Звезда по имени Солнце

      В тот день всё выходит из-под контроля. Поедание бургеров, несмотря на явную угрозу с её стороны, перерастает в беседу ни о чём и обо всём на свете одновременно, а после и вовсе каким-то непостижимым образом выливается в страстный секс прямо там на диване в его гостиной. В целом, Алекс вовсе не против такого поворота событий, но абсолютно точно его не планировала. И пусть находиться в его объятьях более чем приятно, остаться там надолго нет никакой возможности. В конце концов, она приехала раз и навсегда решить эту проблему, а не усугублять её ещё больше.       Стоит Тони ненадолго отойти, чтобы ответить на звонок, как девушка тут же принимается одеваться и, даже до конца не застегнув пуговицы на летнем сарафане, не прощаясь, направляется к своей машине, едва не забыв сумку-холодильник в чужом доме. Она явно превышает разрешённую скорость, вжимая педаль газа в пол так сильно, что машину изрядно заносит на поворотах. При её уровне вождения шанс не справиться с управлением настолько велик, что целой до дома она добирается только чудом не иначе. Хотя, если бы она погибла в автомобильной аварии, это тоже было бы не самым плохим вариантом — всё стало бы гораздо проще.       Но просто не бывает. С того самого злополучного визита, который должен был положить конец всему, всё только начинается. Старк словно стихийное бедствие врывается в её жизнь, снося на своём пути всё, что она долго и упорно выстраивала. Он занимает все её мысли, смотрит с телеэкранов в фоново гудящих телепередачах и лукаво улыбается из новостных сводок в её ноутбуке. Алекс прекрасно разбирается в ядах и противоядиях, но так и не понимает, как вывести эту заразу из своего организма.       Она практически каждую ночь выбирается на охоту, оказывается в постели с самыми разными мужчинами, мечется от брюнетов к блондинам, но всё равно машинально продолжает сравнивать. И сравнение явно не в их пользу. Тот не так говорит, тот не так смотрит, тот не так произносит её имя, да и губы у него на её шее оставляют совершенно другие следы. Это как с пирожным или тортом. Попробовав один раз что-то неподражаемо вкусное, запавшее в душу и сохранившееся на рецепторах, каждый раз будешь стараться взять в других кондитерских точно такое же и каждый раз разочаровываться, находя какие-то отличия, чтобы в конечном итоге всё равно оказаться на пороге той самой первой кондитерской, запомнившейся восхитительным вкусом, пусть она и не по карману да и находится на противоположном конце города.       Так и Алекс в конечном итоге вновь оказывается на пороге его виллы, хоть после явно будет об этом жалеть. Интеллектуальный помощник Тони впускает её практически сразу, да и сам хозяин не заставляет себя долго ждать. Он появляется в её поле зрения спустя пару минут, немного растрёпанный, в пропитанной потом майке с пятном от машинного масла на животе и тёплой, по-мальчишески шкодной улыбкой на тонких губах. Он непосредственно вытирает заляпанные чем-то руки о спортивные штаны, отпускает весьма едкую шуточку в духе самой Александры, и без каких-либо разглагольствований предлагает пропустить пару бокалов вина в лаунже, пока его роботизированный помощник заканчивает с кое-какими деталями, а после подняться в спальню.       В тот день Сани не без удивления отмечает, что помимо замечательного любовника Старк ещё и неплохой собеседник. Во всяком случае, если не обращать внимание на порой сочащееся между слов самодовольство и снисходительность.       — Почему именно палладий? Существует множество вариантов альтернативного топлива, — Александра лениво покачивает вино в причудливом бокале без ножки, нестандартном, как и его владелец. — Для электромагнита удерживающего шрапнель должно хватать и самой обычной батарейки. Может чуть более мощной, но он явно не требует атомного мини-реактора.       — Обычной батарейки тут будет маловато. К тому же мне нужно что-то большее чтобы запитать костюм, — мужчина колеблется, разрывается между неприятной для себя темой с губительной металлической крошкой в груди и новейшими технологиями, в которых он чувствует себя как рыба в воде. В отличие от Алекс. — Есть предложения, Солнце?       — Кристаллы, — она умеет кристаллизировать своё пламя и на собственном опыте знает, насколько многогранным может быть спектр его применения. Правда технология переработки кристаллической энергии в электричество до сих пор остаётся для неё загадкой. — Можно кристаллизировать энергию, а после использовать в качестве готовой батарейки. Кубический сантиметр кристалла может содержать до миллиона фиамовольт энергии. Этого хватит на то, чтобы запитать несколько твоих костюмов и ещё немного останется, — это стало бы замечательной альтернативой радиоактивному изотопу у него в груди, только Мур уже проверяла — у него нет даже крупицы пламени.       — И что же по твоему нужно кристаллизировать, чтобы получить такую сверхстранную и сверхмощную батарейку? — будто насмехаясь приподнимает брови брюнет.       — Пламя, — она беззаботно пожимает плечами, в который раз проклиная себя за длинный язык.       — Это противоречит законам физики и здравому смыслу, — парирует Тони.       — Не люблю ограничения и физику, — совершенно по-детски дует губы Алекс.       А после её заставляют изучать физику уже по-взрослому, на практике объясняя всё, что связано с движением тел в горизонтальной плоскости. Такая физика нравится ей определённо больше, чем скучные законы, большинство из которых самим своим существованием противоречат реальности пламени посмертной воли.       Дни смешиваются во что-то непонятное, скомканное, корявое. Она с головой уходит в работу, нередко покидая лабораторию глубоко за полночь, периодически общается с приятелями, и раз за разом снова оказывается на его пороге, хоть каждый раз и обещает себе этого не делать. Это похоже на наркотическую зависимость, когда с дозой всё кажется таким замечательным и неважным, но стоит веществу выветриться из крови и всё становится гораздо хуже, чем было до этого, заставляя желать новой порции. И точно также как наркотики, Тони тянет за собой проблемы.       Её снова вылавливает в офисе тот самый парень-компьютерный червь, отвечающий за системную безопасность организации, и без предисловий огорошивает не самой приятной новостью.       — Под тебя копают, опять.       Алекс недовольно поджимает губы, хмурит тонкие брови и внимательно рассматривает список перехваченных компьютерным гением поисковых запросов. Все со стороны Старка. Этот гад даже не пытается шифроваться.       — Ты же говорила, что решишь этот вопрос? — сворачивает вкладку молодой человек, чтобы открыть другую. В ней всего одна запись, телефонный номер и короткая пометка «ВС США».       — Думала, что решила, — с тяжёлым вздохом отвечает она, вытаскивая из вазочки на письменном столе мятный леденец.       — Ты же понимаешь, что если это дойдёт до шефа, то и у тебя, и у твоего Тони будут большие неприятности?       Она прекрасно это понимает, как и то, что если из-за неё под организацию начнут серьёзно копать те, кому этого делать явно не стоит, Старка не спасут ни его миллионы в банке, ни суперкрутой костюм железного человека. Обогащённой пламенем пуле всё равно что крошить: человеческий череп или металлический шлем. Но вне зависимости от понимания, в своём ответе она цепляется за другую часть фразы:       — Он не мой Тони.       — Мне всё равно, чей он, — качает головой парень, сворачивая вкладку и устало прикрывая глаза. — Если такое повторится снова, неприятности будут и у тебя, и у меня, и у не твоего Тони, — выделяет он «не» в обращении. — Поэтому будь добра, перестань подставляться. Или наконец обговори ситуацию с начальством, расскажи всё Старку и возьми с него подписку о неразглашении, как делают это те идиоты, кто решает обзавестись семьёй.       — Я тебя поняла, — Алекс остаётся только кивнуть и покинуть чужой кабинет, в надежде, что в этот раз ей всё-таки удастся объяснить одному болвану всю глубину задницы в которую он их загоняет своим любопытством.       Но когда злая Мур появляется на пороге его дома, он и слушать её не хочет, продолжая возиться со своими железяками. Все её доводы внаглую пропускаются мимо ушей, как обычный пустой трёп, которым часто любят грешить представительницы её пола. Блондинка скрипит зубами, оставляет несколько подпалин на столе, и в конце концов идёт на крайние меры. Хоть Алекс и не работает медовой убийцей, кое-что ей всё же известно. Она оставляет на столе своё платье, оставшись в одной полупрозрачной комбинации, и, несмотря на вялые протесты, подцепляет пряжку чужого ремня, опускаясь перед ним на колени. И уже с такого ракурса, хоть говорить и не особо удобно, но мысли свои донести вроде как получается. По крайней мере, мужчина честно обещает, что такого больше не повторится, а в офисе её наконец оставляют в покое.       Правда через какое-то время, Алекс сама вылавливает парня-компьютерщика и просит у него какую-нибудь следилку. Случайная встреча с секретаршей Старка хоть и проходит относительно нормально, но всё же оставляет за собой не самый приятный осадок. Жучок в доме миллиардера появляется уже во время её следующего визита. Маленькое устройство, выданное ей со склада, легко и незаметно взламывает чужую систему безопасности, дублируя изображение с камер слежения ей на ноутбук. И пусть Алекс совершенно не разбирается в том, как всё это работает, результат её устраивает более чем.       Пеппер. Пеппер. Пеппер.       