Мир каждый день висит на волоске, Но держится, — не наша в том заслуга, Прижавшись ближе зёрен в колоске, Мы всё равно не чувствуем друг друга.
Было неспокойно. Страх обжигающим металлом разливался по венам, наполняя сердце ужасом. Буквально чувствую его на языке — приторный и липкий, как дорнийский мед. Ветки деревьев шелестели под ветром, скребли друг друга деревянными пальцами. За окном раздавались всевозможные крики от беспокойных и взволнованных до радостных и восторженных. Где-то пели «Рейнов из Кастамере», громко завывая в один голос. Под ложечкой неприятно засосало. Ладонь сжимает серебряный нож в руке. Ощущение холодного металла почему-то странно успокаивает. Прикрываю глаза, ощущая дуновение ветра, что развевает мои несобранные волосы. — Хоть алый лев, хоть лев златой — важней длина когтей. — распевают мужчины слишком уж радостными и громкими голосами. Внезапно захотелось прижаться к Джону. Так же сильно прижаться к нему, утыкаясь в широкое плечо, как я делала это раньше, когда мне было не по себе. Почувствовать его теплую ладонь на моих волосах, ласково скользящую по прядям, а затем ощутить горячее дыхание возле уха и тихий голос, который бы убаюкивающе говорил о том, что все хорошо. От воспоминаний этих теплых карих глаз становится еще более погано. — Не верю я, что коготь твой острее и прочней. Ледяные пальцы нервно треплют рукав серого платья, вглядываясь в кромешную тьму Черноводной. Сегодня река не кажется мне дружелюбной. Я ждала. Но чего именно? Понятия не имею. — Так он сказал, так он сказал, из Кастамере лорд… На башнях зажигали многочисленные факелы. — …с тех пор лишь дождь в пустынный зал по лорду слёзы льёт. С губ сорвался прерывистый вздох. В груди все еще теплилась надежда о победе Станниса Баратеона, но могла ли я быть уверена в том, что мужчина помилует меня и Сансу и с радостью отпустит к семье? Да, мой отец был другом Роберта Баратеона, но Станнис никогда не был близок со своими братьями. Неизвестность пугала. В случае любого исхода было слишком много переменных, которые могли в корне изменить всю нашу судьбу. Я вновь посмотрела на серебряный нож, мерцающий в лунном свете, и засунула его в обувь. Конечно, столовый прибор не так сильно поможет в случае настоящей опасности, нежели меч, но с ним было спокойнее. Я вышла из покоев, не зная, почему все еще не направляюсь в твердыню Мейегора к другим дамам. Ноги несли совершенно в другую сторону. В замке творился хаос. То и дело мимо пробегали солдаты, чуть не сбивая меня с ног. А затем я услышала звон колоколов, который словно гроза с громом обрушился на Королевскую Гавань, заглушая все вокруг. Тугой ком беспокойства стоял в горле, не давая возможности нормально дышать. Нужно было найти Сансу. Быстрее встретиться с ней. Мысль вьюном вертелась в голове, затмевая все другие, но отчего-то я поспешила совершенно в другое место, и опомнилась только тогда, когда бледная кисть постучала по темной деревянной двери. Мне открыл какой-то мальчик, коего я раньше нигде не видела. — Леди Старк? — его черноволосая голова высунулась наружу, оглядываясь, будто в попытке увидеть кого-то еще, а затем вновь вернулась за дверь, чуть прикрывая ту. Я недоуменно вскинула брови. — Милорд, тут леди Старк. — Пусть заходит. — голос Тириона сквозил напряжением, въедаясь в кожу. Мальчишка снова открыл дверь, услужливо впуская внутрь. Я благодарно кивнула, не в силах произнести что-либо. Ланнистер стоял посреди комнаты, озадаченно глядя на кубок с напитком, а затем вздохнул, ставя его обратно на стол. Мужчина был облачен в крепкие темно-красные доспехи, с наплечников на меня взирали грозные золотые львы. Я тут же попыталась вспомнить, как выглядят доспехи Робба, и с ужасом поняла, что не могу даже припомнить цвет. — Леди Старк. — он улыбнулся, но улыбка его была несколько дерганной. — Почему Вы еще не в твердыне? Слова будто бы испарились с кончика языка. Я глупо смотрела на Тириона, наблюдая как отливают золотом его кудри в