***
У меня... Появилась идея. Отключай щит. Да, я уверен в ней — разумеется, она не глупа, чтобы без какого-либо знания бросаться в бой, но вспыльчива. Возможно, Селена думает, что в городе до сих пор засел неизвестный враг, а, возможно, она просто не помнит или забыла мою магию. Сложно будет всё рассчитать… Ладно, это не имеет смысла. Если она захочет, битве быть. Я просто не смогу сдержать её гнев. Но смогу ли я в этой броне вразумить её? Вряд ли, очень маловероятно. Куда неповоротливой массе против грации и скорости? Будет неприятно лишиться конечности или даже головы. Но действовать нужно, и действовать скоро. Мои солдаты не смогут её удержать, если этот гадёныш укажет ей на них. Верно. Честный поединок против чего-то ужасного поднимет её авторитет. Дам ей выиграть и вспомнить меня, если забыла. Надеюсь, Селестия остановит её, если будет перегиб. Надеюсь, мне не придётся самому снимать этот шлем…***
— Что ты будешь делать? Спросила его принцесса. — Ммм... Спускаться вниз. — Каким образом? По лестнице ты не успеешь, и… — В ней нет нужды. Не говори лишнего. Она хотела возмутиться, но смолчала. — Скажи своей ученице, чтобы она заставила твоего капитана поднять щит немного выше, чем обычно. — Зачем? — Буферная зона будет разряжена. По ней пустят заряд. — Но всех, кто попробует пробиться, ждёт жестокая смерть... Что если там будут пони? — Не стоит беспокоиться. Жители знают, что в центре сейчас гораздо безопаснее. Что же до жуков... Без этого никак. Часть из них всё равно попытается сбежать, но это лишь вразумит их. Селестия отвернула голову и замолчала, а он поднял взгляд на купол, о который с силой билась вторая правительница этих земель. «Она так может и пробить его, если продолжит…» — ...Прости за всё это. — Нарушив молчание, с печалью сказала она. — Я ни о чём не знала… — Не могу… — Её глаз проронил слёзу. — Пока не могу. Слишком велик ущерб. — Но… — Никаких но! — В нём вспыхнул огонь, но тут же погас. — Если хочешь прощения, то сперва помоги мне… — Как я могу? — Если она заиграется, то останови её. Просто попроси, более не потребуется. — И зачем это тебе? Снова твои сложные планы и интриги? — Это всё лишь для того, чтобы выставить вас могучими монархами, которые даруют милосердие, а не уподобляются убийцам. — Я… Кажется, понимаю… — Хорошо. Пожалуй, и ты меня извини… Он развернулся и сделал несколько шагов вглубь трибуны, после чего щёлкнул. Щит, на секунду ослабнув, дал трещину в месте, куда пришёлся очередной удар. Через секунду, внизу, на площади, уже прогремел взрыв. — Но… — Начала говорить она, разворачиваясь к нему. — За что тебе извиняться? Гигант остановился и развернулся. — За испорченный мрамор. Он наклонился, оттолкнулся и побежал, ломая своими ступнями громоздкие плиты. Перед самыми перилами гигант, оттолкнувшись от остатков пола, подпрыгнул в воздух и начал стремительное падение вниз. Её взгляд провёл его затылок, после чего она решительно пошла по растрескавшемуся камню вглубь замка. Для неё теперь важным было успеть не проморгать момент, чтобы в этот раз ничего не испортить…***
Тем временем люди на площади ликовали — в город, наконец, прибыла принцесса Луна. Как только младшая из сестёр узнала об этом, то сразу же сорвалась из далёких далей, успев прихватить свою драгоценную броню, лишь бы успеть, и уже теперь, преодолев столь долгий путь, она пришла спасать своих подданных, готовая к любым преградам и сложностям. Прибыла принцесса, к слову, почти вовремя — ровно в тот момент, когда город собирался провести экзекуцию над военнопленными. Лучше поздно, чем никогда, верно?.. Не прошло и десятка секунд с момента её приземления, как она уже строила стражу по рядам, «сшивая» в строй это протёртое и дырявое полотно заграждений, словно умелый портной, и все эти действия дополнялись отменно твёрдым, жёстким, но женственно-прекрасным голосом богини Луны. — Фортуна Блейд! — Окрикнула она того, чьи обязанности переняла на себя. — Живо доложить обстановку! Что это ещё за каменные истуканы?! — Есть, п-принцесса Луна! — Он, пускай и был горделив, сейчас просел под её взглядом. — Д-дела обстоят наихудшим образом! Пока стража героически отбивала а-атаки наступающей армии чейнджлингов, появился новый п-противник! — Дискорд тебя побери, прекрати запинаться и говори чётче! — Есть, принцесса Луна! — Что сейчас происходит во дворце? Что с моей сестрой?! — К сожалению, это и для нас тайна — они перекрыли все пути подхода к замку! Есть предположение, что они перемещаются по каким-то тайным ходам! Иначе просто невозможно было так быстро пересечь рубежи! Луна кое-как отходила от вспышек гнева, стараясь не ранить никого преждевременно. Сейчас нужно было всё взвесить и провести штурм, но… Так мало информации, так мало времени… — Грр… Плохо… Известно, кто держал щит? — Н-нет, принцесса, но спасшиеся из церемониального зала говорят, что там был… Его прервал крик какого-то солдата, который заорал во всю глотку: «На балконе!» Всё, что он успел заметить, это какой-то огромный