2.
9 января 2019 г. в 15:57
Если бы Дженнифер спросила у Александры, как прошла её ночь, она бы без преувеличения ответила, что эта ночь была одной из лучших в её жизни. Если бы подруга попросила в качестве подтверждения выигранного пари рассказать всё в деталях, она бы просто сунула той под нос украдкой сделанное фото на своей раскладушке и отмахнулась тем, что не помнит.
Алекс искренне любила хороший флирт, местами настолько тонкий, что его едва можно различить за обычной беседой, иногда слишком явный, прямолинейный и порой даже немного грубый, заставляющий хотеть воплотить в жизнь все те намёки, что скользят между словами. Тони действительно умел флиртовать, чаще всего дерзко, на грани фола, практически напрямую говоря о своих желаниях, но так и не переступая дозволенной грани, когда слова начинают считаться пошлостью или оскорблением. Он будто невзначай касался открытых участков её кожи, вызывая толпы приятных мурашек, связывающихся в тугой, тягучий узел внизу живота, шептал на ухо порой и вовсе неприкрытую лесть, обдавая горячим дыханием чувствительную шею, и полностью поддерживал её игру о том, что между ними ничего не происходит, взглядом и действиями доказывая совершенно обратное. Ложь в словах и правда в движениях. Всё как она любит, умело, действенно, тонко.
Она настолько увлеклась этой игрой, что едва успела заметить как они оказались в его машине, обещая друг другу лишь пару глотков коллекционного вина в приятном обществе и чудесный вид на океан. Его ладонь, изредка блуждающая по её колену поверх тонкой ткани платья, и её пальцы, ненароком касающиеся его руки, лежащей на коробке передач. Вроде слишком невинно для взрослых людей, балующихся связями на одну ночь, но достаточно чувствительно, чтобы воздух между ними начинал искриться от этого напряжения.
Огромная вилла, цепляющаяся фундаментом за скалистый берег над океаном, не могла не вызывать восхищения. Александра восторженно улыбнулась, не рискуя особо крутить головой, увлекаемая к небольшой лаунж зоне около огромного панорамного окна. Шато восемьдесят девятого года, спустя десять минут, разлитое хозяином по круглобоким бокалам терпко цеплялось за язык, оставляя после себя приятное послевкусие. Как и поцелуи, за первым из которых она будто невзначай потянулась сама, списав всё на каплю красного вина в уголке его рта.
Чувственно, горячо, когда одни губы сминают другие и почти полностью стирается грань разумного. Его руки на её оголённой пояснице, её - теряются в растрёпанных шоколадных волосах, и глаза в глаза так, что за расширенными от возбуждения зрачками не видно радужки. Ноги путаются в ступеньках, лопатки натыкаются на стены, но поцелуй прерывать не хочет никто. Она не уверена, открывал ли он дверь своей спальни или она сама открылась автоматически, стоило им оказаться рядом. Кровать слишком быстро бьёт под колени, заставляя упасть на мягкую постель, утягивая его за собой. Руки нетерпеливо стягивают с плеч пиджак, расстёгивают рубашку, проходясь кончиками пальцев по напряжённому прессу. Он же в отместку воюет с её платьем, забирается поцелуями под кружево белья и одними касаниями кожи к коже доводит практически до безумия. Пламя срывается с поводка само собой, наполняет каждую клеточку тела, пускает приятные мурашки по чужому в тех местах, где их тела соприкасаются.
Жарче, быстрее, ближе так, чтобы двое были одним, чтобы раствориться друг в друге, не замечая ничего вокруг. Чтобы два сердца бились в одном ритме и дыхание одинаково сбитое у обоих.
Его губы на её шее, ключицах, груди и руки везде, где не дотягиваются губы, обрамлённые колючей щетиной, от которой по коже разбегаются дразнящие мурашки. Её пальцы гладят его спину, царапают ногтями загорелую кожу, тут же стягивая пламенем кровоточащие борозды. Он тяжело дышит куда-то ей в шею, ошалело находит губами её губы, даря короткие жадные поцелуи, двигается вместе с ней. Перед глазами рассыпаются искры, и она не может сказать точно: это лишь её воображение или от всех этих ощущений внутри пламя окончательно слетает с цепи, становясь настолько материальным. Но уже спустя минуту мир взрывается окончательно, а всё остальное становится просто катастрофически неважным. Он напряжённо замирает, прижимаясь к ней настолько тесно, что почти не вздохнуть, только его запах в лёгких вместо кислорода. И она впервые шепчет чьё-то имя, горячо, сумбурно, так что язык путается, а во рту до сих пор терпкий привкус коллекционного вина и его поцелуев.
