***
Фигура в плаще по ту сторону зеркала говорила громко, стараясь перебить гул ветра, завывающего под шум проливного дождя. — Принцесса! Ошибки здесь быть не может — считанные минуты назад я видел, как корабли один за другим поднялись в воздух! Направление восточное, видно по сигнальным огням! Не уверен, но это может означать, что они собираются пересечь… Пересечь океан, чтоб их! Он явно нервничал, подбирая слова и собирая мысли воедино. Так много информации и так мало времени, чтобы её передать. К тому же, находясь чуть ли не в самом сердце империи грифонов, пускай и подальше от города, но о частой связи с руководством приходилось только мечтать — шрам был тому напоминанием. Однако последние события заставили его нарушить правила и повторно выйти на связь самым защищённым из доступных методов. Принцессе Луне было дико слушать это. Она понимала риски, на которые пошёл агент, и с каждой секундой диалога до неё всё быстрее доходило, что происходит что-то, что ничем хорошим не закончится. — Пересечь океан… Всеми силами и всем военным флотом?.. — Да! Да!.. Да, я… Я понимаю, что это всё похоже на бред! Я понимаю, бред сивой кобылы! Да к тому же, во всей грифоньей эскадре практически нет танкеров, а сплошь прожорливые крейсеры и транспортёры — это чистое безумие! Ха-ах, Дискорд побери, безумие! Мои источники были верны, эти пернатые ублюдки нашли способ пересечь целый океан, не тратя времени на сам перелёт. Как именно — этого я не знаю. Всё держится в строжайшем секрете, и даже моя сеть здесь оказалась бессильна! — Я поняла тебя. Немедленно смени средство дислокации и избавься от следов — никто не должен знать, что мы… — Я помню все протоколы наизусть, принцесса! Сделаю всё, что в моих силах. Не знаю, чем всё это кончится, но я буду молиться, чтобы у вас всё получилось! Прощайте! Дрожь пробежала по зеркалу, и то, погаснув, переместилось куда-то в тёмный угол комнаты. Просторный стол же, на котором оно пребывало до этого, стал медленно обрисовывать линиями света карту, очерчивая материки и границы государств, империй. Выдохнув, Селена не стала ждать, а сама, нависнув над столом так, чтобы её увидели все присутствующие, задала вопрос: — Вы его слышали. Ваши предположения, господа?.. Вокруг стола, будто из тьмы, появились различные фигуры, среди которых были лишь лучшие командиры и советники, преданность к своей стране которых под вопрос не ставилась никогда. Все они сейчас, обмениваясь задумчивыми прищуренными взглядами, были в напряжении. Оно и верно — не каждый день узнаёшь, что сам Стил Хув жив, так ещё и работает на саму принцессу. Это внушало доверие и закрывало некоторую, если не большую часть массы вопросов об источниках сведений, выручавших страну не один раз. Сейчас на кон было поставлено всё — все города, все поселения, каждый подданный короны теперь был под угрозой вторжения. Старые байки о великой войне, точку в которой принцессы смогли поставить лишь относительно недавно, чуть ли не буквально обезглавив правительство грифоньего королевства, могли воплотиться в реальности и, что самое страшное, в куда более страшной форме… Один из молодых военных офицеров, тех немногих, кто был способен стоять после сегодняшней обороны, который, к тому же, как помнила принцесса Луна, совершенно недавно окончил своё обучение, робко начал: — Кажется, я выражу общее мнение, если скажу, что данная ситуация вызывает ощущение некоего диссонанса… — он заметил на себе пару утомлённых взглядов, после чего нервно усмехнулся, продолжив: — Ах, ха ха, да… проще говоря: идей нет. Либо они действительно нашли способ пересечь океан, практически не тратя топлива, либо… Либо просто сошли с ума. — …Второй