металлически-серый шар, который летел с немалой высоты прямо в центр площади, намереваясь приземлиться прямо перед ними, примерно в паре десятков метров от каждого из гигантов. Мгновение, и произошло столкновение его с каменной кладкой. Удар, который, казалось, заставил вздрогнуть весь город, поднял целую волну из крошки и пыли. При этом, воздушный поток, который он собрал своим телом, чуть не сбил с ног Блэйда, который в последний момент был пойман цепкой рукой богини, которую удар будто бы и не тронул. На её лице был скептицизм, по типу «и страшнее видали», и какая-то незаметная заинтересованность в новом, доселе неизвестном противнике… Нет, не показалось — в противнике. Сразу была настроена на битву, расценивая его, как врага… Когда пыль осела, перед ними и десятками остальных, вставая с колена, из маленького кратера начал расти ввысь огромный по всем меркам закованный в доспехи атлант. Когда же он встал во весь рост, он протяжно прогудел каким-то непонятным, словно уставшим голосом, и те гигантские каменные дозорные тотчас припали на колено, упершись молотами в землю. Он неторопливо окинул взглядом раскинувшуюся перед ним площадь. Из прорезей шлема начал выплывать мягкий фиолетовый дым. Его массивный грудной доспех и прямоугольное сечение шлема поблёскивали в лучах дневного солнца, а сам он ростом своим создавал длинную тень, что тянулась на метры. Приземлившийся гость был не просто огромен, нет. Он был громаден. А его появление и аура… Обычному солдату, да пускай даже умелому и тренированному магу, стоило бы жизни спуститься оттуда, даже не учитывая металл, в который он был одет. Кажется, этот гигант был не из тех, кто имеет слабые места и падает от одного точного удара, нет. Этот гигант был из тех, что будут стоять до самого конца, из тех самых, что готовы были восстать всем своим естеством против того, что преграждает им дорогу к цели, пускай это и будет то, что им поистине дорого. Такой противник будет испытанием, прохождение которого наконец поможет ей доказать. И сейчас своего момента она не упустит… Нужно было действовать быстро, решительно, не задумываясь о плавности. Резким рывком она притянула к себе того, кому сейчас могла полностью доверять. Его растерянное лицо столкнулось с глазами принцессы — пронзительными, властными, раздражёнными и, в этот раз, немного ликующими. Тогда два тихих приказа сорвалось с её губ: — Окружить дворец. Создайте возле меня арену, и я с ним разберусь. Понял? Он уже собирался выкрикнуть своё отчеканенное годами «Так точно», как она с не дюжей силой отшвырнула его за себя прямо в стоящую за ними стражу. Все мышцы в теле синхронно напряглись, а дыхание приостановилось. Ноги будто сами встали в давно забытую позу, рыхля под собой треснувший камень, словно свежий чернозём. Крылья вытянулись по струнке, и по маленьким щиткам, что защищали основания синих, как сама ночь, перьев, стали пробегать еле заметные разряды магии. Левая рука в одно мгновение легла на рукоять так давно сокрытого в ножнах меча, и, когда правая рука вытянулась вперёд, она, вооружённая клинком, со звенящим отголоском сменила её, разорвав обет на оружии. Теперь острие меча смотрело прямо в грудь противника. Будто прицеливаясь, зрачки её стали вертикальными, и предыдущий, по-королевски властный взор сменился хищным, убийственным взглядом зверя, который готовился к прыжку. И тогда она, прорывным и громким голосом, дополненным старой магией, обратилась к гиганту: — Кем бы ты ни был, преклонись пред мощью Луны, второй эквестрийской короны, полноправной правительницей этих земель! Тогда гигант умолк, а дым перестал выходить из его шлема. Он очень медленно, скрипя сочленениями на броне, повернулся к ней и сказал: — Заставь меня, Селена… — Она осеклась, когда услышала это имя. — Я знаю, ты можешь… Её руки стали дрожать, из-за чего меч слегка накренился вниз, отойдя от прежней траектории, которая метила аккурат в череп оппонента. Выглядело это так, словно у принцессы выбило землю из-под ног, будто она узнала, что её кошмар ожил. А может быть… Так оно и есть? — Все, кто знал это имя... Уже давно мертвы! Над ними стало наползать белое покрывало щита, который должен был накрыть их сплошным непробиваемым и размытым колпаком. Теперь выходов нет — она сама захотела с ним драться. Возможно, где-то глубоко внутри себя, Луна спрашивала, почему она так нерационально вступила в драку? А вдруг он гораздо сильнее, чем громыхающий железный шкаф? «Всё возможно, если ты можешь в это поверить — именно так он говорил», — сказала принцесса про себя, вспомнив старые времена. Но, опомнившись, встрепенулась и вернула своим рукам контроль. — Кто ты такой и откуда знаешь это имя? Отвечай! — Я не могу… И не стану… — Арр, будь по-твоему, ничтожество! Меч, звучно разрубив плотный пласт воздуха, ушёл назад, и она, уже произнося про себя заклинания усиления тела и ускорение, рывком бросилась к нему, готовясь бить наповал. Гигант лишь хмыкнул и еле слышно прошептал: — Ты сама этого