Жмутся под замком бедные, богатые Окружают дом каменные статуи Станет горячо у остывшего кратера Я приду ещё, встречай императора.
— Чем дольше вы заставляете его ждать, тем хуже будет, — предупредил Сандор Клиган. Санса старалась не медлить, но пальцы путались в завязках и пуговицах. Посмотрев на мучения сестры, я тяжело вздохнула, притянув ее к себе ближе, стараясь помочь. Девушка дрожала, как маленькая голубка на холоде, пряча глаза за густым веером ресниц. Сестра даже не посмотрела на меня, лишь глупо вымолвила «спасибо», когда последняя голубая лента красивым бантом легла на ее грудь. Санса разгладила ткань, туго натянувшуюся на плечах, придирчиво рассматривая себя в зеркало, а затем поджала губы. Я повернулась к Псу, сталкиваясь взглядом с его обожженной стороной лица. — Скажите — что мы сделали? — Не вы. Ваш братец. Тревожный звон в голове оповестил о том, что действительно стоит поспешить. Слова Тириона Ланнистера всплыли в голове. Выходит, Серсея уже донесла условия Робба до Джоффри. Конечно, он в ярости. — Робб — изменник. — эти слова Санса теперь выговаривала сама собой, словно читая молитву. — Я не виновата в его поступках. Джейн тоже. Холодные тиски сдавили грудную клетку. Только бы дело касалось не Цареубийцы. Стоило только вспомнить тот день, когда Джоффри позвал меня в свои покои, дабы провести беседу о том, как нехорошо поступил мой брат, взяв его дядю в качестве пленника. «Или отца». — металлом прозвенело в ушах. Если Робб что-то сделал с Джейме Ланнистером, это будет стоить нашей жизни, ее жизни. В голове замаячил Илин Пейн и его страшные белесые глаза, безжалостно глядящие с худого, изрытого оспой лица. А затем окровавленного лезвие меча и бездыханное тело Эддарда Старка без головы. Казалось, я до сих пор слышу, как капли алой вязкой жидкости падают на каменные ступени. — Они хорошо тебя вышколили, пташка. — фыркнул Пес, явно замечая нашу тревожность. Клиган повел нас в привычный тронный зал, где около Железного Трона толпился народ. Люди расступились, стоило только Псу появится. Откуда-то послышался тяжелый кашель. Многочисленные взгляды буравили мою фигуру, будто пытаясь проделать в теле зияющую дыру. От этого стало не по себе. Захотелось раствориться в воздухе, просто исчезнуть, словно меня и никогда не было, но я покорно шагала рядом с сестрой, каждой клеткой тела чувствуя ее страх. Липкий и горячий, кружащий голову. Хотелось поддержать ее, сказать, что все хорошо таким уверенным голосом, будто бы я точно знаю, что так все и будет. Но на людях нельзя было этого делать. Иначе сочтут за слабость и непременно ею воспользуются. На полу жалобно мяукала, издыхая, рыжая кошка со стрелой из арбалета в боку. Я обошла ее, чувствуя дурноту, невольно видя в животном мою кроткую сестру. Из толпы сделал шаг вперед сир Донтос. — Мужайтесь. — шепнул он, подарив тревожный взгляд. Джоффри стоял возле трона, натягивая свой нарядный арбалет. С ним были сир Борос и сир Меррин. Одного их вида было достаточно, чтобы все внутренности свело узлом. — Ваше величество, — тихий голос сестры донесся со стороны, когда она дрожащими коленями припала к холодному полу. Я на мгновение застыла перед Джоффри крошечной куклой, сотканной из страха, но быстро опомнилась, повторяя за Сансой. — Это вас больше не спасет, леди Старк. Встаньте. Сейчас вы ответите за последнюю измену своего брата. — Ваше величество, что бы ни совершил мой брат-изменник, я в этом не виновата, Вы же знаете. — быстро лепетала рыжая. Глаза ее увлажнились, а голос дрожал, то и дело срываясь на крик. — Молю вас… — Поднимите ее! Близ стоящий Пес поставил Сансу на ноги, но не так грубо, как это мог сделать Меррин Трант. — А ее поставьте напротив! — он указал своим бледным пальцем на меня, буквально трясясь от злости. — Из-за помолвки с десницей короля она неприкосновенна. Пока что. Сир Борос грубо потянул меня за локоть, заставляя отойти от сестры. Ноги не хотели слушаться, но под гнетом силы рыцаря, они будто стали тряпичными, послушно волочась туда, куда ведут. — Сир Лансель, — сказал Джофф, — расскажите им, что случилось. Лансель Ланнистер никогда мне не нравился. Он был слишком самодовольным и напыщенным, но вот Санса считала его красивым и мягкоречивым. Сейчас же в его взгляде не было ни жалости, ни доброты. Казалось, в глазах Ланнистеров вообще нельзя наблюдать что-то человечное. «Во всех, кроме одних». — мысленно поправила себя я, втягивая голову в плечи. — Ваш брат, прибегнув к злому волшебству, напал на сира Стаффорда Ланнистера с армией оборотней в каких-нибудь трех днях езды от Ланниспорта. Тысячи добрых людей были перебиты во сне, не успев поднять меч. А после резни северяне устроили пир, где пожирали тела убитых. Ужас холодными пальцами стиснул горло. Санса покачнулась, сжимая ладонь в кулак. — Значит, тебе нечего сказать? — спросил Джоффри, обращаясь к сестре. — Ваше величество, бедное дитя от страха лишилась разума, — тихо сказал сир Донтос. — Молчи, дурак. — Джоффри прицелился из арбалета в испуганное лицо Сансы. Я слышала, как шумит в ушах кровь от непрошеной злости, а тело непроизвольно дернулось вперед, но руки мужчины так сильно вцепились в меня, не позволяя сделать и