свете свечей, и не могла вымолвить и слова. Зачем я вообще сюда пришла? — Леди Старк? — маленький лорд беспокойно приподнял брови, подходя ко мне ближе. Его ладонь нашла мою, крепко сжимая в знак поддержки. — Да Вы вся дрожите. Вам страшно? Конечно мне было страшно. Еще бы не было. Кому не будет страшно, когда Станнис Баратеон надвигается со своим флотом для осады города? — Если Вы сейчас же что-нибудь не скажите, мне придется позвать мейстера. — Звон колоколов всегда наводил на меня беспокойство. — тихо промолвила я, смотря сквозь Беса. — Каждый раз он означает беду. Смерть короля, осаду города… — Свадьбу. — иронично усмехнулся Ланнистер, принуждая меня тоже сдавленно улыбнуться. Я поглядела на него, замечая нервную озабоченность и напряженность. Это было естественно, но все равно очень пугало. Тирион был одним из тех людей в Королевской Гавани, с которым я могла вести себя относительно свободно. Иногда мне даже казалось, что я вновь становлюсь собой в его присутствии, а не той безвольной куклой, которая должна подчиняться и вечно притворяться. Он не играл со мной. По крайней мере, я этого не наблюдала, и это не могло не льстить. Также, он дал мне защиту под собственным крылом. Это ли не повод попробовать довериться? — Я просто хотела пожелать Вам удачи. — наконец выдохнула я, переборов свою волчью гордость. — Мне будет бесконечно жаль, если Вы падете в этом бою. Тирион нахмурился. — Мы оба с Вами понимаем, что Вы надеетесь на победу Станниса Баратеона. — Да, но это не исключает того, что Ваша смерть меня бы огорчила. — я не лгала, впервые за долгое время чувствуя себя абсолютно искренней. — Берегите себя. В его зеленых глазах появилось нечто такое, что невозможно было прочитать. Это были не благодарность или же недоверие, что-то более невидимое и неосязаемое. То, что очень сложно почувствовать. То, что заставило ощутить какую-то странную теплоту в груди. — Вы тоже берегите себя, миледи. — севшим голосом вымолвил он, а затем, тряхнув головой, произнес чуть громче: — Может, хотите чего? У меня тут есть чудный эль. — мужчина указал на бокал, который вертел в руках ранее. — Нет, спасибо. — я поморщилась, вспоминая как эль неприятно обжигал горло, и невольно попятилась назад. — Ой, извини! Я налетела прямиком на того самого мальчишку, что открывал мне дверь. Он покачнулся, опираясь рукой о стену и тут же выпрямился. — Леди Старк, Вы в порядке? — испуганно пролепетал он, вжимая голову в плечи. — Лучше ты на этот вопрос ответь. — мои округленные глаза бегали по его фигуре, пытаясь понять, сильно ли я его толкнула. Со стороны Тириона послышался смешок. — Подрик, лучше иди и приведи свое обмундирование в порядок. — Да, конечно, милорд. — он поспешно кивнул, улетев в другой конец комнаты. За окном вновь завопили какую-то песню, она уже была мне незнакома, но мотив все так же сохранял радостный окрас. — Ваша сестра спросила у меня как-то раз за ужином, правда ли я умею сражаться. — вдруг припомнила я. — Да, я знаю. — хмуро кивнул Тирион. — Она рассчитывала на то, что Вы ринетесь в бой по собственной воле. — Вот как. Выходит, Серсея Ланнистер не исключает любые методы для того, чтобы от меня избавиться. Карлик будто прочитал мои мысли, подтверждая их словами: — Она сказала, что с Сансой управиться гораздо легче. — Королева думает, будто пудрит ей мозги. — я покачала головой, ощущая некие нотки злости в голосе. — Но это не так. Санса не глупа. — Я это знаю. В темноте послышался звук чего-то упавшего. Растерянный вздох Подрика заставил усмехнуться. — Серсея узнала о Шае. — вдруг потухшим голосом пробормотал Тирион. — Как? — брови удивленно подскочили вверх. — Знать бы, леди Старк. — сухо отметил карлик. — Сестрица решила, что я покушаюсь на жизнь Джоффри. Такая околесица. Она сказала, что с ней будут прилично обращаться, как и всегда. Пока ее сыновья целы и невредимы. Но если Джофф погибнет или Томмен попадет в руки врагов, то, — он сделал паузу, собираясь с мыслями, — «потаскушка