захотела… Секундой спустя они столкнулись — его холодное величие и её необузданный гнев. Меч, что разрубал камни при неосторожном взмахе и пробивал врагов насквозь, был отбит простым взмахом огромной руки, вызвав вспышку из раскалённых искр. Эти доспехи каким-то образом ушли от прямого напора Луны, уклонились, хотя не могли. Меч хотел было вернуться в прежнее положение, за спину своей владелицы, но ему помешало то, что вторая рука, непонятным образом поспев за полубогиней, плашмя ударила ей в спину. Этот удар заставил её ощутить всю мощь и вес, что были собраны в одной лишь конечности этого гиганта. Отлетев на пару метров, принцесса, прокатившись по площади, смогла поймать момент и поднялась на обе ноги, пускай и не так бодро, как обычно. «Этот… Ублюдок… Сломал м-мне крыло!» -…Я не слишком сильно напираю? — Обратился к той гигант. — Кажется, с тобой нужно помягче… — Заткнись! Снова разбег. Скорый стук облегчённых сапогов, музыка меча, который вновь разрубает за собой воздух, и снова она идёт на него волной. Но в этот раз он не ушёл от удара — решил выстоять, подобно своим каменным «старшим братьям» — горам. В метре перед ним, когда столкновения было не избежать, а он уже готовился бить ей куда-то в панцирь, принцесса пошла на хитрость. Луна нырнула под его ноги и, совершив кувырок, появилась прямо за ним. В следующее мгновение, когда гигант осознал, что он упустил свой момент, острие её клинка уже готовилось пройтись по спине, грозя разрубить недруга пополам. Доспехи дёрнулись и смогли развернуться вправо так, чтобы меч прошёлся по пластине, лишь содрав с неё незначительный слой. Сжатый кулак из металла уже нёсся на встречу к ней, но Луна успела уйти от столкновения, нырнув под летящую руку, и уже после, не глядя, отправила рубящий удар куда-то назад, надеясь тем самым скорее не ранить, а позлить врага. Но, неожиданно для неё, раздался короткий отзвук металла, и в этот раз ей потребовалось немного больше сил, чтобы вернуть меч назад. Она поняла, что ей наконец повезло — противник этого не ожидал и не смог защититься. Наконец, когда между ними было уже какое-никакое расстояние, принцесса, глядя на гиганта, смогла оценить степень своей удачи. Из огромного разреза в районе живота на его панцире вытекала какая-то фиолетово-чёрная смола, которая вскипала на воздухе. Из шлема незначительным потоком потекла та же самая смола, но уже более светлая и будто магией забитая под завязку. Сам же гигант всё ещё мог устойчиво стоять на своих двух но, что было заметно, это давалось ему с трудом. Он покачивался, держа перед собой правое предплечье как щит и левым зажимая разрубленный панцирь. — Маленькая… Дрянь! — Ха… Хотела она продолжить, но не успела — он с завидной скоростью понёсся на неё. «А он разозлился… Отлично.» — подумала про себя Луна, выставив перед собой длинный полуторник, за который ухватилась двумя руками. Когда расстояние сократилось достаточно, он, не долго думая, запустил в полёт правый кулак, от которого она увернулась прыжком. Его рука мгновенно забилась в грунт по запястье, вызвав лёгкую вибрацию, которая была сигналом для принцессы. Как только Луна подняла взгляд и попыталась найти врага, гигант настиг её, ударив левой рукой прямо в пресс полубогини, оттолкнув ту на несколько метров от себя. Принцесса, пусть и не без титанического труда, устояла на одном колене, не упала, в то время как меч, за который она ухватилась правой рукой, тянул за собой борозду из прорубленного камня. Тяжёлое дыхание срывалось с её уст… Она быстро сплюнула кровь и на шатких ногах поднялась, держа меч перед собой. Гигант теперь смотрел на неё не свысока, но на равных. Теперь и он чувствовал с её стороны угрозу. Теперь-то будет настоящая битва… — Всё ещё… Кха, на ногах стоишь? — Безразлично спросили доспехи. — После такого-то удара? Впечатляет… — Я кх... Я крепче, чем ты думаешь, ч-чёртов кусок железа! — Не думаю, что… — Хватит болтать! — Перебила она его. — Нападай, чтоб тебя! Он осёкся, а его плечи немного увеличились в объёме. — Ты сама этого захотела. Гигант вновь взял на неё разгон. Словно дикий буйвол, которому указали путь красным полотном. Луна не двинулась с места, пока к ней на скорости неслась гора металла, и лишь в самый последний момент она успела увернуться от атаки, отпрыгнув назад, пропустив массивный кулак перед собой. Тут же ей пришлось поднять своё оружие в воздух и поставить упор другой рукой в середину плоской стороны меча, ведь именно так ей пришлось блокировать следующий удар, который приходился на её голову. И даже следующий за ним удар тоже не смог пробить её оборону, в которой не участвовало ни единого щита — только она, её меч и непреодолимое желание победить эту гору металла. Третий удар гиганта был перехвачен и с силой отбит Луной, что позволило ей сократить расстояние между ними до предела, и, обернувшись, ударить навершием своего клинка ровно в подбородок громадного соперника. Тот оступился и, чуть не упав, отошёл на шаг назад. Но теперь она не хотела