шагу. — Вы, Старки, такая же нечисть, как ваши волки. Я не забыл, как твое чудовище набросилось на меня. — Это была волчица Арьи. Леди вас не трогала. — её губы задрожали, и она всхлипнула так больно, что я зажмурилась. — Но вы все равно их всех убили. — Не я, а твой отец — но твоего отца убил я. Жаль, что не своими руками. — я с силой стиснула челюсть, подавляя в себе порывы мести. Я ничего не могу сделать: ни сейчас, ни в эту минуту. — Ночью я убил молодчика, который был больше его. Они явились к воротам, выкрикивая мое имя, и требовали хлеба, точно я булочник какой-нибудь, но я их научил уму-разуму. Попал прямо в горло самому горластому. — И он умер? — железный наконечник стрелы смотрел прямо на Сансу, и она, вздрогнув, задала совершенно нелепый вопрос. Хотелось укрыть ее. Защитить, спрятать от всего мира, стискивая в своих крепких объятиях. Горесть от того, что раньше мы так плохо ладили, приходила неизбежно с каждым новым днем. Я жалела. Жалела об утраченном времени, когда могла видеть сестру не такой, — испуганной и кусающей губы от ледяного страха, — а с кроткой улыбкой и нежным взором синих блестящих глаз. — Еще бы он не умер с моей-то стрелой в горле. Одна их женщина кидалась камнями — я и в нее попал, но только в руку. — Джоффри, нахмурясь, опустил арбалет. — Я бы и тебя пристрелил, но мать говорит, что, если я это сделаю, они убьют дядю Джейме. Я бы пристрелил и твою безумную сестрицу, но тогда мы лишимся важных земель и козыря в рукаве. Но ты будешь наказана, и мы известим твоего брата, что, если он не сдастся, тебе придется плохо. Пес, ударь ее. Моя голова рывком обернулась к Сандору Клигану. Сердце пропустило удар. Чуть заметно покачав головой, я отчаянно закусила губу, пытаясь прочитать мысли мужчины в его карих глазах. — Позвольте мне ее побить! — Сир Донтос сунулся вперед, брякая жестяными доспехами. Булавой ему служила дыня. Я тут же почувствовала некоторое облегчение. Он обскакал вокруг сестры, крича: — Изменница, изменница, — и размахивая своей дыней у нее над головой. Санса прикрылась руками — плод задел ее, и волосы сразу стали липкими. Кругом смеялись. От второго удара дыня разлетелась на куски. Сок стекал по ее лицу на голубое шелковое платье. Смейся же, ублюдок. Посмейся и покончим на этом. Но Джоффри даже не улыбнулся. — Сир Меррин. Меррин Трант схватил Донтоса за руку и отшвырнул прочь. Шут растянулся на полу вместе с дыней и всем прочим. Руки Транта крепко стиснули Сансу, ограничивая ее действия. — Лица не трогай, — приказал Джоффри. — Я хочу, чтобы она оставалась красивой. Когда Меррин ударил Сансу кулаком в живот, вышибив из нее воздух, с губ сорвался непроизвольный крик: — Нет! — Что ты сказала? — вкрадчивый голос Баратеона принуждал кожу покрываться мурашками. — Позвольте мне занять ее место, Ваша милость. — я опустила голову, чувствуя адскую ненависть, горячим пламенем разливающуюся в крови. — Отпустите ее и накажите меня так, как посчитаете нужным. Джоффри хмыкнул. — Как забавно глядеть на то, как вы, Старки, бегаете друг за дружкой, пытаясь друг друга спасти. — золотые локоны его упали на лоб, когда юноша потряс головой. — Но я не могу тронуть Вас, увы, леди Джейн. К сожалению, я могу наказывать лишь свою невесту. А затем он подарил Меррину красноречивый взгляд, и тот снова замахнулся. Когда Санса скрючилась, он сгреб ее за длинные волосы и вытащил меч. На один жуткий миг мне показалось, что он сейчас перережет ей горло, но мужчина ударил ее плашмя по ляжкам, да так сильно, что чуть ноги ее не переломились, словно две тонкие ветки. Каждый новый удар по телу сестры болью отдавался на собственном. Санса закричала, и слезы выступили у нее на глазах. Я крепко зажмурилась, желая все прекратить. — Довольно. — раздался низкий голос Пса. — Нет, не довольно. — возразил король. — Меррин, обнажи ее. Трант сунул мясистую лапу Сансе за корсет и рванул. Шелк порвался с громким скрипучим звуком, падая на бедра сестры и обнажив ее до пояса. Рыжая вздрогнула, хлюпая носом и прикрывая грудь руками, слыша вокруг жестокие смешки. Голова закружилась от злости. Собственное бессилие убивало, заставляя почувствовать тугой ком непрошенных слез в горле. Я смотрела, как над ней издеваются, и ничего не могла сделать. — Избей ее в кровь, — сказал Джоффри, — посмотрим, как это понравится ее братцу… — Что это значит?! Голос Беса хлестнул точно кнут, и внезапно освобожденная Санса упала на колени, скрестив руки на груди и хрипло дыша. Я громко выдохнула, тут же поблагодарив Богов, и с благодарностью посмотрела на будущего мужа, что разъяренно глядел прямиком на Баратеона. — Так-то вы понимаете Ваш рыцарский долг, сир Меррин? — С Тирионом Ланнистером был Бронн и один из его дикарей — тот, с выжженным глазом, — которого они прихватили во время путешествия домой из Орлиного Гнезда. — Может ли называться рыцарем тот, кто бьет беззащитную девушку? — Может, если он служит своему королю, Бес. — сир Меррин поднял меч, а сир Борос отпустил меня, встал рядом с товарищем, тоже достав клинок. — Поосторожнее. — сказал Бронн, усмехнувшись. Его взгляд мазнул по мне, а затем вновь по рыцарям Королевской гвардии. — Вам ведь не хочется забрызгать кровью эти