответила я. Честно говоря, было все ещё непривычно обращаться к бывшему учителю на «ты». — Пообещайте мне, что не умрёте, пока мы не разберём эти руны и не сделаем это зелье? То, что я сказала, может показаться полнейшей ерундой, но мне так хотелось поднять настроение Северусу, что я сказала первое, что взбрело в голову. Он улыбнулся и сказал: — Я в своей жизни уже много для вас сделал, ты так не считаешь? — Ты имеешь ввиду меня, Рона и Гарри? — Именно. — Это будет последнее, что ты сделаешь для меня и в память о них. Прошу. — Хорошо, — ответил он. Так хотелось обнять его, прижаться своей щекой к его груди, услышать как бьётся его сердце. Мы смотрели друг на друга не отрываясь, и я решила это сделать. Я обошла кровать с другой стороны и залезла на неё. Умостившись рядом с зельеваром, я аккуратно легла ближе к нему и положила свою голову на его грудь. Обняла его рукой, а другую положила рядом. Он молча наблюдал за моими действиями и, когда я его обняла, сказал: «Не задуши.» На душе стало так тепло и уютно. Не знаю, сколько мы так пролежали, может полчаса, может час, но уверена, что мы оба получали удовольствие от этих объятий. Северус положил одну руку мне на спину, а другой поглаживал мои волосы. «Кто бы мог подумать, что он может быть таким нежным, ласковым и, не побоюсь этого слова, милым». Я посмотрела на Северуса, наши взгляды встретились, и мы, как те влюбленные в подростковый фильмах, поцеловались. Этот пьянящий вкус его губ… Запах… Когда он так близко, я будто теряюсь в собственных желаниях. Будто меня опаивают чем-то очень алкогольным, и я забываюсь. Забываю счёт времени, забываю кто я и что делаю. Мною начинают управлять желания и… И, наверное, любовь. Мне пока страшно говорить об этом чувстве. Ведь я понятия не имею, любовь ли это или просто влечение. А может, и вовсе обычное желание, навеянное моим природным инстинктом к деторождению и телом. Мы целовались долго и сладко. Он хотел опрокинуть меня на постель и быть сверху, но его рана ещё не зажила. Оставив свои попытки, он тихо выругался и продолжил меня целовать. «Что, черт побери, мы делаем?» — думала я, но так не хотелось останавливаться.