выпускать его из этого танца, ритм которого устанавливает сама. Развернувшись ещё раз, она замахнулась в повороте, резанула острием клинка по огромному бронированному бедру оппонента и прорубила броню насквозь. В момент оттуда появились новые ручьи ядовитой смолы, что заставило металлического воина сдавленно замычать и припасть перед ней на здоровое правое колено, при этом опираясь левой рукой о раздробленный под ними камень площади. Затем, когда она решилась завершить этот бой, она оттолкнулась ногой от его панциря и плеча и, сделав сальто назад, приземлилась на обе ноги и резко побежала в его сторону, выставив острие перед собой. Он успел поднять голову и вот уже поднимает правую руку, чтобы заблокироваться от неё, довернув ту до принцессы, но было слишком поздно — Луна рассчитывала на это. Она переместила меч вниз, после чего ударила по его предплечью, отчего-то мгновенно было отбито в правую сторону под аккомпанемент из звона металла и волны искр, но меч на этом не остановился — совершив полный оборот в воздухе, он был вновь выстроен умелыми руками Луны клином против брони его панциря. Сейчас он оказался без защиты. Голиаф проиграл эту битву. Одним мощным ударом воительница пронзила его броню насквозь, всадив полуторный меч до рукояти, подняв при этом облако пыли и выбив из врага глубинный вой побеждённого. Когда же пылевая завеса упала, можно было увидеть картину целиком. Из его спины теперь торчал наконечник этого самого меча, который был весь перепачкан тёмной смолой, которая обильно стекала вниз, покрывая своими ветвистыми узорами броню гиганта. Теперь его безжизненное тело полностью стояло на коленях, а руки держали упор, нависая над находящейся снизу принцессой, будто были колоннами ветхого, но крепкого храма, пережившего не одно столетие и не одну войну. Запыхавшаяся, вымотанная до смерти Луна, которая всё ещё обеими руками держалась за меч, тяжело выдыхала раскалённый воздух, а на её плечо стекали редкие шипящие струйки магической смолы — по всей видимости, крови оппонента, которая стекала из прорезей шлема вниз по панцирю. Щит, который полупрозрачным синим куполом нависал над ними, стал испаряться из воздуха, и отовсюду были слышны крики о победе над монстром. Её победе. В этот раз она помогла своим пони, наконец принеся им пользу. Теперь она доказала, что более не враг своему народу. По крайней мере, сейчас. «Наконец-то… Думала, что не… Не справлюсь…» — Подумала она про себя. «Нет... Ты бы в любом случае справилась…» — Эхом пронеслось ей в ответ. — Ахаа?! — Не на шутку испугалась она. — Что з-за?! Гигант не ответил. В нём лишь вспыхнула короткая волна силы, которая заставила его двигаться вновь. Он поднял свою руку и, мгновенным коротким взмахом отряхнув её от пыли, камней и грязи, приподнял её подбородок прижатым к кулаку указательным пальцем. Теперь они смотрели друг другу глаза в глаза, но она ничего не могла рассмотреть сквозь эти тёмные прорези краеугольного шлема, с которых стекала его свежая кровь. — Нет… Он снова смолчал. Теперь же его рука потянулась к шлему, и, сжав пальцы на его плоской вершине, он одним махом освободил свою голову от него, отбросив элемент брони куда-то в сторону. Он мотнул своей могучей головой, растрепав волосы, которые успели немного примяться, и, улыбнувшись, с усмешкой спросил. — А теперь-то... Ты меня вспомнила?.. Его глаза, цвет кожи и волос… Нет, это не может быть он! Зрачки принцессы сузились, а сердце забилось так быстро, что готово было выскочить из груди. Этот гигант был тем, кто не должен был быть жив уже которое тысячелетие. Его просто не могло существовать здесь и сейчас! Но он стоял перед ней, проткнутый её же мечом и истекающий… Кровью? Она подскочила на ноги и одним мощным скачком отпрыгнула от него примерно на три метра, успев вырвать из его брони перепачканный в уже почерневшей смоле меч. Ноги не стояли ровно, руки не держали оружия, а дышать было чертовски тяжело — последствия пробитого корсета-панциря, которые стали постепенно настигать её. Но принцесса нашла в себе силы, чтобы хоть как-то показать, что контролирует ситуацию — ноги уже приняли стойку, охваченный стальными перчатками полуторный меч угрожающе смотрел вперёд, отражая блики полуденного солнца, и расправленные за спиной крылья. Одно из них, к слову, выглядело очень болезненно — металл, призванный укрепить конструкцию всего крыла, сейчас был неимоверно сильно погнут от одного лишь взмаха противника и в некоторых местах уже надорвал нежную кожу, в результате чего всё оперение уже успело приобрести грязно-коричневый оттенок. Она старалась не дрожать, держаться, как скала, стоять, как никогда в жизни. А он, гремя как посудный шкаф, стал подниматься. Две руки-колонны напряглись, правое колено выровнялось, позволяя ступне твёрдо опереться о камень под нею. На вдохе он чуть пригнулся вниз, согнувшись в локтях, а на выдохе гигант рывком выпрямился, встав на ноги, после чего на несколько секунд замер. «Становится жарковато… Пора выбираться из