красивые белые плащи? — Эй, кто-нибудь, прикройте девушку, — распорядился Тирион. Сандор Клиган расстегнул свой плащ и набросил его на Сансу. Она тут же закуталась в белую шерсть, зажав ее в кулаках. — Эта девочка будет твоей королевой. — сказал Бес Джоффри. — Зачем ты бесчестишь ее? — Я ее наказываю. — За какие грехи? Она не помогала своему брату сражаться. — В ней волчья кровь. — А у тебя куриные мозги. — Ты не смеешь так говорить со мной. Я вообще мог избить твою невесту и выбросить в одну из канав в Блошином Дне, но не сделал этого по приказу матушки! А зря, ведь король делает что хочет. — Эйерис Таргариен тоже делал что хотел. — в голос карлика начало приходить раздражение. — Дядя Джейме разве не рассказывал тебе, что с ним случилось? — Никто не смеет угрожать его величеству в присутствии его Королевской Гвардии, — вмешался сир Меррин, грузно ступив вперед. Тирион Ланнистер поднял бровь: — Я не угрожаю королю, сир, — я учу уму-разуму моего племянника. Бронн, Тиметт, если сир Меррин откроет рот еще раз, убейте его. А вот это уже угроза, сир, — улыбнулся карлик. — Видите разницу? Меррин Трант густо побагровел: — Королева еще услышит об этом. — Не сомневаюсь — да и к чему это откладывать? Не послать ли за твоей матерью, Джоффри? — король покраснел, а мне захотелось нервно рассмеяться. — Вашему величеству нечего сказать? Прекрасно. Учитесь больше полагаться на свои уши, чем на рот, иначе ваше царствование будет короче, чем мой рост. Похвальбой и жестокостью любовь своего народа не завоюешь… как и любовь своей королевы. — Мать говорит, что страх лучше любви. А она, — Джоффри показал на Сансу, — меня боится. — Вижу. — вздохнул Бес. — Жаль, что Станнис с Ренли не двенадцатилетние девочки. Тирион обернулся на меня, легко кивнув головой, и я тут же бросилась к сестре, помогая ей встать на ноги. Санса двигалась как во сне. Ноги ее дрожали, а глаза упрямо смотрели лишь в пол. — Миледи. — ладонь Ланнистера потянулась к Сансе и она тут же вздрогнула, непонимающе глядя на нее несколько секунд, а затем неуверенно вложила в нее свою, окончательно поднимаясь с пола. — Прошу простить поведение моего племянника. — Тирион выдохнул, выводя нас из тронного зала. — Вы имеете право знать, отчего Джоффри так взбесился. Шесть дней назад Ваш брат ночью напал на моего дядю Стаффорда, стоявшего со своим войском у деревни Окскросс, в трех переходах от Бобрового Утеса. Ваши северяне одержали сокрушительную победу, весть о которой дошла до нас лишь сегодня утром. Также Ваш брат выдвинул собственные условия, при которых будет возможен мир. Не сказать, что короля это сильно обрадовало. Конечно. Иначе делал бы он такие жестокие вещи? Хотя порой мне кажется, что жестокость течет в его крови. — Это… ужасно, милорд. Мой брат злодей и изменник. — Во всяком случае, он не олененок, — слегка улыбнулся карлик, — это он доказал как нельзя яснее. — Сир Лансель сказал, что Робб вел за собой армию оборотней… Тирион засмеялся, коротко и презрительно, поглядев на меня и заставив тоже усмехнуться. — Сир Лансель — бурдючный вояка. Обормоту всюду оборотни мерещатся. С вашим братом был его лютоволк — этим, думаю, дело и ограничилось. Северяне пробрались в дядин лагерь и открыли лошадиный загон, а лорд Старк пустил туда своего волка. И кони, несмотря на всю свою боевую выучку, обезумели. Рыцарей затаптывали насмерть в их шатрах, а простые латники в ужасе бежали, побросав оружие. Сира Стаффорда убили, когда он пытался поймать себе коня, — лорд Рикард Карстарк пронзил его грудь копьем. Убиты также сир Роберт Бракс, сир Лаймонд Викари, лорд Кракехолл и лорд Джаст. Полсотни других взяты в плен, включая сыновей Джаста и моего племянника Мартина Ланнистера. Выжившие городят несусветную чушь и клянутся, что вашего брата поддерживают старые боги Севера. — Значит, никакого колдовства не было? — Колдовство — это соус, которым дураки поливают свое поражение, чтобы скрыть вкус собственной оплошности, — фыркнул Ланнистер. — Мой баран-дядюшка, как видно, даже посты не позаботился выставить. Войско свое он набрал из подмастерьев, рудокопов, крестьян, рыбаков и разного ланниспортского отребья. Единственная тайна заключается в том, как ваш брат сумел к нему подобраться. Наши люди до сих пор удерживают Золотой Зуб, и они клянутся, что мимо он не проходил. — Карлик раздраженно повел плечами. — Что поделаешь. Проклятие моего отца — это Робб Старк, а мое — это Джоффри. Скажите, что Вы чувствуете к моему племяннику? — Я люблю его всем сердцем, — без запинки ответила Санса. — В самом деле? — кажется, она его не убедила. — Даже теперь? — Моя любовь к его величеству больше, чем когда-либо прежде. — Кто-то научил Вас лгать на совесть. — задумчиво ответил Тирион. Мы вновь шли по многочисленным коридорам, разговаривая совсем тихо. — Когда-нибудь ты скажешь ему спасибо, дитя. Ты ведь еще дитя, не так ли? Или уже расцвела? Санса тут же вспыхнула. Я удивленно поглядела на Ланнистера, не понимая, к чему этот вопрос. — Нет, милорд. — Это к лучшему. Если это может тебя утешить, я не хочу, чтобы ты выходила за Джоффри. Боюсь, никакой брак не помирит Старков и Ланнистеров после всего происшедшего. — он выразительно глянул на