вариант мне кажется чуть более правдоподобным, не находите? — поддержала его командир ударных групп магов, которая минимальными потерями удерживала целое направление в виде пары-тройки кварталов до того, как появился Фарион. — При всём уважении к вам и к вашей разведке, принцесса, но я не верю, что можно открыть портал на такое расстояние и перенести через него настолько много всего. Просто не верю… — Ну почему же… — хриплый голос старого мага вмешался в тишину, которую после себя оставила командир. — Мы до сих пор не имеем понятия, насколько сильны были заклятья тёмных веков, и что они могли из себя представлять… Отбросьте скептицизм, ибо нам предстоит готовиться к худшему… Нужно всё ещё раз перепроверить и выждать момент. — Мне тоже так кажется. — кто-то ещё поддержал мага. — Неизвестность сейчас может означать что угодно в будущем! Не будет ли лучшим перестраховаться и, в перспективе, смягчить удар? Со всех сторон стало доноситься перешёптывание и открытые, но приглушённые дискуссии, как реагировать и относится к донесениям. Уже были слышны отголоски вариантов о том, что было бы неплохо отправить послов и узнать, что вообще происходит. Чем бы не закончилось это собрание, оно, может так случиться, решит судьбу целой страны. «Шум, который ни к чему не приведёт… Пора принимать меры.» — с такой мыслью она, выдохнув, ударила кулаком по столу, отчего в комнате вновь зазвучала тишина. Вновь опёршись на стол обеими руками, она сжала его борта почти до хруста. Практически не дыша, напряжённо, но медленно поворачивая головой и не останавливаясь ни на ком по отдельности, принцесса провела по ним таким взглядом, который никто из смертных ощутить на своей шкуре не мог уже тысячу с лишним лет. В воздухе ощущался холод — естественный спутник её магии, источник которой правит небесами каждую ночь, бороздя просторы бесконечно огромной, прекрасной своей бездонностью темноты. «Страх… Нужно взять инициативу.» — Весьма… Скудное зрелище… — Её голос дрожал и странно троился от переполняющей её энергии. — Вы пытаетесь угадать, пытаетесь додуматься… Как избежать этого, как легче уйти от удара… Ведь так?.. В комнате всё так же царило молчание, которое смешивалось с лёгкой вибрацией голоса, которая, всё ещё эхом отражаясь от стен, пробирала до самых костей. — … Выходит, правда… Мы взаправду ищем способ, чтобы уклониться, а не принять удар… Ведь так?.. — Принцесса, резко подняв глаза, горящие лазурью, использовала свой устрашающий глас. — Отвечайте мне, жалкие трусы! — П-принцесса, в-во имя магии, успокойтесь!.. Она, использовав лишь каплю своей силы в это полнолуние, мгновенно повернулась к нему и, буквально исчезнув из поля зрения, оказалась прямо за ним, отчего старый маг, тотчас отпрыгнув назад от испуга, облокотился о стол. — С утра мою страну грозятся погрузить в хаос жуки, часом позже я дралась на равных с тем, кто смог одолеть Кризалис, чуть не прикончившей мою сестру, а теперь ко всему прочему эти ничтожества, у которых на пепелищах из ниоткуда вырос мощный военный флот, с которым можно выжечь континент, без предупреждений направляются к нам! И после всего этого ты… — она, одной рукой схватившись за его мантию, медленно приподняла его над землёй так, чтобы он смог заглянуть в ту самую бездонную ночь, о которой слагали легенды. — Ты говоришь мне, что я должна сделать?.. Ты велишь мне… Успокоиться?.. — О великие силы ночи и дня, кого я видеть в час ночной имею честь! — такая реплика последовала после того, как дверь, находящаяся за спиной у принцессы, до этого закрытая на замки, каким-то образом бесшумно распахнулась перед гостем. — Это великая луны правитель, бездонной ночи дочь предстала