Я никогда не забуду

Рик нажал на треугольник “play” внизу экрана. Камера повернулась и поднялась, превращая рыже-зеленые разводы в поросший растительностью овраг. Четверо боевиков вели по нему людей со связанными за спиной руками и замотанными какими-то тряпками лицами. Качество видео было отвратительным, разрешение – низким и давало представление только об общей картине происходящего. Террористы расставили пленников, уронили на колени, выровняли, будто создавали живую скульптуру. Было мерзко смотреть на чью-то смерть так: зернистость и шумы превратили трагедию в пиксельную игру. Первым из казнимых оказался сам Слэйд. Запоздалое понимание – можно было сразу сообразить по одежде. Один из убийц подошел к нему, упирая автомат в затылок. Быстрое движение, переворот назад, - ну, конечно – Дефстрок разорвал веревку. Камера опустилась, на секунду показывая темные штаны оператора, который убирал смартфон, чтобы схватиться за оружие. Неразборчивые звуки, шорох ткани прямо по микрофону, – все это длилось и длилось, пока черный экран не сменился серым, потом фокус снова заскользил по оврагу и пятнам в нем, упираясь в лицо Слейда, у которого кровь из носа тянулась вниз полосой, собиралась коркой на нижней губе. - Ты подставился, чтобы выманить кого-то себя казнить? – ход был очевидным, но все равно красивым. Что вообще делал наемник все эти дни? Было упорядоченное, эстетическое удовольствие в том, чтобы слушать, как тот работает. Вместо разовых операций – цепочка убийств, построенная так, чтобы плавно и быстро переходить от одной цели к другой. Любые случайности мгновенно поглощаются планом, добавляя что-то к каждой переменной. Раньше мысли Рика побежали бы по знакомому кругу: мораль и этика военного бизнеса, обрушившего котировки человеческой жизни. Чтобы получить немного времени на размышления, он перешел к предыдущему ролику. Показывали бородатых мужиков, часть лиц была обрезана, остальные выглядели радостно. Один повернулся к камере, что-то закричал, потрясая кулаком. Кадр сместился к помосту из бревен, на который подняли очередного пленника. На этот раз без мешка на голове, но отдаление и плохое качество помешали рассмотреть лицо. Заложника положили на доски, бородачи завопили, замахали руками, фокус скакал туда-сюда – да что там такое?! Судя по нарастающей реакции толпы, там что-то происходило, но только спустя минуту камера приблизила жертву, и стало понятно, что тому медленно! Отпиливают! Голову! И эти розово красные квадраты под его лицом это - Он отбросил телефон. - Это стремно. - Согласен. Взгляд Дефстрока был изучающим, вопросительным, словно он только что задал Рику интересную загадку. - Чей это телефон? - Одного важного человека. Я должен передать его молодому Уэйну. Ты знал, что «Forbes» кроме чартов миллиардеров и бизнесменов, публикует еще и рейтинг самых разыскиваемых преступников мира? Естественно, Рик не знал. В голове не осталось места даже на собственную семью, что уж говорить о модных журнальчиках? - Рад, что ты с пользой провел время, - отозвался он, стараясь унять скребущее, неприятное ощущение после просмотра видео. – Зачем ты вообще сюда вернулся? - Потому, что ты снял браслет. Слэйд был вымотан до предела, но поспешил приехать, потому что – - волновался? Это было грустно и иронично, учитывая все произошедшее. Но что Рику оставалось делать, сидеть как благородная барышня у окна, ожидая возвращения наемника, которого могло вообще не состояться? За все это время его ни разу не посетила мысль, что партнер умер, хотя там, на территории боевиков, тот подвергался опасности каждую секунду. - И какое тебе до этого дело, если ты продал меня бывшей семье? Почему вообще после Африки меня осудили, как военного преступника, а тебя - нет?! Этот вопрос возник довольно давно. Возможно, сыграли свою роль связи Дефстрока, но со стороны того было отвратительным так подставить «младшего партнера». - И сильно ты пострадал от этого? Если бы тебя действительно разыскивали, каждый аэропорт поднимался бы на уши, стоило тебе там появиться. Успокойся, Грейсон, выдохни и послушай меня. - О, я представляю, что ты мне наговоришь! Как всё достало! За последние несколько дней Рик полностью компенсировал жизненный