печки», — подумал он про себя, после чего резко вскинул руки к своей груди и ухватился за края огромного разреза, оставленного принцессой. Долгий вдох, который заполнил лёгкие до предела, закончился, а на выдохе он напрягся до предела и что было сил рванул руки в стороны, разрывая металл, сковывавший его с самого начала его здесь появления. Массивный нагрудник разошёлся, словно по шву, и разлетелся мелкими кусками ржавого железа, заполняя окружение шумом. Затем, с его плеч оторванными рукавами опали наплечники с налокотниками. Пару раз встряхнув кистями, гигант скинул с кистей латные перчатки и наручи. Когда он шагнул вперёд, с него опали остатки брони, рассыпаясь на куски, словно разбитое зеркало. Теперь на его теле была лишь одна набедренная повязка. «Дискорд тебя подери…» — единственное, что пронеслось в голове Луны, когда она сфокусировала взгляд. — «Что же ты теперь такое?» Его тело было похоже на храм — на бледно-фиолетовой коже огромными вершинами возвышались скалы из мышц, по которым тянулись толстые нити вен, пульсирующих в такт ровно бьющемуся сердцу её противника. Гигант слегка поблескивал на солнце, покрытый мельчайшими капельками пота, проступившими на нём во время сражения. «И ни следа от ранений… Что же это тогда было, если не кровь?» Абсолютно всё тело выглядело как старая скульптура какого-то извращённого мастера, пытавшегося сотворить бога — мышцы, пребывая в избыточном количестве, натягивали его кожный покров до предела, и из-за этого создавалось впечатление, что он вот-вот может лопнуть от перенапряжения. На массивной шее размещалась прямая во всех пропорциях голова, с которой свисали короткие пепельно-белые волосы. Лицо его было сурово — нахмуренные белые брови, правильный нос и каменное спокойствие в каждой мышце. Но что же до глаз… Тут всё было не так просто. На первый взгляд они были белыми, словно свежий снег, но внутри не было ничего, что было бы холодным. Возможно, это можно было бы сравнить с горячим облаком, через которое пробивается первый солнечный луч рассвета. Подняв руки вверх и соединив их в замке, он выпрямил осанку, хрустя костями спины, после чего с удовлетворённым выдохом медленно опустил их вниз. Вот уже более живым взглядом окинул он площадь, которая, казалось, будто бы замерла перед ним единственным. Никого, кроме Луны, части Легиона и пленных. «Как-то странно, — думал побеждённый Голиаф про себя. — Если они здесь, то… Почему на меня до сих пор никто не напал со спины?» Когда он посмотрел назад, то увидел ряды стражей, направивших на него свои алебарды. Однако, они всё ещё находились в десятке метров от него, не решаясь подойти. «Трусливые идиоты…» — заключил для себя гигант. Внезапно, гигант, своим освобождением от брони создавший паузу полного молчания, решил нарушить её — улыбнулся, убрав с лица маску «ледяного лица», и сказал самым что ни на есть живым голосом: — Хэй, а здесь гораздо светлее, чем я думал! А какой воздух свежий… Принцесса была в ступоре. Она просто не могла понять, то ли это была умелая актёрская игра, чтобы убить её бдительность перед следующей атакой, то ли он совсем не тот, кем ей кажется или старается показаться? Нет, это точно не актёрская игра. Если он мог кулаками рвать сталь, которую с немалым усилием и удачей брал её меч, то ему действительно мало чего будет стоить прикончить её сейчас — слабую и измождённую битвой. Но почему тогда он так резко переменился в настроении? Быть может, он, спустя столетия, свихнулся? Нет, тут что-то другое. Это нужно держать в голове и не давать сократить дистанции. — Луна! — Послышался ей крик из-за спины. — Ох нет!.. Ей казалось, что ещё чуть-чуть и она закончит свою жизнь. Травмы, которые он ей нанёс, требовали лечения или хотя бы временной передышки, чтобы восстановить одну десятую часть сил, вложенных в бой. Тело качалось от каждого дуновения ветра, крыло всё ещё истекало кровью, а сломанные рёбра наконец отзывались полным спектром ощущений. Слишком больно, но она не могла упасть — не позволит гордость, не позволит долг. «Нет… Не перед моим народом… Не дать себе упасть», — мантрой эти слова проносились в голове принцессы, держа ту в сознании. — О, и вы подоспели! — Гигант перевёл взгляд на кого-то позади неё. — Как ты вовремя, Селестия! «Сестра?.. Но как она… Она жива…» — мигом проскочила мысль в её голове. Эти сказанные себе слова легли бальзамом на раны, облегчая всякую боль, терзавшую её в эти минуты. Для Луны было главным, что её сестра была жива. Что-то внутри принцессы возмутилось, захотело во что бы то ни стало узнать, узнала ли его Селестия, но это в момент стало таким неважным, таким незначительным. Взгляд её поплыл, ноги подкосились, а меч, выпав из рук, воткнулся в щель между камнями предзамковой площади. Заметив щит, который вновь поднялся сплошной непроглядной ширмой, Луна успокоилась. Она падала назад, думая, что скоро окажется в холодных объятиях раздробленных каменных плит, но, вопреки всем ожиданиям, она была подхвачена самой близкой ей