предо мной! «Это ещё что за… Недоразумение…» — подумалось Луне. Она когда-то слышала этот голос, но не могла вспомнить, когда именно. Такой певучий, весёлый и молодой. Но что-то с ним были не чисто. Его одежда, обувь… Нельзя было вспомнить, но будто бы не одна тысяча лет прошла с того момента, как она видела этот образ. Принцесса не могла понять, как кто-то смог пройти через охранные печати, которым уже более нескольких десятков лет, и остаться незамеченным. — Ах, какова натура, а как прекрасны эти черты лиц… — Он, медленно ступая, приближался к ней. Она выпустила мага из хватки, развернувшись к гостю полностью, глядя на него сверху вниз. — Моя богиня… — Он, оказавшись прямо перед ней, поднял голову и, заглянув в её глаза, тихо продолжил — Будет ли мила она в этот раз настолько, что примет дар мой?.. — Ты глуп, раз думаешь, что сможешь добиться чего-либо лестью. Кто ты такой, слепец? Как ты пробрался сюда в этих лохмотьях и чего ради прибыл сюда? Пони в старом, выцветшем одеянии и усохшим венком на голове, моргнув абсолютно помутневшими глазами, загадочно улыбнулся и, понизив тон голоса, продолжил: — Мне было поручено принести извинения от лица вашего старого друга, так что… Я знаю, что грифоны собираются делать, и укажу вам путь к спасению.***
Вокруг было тепло. Она слышала пение птиц, лёжа на живой траве в просторном поле, а рядом с ней, чуть наклонившись, стояла одинокая берёза. Шелест листьев над головой и ещё этот приятный ветерок… Всё вокруг было спокойно и безмятежно. Не было тревог, забот. Попытка вспомнить последний раз, когда ей удавалось так расслабиться, закончилась, увы, безуспешно. Большую часть её жизни она была добровольным заложником своей миссии — проявление заботы о ближних, а в особенности братьев меньших. Коттедж, которым она владела, был ей не столько домом, сколько работой, которая привносила в её жизнь смысл. Пристанище для тех зверей, которым нужна была помощь, — так она всегда отвечала на вопросы, что за зверинец она устроила в своём жилище. Она всегда хотела лишь лучшего тем, кто в этом мире не имеет столь обширный список прав, сколько существа, называющие друг друга полноценно разумными. Она вспомнила, как она сидела в кабинете с Фарионом… Тогда, когда он проронил эти слова, ей стало вдруг очень горько, что все её усилия, которые она совершила, оказались бесполезны. Эти мысли сгущались в голове, заставляя её задумываться о том, что она пережила. Фарион, больница и… Темнота? Будто чего-то не хватает. Мозаика собрана, всё идёт непрерывно, но почему-то размыто. Возможно, это был просто тяжёлый день, от которого она здесь и отдыхает. В конце концов, что может быть лучше, чем спокойный летний день, когда вокруг тепло, светло и нет никаких забот… Но погодите-ка… Если сейчас лето, то почему есть ощущение, что нет никаких забот? Это ведь самое удачное время, чтобы попытаться найти хотя бы некоторым жильцам её дома новое, уже окончательное пристанище, где о них будут заботиться не хуже, чем она сама! Да, это приятное ощущение, но оно… Оно ощущается реальным, хотя не может быть в действительности. И раз уж она отдыхает, то где? Где она? Почему рядом нет того самого леса? Это странно. И эти птицы… Разве они не пели несколько мгновений назад то же самое, что продолжают сейчас?..***