умрет смертью более мучительной, чем ты можешь себе представить». — Но Вы же?.. Вы же не?.. — Конечно нет! — вспыхнул маленький лорд. — В нас течет одна кровь, каким бы я человеком был после этого? Признаться, это и останавливает меня от убийства одной златовласой женщины. — он тихо хмыкнул. — Да и Джейме бы мне этого не простил. Хотя он всегда махал мечом без разбора и только потом задумывался о последствиях. Признаться, я скучаю по своему безрассудно-гневному брату. — Да… — я в ужасе встрепенулась, когда с губ едва ли не сорвалось «я тоже». — Каковы ваши шансы, милорд? — прокашлявшись, спросила я без какой-либо злобы, действительно интересуясь положением врагов своей семьи. Ланнистер удрученно вздохнул. — Флот Станниса Баратеона гораздо больше нашего, да и опытных бойцов у нас немного. — губы его сжались в тонкую полоску. — Петир Бейлиш отправился пару дней назад за союзниками в лице Тиреллов, но пока от него не было ни слова. — Кто управляет защитой города? Зеленые глаза тяжело поглядели на меня. — Я. Я кивнула, чувствуя удары сердца в глотке. — А король, выходит, будет в авангарде? — Мальчишка никогда не выйдет в авангард. — поморщился Тирион. — Сколько бы этот оболтус не храбрился, он не рискнет выйти в гущу сражения. Джоффри истинный трус и всегда им был. Вновь кивок моей головы и легкое чувство печали. Значит, Джоффри Баратеона будет не так просто убить в этом сражении. Дверь отворилась без намека на стук. Бронн влетел в покои, тряхнув своими темными волосами. — Опять ты. — его голубые глаза зацепились за меня. — Неужели решила, что наше «может быть» настало? Сейчас немного не во время, дорогая. Меня пробрал нервный смех от его возмущенной интонации. — Седьмое пекло… — глаза закатились сами собой, а сухие губы растянулись в ухмылке. — О чем ты говоришь, Бронн? — Ланнистер нахмурился, непонимающе бегая по нам глазами. — Это моя личная жизнь, уж простите, милорд. — фыркнул наемник, морща нос. — Бог ты мой! — воскликнула я, не в силах сдержать очередного смешка. Шагнув к мужчине ближе, моя ладонь потянулась к темным прядям упавшим на его лоб, убирая их в сторону, а затем палец заботливо проскользил по его тонкому шраму на скуле. — Вы тоже берегите себя, Бронн. Иначе кто мне потом будет рассказывать такие захватывающие истории? — Вернусь так быстро, что Вы не успеете по мне соскучиться, миледи. — он ехидно усмехнулся. — У меня есть ощущение, что мою невесту уводят. — деланно возмущенный голос Тириона раздался из-за спины. Я вновь беззвучно рассмеялась, наблюдая за выражением лица брюнета. — Вам же нужно мне как-то платить. — колко подметил наемник. Тирион едва раскрыл рот, как Подрик оповестил: — Пора, милорд. Эта фраза тяжело упала на голову, пригвождая пятки к полу. Лица мужчин тут же посерьезнели и стали напорядок мрачнее. — Да помогут нам Боги… — потерянно проговорил Тирион, направляясь к двери. В его руке находился небольшой, но массивный боевой топор с хорошо наточенными лезвиями. Колокола вновь звонко запели. Я шла следом за мужчинами, что уверенным шагом двигались к своей возможной смерти, гордо расправив плечи. Сейчас все было по-серьезному. Мне никогда толком не доводилось видеть воинов перед их, может быть, последней битвой. Дуэли Робба и Джона, которые некогда вызывали во мне восторг, сейчас казались жалким ребячеством. Тут не будет пощады. Я могу не увидеть больше половину из знакомых мне лиц. Мне не было жалко, но расплата за войну пугала. — Только дождись, когда корабли… — Войдут в бухту. — перебил Тириона Бронн, закатывая глаза. — Они должны войти и… — Я знаю, что значит «войти»! — вскипел наемник, остановившись на секунду. Стоявший рядом со мной Подрик вздрогнул от этого крика. Смуглый палец Бронна потычил в топор, озабоченно интересуясь: — Вы умеете им пользоваться? — Я рубил дрова один раз. — уверенный голос Тириона сошел на «нет», а округленные от удивления глаза встретились с глазами брюнета. — О, нет, я видел, как их рубил мой брат. — Я