меня. — А жаль. Это был один из лучших замыслов Роберта, вот только Джоффри его испортил. Санса молчала, вновь прячась за пушистыми ресницами. — Что притихла? Ты ведь этого хотела? Разрыва помолвки? — Я… — она посмотрела на выпирающий лоб Тириона, на пронзительные зеленые глаза, и жесткую, как проволока, бороду. — Я хочу одного — сохранить лояльность. — Сохранить лояльность — и оказаться подальше от Ланнистеров. Вряд ли тебя можно упрекнуть за это. В твоем возрасте я хотел точно того же. Мне сказали, что ты каждый день ходишь в богорощу. — улыбнулся он. — О чем ты молишься, Санса? — За то, чтобы война скорее кончилась. Это было ложью. Я прекрасна знала, что бормочет моя сестра каждый день в богороще и каждую ночь перед сном. «За победу Робба, погибель Джоффри и возвращение домой. За Винтерфелл». — порядок слов неизменно повторялся из раза в раз, как только она оставалась наедине с собой. — Этого недолго ждать. Будет еще одно сражение — между Роббом и моим лордом-отцом; оно-то и решит исход войны. Меня обдало волной холода. В голове внезапно все прояснилось, заставив посмотреть на Ланнистера иначе. Как бы он не был добр и учтив — он все еще остается Ланнистером. Если Робб победит, то проблем никаких не будет — я найду Арью, а затем мы все вместе отправимся в Винтерфелл. Но если победу одержат Ланнистеры… Об этом было страшно подумать. Казалось, Санса размышляет о том же, нахмурив свои изящные брови. — Пусть Окскросс не слишком радует Вас, миледи. — тихо сказал Тирион. — Битва — еще не война, а мой отец — далеко не дядя Стаффорд. В следующий раз, как пойдете в богорощу, помолитесь, чтобы Вашему брату достало мудрости склонить колено. Как только Север заключит мир с королем, я отправлю вас домой. — карлик напоследок вновь коснулся ее руки, нежно проведя по ладони пальцами. — Бронн, уведите леди Сансу в ее покои. Брюнет тут же подоспел к Бесу, обходя меня полукругом, вновь странно покосившись на мое лицо, а затем протянул руку сестре. — Не бойтесь его. Он не шибко симпатичный, но в случае чего защитить Вас может. — кажется, Сансу это не успокоило. — Он посторожит Ваши покои всю ночь. Густые брови Бронна поползли вверх. — Всю ночь? — Да. — с нажимом повторил карлик. — Всю ночь. Негодующе покачав головой, брюнет взял рыжеволосую за хрупкую ладонь и повел вверх по лестнице. Как только силуэт их исчез, Ланнистер обернулся ко мне, со вздохом молвя: — Я обещал не причинять Вам боли, потому договорился с сестрицей о том, чтобы Джоффри не использовал Вас в своих гнусных играх. Одного я не учел — король знает, что худшее страдание на свете для Вас — это видеть, как Вашей семье причиняют вред, и не быть в состоянии помочь. — его теплые ладони коснулись моей холодной руки. — Простите меня, леди Старк, но боюсь, я не смогу быть точно уверен, что мой племянник больше не повторит подобного. — Вы спасли ее сегодня. Меньшее, что я могу сделать для Вас, Тирион, так это поблагодарить. — я говорила искренне. Мужчина о чем-то задумался, поджав губы. — Королева хотела отправиться на прогулку со своей семьей завтра и захватить Вас и Сансу с собой. — Но зачем? — Вы скоро тоже станете частью нашей семьи. — сердце больно закололо. — К тому же, завтра принцесса Мирцелла отправляется в Дорн. Принято выдать ее замуж за Тристана Мартелла. — Я погляжу, кругом одни свадьбы. — губы растянулись в ироничной усмешке, но сознание отметило, что если дорнийцы примкнут к Ланнистерам в войне, то Роббу будет вдвойне тяжелее. — Как же чудесно. — Не могу не разделить Вашу позицию, Джейн. А сейчас отправляйтесь к себе. Завтрашний день обещает быть долгим. Я коротко кивнула, чуть склонившись вниз, и совсем тихо пробормотала: — Без библиотеки сегодня? — Это будет лишним. — зеленые глаза Тириона мерцнули в свете факела. — Ступайте, леди Старк. Я вновь послушно кивнула, чувствуя некую грусть от того, что сегодня не удастся побеседовать с Тирионом. Он был практически единственным моим собеседником, с которым я не боялась говорить откровенно. Как только ноги мои переступили порог покоев, Ясмин подбежала ко мне, снимая платье и белье, затаскивая в ванну. Она мылила меня и поливала теплой водой, но сознание мое было где-то далеко. Случившееся не выходило из головы. Рыцари дают обет защищать слабых, особенно женщин, и сражаться за правое дело, но ни один из них даже пальцем не шевельнул. Только сир Донтос пытался помочь — а он больше не рыцарь. И Тирион тоже не рыцарь, и Пес… Пес ненавидит рыцарей. Он так сильно злился, когда я называла его сиром. Вот, папа, я же была права, когда упрашивала тебя заставить Касселя научить меня достойно владеть оружием. Рядом со мной сейчас ни одного достойного сира. Рядом с Сансой тем более. «Вы скоро тоже станете частью нашей семьи». Нет. Моя семья это мама, Санса и Арья. Робб и Джон. Брандон и маленький Рикон. Ходор и Родрик Кассель. Старая Нэн. Но не они. Мне так было ненавистно это. Несмотря на то, что Тирион был добр, я все равно не желала выходить за него замуж. Дело было не в каких-то моих неудовольствиях в выборе супруга, хотя и это играло роль тоже, я попросту не хотела женитьбы для себя, не хотела этой ответственности и обязанностей. Иногда мне казалось, что