— А тебе точно не показалось? — Я, конечно, пользуюсь очками, но я не слепая! В который раз говорю — с ним точно что-то случилось! — Тише, дорогие мои, тише, нет нужды ссориться… — Да не ссоримся мы! — Да, всё путём, Рар. Я просто не понимаю, как так могло вообще произойти… Он же Кризалис выключил, даже не моргнул, такой магией владеет, а ты говоришь, что его… — Я до сих пор не уверена, что с ним могло произойти, но то, что я видела, это явно нехорошо. Главное, что хотя бы Флаттершай сможет… — Эй, девчат! Она, кажись, просыпается! — Аа? Флатти! Вся компания мигом сбежалась к ней, обступив просыпающуюся бедняжку со всех сторон. Весь её вид вызывал волны сожаления: подранное, мокрое платье, отсутствие обуви, растрёпанные волосы и подтекающий макияж. Однако, на всеобщее удивление, первое, что она сделала, проснувшись и протерев глаза, — улыбнулась и спросила, который час. — Флаттершай… Флатти, ты… — Ваааа, ты жива, ты жива-а! — Моя милая, что произошло с тобой? Ты хоть что-нибудь помнишь? — Н-нет… Только помню, как… — Её взгляд остекленел, будто она что-то резко вспомнила. — Фарион! Где он? Кто… — Эй-эй-эй, потише, девочка, я тебя так на руках не удержу! — А… Ох, да, я… Я сейчас… — Флаттершай, ты точно в порядке? — К-кажется, да. После того, как я смогла попасть в здание госпиталя… — Воу-воу-воу, так ты была там? Он же под землю ушёл! — В к-каком смысле? — …К тому же, маги держат над зданием купол, потому что оттуда исходит какая-то очень странная энергия… — По углам были раненые и убытие, везде бардак и какая-то чернота… Пахло очень дурно. Там был Фарион. А у него в груди была… Д-дыра и… И он… Она закрыла рот руками, замолкла и зажмурилась, пытаясь успокоиться. Неожиданно мягкая рука погладила её по голове и убрала распущенные пряди с части лица. Она всхлипнула, открыла глаза, обернулась и, увидев подруг, успокоилась. Они будут рядом. Они поддержат и помогут, не смотря ни на что. Как бы всё не было плохо, она знала, что ей помогут. — Ты можешь продолжить, Флаттершай?.. Что случилось дальше?.. — Он… Он открыл портал и сказал мне пройти через него. Он сам падал, еле стоял на ногах. Опирался на костыль, который я ему подала… Когда я прошла, то упала в фонтан. Кажется, это был сад при дворе. А потом… Потом на меня… На м-меня напала королевская с-стража… — Что?.. Как стража могла напасть на тебя? — Да. Они… Их было трое, и они… Они заметили, что платью пришёл конец… В-возможно, они подумали, что я потерялась и хотели… Я… — Селестия всемогущая… — У меня нет слов, дорогая, просто нет слов… Только не говори, что они… — Флаттершай… Только скажи, я найду их. Я найду их и… — Нет, нет, они ничего не успели… Я помню, как их отбросило от меня. Какой-то… Какой-то маг спас меня. Он подошёл и сказал мне уснуть и я… Я просто заснула, да? Девушки переглядывались, не зная, что и думать. Твайлайт, как старший элемент, оглядела всех и, понимая, что кто-то должен был ей сказать, вздохнула. Флаттершай, оглядываясь подруг, не понимала, почему они так напряжены, пока ученица Селестии не начала говорить: — Флаттершай… Я нашла тебя около двери, когда в неё постучались. Когда я вышла, я заметила тебя спящей, а дальше по коридору кто-то… Нет, что-то уходило. Видимо, оно принесло тебя сюда, пока ты спала и… В общем, как мне кажется, с Фарионом что-то произошло и теперь он напоминает мне нежить из учебников… Флаттершай моргала, не зная, что ответить. Сказать, что это её удивило, — это не сказать ничего. Та магия травмировала Гиганта? Он умер? Что произошло со стражей, от которой её спас случайный маг? Столько вопросов и так мало ответов… — Я… Я… — Она хотела продолжить, но неожиданно для себя чихнула. — Кажется, простудилась… — Я сейчас, сбегаю за пледом потеплее! — Дэш, дорогая, подожди меня! Я принесу тёплый чай. — С-спасибо, большое спасибо… Ах, вспомнила! Все моментом развернулись и посмотрели на неё. Она, сглотнув, сказала: — Фарион, когда мы были в госпитале, п-попросил меня передать принцессам, что он будет к ужину…***