Теперь Александра точно ненавидит перец, секретарш и рыжий цвет волос. Она ненавидит Пеппер Поттс, постоянно околачивающуюся в доме Тони, как раз в тот момент, когда у самой девушки появляется свободная минутка проверить камеры в чужом доме. Ненавидит её лицо, регулярно мелькающее на заднем фоне в телерепортажах о Старке. Ненавидит её голос, который обрывками доносится из телефона мужчины, когда тот всё-таки поднимает трубку.       Алекс ревнует. И несмотря на то, что она не заявляет на него никаких прав, и не даёт обременить этим себя, ничего не мешает ей с лёгкой полуулыбкой выбирать яд на полках своей лаборатории. Когда-нибудь он обязательно окажется в чае у Пеппер Поттс.       Мур не любит встречи с клиентами. Конечно, не ненавидит их всей душой, но и удовольствия от них никакого не испытывает. Но в тот день ей приходится в очередной раз переступать через себя и натягивать на лицо милую улыбку: Джонатан, фамилию которого она не знает и знать не хочет, категорически отказывается работать через курьера и всегда требует её личного присутствия. Даже несмотря на довольно выгодные сделки, Алекс бы с огромным удовольствием скинула работу с этим человеком на кого-то другого, однако, её собственные желания не интересуют ни начальство, ни самого наёмника.       Со стороны они определённо точно похожи на парочку: такие же мило-слащавые. Джон умеет быть обходительным, а Алекс практически никогда не использует деловой тон в общении с клиентами. Она неловко заправляет волосы за уши, растягивает губы в улыбках и аккуратно помешивает свой холодный кофе ярко-розовой соломинкой. Вот только несмотря на явный флирт, которым с головы до ног пропитан их разговор, и ответные улыбки, по спине раз за разом ползут неприятные холодные мурашки, заставляя немного нервно передёргивать плечами и судорожно отсчитывать секунды до того момента, как закончится её персональный ад.       Но всё как всегда становится только хуже. Напротив кофейни, опёршись на капот машины, стоит Тони и Джону ничего не стоит уловить связь между ними, особенно когда Алекс невольно запинается и бледнеет с лица, стоит ей заметить мужчину. Улыбка на губы возвращается практически сразу, но маленькая заминка всё равно не остаётся незамеченной.       — Мне казалось, что ты свободна? — мужчина вопросительно изгибает тёмные брови и коротко целует девушку в подставленную щёку. — Или холодная Алекс наконец решила остепениться и попробовать отогреть своё замёрзшее сердце?       — Брось, — она отрицательно качает головой. — Скорее всего это кто-то из тех, кому не посчастливилось проснуться с утра одному в своей постели.       — Тогда ты совершенно точно не будешь против, если я помогу тебе избавиться от навязчивого поклонника, — кивает сам себе Джонатан, и прежде чем Алекс успевает сказать хоть слово против, уходит по своим делам.       Глупое сердце невольно пропускает несколько ударов и Сани приходится крепко сжать зубы, чтобы не застонать от досады. Проблем с Тони определённо больше, чем от всех вместе взятых наркотиков в мире. Она бросает недовольный взгляд на мужчину, стараясь одними глазами передать всё, что думает о нём в такие моменты, и, не давая кому-нибудь ещё поводов заподозрить что-либо между ними, направляется к своей машине.       Решать создаваемые Старком и её собственной глупостью проблемы всегда сложно. Паника раз за разом пытается заполнить мозг, предлагая совершенно абсурдные варианты, и девушке приходится приложить немало усилий, чтобы вернуть себе душевное равновесие. По счастливому стечению обстоятельств Том вместе с Крисом в этот момент как раз находятся в Лос-Анджелесе. Они целы, полны энтузиазма и не отказываются помочь в её немного самоубийственной просьбе. Обнаружить Джона не особо сложно, гораздо сложнее поймать его и обезвредить, не привлекая лишнего внимания. Он замечательно управляет своим Ураганом, не волнуется о жертвах среди мирного населения и не подчиняется правилам какой-либо организации или семьи подпольного мира, в отличие от неё с парнями. У Тома от этой встречи остаётся внушительный фингал под глазом, у Криса — трещина в рёбрах, сама же Алекс, совершенно не подготовленная в физическом плане, отделывается парочкой синяков. Но никто из парней не жалуется. Учитывая ситуацию и оппонента всё могло сложиться гораздо хуже.       Они вместе загружают связанное бессознательное тело в багажник её машины, полностью подтверждая стереотипы о мафиозных разборках, и, вызвонив довольно вредную и привередливую Хлою Браттс, отвозят мужчину в указанную точку. Хорошему Туману ничего не стоит стереть чужие воспоминания, но за пять минут работы и конфиденциальность информации меркантильная Хлоя без каких-либо угрызений совести спрашивает с Александры десять тысяч. Она конечно не бедствует, но и, в отличие от транжиры Старка, на её счету не валяются несколько лишних миллионов. Так что отправляя смс с потраченной суммой некомфортно она себя не чувствует. Впрочем, только потом до неё доходит, что Тони не знает ни номера её карты, ни мобильного телефона.       