я никогда не обременю себя браком. Это совершенно лишнее в моей жизни. «Но когда-нибудь, леди Старк, Вы полюбите. Лорда, принца, простого рабочего — не важно. Важно то, что Вы полюбите, полюбите до беспамятства. Вы будете готовы отдать жизнь за своего возлюбленного, и поверьте, это будет стоит того, чтобы обручиться с человеком». — далекие слова Джейме Ланнистера эхом раздались в голове. Я глупо моргнула. Возможно, мужчина был прав тогда, в тот самый холодный вечер, когда мы танцевали в Винтерфелле. Может, мне и удастся полюбить когда-то, но это точно будет не Ланнистер. Я волчица, а львы — враги моей семье. Было бы ужасно глупо и бесчестно вступить с кем-то из них в брак добровольно. После всего того, что сделала их семья? Извольте. Даже добрые глаза Тириона не заставят меня изменить свое мнение. Ясмин грубо причесывала мои волосы. Я вдруг поняла, что ужасно скучаю по чутким рукам Амелии, которые всегда были аккуратны с моими волосами. Ясмин же дергала их так, будто нарочно норовилась выдернуть. Когда служанка закончила, я разрешила ей удалиться. Ноги сами принесли меня к большому окну, за которым отлично можно было наблюдать за всем городом. Положив руки на холодный подоконник, я закрыла глаза. Можно прекратить этот кошмар прямо сейчас. Всего-то стоило наклониться в сторону окна чуть сильнее и все. Наверное, это было бы больно или, может, я наоборот ничего не почувствую? Кто знает, но лучше было бы умереть по собственному желанию, нежели от руки какого-то поганца вроде Джоффри. Но кто тогда останется рядом с Сансой? Она будет совершенно одна в этом гадюшнике лживых ублюдков. Мне бы этого не хотелось. Уже через мгновение и несколько лестничных пролетов я оказалась у двери сестры, встречаясь глазами с Бронном. — А ты что тут забыла? — Я просто хочу немного поговорить с ней. — голос звучал как-то неуверенно. — К ней приходил мейстер, поил молоком с медом. Не думаю, что она сейчас в сознании. — наемник пожал плечами. — В сознании. — я приоткрыла дверь, переступая через порог. — После такого навряд ли сможешь спокойно спать. Санса и впрямь сидела на кровати, поджав стертые красные колени к груди. Я не видела ее лица, но по содрогающейся спине ясно поняла — она плакала. Должно быть, сестра даже не услышала, как я зашла. Я молча подхожу к девушке и, уткнувшись в хрупкое плечо, обвиваю ее кольцом собственных рук. Она испуганно вздрагивает и поднимает голову, хлюпая носом. Санса сейчас похожа на маленького беззащитного зверька. Чувствую вину за то, что король не может так отыгрываться на мне, что все приходится выносить ей, которая сроду не была знакома с жестокостью. Ее надрывный всхлип заставляет прижаться к ней еще сильнее, в попытке укрыть от этого мира. С ее горячих щек стекают такие же горячие слезы, попадая на мои руки. С силой закрываю глаза, но не могу себя сдержать. С ресниц срывается одна слезинка, сквозящая болью, виной и отчаяньем. Я все крепче обнимаю сестру. Зная, что слова здесь не помогут, осторожно глажу ее по медовым волосам. — Все хорошо. — все же шепчу я, безусловно понимая, что все ни черта не хорошо. — Все в порядке. Я с тобой. С тобой. Сижу с ней до тех пор, пока плач ее не утихает, а девушку окутывает сонливость. Аккуратно кладу ее голову на пуховую подушку, накрывая одеялом. Ссадины на ее теле вновь заставляют сжать кулаки. Еще несколько секунд наблюдаю за размеренным дыханием Сансы и выхожу из ее покоев.***
За столом царила тишина, прерываемая лишь звуком соприкосновения серебряных приборов о тарелки. Лебединое мясо, обрамленное листьями зелени, лежало нетронутым на моей белоснежной посудине. Рядом стоял позолоченный кубок с красным вином. Моя рука потянулась к вилке. Рукав фиолетового платья соскользнул, обнажая запястье, покрытое синеватым пятном. «Шлюха Цареубийцы! Кровосмесительница! Кровосмесительница!» — крики горожан все еще звенели в ушах, мешая сосредоточиться. Провожание принцессы Мирцеллы прошло достаточно гладко и быстро. В любом случае, я не увидела и не услышала ничего полезного. Только вот принцесса была знатно расстроена. Казалось, даже ее золотые кудри потускнели от грусти. Еще бы, выдать замуж за человека, которого даже не видела. То еще удовольствие. Но то, что произошло после нагоняло дикий ужас. Я впервые стала свидетельницей бунта. Прежде я ничего подобного не видела. Даже в Винтерфелле, когда некоторые люди были недовольны, такого не происходило. Безусловно, бунт был ожидаем, ведь население Королевской Гавани недоедало, да еще и эти слухи про королеву и ее брата-близнеца, которые все же оказались истиной. — Бастард! — вопили голоса в сторону Джоффри. — Гнусный ублюдок! — В адрес королевы неслось: — Шлюха! Подстилка Цареубийцы! — Тириону кричали: — Урод! Получеловек! — В общем шуме можно было расслышать: — Правосудия! Робб, король Робб, Молодой Волк! Станнис! — И даже: — Ренли! Накормите нас! Хлеба! Дай нам хлеба, ублюдок! Народ был на стороне кого-угодно, но только не Джоффри Баратеона. Или стоит говорить Ланнистера? В любом случае, это не могло не радовать. Король обозлился, приказав Сандору Клигану научить их «вежливости», и тот послушно поспешил выполнять поручение. Только когда из виду исчезла