Стоя практически в центре площади, когда вокруг не было ничего, кроме сплошной пустоты, освящаемой уже давно полной луной, он размял шею и, выдохнув, сказал: — Уже почти… Почти дошли… — Кто?.. Мы?.. — Нет. Смотри… Его рука, такая огромная, приподнялась, а пальцы стали постепенно перебирать воздух, в то время как сам Фарион стал что-то нашёптывать, периодически хрипло посмеиваясь. Спустя секунду прямо перед ними, на площади, хрустнув, дёрнулся узор из десятков огромных плит, и они медленно провалились, образовывая в двух метрах от них лестницу вниз, которые отчего-то не освещались луной. Будто свет, попадая в дыру, рассеивался, не доходил до конца, показывая лишь очертания формы ступеней, ведущих в бесконечность. — Что… Что это такое? — Подожди… Сейчас они поднимутся… Воздух над спуском странным образом искажался, будто вверх непрерывным потоком выходил странный газ, облаком струясь в небо. Вдруг ей показалось, что какой-то отдалённый звук исходит из этой странной дыры. Прислушавшись, она поняла, что вместе со странным гудением, которое издавала сама дыра, из неё изредка доносились топот и другой звук, который сложно с чем-либо перепутать, — звук лязгающих цепей. Наконец, присмотревшись в эту тёмную бездну, она увидела, что в этом сплошном тёмном пятне можно разглядеть пару странных, горящих красным точек, странно покачивающихся из стороны в сторону и становящихся ярче с каждой секундой. Это было похоже на… Наконец, из темноты показался шлем, а затем и плечи каменного воина — одного из многих сотен других, которые, как ей докладывали, сегодня помогли и продолжают помогать королевской страже. В его руке, узлом завиваясь на броне, лежала цепь, тянувшаяся в темноту. Он, наконец, полностью выйдя на свет, низко склонил голову, чтобы затем, развернувшись, ухватиться второй рукой за цепь с силой дёрнуть, буквально вытянув пленника в кандалах из «колодца». На цепи, скованная по рукам и ногам, оказалась та, кого меньше всего ожидала увидеть Селестия. — Это… — Это то, за чем мы пришли… Рог матки был увенчан толстыми кольцами-блокираторами, а сама она сейчас находилась в настолько плохом состоянии, что её блестящий хитин, крепостью и красотой которого славятся матки ульев, сейчас весь был покрыт паутиной из трещин. Видимо, она получила настолько мощный урон, что её организм, не справляясь с восстановлением старого, решил пересобрать тело заново, создав для неё новый панцирь. Это также и означало, что сейчас Кризалис совершенно неспособна обороняться… Казалось, что она едва даже понимает, где находится… Воин, подтащив её ближе к Фариону, сорвав с неё кандалы и зашагал в проём, быстро растворяясь в нем, будто его и не было вовсе. Затем, когда Фарион опустил руку, плиты, скрипя, задвинули разлом обратно так, что ничего не было заметно. — Встань… — В абсолютной тишине приказал Фарион. — Вставай или сдохнешь. Она, промычав что-то несвязное, медленно поднялась. Её тело дрожало, как осиновый лист на ветру, ноги подкашивались, а волосы, часть которых выпала, безжизненно свисали вниз. Былого огня в глазах не было. Видимо, в ней сломалось что-то важное, что-то, что заставляло её бороться, выживать и вести свой улей. Селестия, увидев это, напряглась и почувствовала, что ей становится дурно. Да, это всё ещё враг, но при виде её в таком состоянии ненависть уходила на второй план, давая первенство презрению и… Жалости. — Т-ты?.. Я думала, что… Ты меня прикончишь… — У тебя остался шанс выжить — Сказал он, медленно подойдя к ней чуть ли не вплотную, смотря на неё сверху вниз. — Ты можешь ещё пригодиться… — От тебя несёт… Трупом… Так ты, выходит, теперь нежить, да?.. Как я сразу не… Фарион резко схватил её за горло, чуть приподняв над землёй. Её ноги еле доставали