А ещё её всерьёз беспокоит его состояние. Пусть пока мужчина и не показывает каких-либо признаков недомоганий, а анализы, согласись он их сдать, наверняка покажут относительно здорового человека, Алекс практически нутром чувствует как радиоактивный изотоп всё глубже пускает корни в чужое тело. Она раз за разом открывает свою коробочку, пока он спит, и с каждым днём, проведённым вместе, всё больше уверяется в своих выводах: если ситуация не изменится — даже с её постоянной помощью — жить ему останется не больше трёх лет.       Она перелопачивает практически всю доступную информацию, консультируется с медиками из организации и даже связывается с многочисленными знакомыми из-за границы. Результат везде одинаков: сначала избавиться от источника, после разбираться с последствиями отравления. Пока всё ещё не зашло слишком далеко — это можно исправить. Вот только Тони исправлять ничего не хочет. Ему по кайфу быть супергероем и избавляться от фонарика в груди нет никакого желания.       Алекс тихо скрипит зубами, но больше в эти дебри не лезет, признавая за Тони право самому выбирать игрушки и способ угробить свою жизнь, только продолжает ненавязчиво подлечивать последствия мотыльками и сжижает излишки пламени в капсулы, на случай если её не окажется рядом. Вероятность такого исхода довольно высока, особенно учитывая тот факт, что начальство хочет перевести её в Нью-Йорк. Она мечется между двумя городами, подыскивает подходящую жилплощадь и обустраивает новую лабораторию, вырывая сущие крохи времени на то, чтобы увидеться с дорогим человеком.       Момент, когда она понимает, что простое увлечение переросло во что-то большее, проходит мимо неё, теряется в бесконечной веренице тяжёлых дней и скомканных ночей. Она не говорит о своих чувствах вслух, даже в мыслях боится признаться хотя бы себе в том, что влюбилась как сопливая девчонка. Только смотрит с непривычной для самой себя нежностью, и творит полнейшую хрень, узнай её друзья о которой, наверняка бы покрутили пальцем у виска. Они в обнимку смотрят сопливые мелодрамы по телевизору, объедаются заказанной пиццей и ведут себя, как парочка влюблённых подростков. Алекс даже как-то готовит пасту, удивляясь самой себе. Ещё немного — и она заставит всю его ванную средствами по уходу за телом, разложит свою одежду в его шкафу и будет жарить по утрам оладьи. От этой приторно-сладкой семейной идиллии, нарисованной её воображением, хочется и умиляться, и проблеваться одновременно. И Сани даже не знает, что лучше.       Состояние Старка ухудшается гораздо быстрее, чем она предполагала. То ли на почве личных переживаний она, как не самый хороший медик, ошибается в прогнозах, то ли сам мужчина творит что-то такое, от чего в его организм попадает гораздо большее количество яда, чем до этого. Алекс пытается как-нибудь аккуратно это выяснить, но расспросы ожидаемо приводят в никуда. Тони терпеть не может говорить о собственной слабости, а Сани не готова переступать через себя и в ответ на чужие откровения выкладывать правду о себе. Если раньше она просто не хотела, чтобы мужчина лез в её дела, тем самым навлекая на них обоих проблемы, то теперь искренне опасается того, что последует дальше за признанием «Я из мафии. И пока ты разбираешь свои железяки, я на своей кухне готовлю яды и варю наркотики, погубившие не одну сотню людей». Александра впервые чего-то боится и действительно задумывается о том, какие последствия могут повлечь за собой произнесённые вслух слова.       Она не раз замечает, как Тони подбирает слова, думает о чём-то своём, иногда пытается начать разговор, но каждый раз замолкает на полуслове или переводит всё в шутку. И Мур не торопит, делает вид что ничего не замечает и терпеливо ждёт, когда же сам мужчина созреет к разговору. Но ожидание затягивается, а её в очередной раз дёргают в другой город на совершенно неопределённый срок. Организация случайно натыкается на какой-то исследовательский бункер около маленькой деревушки в Техасе и хочет его основательно выпотрошить до того, как правительство или подконтрольные ему организации обратят на него своё внимание.       В последний свой визит Сани оставляет на столе в его мастерской банку с светящимися изнутри капсулами жидкого солнца и короткую записку с тем, как в случае чего с ней можно связаться. Но всё то время, что девушка проводит в Техасе, её телефон молчит и ей остаётся только надеется, что за время её отсутствия с ним ничего не случится.