И если обычно она уходит почти сразу, отмазавшись какими-нибудь глупыми, чаще всего не существующими в реальности делами, то в этот раз в голове будто что-то щёлкает, заставляя остаться ещё на чуть-чуть, прижаться теснее, укутываясь в его руки, прижимаясь носом к груди. В голове набатом стучит сердце, и она даже не пытается понять: это её собственное или его, бьющееся под ухом. Его пальцы задумчиво перебирают тяжёлые светлые кудри, выводят узоры на обнажённых плечах с алеющими отметинами от его губ. В глубокую дрёму она проваливается всё там же, в кольце его рук, прижатая к мерно вздымающейся груди. Сплетение рук, ног, тел, не дающее отодвинуться и на пару сантиметров.
Сладкая нега и привычное резкое пробуждение, когда солнце только встаёт из-за линии горизонта. Тони прижимается к её спине, крепко придерживает рукой за талию, сплетает их ноги и размеренно дышит ей в затылок, щекоча кожу головы горячим дыханием. Стоит хоть немного пошевелиться — и чужие руки сильнее смыкаются на талии, притягивая ещё ближе, лицо зарывается в волосы, и ей на мгновение кажется, что он обиженно сопит, будто она пытается отобрать у него плюшевого мишку. Но как бы ей ни хотелось ещё понежиться с ним рядом, всё равно приходится выбираться из кольца чужих рук. Он отпускает неохотно, хмурится во сне и ещё какое-то время ворочается, в попытке удобно устроить руку, до этого лежащую на её талии.
Александра продолжает сидеть на краю кровати, путая босые ноги в длинном ворсе ковра, и задумчиво вглядывается в его лицо. На коже ещё не очень явно, но уже довольно заметно проступают первые морщины, на висках можно заметить несколько седых волосков, а под глазами глубокие тени. Мозг машинально выдаёт диагноз: отвратительный образ жизни, алкоголь и, возможно, лёгкие наркотики. Ещё немного, всего пару лет, и тело начнёт отказывать, устав от такого продолжительного надругательства.
Она аккуратно натягивает бельё, недовольно подмечая несколько дырок на тонком кружеве, оставленных его нетерпеливыми пальцами, и придирчиво осматривает остальную одежду. Платье целое, но по приезду домой стопроцентно отправится в химчистку, в то время как дорогому комплекту белья место останется только на свалке. Туфли обнаруживаются неподалёку, а вот за клатчем приходится идти до самой двери.
Мур не собирается задерживаться, оставлять записку или напрашиваться на завтрак, в надежде на продолжение прошлого вечера ещё на пару приятных ночей, но всё равно замирает в дверном проёме, неосознанно оборачиваясь к мужчине. Даже сейчас в постели он выглядит довольно уставшим, и она машинально тянется за небольшой коробочкой в клатче, зажигая кольцо. Множество маленьких золотистых мотыльков подобно иллюзии наполняют комнату, стоит заполнить оружие пламенем и отнять руку с кольцом от металла. Они недоверчиво кружат вокруг, садятся на его лицо, плечи, спину. Тони едва заметно дёргается, будто от щекотки, когда первые мотыльки распадаются яркими золотистыми искрами, тут же пропадая под загорелой кожей. Один за другим, искра за искрой, прямо под кожу. Тени под глазами медленно, но верно светлеют, с лица пропадает эта нечеловеческая усталость. Одного раза слишком мало, чтобы привести его организм в полный порядок, но, проснувшись позже, он ещё несколько дней будет чувствовать себя хорошо отдохнувшим и полным энергии, и Алекс кажется, что это вполне неплохая благодарность за приятно проведённый вечер и замечательный секс. В конце концов от нескольких капель пламени она не обеднеет. О пари девушка вспоминает в самый последний момент, и быстро делает снимок на свою раскладушку, прежде чем окончательно покинуть его спальню.