опыт, который потерял, получив травму. Год его мир был ограничен одним человеком и работой, был спокоен и упорядочен, а сейчас новые и новые люди легко пересекали границы, думая, что имеют на это право. Он старался отгонять воспоминания после той сцены с Джейсоном - невозможно было верифицировать каждую картинку, возникавшую перед мысленным взором. - У меня есть некоторый иммунитет от преследований и розысков. У правительства США передо мной должок. - А Галактическая Империя тебе ничего не задолжала? Дымка раздражения пробежала по измученному лицу собеседника, и Рик почувствовал укол вины - ведет себя как ребенок, ей-богу. Старый наемник право быть выслушанным хотя бы потому, что оказался единственным человеком, пришедшим на помощь. - Сказал же, помолчи! – собеседник допил остатки кофе и с силой поставил перед собой бумажный стаканчик. Тот смялся. – В юности я участвовал в правительственном военном эксперименте. Он пошел не так, как ожидалось, но определенные бонусы я с него получил – силу, скорость, замедленное старение. В критической фазе вооруженные силы отказались от проекта, и мне пришлось искать другую область для реализации талантов. Его губы сжались в прямую линию. Рик отмечал, что Слэйд выглядел моложе своего возраста почти в два раза. Не сейчас, правда - сейчас тот выглядел на все семьдесят. - Любое публичное дело надо мной вызвало бы много вопросов к более важным людям. Я пользовался этим на всю катушку, но когда они поняли, что ситуация вышла из-под контроля, настали темные времена. Пришлось даже изобразить смерть Билли, чтобы от нас отстали. - Звучит, конечно, круто, но тем удивительнее, что ты работаешь на Уэйна, который работает на правительство. - Он предлагал мне неплохие деньги, чтобы я выяснил твою судьбу. Я отказался. Между нами не все было гладко, но я не горел желанием искать тебя для папочки. Только ради тебя самого. -И-и?… Та дыра, где Рик пришел в себя, была далека от достижений прогресса, и его потеря памяти стала для Уилсона сюрпризом. - И нашел. Это напоминала головоломку, в которой требовалось выстроить блоки в нужном порядке, но те упорно поворачивались не так и падали не туда. Слэйд приложил много усилий к его реабилитации и тренировкам, так? Он мог отправить сынка Уэйна восстанавливаться в лагеря Компании, но не сделал этого, наделив рядом специфических навыков, которые никак не могли пригодиться в старой жизни. Наемник хотел оставить Рика себе. У него были на Рика какие-то планы. Что же случилось потом? Ответ был прозрачен: Аф-ри-ка. Страна, в которой «Армия Освобождения» и «Движение за демократию» перебили несколько сотен тысяч человек, а Грейсон заработал пару лет работы с психологом и статус военного преступника. Благодаря этому продолжение их союза требовало от Дефстрока больших вложений, и потому – - потому– - он хотел убедиться, что новое приобретение не покинет его в пользу старой семьи в самый неподходящий момент. - Ты закончил здесь? – Рик скептически помотал головой, не зная, как отнестись к собственным мыслям. Выбор между местоимениями «мы» и «ты» оказался настолько тяжелым, что пришлось сформулировать следующий вопрос, избежав его: - Когда отъезд? Теория про совершенно секретный военные эксперимент казалась все менее фантастической. Многое хотелось выяснить, но не было возможности обсудить все поднятые темы конфиденциально. Он огляделся и передернул плечами, отметив приближение Тодда. - Идем, - рассеяно кивнул тот, остановившись чуть поодаль. – Папочка ждет. С субординацией у парня были откровенные проблемы. - Это должно было произойти. – Уилсон улыбался, словно провожал своего ученика на важный экзамен, за успешное завершение которого даже не волновался. – Отнесись ко всему сказанному, просто как к информации. Постарайся сделать то, с чем у тебя наибольшие проблемы – подумай. - Заткнись, а? – фыркнул Джейсон. - Тебе вроде за консультацию не платили. Этот лагерь казался знакомым, будто он прожил здесь всю жизнь, но был обречен забыться за пару дней, как и все предыдущие. До штаба, возле которого уныло переминались несколько солдат, было два шага, но Рика упорно тащили в другую сторону, схватив за руку, как ребенка на пешеходном переходе – вдруг