до плит, заставляя ту стоять на носках, ёрзать и хвататься обеими руками за его массивное предплечье, что сейчас одним движением могло сломать ей шею. — Заткнись, мерзость… — Перебил её гигант. — Ты знаешь, почему я сохранил тебе жизнь… Ведь так?.. — Кхх… Даже в мыслях нет… Кхах… — Созывай рой… Мне нужно разобраться с остатками мерзости в этом городе… — Я… Х-ха… Я не стану тебе помогать… В ответ на это Фарион ещё сильнее сжал руку, приподнимая её над землёй ещё чуть выше. Она сопела, кашляла и задыхалась, пыталась вырваться, но у неё не хватало сил — восстановление отняло слишком много энергии. — Ты в этом… Так уверена? Подумай, я ведь могу сохранить тебе жизнь… — Я… Не верю… Тебе… — Иного выбора у тебя нет, насекомое. — Говорил он и сдавливал её шею до предела. — Или ты повинуешься, или сдохнешь. Ещё бы несколько секунд, и она бы задохнулась. Или Фарион, нащупав предел, сломал бы ей шею. Однако королева сдалась и, рискуя последним воздухом, прохрипела «Я согласна». Рука гиганта разжалась, а королева перевёртышей оказалась на земле, кашляя и глубоко дыша. — Созывай их всех… Сюда и сейчас… — Но они же все мои дети… —Тихо сказала она, не поднимая головы. — Они ведь все погибнут… — Большую часть твоих детей каких-то пять часов назад уничтожили подчистую Кризалис. — Вмешалась в это Селестия, отчего Королеву передёрнуло. — Без подкрепления у них не было шансов… Кризалис затряслась. Слёзы стали сами течь из глаз. Её злейший враг, которого она победила в честной битве, сейчас стояла рядом с могущественным союзником, который возник из ниоткуда и перевернул всё положение дел верх дном. Селестии повезло, так сильно повезло, что он успел… Фарион, не желая более продолжать это, пригнулся и, схватив её за рог, развернул голову королевы вверх, отчего та вскрикнула. Их взгляды встретились, и она смогла ощутить его дыхание. — Они умрут в любом случае. Если не поможешь ты, я сам найду способ. Разница лишь в том, доживёшь ли ты до рассвета… Сжав её рог, он заставил ту вновь корчится от боли. — Кричи, отродье! Хватит тратить моё время! И в этот момент, испугавшись крика, её глаза блеснули тусклым ядовито-зелёным светом, и она что есть мочи выдала высокочастотный крик, приближенный к писку, заставивший Селестию зажать уши. Отражаясь эхом от городских стен, звук разнёсся под куполом, до сих пор нависавшем над городом. Фонари в старых районах, которые до сих пор зажигались вручную, потухли, а улицы наполнились странным запахом. Тени, до этого скрывавшиеся в тёмных переулках, летали по улицам, шугая редкие патрули стражи, и потянулись к площади, оставляя за собой только потоки ветра. — Они скоро будут здесь. — Сказал Фарион в сторону Селестии. — Готовься поднимать щит… Ладонью накрыв её лицо, он быстро прошептал что-то. Если до этого Кризалис пыталась выбраться, то теперь её руки постепенно опустились, а сама она перестала сопротивляться. «Всегда работает…» Селестия тем временем уже создавала руками барьер, отчего её рог отчётливо светился на светлой площади. Зажмурившись, она вспомнила один из эффективных щитов, который после установки не пропускал через своё поле абсолютно ничего. Затем, резко разведя руки в стороны и открыв свои глаза, вспыхнувшие золотым огнём, выпустила всю ту магию, которая, обойдя Фариона и Кризалис, стала расширять круг купола, нависшего над ними. Прозрачный купол, по которому ходили редкие разряды магии, был сегментирован и состоял из маленьких восьмигранников, которыми не без удачи в упор можно было останавливать пушечные ядра. — Щит над нами! — Отлично… — Медленно поднимаясь, сказал Фарион. — А теперь… Приглядись… Тёмные силуэты перемещались из стороны в сторону. Их