По выходу с виллы Алекс ненадолго хмурится, всматриваясь в пустую на несколько миль вокруг дорогу, и после тяжёлого вздоха всё-таки направляется прочь, уже мысленно представляя как будут болеть ноги после длительной прогулки на каблуках. Задерживаться в его доме и дальше, ожидая, что в конечном итоге её кто-нибудь подвезёт нет никакого желания, а в мыслях поселяется навязчивая идея проветрить голову.
До ближайшей цивилизации девушка добирается где-то за час, когда икры уже начинают неприятно гудеть, а стопы и вовсе пульсируют болью. Несмотря на ранний час субботы такси находится почти сразу и она с удивлением обнаруживает, что находится в совершенно противоположной стороне от собственного дома. Водитель просит баснословные деньги, но блондинка в ответ лишь вяло кивает, не желая ввязываться в спор.
В её квартире, некогда переоборудованной из двух отдельных, всё как и прежде. Александра на автомате набирает код на сигнализации, завязанной не на охранное агентство, а непосредственно на компьютеры внутри организации, и оставляет стопку счетов и извещений на комоде в жилой части, сделав себе пометку разобрать их позже. Душ, тапочки и чистая одежда, вкупе со свежим макияжем заставляют почувствовать себя человеком. В холодильнике на кухне обнаруживаются остатки вчерашней еды на вынос и так и не начатое ведёрко мороженого, ложку которого она с удовольствием отправляет в чашку горячего чёрного кофе. За пол дня выходного на электронной почте скопилось с два десятка непрочитанных сообщений и она принимается неторопливо разбираться с делами, постепенно возвращаюсь к привычному ритму. Несколько заказов на яды, пополнение аптечки или специфические наркотики мелким почерком выносятся на отдельные листки, чтобы затем отправиться на магнитную доску в её домашней лаборатории. В ежедневник уходят заметки с предстоящими встречами и маленький список заканчивающихся химикатов и ингредиентов, за которыми она попросит сбегать курьера, когда будет передавать ему готовые препараты.
Спустя полчаса в лаборатории, мобильник разрывается от звонка Томаса. Алекс неторопливо снимает тонкие перчатки и защитную маску с лица и отвечает, только когда мелодия звонка запускается по третьему кругу. По сумбурной речи на другом конце она не особо разбирает, что произошло, только отмечает, что через полчаса ребята будут у неё дома и ей в очередной раз придётся переквалифицироваться из химика в хирурга или травматолога. У неё не полноценная больница, нет крутого дорогостоящего оборудования, но в небольшой отдельной комнате специально для таких случаев стоит высокая кушетка, мощные лампы и кардиомонитор с аппаратом искусственной вентиляции лёгких, а шкафчики плотно набиты перевязочным материалом и медикаментами, большинство из которых созданы прямо тут.
Том появляется на её пороге даже немного раньше, изрядно прихрамывающий с плохо знакомым ей парнем из организации, едва стоящим на своих двоих. От двери до комнаты остаётся тонкая дорожка красных капель, и она досадливо поджимает пухлые губы, глядя на запачканный паркет. Стерильные перчатки на руки и полностью пустые мысли. Девушка машинально передаёт благодарно кивнувшему Томасу холодный компресс из холодильника и помогает уложить полубессознательное тело на кушетку. Две пули прошли на вылет, одна осталась в плече, и, продезинфицировав, она отточенными движениями вгоняет под кожу иглу с быстро действующим анальгетиком, а спустя минуту уже аккуратно расширяет рану скальпелем, чтобы затем извлечь пинцетом пулю. Алекс ловко стягивает края раны несколькими маленькими стежками, накладывает повязку с заживляющей мазью, и переходит к другим, уже немного воспалённым отверстиям. Очистить раны, вколоть антибиотик, наложить повязки, проверить целостность внутренних органов, общее состояние, температуру, и заняться терпеливо ожидающим своей очереди Томасом. У друга вывих, который он неумело попытался вправить на месте и вероятнее всего трещина в рёбрах, не считая нескольких мелких порезов на лице и руках.