Санса, мое лицо преобразилось из радостно-удивленного в беспокойное и полное страха. Я спешилась с лошади, уже было поспешив на поиски, но златовласый ублюдок схватил меня за запястье, до боли сжимая его и крича о том, что я никуда не пойду. — Плевать на нее, я не могу потерять последнюю Старк! — захлебываясь, кричал Джоффри. — Предатели! Я их всех обезглавлю, я… Откуда-то возникший рядом Тирион закатил ему такую пощечину, что корона скатилась с головы, толкнул обеими руками и сбил с ног. Он чуть было не потянул меня за собой, но я сумела сохранить равновесие, растирая покрасневшее запястье и вновь чувствуя омерзение. — Ах ты дурак этакий! Проклятый слепец! — Они предатели! — вопил Джоффри снизу. — Они ругали меня бранными словами и нападали на меня! — А кто натравил на них своего Пса? Ты что ж думал, они станут на колени, пока тот будет рубить их? Ты безмозглый испорченный мальчишка — ты погубил Клигана и боги ведают скольких еще, а сам не получил ни единой царапины. Будь ты проклят! — Тирион пнул его ногой. Впервые я видела маленького лорда таким разозленным. Быстро опомнившись, я вновь побежала в сторону улицы, растерянно оглядываясь. Сандор Клиган рысью ехал навстречу на гнедой лошади Сансы. Девушка сидела позади него, трясущимися руками обхватив Пса за пояс. — Ты ранена? — испуганно окликнула ее я. На лоб ей стекала кровь из глубокой раны в голове. — Они… они бросались разными вещами, камнями и грязью, яйцами… Я хотела сказать им, что у меня нет хлеба, чтобы им дать, и какой-то человек стал тащить меня из седла. Пес, наверное, убил его… его рука. — ее глаза округлились, и она зажала рот. — Он отрубил ему руку! Клиган спустил ее наземь. Его белый плащ был замаран и порван, из прорехи на левом рукаве сочилась кровь. — Пташка ранена. Отведите ее кто-нибудь в клетку и перевяжите. — мейстер поспешно повиновался. Я поспешила следом за ними, приобняв сестру одной рукой, осторожно убирая с ее лица выпавшие из прически волосы. Слез в ее глазах не было, лишь страх. Мейстер обработал ее рану и принес какой-то успокаивающий отвар. Санса проспала до самого ужина под моим чутким наблюдением. Я сидела рядом с ее кроватью, прислушивалась к равномерному дыханию девушки, прикрыв глаза. Проснувшись, она даже не сразу поняла, где находится, восприняв происшествие за жуткий сон. — Как скоро Санса и Джоффри поженятся? — пролепетал голос Томмена, возвращая меня в реальность. Рыжая голова сестры приподнялась. Она молча смотрела на принца, не вымолвив и слова. Ее тарелка была полна, она даже не притронулась к еде. — Как только закончится война. — ответила Серсея, делая глоток из своего кубка. — А дядя Тирион и Джейн? — его глаза обратились ко мне. — Тоже после войны? — Нет, милый. Думаю, это произойдет чуть раньше. — Насколько раньше, Ваша милость? — неожиданно для всех выпалила я. — После того, как мы разобьем Станниса Баратеона, полагаю. — беспристрастно ответила женщина. — Его флот направляется к Королевской гавани. Не думаю, что он прибудет для мирных переговоров. — Бой здесь? — голос Сансы дрожал. — А как же мирное население? — Не думаю, что до него дойдет. Мы разгромим Станниса Баратеона, этому нет сомнений. — алые губы растянулись в усмешке. — Вам нечего бояться. Я молча уставилась в тарелку, наконец решившись прикоснуться к еде. Я никогда не видела Станниса Баратеона, лишь со слов отца знала, что он очень упрям, строг, с полным отсутствием чувства юмора, не питающий особой любви к своим братьям. Как он будет вести себя в бою? Об этом знают лишь Боги. Но если вдруг он захватит столицу, то помилует ли меня и Сансу? С каждым днем я видела, как сестра увядала. Огонек в ней пропал, осталась лишь хрупкая оболочка. Она была сломлена и я не знала, как ей помочь. — Этот изменник явится через четыре дня. — продолжает Серсея, хмурясь. — Вы сможете отсидеться в подземельях вместе с другими дамами. — А Джоффри пойдет воевать? — глаза Томмена округлились. Лицо королевы приняло беспокойное выражение. — Конечно, милый. Он же король. «Вот бы его там убили». — пронеслось в голове. — Джейн, я слышала Вы умеете сражаться. — вдруг произнесла златовласая, прожигая меня зелеными глазами. — …нет. — я на секунду запнулась, не успевая донести кусок мяса до рта. — То есть, меня учили тому, как правильно держать оружие и делать выпады, но в настоящем бою я никогда не была. Женщина хмыкнула, о чем-то задумавшись, а затем беспечно молвила: — Ваша мать послала ворона с вестью о том, что решено освободить сира Джейме Ланнистера. — я поперхнулась. Внутри все сжалось от этих слов, а перед глазами возникли ехидные изумрудные глаза. Я покачала головой. Мама? Почему она, а не Робб? — Мы отправимся домой? — как только вопрос слетел с губ Сансы, она тут же прикусила язык. — Нет, голубка. Вы сможете отправиться домой только тогда, когда Ваш брат преклонит колено перед истинным королем. Ладонь, с зажатым в ней ножом, скользнула вниз, пряча прибор в туфлю. Я со вздохом прикрыла глаза. Кажется, все кончено. JAIME — Цареубийца! Убить проклятого Цареубийцу! — кричали со всех сторон, оглушая его до боли в ушах. — Повесить его! Толпа северян толкала его ослабленное тело из стороны в сторону. Он то