глаза, светящиеся в ночи, горели отовсюду, чуть не сливаясь в одно сплошное пятно неразличимого цвета. Затем, приглядевшись лучше, она смогла рассмотреть одного из них, непрерывно смотрящего за ней — хищная пасть, похожие на пони, но существенно утолщённые конечности и искривлённый рог. К тому же, по всему телу были видны эти… Отверстия, которые сейчас сочились какой-то жижей. «Полчище… Их тут полчище…» — думала про себя Селестия, продолжая держать щит. Оставалось надеяться, что у Фариона есть план получше, нежели лобовое столкновение. В его состоянии это может оказаться фатальным, а оставшись в одиночку, она рискует уйти в раш и не вернуться из него. — Как же много их тут… — Неуверенно начала диалог принцесса, продолжая удерживать щит. — Надеюсь, у тебя есть план? — По моей команде… Ты опустишь щит и поднимешься в воздух так высоко, как только сможешь… — А как ты собираешься… — Увидишь. Жди… Напрягаясь всем телом, вытягивая руку к ночному светилу, он стал читать какое-то заклятье. Язык, на котором Фарион читал, был отдалённо знаком ей по старым временам, ещё до того как был заключён договор, но настолько серьёзные и долгие чары, которые он сейчас выговаривал... В любом случае, раз ему нужно было время, она его ему даст. Однако, держать щит вечно Селестия не могла — этот тип заклинаний пожирал силы владельца с невероятной скоростью, ибо чаще всего он, в виду своей прожорливости, использовался для кратковременной защиты, нежели длительной обороны. Она даже предположить не могла, чем всё это кончится и хватит ли у него сил закончить начатое. Оставалось лишь надеяться, что этот сил не вымотает её слишком сильно, чтобы она, в случае чего, держать оборону, или хотя бы смогла перенести их обоих... Чем дольше зачитывалось заклинание, тем страннее становилось окружение. Луна, до этого ярко освещавшая всё вокруг, стала светить ещё ярче, а сам Фарион покрылся странным тускло светящимся рисунком, который пульсировал в такт его словам, постепенно распаляясь. Воздух вокруг наэлектризовался настолько, что кратковременные разряды стали появляться в непосредственной близости к гиганту, нисколько не отвлекая, но даже поторапливая его. Жуки, тем временем, осмелев, стали биться в стены щита, получая от него магические ожоги, но останавливаться даже и не думали. Щит выдерживал атаки, а Селестия, удерживающая его руками, не спешила сдавать позиции. Наконец, когда он закончил выговаривать заклятье, его глаза наполнились светом, а узор, до этого тусклый, сейчас разошёлся до яркого белого свечения, оставляя на его теле ожоги. — Готовься опускать щит! — Сказал он ей двоящимся голосом. — Раз!.. Селестия выдохнула облачко остаточной магии и, шумно набрав воздух в лёгкие, сжала расставленные в стороны ладони в кулаки и закрыла глаза, пробегаясь по структуре щита и ослабляя его, постепенно вырывая из него подпитку. — Два!.. Приспускаясь на колено, она, подняв одну руку вверх, упёрлась другой в землю, дала себе короткую передышку. Щит, державшийся до этого безупречно, стал тускнеть. Жуки, коллективно решившие, что это их шанс, стали биться о щитки-восьмигранники, оставляя те в трещинах. Из этих сегментов, как из трескающихся витражей, импульсом вышибало мельчайшие осколки чистой энергии, на которых они всё ещё держались. Скоро этот щит рухнет, а оборона будет прорвана. Селестия, готовясь сломать щит, открыла глаза и, накрыв свой силуэт покрытыми бронёй крыльями, стояла на изготовке, чтобы оттолкнуться и с силой улететь отсюда. — Один! Давай! Собрав все силы, что у неё были она опустила руку и, словно пружина, оттолкнулась от земли и буквально выстрелила собой вверх благодаря могучему взмаху крыльев. Прошибая