— Заказчик подставил, — беззаботно пожимает плечами парень, удерживая компресс на опухшей ноге.
Александра безразлично отмечает, что как только информация дойдёт до начальства, заказчик тут же исчезнет из их базы данных, впрочем, вероятнее всего и из мира живых.
Один из особо глубоких порезов можно было бы зашить, но она только плотно стягивает края пластырем, как и многие другие более мелкие. Запачканные в чужой крови перчатки отправляются в мусорное ведро к окровавленной вате и использованным лоскутам бинта. В кармане домашних штанов дожидается своего часа коробочка с кольцом. В отличии от утреннего случая с Тони в этот раз ей требуется гораздо больше пламени и полыхающее кольцо надолго задерживается в специальном углублении. Мотыльки, вырвавшиеся на волю, гораздо крупнее своих собратьев, ярче, материальнее. Алекс сама рассаживает маленьких помощников поверх закрытых повязками ран и внимательно следит, за количеством передаваемого пламени. Парень на кушетке уходит в глубокий сон, когда она сажает на него третью по счёту бабочку и девушка спокойно оставляет его одного в комнате, предварительно подключив к кардиомонитору.
Том как ни в чём ни бывало обнаруживается на кухне с чашкой чая и каким-то бутербродом. На ноге и плечах по-прежнему сидят несколько крупных бабочек, ускоряющих регенерацию.
— Ты выглядишь непривычно довольной сегодня с утра, — парень говорит с набитым ртом, от чего на столешницу падают несколько крошек.
Александра в ответ лишь пожимает плечами и в последующие полчаса наслаждается разговором о ничего не значащих пустяках, звонко смеётся на забавных моментах и практически до хрипоты спорит о том, на какой улице находится недавно открывшаяся кофейня. А после Томас остаётся валяться на её диване, а ей всё-таки приходится вернуться в лабораторию. Парни уходят только ближе к вечеру, после того как наконец просыпается незнакомец на её кушетке, в последствии оказавшийся Джоном. Она ещё раз проверяет раны под повязками, выпускает несколько мотыльков из коробочки и выдаёт с собой целый пакет медикаментов с инструкциями и искренними пожеланиями, больше не подставляться.
Курьер заглядывает в её обитель в воскресенье, в очередной раз нагруженный новой порцией препаратов и ядов, а также «списком покупок». Дженнифер появляется только в среду и не слушая возражений утягивает в выматывающий шопинг-тур в ближайший торговый центр, ожидаемо заканчивающийся в Старбаксе. Алекс неторопливо возит трубочкой внутри стакана, смешивая взбитые сливки с холодным кофе, и терпеливо отвечает на все вопросы о вечере пятницы, под конец демонстрируя сделанный наутро снимок. Подруга ненадолго подвисает, как-то недоверчиво вглядываясь в увеличенное изображение, и только спустя пару минут возвращает ей телефон, переводя всё ещё неверящий взгляд на неё саму.
— Это ведь Тони Старк, — Джей говорит громким шепотом, взвинченная до невозможности.
— Возможно, — блондинка беззаботно пожимает плечами. — Он представился, как Тони.
— Ты переспала с самым горячим миллиардером Америки?!
— Похоже на то, — Алекс нет особого дела до того, с кем она провела пятничный вечер. Мужчина был более чем горячим, секс замечательным, а на всё остальное стоит обращать внимание только в том случае, если бы ей захотелось остаться рядом дольше, чем на одну ночь. — В любом случае, так даже лучше. Я стопроцентно выиграла пари и теперь с тебя желание.
— Ты неисправима, — обиженный голос подруги тонет в звонком смехе Алекс и дальше разговор уже идёт своим чередом.
Джей ещё несколько раз пытается вызнать детали прошедшего вечера, спрашивает какие-то забавные мелочи в духе цвета его нижнего белья или храпит ли он во сне. Вопрос о размере того, что у мужчины в штанах, заставляет обычно невозмутимую Алекс закашляться, подавившись своим фрапе, и спустя несколько секунд в довольно улыбающуюся подругу летит стикер сахара.