и дело запинался о собственные ноги, чувствуя легкое головокружение. Перед глазами плясали темные круги, а в мыслях было лишь одно негодование. И как только его план мог провалиться? — Ты умрешь сегодня! — один из северян подошел к нему вплотную, крича эти слова прямо в лицо, брызжа слюной. — Правосудие для Карстарка! — Джейме улыбнулся через гримасу боли. Так это его сына он придушил? Одни руки толкали его к другим, и так повторялось из раза в раз. Кто-то умудрился пару раз ударить его по спине, а кто-то один раз попал по его животу, да так сильно, что на секунду вышиб весь дух. Дышать было трудно, а за цепи, коими были связаны его руки, тянули слишком сильно, заставляя старые раны кровоточить. Один обезумевший солдат подошел к Джейме, грубо схватив того за плечо, и начал наносить болезненные удары по хребту. Ланнистер покачнулся, сжимая зубы от адской боли, но все же упал коленями в холодную грязь. «Один. Два. Шесть». — он непроизвольно отсчитывал удары, пока его вновь не поставили на ноги. Как он вообще еще мог стоять? Джейме не понимал. Толпа силой тащила его вперед, вновь принуждая оказаться на коленях. Его это раздражало. Раздражало даже больше, чем боль, разливающаяся по всему телу. — Назад! Его голова моя! — Карстарк направился прямиком к мужчине, но один из северян обнажил клинок, выступая вперед. — Любой, кто встанет между отцом и его местью, найдет свою смерть! — прорычал старик. Ланнистер почему-то рассмеялся. Его так забавило происходящее. Он ощущал себя благородной дамой, за руку которой два рыцаря вцепились друг в друга. Ему казалось это смешным. А может, Джейме уже попросту сходил с ума? — Лорд Карстарк! — голос Кейтилин Талли прозвучал откуда-то справа. В нем царила такая интонация, которую он уже слышал, но не мог вспомнить где. — Этот человек наш пленник. За спиной женщины стояло какое-то до безобразие мерзкое создание. Кажется, это тоже была женщина. Короткие практически белые волосы, огромный рот и массивная фигура. Она грузно возвышалась над Кейтилин Талли. Ланнистера покоробило. «Сколько в ней росту? Она же просто огромная». — Это чудовище убило моего сына! — И покалечило моего! Он ответит за свои преступления, обещаю Вам! Но не сейчас. — Его голова моя! Попробуете меня остановить и… Джейме с осторожностью наблюдал за разговором из-под свисающих на глаза темных от грязи волос. — И вы убьете меня на месте? — синие глаза Старк сощурились. — Вы не забыли, кто я, Сир? Я вдова Вашего сюзерена Эддарда Старка и мать Вашего короля! — И где сейчас наш король? — зло выплюнул Карстарк. — Вы отлично знаете, он уехал для капитуляции. — Да, он уехал. Но не для переговоров. Он взял с собой чужеземную суку! — Ланнистер, изрядно уставший от криков, вновь приподнял голову. — Как Вы смеете… — Угрожать миледи — это измена! — огромное создание позади Кейтилин обнажило меч. — Измена? Разве убивать Ланнистеров — измена? — безумные глаза мужчины вновь покосились на Льва. — Я понимаю Ваше горе, милорд. И понимаю лучше, чем другие. Но во имя моего сына, короля Севера, остановитесь. — Когда Ваш сын вернется, я потребую голову этого убийцы. — с омерзением проговорил Карстарк. — Мудрые люди у короля не требуют. — Любящие отцы требуют. Я получу его голову. Так и хотелось сказать что-то вроде: «вставайте в очередь», но Ланнистер лишь промолвил: — Спасибо, что вступились за меня, леди Старк. — привычная ирония сквозила в голосе, хотя, признаться, он бы действительно был бы благодарен, не будь она Старком. Его вновь поставили на ноги, куда-то потащив. — Я бы встал на Вашу защиту, но… — Верните его в клетку и закуйте всеми цепями, какие найдете! — прорычала Кейтилин, прерывая его тираду. — Вы стали настоящей волчицей на старости лет! — кричал Джейме, пока его тело волочили в сторону его излюбленного столба. — На рыбу Вы мало похожи! — И заткните ему рот! — крик женщины, брошенный ему в спину, заставил хрипло расхохотаться. Его бросили в его же клетку, пнув ногой по ребру. Джейме был готов поклясться, что оно уже входит в список переломанных костей. Мужчине никогда не доводилось чувствовать себя так скверно. Его тело перетянули несколькими цепями, но рот все же не заткнули. Ланнистер выдохнул. Он был полностью обездвижен и, должно быть, он умрет этой ночью. Его план потерпел крах. Отец когда-то сказал Джейме, что он является «глупейшим из Ланнистеров». Вероятно, это клеймо будет преследовать его всю жизнь, как и клеймо «Цареубийцы». Когда хмурый день сменился холодным вечером, крики северян стали еще громче. До ушей мужчины так и долетали торги о его голове. Он явно не переживет еще сутки. Перед глазами вновь возникла улыбающаяся Серсея, тянущая к нему свои мягкие горячие руки. Джейме закрыл глаза, позволяя себе забыться в ее золотых кудрях. Привычный запах лаванды наполнил его легкие, растягивая губы в улыбке. Когда до него донесся звук шагов, веки сами собой распахнулись. Вероятно, это был разгневанный Карстарк, решивший снести ему голову. Но нет. Кейтилин Талли возвышалась над ним с укором в синих глазах. Мужчина понял, что ожидает его тяжелый разговор, разочарованно вздыхая. Уж лучше бы уже убили. — Оставьте нас. — ее властный голос разрезал напрягающую