свой же щит, который теперь был фактически нематериален и растворялся в воздухе она, преодолевая крыши домов, обернулась и увидела момент, как они подобрались к нему так близко, как могли. "Фарион!.." Луч сверхяркого света ударил в вытянутую ладонь гиганта, озаряя всё пространство вокруг него светом. Под этим шквалом энергии, которая била через край, каплями стекая с краёв чаши, которую наполняла практически до конца. Могучее тело, пускай побитое чёрной магией, сейчас стояло на полусогнутых коленях, всё так же стрелой держа руку, по которой и впитывало всю ту магию, что щедро дарила ему луна. Площадь резко заполнило ярким светом, прошибающим оборотней и Селестия, находясь в воздухе, прикрыла глаза, чтобы не ослепнуть. "Так... Ярко..." Волна энергии, потрясшая всю гору, с рокотом прошлась пульсирующим ударом, оглушая своей громкостью. Будучи похожей на раскат грома, волна резко высвобожденной энергии разошлась по округе подобно тому, как в спокойную воду попадает капля, прошлась до самых границ купола, прошив пространство насквозь. Казалось, что в этот момент вся жизнь, все живые существа, каждое бьющееся сердце под этим куполом на секунду прекратило биться, чтобы потом быть запущено вновь обратной волной, которая появилась в тот момент, как края этого импульса дошли до границ купола. "Наконец-то мы вместе..."***
Заметив, что свет ушёл, Селестия мигом спикировала вниз. Фарион, который сейчас стоял на колене, упираясь рукой в плиты под собой, изменился. Череп, до этого местами лишённый кожи, восстановился, изувеченное тело вновь жило, дорастив остатки кожи и убрав все эти царапины и застывшие вены. Однако он... Заметно уменьшился. Ростом теперь он был ниже самой Селестии. Мускулатура, пускай и была гораздо скромнее его предыдущего тела, осталась при нём. Остатки же старого балахона теперь висели на нём огромными пыльными тряпками, свисая с его нового, куда более живого тела. Опустившись рядом с ним, она пригнулась, аккуратно заглядывая в его лицо. Когда она увидела капли крови, капающие вниз, она двумя руками приподняла его голову, принявшись заваливать его вопросами: — Фарион? Ты слышишь меня, Фарион? Ты в порядке? Он, проморгавшись, сфокусировал взгляд на ней и, медленно ведя руку, приложил её к щеке принцессы. — Я... Кажется, да... — Что случилось? Что это вообще было? — Посмотри лучше вокруг... — Фарион встал, подавая ей руку. — Вопросов станет меньше... Когда Селестия встала и, наконец, смогла оглядеться, она не могла поверить своим глазам. Отброшенные от него перевёртыши, прямо сейчас медленно, но не настолько, чтобы это нельзя было заметить, обращались в некое подобие золы, обернувшись личиной пони, за которого в последний раз себя выдавали. Кризалис, однако, та же участь не постигла — она осталась лежать там, где лежала до этого. — Нужно будет... Куда-нибудь деть её. — Заметила Селестия, говоря это куда-то в сторону. — Пока она не успела сбежать. — Верно, — сказал Фарион, медленно перекинув королеву через себя. — Я донесу её до дворца, а затем твои болванчики бросят её в темницу. Сбежать она отсюда в любом случае не сможет. Не в таком состоянии... — Да, это... Это верно, но подожди. Всё таки, что с тобой сейчас произошло? — Я расскажу это за ужином. Удивительно, но... Я чувствую сильный голод, Селестия. Если не поторопимся, мне придётся трапезничать королевой улья. Несколько секунд она смотрела на него с непониманием и некоторым недоверием. Но затем, будто что-то вспомнив, успокоилась и, впервые за этот невыносимо тяжёлый день, устало улыбнулась. — Ха... Ха-ах, это... Это забавно... — Да, забавно. Ааа... С-Селестия? — Да, Фарион? — Почему здесь так... Темно?..***