Дни продолжают неустанно бежать вперёд. Мур полностью погружается в работу, разбавляемую периодическими появлениями друзей и редкими походами в ночной клуб для снятия напряжения. Прошедшая ночь и последующий разговор с подругой почти полностью выветриваются из головы, оставляя на память лишь фотографию в телефоне и сладкую истому внизу живота, стоит ненадолго вспомнить о чужих губах и руках на собственном теле.
Спустя почти месяц по телевизору, изредка фоново включенном в лаборатории, начинают трубить об исчезновении миллиардера Старка во время визита в Афганистан. Но она так и не поднимает глаза к экрану, чтобы взглянуть на фотографию, а фамилия пусть и цепляет что-то внутри, но точного отклика все же не находит.
Несмотря на уже пять лет, проведённых в организации, количество выполненных заданий по-прежнему можно пересчитать по пальцам. Она почти никогда не покидает своей лаборатории и просьба об участии в довольно масштабной операции срывается как снег на голову. Заказ от военных, требующих большую группу пламенных силовиков и солнечного медика для зачистки. Ей до сих пор непонятно, как они документируют несколько миллионов долларов, ушедших в уплату услуг организации наёмников, но уже спустя пару минут она выкидывает эти мысли из головы и отвечает согласием.
Несколько встреч на военных базах, обсуждение их роли и действий. Александра скрупулёзно собирает сумки с медикаментами, складывает в специальные аптечки средства первой помощи, под завязку напитанные её собственным пламенем, и в последний момент просит помощи курьера, чтобы доставить всё это к закрытому военному аэропорту. Помимо неё самой в их группе только одна девушка — серьёзная, совсем не изящная Сэм, с тонким кривым шрамом идущим через всю щёку и скрывающимся в коротких фиолетовых волосах над ухом. Рядом бодро вышагивает Томас, по-джентльменски забравший тяжёлую сумку с её хрупкого плеча. В нескольких шагах сзади идут Джон с Крисом, возле военных уже вовсю разоряется Микки с несколькими незнакомыми ей парнями. Все гораздо крупнее и сильнее. Алекс отчётливо понимает, что во время боевого столкновения, она будет им обузой, несмотря на то, что её атрибут изначально является силовым.
Огромный военный самолёт уже заканчивает тормозить на посадочной полосе и медленно выруливает к ожидающему его кортежу и карете скорой помощи, стоящей невдалеке. Крис идущий чуть позади озадачено хмурится и совершенно беспардонно окликает сопровождающего их лейтенанта.
— Что за движуха?
Военный едва заметно дёргает плечами, явно чувствуя себя некомфортно в компании наёмников, но всё же отвечает, внимательно вглядываясь в открывающийся кузов, когда они проходят мимо.
— Старк нашёлся, — будь его воля он бы вероятнее всего поглазел на миллиардера издалека, вместе с толпой зевак в военной форме. Но из-за их компании ему приходится ограничиться лишь коротким косым взглядом через плечо.
— Зачётно, — с громким хлопком Крис лопает пузырь розовой жвачки, заставляя дёрнуться не только их сопровождающего, но и нескольких высокопоставленных чинов, терпеливо ожидающих когда потерянный миллиардер ступит на родину.
Алекс тоже смотрит внутрь военного самолёта с удивлением узнавая в изрядно помятом брюнете, с рукой на перевязи, того самого мужчину с благотворительного вечера. Тони встречает её взгляд не сразу, а когда замечает, на лице проскальзывает узнавание, и он, также как она тогда, удивлённо и в то же время вызывающе приподнимает брови.
Она открывает коробочку прямо в кармане спортивных штанов, тут же сжимая в кулаке всего одну бабочку, настолько плотную и концентрированную, что можно спокойно спутать с настоящей. Карие глаза всё ещё неотрывно смотрят прямо на её лицо, когда она лукаво улыбаясь подносит ко рту сжатый кулак и вместе с воздушным поцелуем выпускает в его сторону золотого мотылька.
Том дружелюбно хлопает её по плечу и отпускает какую-то шутку, на грани пошлости, но она не особо вслушивается в его слова, с удовольствием наблюдая за удивлением на чужом лице, когда её мотылёк садиться на раненную руку, рассыпаясь тысячами ярких целительных искр.
О, это удивлённое лицо и яркие карие глаза будет очень непросто выкинуть из собственных мыслей.