особой. — Селестия… — Еле слышным голосом спрашивала она у сестры, которая удерживала её от окончательного падения. — Это ведь он... Да?.. Ответом стал короткий кивок. Стоя на коленях, держа на руках раненную сестру, Селестия поняла, что ни в коем случае нельзя отчаиваться, после чего взяла контроль над происходящим в свои руки. — Твайлайт, помоги мне… — Обратилась она к своей рядом сидящей ученице, перекладывая на неё тело Луны. — Вот так, аккуратно… — Н-но как? Я ж-же.. — Поддержи её, мне нужно кое с кем переговорить. Куда бы вас... Рэинбоу! — Д-да, принцесса? — Быстро оповести Шайнинг Армора о смене положения барьера. Только скажи ему и он поймёт. Не смей терять ни секунды! — Есть! — Пинки и Флаттершай — вы идёте в лазареты. Сделайте всё, что успеете за час. Потом — в госпиталь при замке, ясно? — Д-да! — Эппл Джек, ты сильная. Помоги Твайлайт. Вы должны аккуратно снять панцирь и щитки с крыльев. Это нужно сделать сейчас. Ясно? — Эт' запросто! — Рарити, будь добра, найди капитана Блэйда. Я хочу видеть его в тронном зале в самом скором времени. — Я поняла вас, принцесса… Селестия решила долго не медлить. Резко встав, она направилась к нему — к тому, кто причинил вред её сестре. Чеканя шаг, отточенный сотнями лет дворцового этикета, даже сейчас она выглядела, словно только что сошла со своего престола. На лице принцессы в этот раз была не натянутая строгость, которая была необходима в некоторых вопросах, а настоящая злоба, всепоглощающих гнев, мешающий здраво мыслить. Расстояние скоро сократилось, и она была в паре метров от него. — Ох, моя дорогая, а я уже говорил, что у тебя… Договорить он не успел. Принцесса, не останавливая шага, занесла правую ладонь назад и, что было силы, ударила по его щеке. Громкий хлопок, перебивший гиганта, заставил взвизгнуть самую робкую из хранительниц. Селестия тяжело дышала и потирала разгорячённую ударом ладонь, а он, простояв в непонимании около трёх секунд, тяжело выдохнул и закрыл глаза, как бы впитывая ощущения. На глазах у принцессы чуть не проступили слёзы. Нет, это была не боль. Это была обида. Обида на весь мир от того, что она ничего не сможет сделать ему, даже если захочет. Обида на всю свою дрянную беспомощность, которую она для себя ещё раз уяснила, сорвавшись и выдавив из себя эту жалкую пощёчину, которой не смогла заставить его даже головой дёрнуть. И гигант это чувствовал. Он в момент вспомнил о своём обещании, которое не так давно дал. В который раз для него, он предаёт тех, кто ближе к нему, чем все остальные. Азарт битвы в который раз убивал в нём что-то разумное, что-то такое, что удержит от того, чтобы стать зверем. «Всё тот же безродный ублюдок, что и был несколько столетий назад…» — единственная фраза, которая носилась по его разуму, била сильнее, чем тысячи мечей. Нужно было это прекращать. — Селестия я… — Ты обещал! — Закричала она. — Ты обещал мне! Он промолчал. — Ты победил, да? Ты что, решил отомстить ей?! Отвечай! В его опущенных глазах в момент пролетел какой-то проблеск, заставивший Селестию очнуться от своего бессильного гнева и вспомнить, кто перед ней, и кого она отчитывает. Дёрнувшись, он пригнулся и в миг оказался у её лица. — Да, Селестия, я доволен. Доволен тем, что проиграл и не смог отомстить. В этот момент на её лице что-то переменилось. Гнев сменился недопониманием, а затем удивлением. Она не понимала его реакции, и почему он так вёл себя, хоть и говорит, что проиграл. — Твоя сестра победила меня в честном бою. Её проворство, умеренная мощь и удача помогли ей уничтожить меня. Теперь я труп. А трупов бить нет толку — всё равно ничего не почувствуют. — Но почему ты… — Сам удивляюсь. Сейчас не время для истерик — город всё ещё стонет от всего того дерьма, что эти хитиновые ничтожества устроили. Где, ты говоришь, встречаешься со всеми ними? Тронный зал, верно? — Зачем это тебе? — Вам всем нужна координация. Кто сможет направлять лучше, чем тот, кто слышит этот город? — Ясно. Но что насчёт Луны? Что теперь делать? Она серьёзно ранена из-за тебя. — Зачем ты задаёшь вопросы, на которые знаешь ответ, дочь солнца? — Но… — Разве той регенерации, что у вас есть, не хватит ей, чтобы очнуться снова через каких-то несколько десятков минут? — Но... — Никаких но. А теперь, когда мы чуть уберём щит, скажи своим болванчикам, которые уже окружили нас полукольцом, что если хоть одно острие коснётся моей свежей кожи… — Он развернулся боком. — Я лично заставлю их пожалеть. Она кивнула. Барьер уменьшился, скрывая от чужих глаз только Луну. — Опустите оружие! Немедленно! — Принцесса Селестия! Н-но... — Неуверенно возразил ей стражник. — Он опасен! — И поэтому я стою рядом с ним? Немедленно опустите оружие! Строй позади него прижал орудия к себе и поднял головы этих «увесистых копий» к небу. Гигант громко фыркнул и развернулся обратно, желая продолжить эти «переговоры». — А теперь — финальные аккорды… — Что это значит? — Уводи девочек и Луну. Её доспехи оставь здесь — я верну их ей лично, после того, как ты ей всё