тишину. — Миледи, нам приказано… — стражник, стоявший рядом, не успел договорить. — Вам только что было приказано оставить нас наедине. — раздражаясь, еще более ледяным голосом проговорила женщина сквозь зубы. Северянин кивнул, выходя из клетки. Кейтилин подошла ближе. За ней снова возвышалась та здоровая бабища, хмуро глядя на него. — Пришли попрощаться, леди Старк? — сил на язвительность уже не осталось, потому слова звучали несколько жалко и даже печально. — Полагаю, это моя последняя ночь. — он покосился на белобрысое чудовище, позволяя себе снова усмехнуться: — Это что, женщина? — Вы слышите их голоса? Они хотят Вашу голову. — правда? А он-то и не знал. — Старый лорд Карстарк похоже меня не любит. — иронично подметил Джейме, качая головой. — Вы задушили цепями его сына. — Ой-ой. Так это он меня сторожил? — деланно удивленным тоном пролепетал мужчина. В глазах Старк не было и намека на усмешку. Да и с чего бы? — Он стоял у меня на пути. Так бы поступил любой рыцарь. — Вы не рыцарь. — процедила женщина, сверкая синими глазами. — Вы предали все Ваши клятвы. Раздражение вновь начало забираться под кожу. — Их так много. Даже язык устает. — он с ненавистью покачал головой. Как она может говорить о том, чего не понимает? — Защищать и повиноваться королю, повиноваться отцу, защищать слабых и невинных. Но что, если Ваш отец презирает короля? Если король убивает невинных? — в глаза Кейтилин начало пробираться сомнение. — Слишком много клятв. И чтобы ты не делал, какую-нибудь, да нарушишь. — фигура женщины за Старк не давала ему покоя. — Где Вы нашли это чудовище? — Джейме не мог сдержать смешок. — Она — рыцарь, которым Вам никогда не стать, Цареубийца. — последнее слово она произнесла с таким презрением, что на мгновение стало противно. — Цареубийца. — собственное прозвище произнесенное собственным голосом звучало жестко и холодно, будто Джейме обращался к кому-то другому. Он вздохнул, стараясь не давать чувствам взять над ним вверх. — Такого царя убил. За Эйриса Таргариена, именуемого вторым, правителя Семи Королевств и хранителя государства, — мужчина на секунду замолчал, — и за меч, который я вонзил ему в спину. — Вы человек без чести. — она вновь и вновь вешала на него новые обвинения. — Знаете, — его разозленный голос напоминал дикий огонь, — я не спал ни с кем, кроме Серсеи. Так что я по-своему сохранил больше чести, чем бедный старина Нед. — прорычал Лев, довольствуясь выражением на лице Кейтилин. — Как там зовут его бастарда? — Бриенна! — Нет, не так. — Джейме покосился на приближающуюся к нему бабищу, вновь усмехаясь. — Сноу. Бастард с Севера. И когда старина Нед вернулся домой с сыном какой-то шлюхи, Вы притворились, что Вам это нравится? — Джейме будто подпитывала искренняя ненависть, исходящая от рыжеволосой женщины. — Нет, в притворстве Вы не сильны. Слишком честны для этого. Вы возненавидели мальчика, не так ли? — он задал этот вопрос просто так, ведь ответ буквально был написан на гладком лбу Старк. — Да и как иначе? Ведь он живое напоминание о том, что благородный лорд Эддард Старк, — голос его перешел на разъяренный шепот, — трахнул другую женщину. Он испытывал омерзение. Омерзение к Эддарду Старку, к его жене, к Северу, этой здоровой бабище и даже к себе. Джейме так сильно ненавидел все то, что видел перед собой, буквально трясясь от этого чувства. Ему было противно. Хотелось вылезти из своей шкуры и сжечь тело. — Дайте мне меч. — вдруг проговорила Кейтилин Талли, и он усмехнулся. Когда клинок оказался в ее руке, она аккуратно двинулась к Ланнистеру, даже не глядя в его глаза. «Она не убьет меня. Не сможет». Руки женщины замахнулись, а пламенный рыжий волос упал на лоб, закрывая собой один глаз. Джейме на мгновение зажмурился, ощущая, как внутри что-то надламывается. А затем услышал удар по металлу. Он удивленно распахнул изумрудные глаза, наблюдая за тем, как Талли умело справляется с цепями. — Я бы убила Вас, если бы только могла. — зло шипела она, напоминая змею. — Так почему же не убили? Руки женщины расцепили последнюю цепь и принялись за его кандалы. Джейме свел брови на переносице, не понимая, что происходит. Его все-таки решили казнить? — Вы вернете моих дочерей. Живыми. — голосом холодным, словно лед, процедила Старк. — Поедете в Королевскую Гавань с леди Бриенной. «Бриенна. Так вот как зовут это чудище». — Вашему сыну это не понравится. — ухмыльнулся Ланнистер, разминая свободные руки. — Робб всего лишь мальчик. Он не понимает всей ситуации. — она дернула его за лохмотья, что остались от былой одежды, притянув к своему лицу. — Дайте мне слово. И только попробуйте не сдержать его. Разъяренная и отчаявшаяся Старк приводила его в чувство восторга. Он лениво пожал плечами, вымолвив: — Даю слово. Женщина еще долго всматривалась в его глаза, а затем передала Бриенне. — Идите тем путем, что я тебе указала. — тихо прошептала Старк. — Береги его, иначе я никогда не получу обратно своих дочерей. — Как скажите, миледи. — она кивнула, грубо цепляя на него очередные кандалы, которые чуть отличались от предыдущих. Он разочарованно простонал, откидывая голову вверх и втягивая в легкие холодный воздух. Джейме Ланнистер был свободен.