убежит не туда. Показались знакомые серые стены санитарного блока. - Даже не думай, - прокомментировал он, перехватив насмешливый взгляд спутника. - О чем ты? Я просто хотел проведать друга. Эта реплика напомнила о том, что существует человек, посвященный в их сомнительные отношения. Собственная жизнь выпала из рук и стремительно катилась вниз. В привычных стенах не нашлось ни единого медика, и даже хлоркой било в ноздри не так агрессивно, как в прошлый раз. Джейсон потянул на себя полуоткрытую дверь, и замер, наблюдая за Роем, который вытянулся на кровати. Смартфон лежал рядом, на металлической тумбочке, и сочился приглушенным голосом – пациент разговаривал по громкой связи. - Почему, черт возьми, никому, кроме меня, нет до тебя дела, когда с тобой происходит что-то плохое?! Может быть, просто запретить тебе с ним дружить? - Олли, ты там перебрал? - Ведешь себя, как ребенок, так и обращаться с тобой буду, как с ребенком! Имело ли вообще смысл чего-то стесняться? О его прошлом увлечении Джейсоном здесь знал, наверное, каждый второй. Когда такое большое количество людей живет и работает вместе, никому не хватает пространства под личные секреты, остается только хранить их под сердцем или не иметь вообще. - Ко мне пришли, потом поговорим, - пробормотал Харпер, тыкая пальцем в дисплей. Джейсон, наконец, шагнул в комнату и расхохотался. Этот неловкий момент наводил на определенные размышления: на постоянной войне выживали только вечные подростки и люди с откровенно практическим складом ума. Мирная жизнь щедро поставляла первых, из которых со временем рождались вторые. - Все, расходимся? – кто-то не щадил чувства лучшего друга. – Тебе запретили со мной дружить? - Ты в другое время не мог зайти? - Сомневаюсь, что теперь у тебя вообще будет на меня время! Но вообще я пришел сказать, что вертолет будет через два часа. «Мы полетим с ним. А потом поедем на контракт в Мексике» - Грейсон никак не прокомментировал вчерашние планы, и у него оставалось всего два часа, чтобы принять решение. Эта тупая ситуация напоминала классический сюжет сказок или мифов – в заколдованном царстве не стоило говорить ни с кем, но он позволил себе ответить Джейсону, и теперь всей птичке пропасть. Всей птичке. Было что-то смешное в этом высказывании. - Может, мы закончим с делами? – резко спросил он, неожиданно встретив поддержку у Роя: - Да, идите. Брюс иногда бывает многословен. Все и всегда сводилось к разговорам, и это даже переставало выглядеть глупым. Скучную книгу жизни было не интересно читать без диалогов и иллюстраций, но иногда между ними описывались ещё и какие-то действия, чтобы создать предмет обсуждения. Джейсон кивнул на стулья у входа в модуль, предлагая пообщаться наедине. - Лет пять назад меня взяли в плен на миссии, - начал тот, снова никак не пытаясь взаимодействовать физически. «И что мне с этого?» - спросил было Рик, но собеседник поднял руку в успокаивающем жесте: - Не думай, что мне внезапно захотелось поговорить о себе, просто я решил, что ты должен знать. История была бесхитростной и неоднозначной: парень был захвачен террористической группировкой "Лига Убийц". Технически Брюс Уэйн обладал всеми возможностями вызволить его, но юридически не имел на это права, и пленник вернулся домой только через полгода в результате долгой серии обменов и переговоров, больной и слегка не в себе. - Если бы что-то подобное случилось с тобой, я сделал бы все от меня зависящее любой ценой. Рик костенел в равнодушной тоске, до которой экспрессия собеседника никак не могла достучаться – раз за разом одно и то же. Он чувствовал, что нужно отреагировать, но ничего не приходило в голову кроме «Но ты же не сделал!». - И как к этому отнесся я? - Сказал, что я подписывал соглашение, согласно которому принимаю на себя все риски. А мирные жители, которые пострадают, если разгорится конфликт – не подписывали. Знаешь, единственная причина, по которой я верю в твою амнезию, это то, что мой Дикки был невероятно далек от военных преступлений. Джейсон положил руку ему на колено невинным и доверительным жестом. - Уилсон - старый козел, но иногда говорит дело: не воспринимай все слишком всерьез. Если нужно, я буду в розыске вместе с тобой.