детально и подробно объяснишь. Понятно? — Хорошо… Ты прав… — Поторопись. Я не хочу, чтобы эти леди видели это. В ответ на её вопросительный взгляд он кивнул на своих легионеров, которые всё ещё держали измученных жуков в заломах. Она повернулась и, когда посмотрела туда, то поняла, почему он до сих пор сохранил им жизнь — гигант хотел донести до остатков улья, что в этом мире появился ещё кое-кто, способный сравниться силами с ней и Луной, а значит, и с королевами ульев. А если учесть их телепатию, которая глушилась щитом… Которого недавно был ослаблен! Они передают всё в главное гнездо, напрямую к главной матке! Но… Как она на это отреагирует? Что она предпримет? «Надеюсь, он осознаёт последствия», — с этой мыслью она пошла к свой сестре, которая уже стояла и почти пришла в себя. — Селестия… Она обернулась. Он, наконец, поднял глаза, соединив их взгляды. — Да?.. — Не держи на меня зла. Я помогу всем, чем смогу. — Я… Я подумаю над этим… — Тут она уже обратилась к стоящим, как столбы, гвардейцам. — А вы — перегруппируйтесь и сконцентрируйтесь на помощи пострадавшим. Сейчас это наш приоритет. — Есть… — Согласился сержант, что главенствовал строем, после чего махнул рукой в сторону одного из выходов с главной площади. — Пошли, ребята… Нам есть, чем заняться… Принцесса, подойдя к своей сестре, ученице и её подруге, положила руки им на плечи и, прочитав про себя заклинание близкого телепорта, испарилась из воздуха. — Нет, постойте… — Неожиданно развернул их гигант. — Есть ещё одно неразрешённое дело… Весь строй из десятков солдат практически мгновенно развернулся и стал с непониманием глядеть на гиганта, который был даже выше, чем сама принцесса. — К-какое ещё… Дело? — Боязливо спросил сержант. В этот момент у гиганта на лице появилась серьёзность. Брови его нахмурились, шея напряглась, а раскалённый воздух из его ноздрей перекачивался литрами. И финальный штрих — его странные глаза без зрачков стали покрываться красными прожилками сосудов. Казалось, что он сейчас пребывал в гневе. Стражники, кто от страха, кто из осторожности, стали аккуратно опускать алебарды в его направлении, готовясь к, возможно, недолгому, но неравному и кровопролитному противостоянию. Тут он загоготал во всю свою глотку. Смех его эхом разносился по площади, выходя за её пределы. «Отлично. Должный эффект достигнут. Время шоу…» — произнёс он про себя, после чего неестественно громким и стальным голосом начал вещать на всю площадь: — Жители и солдаты славного Кантерлота, что могут слышат меня, возрадуйтесь! Сегодня — день знамения! День, когда вероломное нападение было отражено силами вашей самоотверженности, мужества и духовной стойкости! Силы врага были разгромлены на территории города и в скором времени будут разгромлены и за его пределами! И в подтверждение этому сегодня состоится первая за многие столетия казнь военнопленных! Будто специально вкладывая в это силы, он чеканил свой шаг. Он шёл прямо к ним, к обвиняемым и палачам, чтобы вынести приговор. Огромные големы, что до этого момента стояли, преклонив колено, встали и активным шагом направились к жукам. В то время эти каменные солдаты, что держали жуков в захватах, синхронно встали и повели чёрных воинов к их последним мгновениям жизни. Он стоял прямо перед «военнопленными», осматривая каждого из них. Кто-то бессильно бился, пытаясь вырваться, кто-то наоборот, был пассивен до невозможности, будто и не понимал, что сейчас лишится жизни, а кто-то смотрел на него в ответ с презрением. В тот момент, когда над ними, сжимая в кулаках рукояти молотов, встали ревенанты, он произнёс. — Сегодня, я дарую им милость… — Он развернулся к страже и к народу, глядевшему в оба на всю эту сцену на возвышенности в центре площади. — Они умрут мгновенно. И ровно тогда, когда он произнёс последнее слово, первого пленного повалило на землю, где его сразу же настиг молот, превративший его тело в мокрое пятно на железной окантовке молота, который ударил столь аккуратно, что умудрился даже не помять каменного пола площади. Толпа ахнула и наступило затишье, которое продолжалось не более пяти секунд, и было прервано тем самым сержантом, который поднял алебарду вверх, сжав на ней кулак, и закричал: «Ура!». Это, практически мгновенно, подхватили все солдаты, а за ними и остальной народ, что наводнил площадь буквально за несколько минут. — Не эти ли воины недавно убивали невинных, не щадя никого? — Кричал он распалявшейся толпе. — Они заслужили это, они заслужили наш гнев! Гигант улыбнулся и закрыл глаза, прошептав: «Начали…» Загудели молоты, затрещали кости. Ровно в такт отбивали они свой бой, убивая одного за другим, подкармливая толпу. Кстати о ней — гиганта удовлетворяло это зрелище. Это была ничуть не слабость, но справедливость. Когда толпа так быстро подхватила и приумножила волну радостных криков. Это никого не удивляло, что они забыли о всём, что их дорогая принцесса говорила всё время своего правления. Оно и правильно — отбрось жалость, когда убивают твоих близких, отбрось сожаления, когда ты видел своими собственными глазами то, что они творили. Война есть война, и здесь ничего не попишешь. Это понимал и гигант. Он знал, что народу нужно было выпустить гнев, что ему успешно удалось. Теперь остались сущие мелочи… «Всего пять часов от полудня, как я уже чувствую себя утомлённым. Непорядок…» — подумал он. — «Нужно заканчивать.» Когда остался последний жук, над которым нависло сразу два молота, гигант, до этого просто наблюдавший за этим, поднял правую руку вверх, и гиганты вмиг остановились. Толпа притихла, пошёл шёпот сквозь ряды. Никто не знал, что будет дальше. Но тут он, медленно обойдя пленного, взял того за волосы и начал медленно поднимать жука перед собой, на обозрение толпы. Тот был до смерти напуган, на теле его зияли несколько до сих пор кровоточащих ран, а одно из крыльев было отсечено — в таком состоянии он сдался Легиону, который его сюда и доставил. Странное отвращение возникало в груди у гиганта, когда он наблюдал за истошными попытками вырваться из каменных печатей, сковавших руки и ноги, которые не прекращал повторять этот трутень. Почему-то ему вспомнились давние времена, когда он сражался с подобными жуками, которые, как ему не изменяет память, были куда больше, сильнее, но и… Благороднее своих потомков. Когда-то давно, ещё до чистки, если один из солдат этой чёрно-зелёной рати понимал, что живым ему из боя не выйти, он никогда не давал повода считать себя жалким — бился до последнего, будто бы обладал собственным рвением к бою, при этом никогда не сдаваясь в плен. Сейчас же, всё изменилось, да… В значительно худшую сторону… Её войска — жалкое подобие былой силы улья, и этот дёргающийся кусок хитина, который он держал в руке, был прямым этому доказательством. Печально было осознавать, что в этом, отчасти, виноват и он сам, устроив эту самую «чистку». Это был гордый народ, пускай и по-своему уродливый, но… Мы ведь все не идеальны, так ведь? Он опустил его на колени, после чего обратился: -…Ты же слышишь меня, мразь? — Шептал гигант так тихо, чтобы это было слышно только этому трутню. — Знаю, что слышишь… — Я!.. Мы!.. — Заткнись. Я знаю, что ты до сих пор способен передавать сообщения в улей… Так почему ты прекратил показывать остальным отличнейшее шоу?.. — Как ты можешь об этом знать? — Ты смеешь задавать мне вопросы?! — Гигант замахнулся, от чего оборотень сжался и заскулил. — Отвечай мне, отродье! — Мы... Не можем связаться с ульем?.. — Неожиданно осознал для себя оборотень. — Нас от него отрезали?! Только не это… Нет… Нет! Жук вертел головой, словно потерявшийся ребёнок. Кажется, механизм его связи с королевой и с ульем наконец-то был уничтожен на все сто процентов. Теперь он был сам по себе, а его действия не контролировал общий разум. Он боялся. Теперь этот трутень, по факту, отвергнутый, не более, чем девиант, которого отринуло его общество. «А он… Может быть… Полезен, в некотором роде…» Тогда гигант еле слышно прошептал: — Доставьте его под замок… Он мне в скором времени понадобится… Молоты двинулись и ударили синхронно, поставив точку в этом грязном шоу. Толпа в последний ликовала, ещё раз подчёркивая тяжёлую победу своего народа. В этот день многое для них изменилось, но то, что изменилось у них, не сопоставимо с тем, что в скором времени произойдёт в стране. Скоро всё изменится. К лучшему? А может быть… К худшему? Неизвестно. Впереди ещё полно времени и испытаний как лёгких, так и тяжёлых. Лишь время покажет, что эти самые несколько часов оставят после себя в истории… Это понимал и гигант, который в последний раз решил обратиться к толпе: — Этими ударами молотов мы ставим точку в целой войне, а не только лишь в битве! Скажу это снова — сегодня все вы, каждый из вас, своими силой и мужеством смогли сломить строй врага и защитить своих жён и детей! Толпа поддержала его возгласом, ожидая продолжения. — И завтрашним утром, здесь, — он указал на место, где несколько минут назад были казнённые, — здесь будут уже куда более страшные враги — предатели. Те, кто помог врагу нанести нам эту рану, те, кто позволил этому случиться. Месть будет страшна, уверуйте в наши силы! — И снова радостный возглас. — Сейчас же я выскажу личный призыв принцессы… — Теперь все, кто был на площади, напряглись, желая услышать каждое его слово. — Она просит вас, граждан этой страны, помочь всем тем, что есть в ваших силах, для немедленного оказания помощи пострадавшим! Чем быстрее вы освободите площадь, и чем скорее начнёте принимать участие, тем больше мы сможем спасти! Взгляды, шумный шёпот и какая-то набирающая силу аура. «Кажется, это сработало…» — пронеслось в голове у гиганта. — Удачи и сил вам всем! Принцессы Селестия и Луна надеются на каждого из вас! — Сказал он, после чего, развернувшись, указал на место у стены замка, будто бы указывая ревенантам, и пошёл куда-то в переулок — очередной, ничем не примечательный выход из площади, где и исчез, вызвав своей телепортацией лишь еле заметное дуновение ветра…***