видел, как Вы убили человека щитом, а с топором Вы будете непобедимы. — хмыкнул наемник, неожиданно притянув ладонь Ланнистера для крепкого рукопожатия. — Не дайте себя убить. — Вы тоже, друг мой. — Так мы теперь друзья? — Конечно. То, что я плачу тебе за службу, не умаляет нашей дружбы. — Даже приумножает ее. — Бронн задумчиво нахмурился. — «Приумножает»? — брови Ланнистера взмыли вверх. — Редкое слово для наемника. — Я много общался с интересными людьми. — фыркнул второй, поспешно развернувшись и направляясь к главному выходу, рассекая зал, по которому всюду суетились солдаты. — Удивительный мужчина. — с легкой улыбкой на губах вымолвила я, наблюдая за удаляющейся спиной брюнета. — Только не говорите, что влюбились, леди Старк. — в голосе Тириона господствует ирония. — А Вы, как я погляжу, все на это надеетесь. — мои руки сами собой сложились на груди. — То про братца своего спрашиваете, то про этого наемника. — Может я ревную. Я приподняла темные брови и одарила мужчину красноречивым взглядом, который тот вернул мне в ответ. Через мгновение мы глупо расхохотались. — Ваша сестра здесь. — Тирион посмотрел куда-то за мое плечо. Я тут же обернулась. И вправду, Санса стояла в центре зала, неуверенно переплетя руки между собой. Рядом с ней стояла девушка на порядок ниже сестры, с темными, как смоль, волосами и такими же глазами. Покосившись на Ланнистера, я задала ему немой вопрос, на который он утвердительно кивнул. Это была Шая. — Почему ты не в твердыне? — тут же беспокойно спросила я, подбежав к сестре. — Король пожелал, чтобы я проводила его. — Мой племянник такой романтик. — Бес покачал головой. Шая покосилась на меня, придирчиво поджав губы. В ее темных, практически черных, глазах сквозило неудовольствие и холод, и, возможно, капля ревности. Я тихо хмыкнула. Немудрено. — Санса! — звенящий резкий голос Джоффри Баратеона окликнул сестру. — Пойди сюда! Пташка встрепенулась, тут же направляясь в сторону юноши. Между нами троими повисла тишина, которую я решилась нарушить: — Я полагаю, что Вы Шая, миледи? — тон был таким дружелюбным, какой я только могла из себя выдавить. — Да. — она кивнула и глаза ее недобро сверкнули. — Я Шая. — Хочу кое в чем Вас уверить. Я не хотела этого брака и не хочу до сих пор. — Ланнистер уже хотел что-то сказать, но я жестом остановила его. Девушка нахмурилась, складывая смуглые руки на груди. — Не думайте, будто бы между нами с лордом Тирионом что-то есть. — я специально назвала его лордом в этот раз, дабы показать установленные границы, через которые я не переступаю. Темные глаза сощурились, внимательно бегая по мне изучающим взглядом. — Хорошо. — ее акцент был несколько необычен, мне никогда не доводилось слышать подобный говор. — Я Вам верю, леди Старк. — Хорошо. — повторила я, выдохнув. Через мгновение к нам присоединилась Санса со стиснутыми от раздражения зубами. — Мне пора, миледи. — Тирион обвел нас взглядом. — Берегите себя. — Я помолюсь за Вас, милорд. — тихо промолвила Санса, удивляя не только мужчину, но и меня. — Правда? Она легко кивнула головой, отчего несколько прядей ее медовых волос покачнулись, падая на глаза. На губах Ланнистера появилась крошечная и еле заметная улыбка. Он в последний раз кивнул, затем проследил взглядом за выходящим на улицу королем, и поспешил выйти наружу. Золотые локоны Баратеона мерцали в огне факелов. Рядом с ним я заметила фигуру Пса и тяжело сглотнула. Шая шумно выдохнула, наблюдая за столпотворением солдат у входа. — Половина из этих мальчиков больше не вернется. — Джоффри вернется. — твердым, словно камень, голосом ответила Санса. — Худшие всегда выживают. — Идемте, миледи. — Шая сильнее закуталась в свой платок, понимая, что такие речи не стоит вести под носом у всех. Служанка шла впереди, ведя нас в твердыню. И как только она так искусно изучила все эти ходы? Ведь в столице она находится куда меньше меня, но ориентируется на порядок лучше. — Что он хотел? — тихо шепнула я Сансе, идущей подле меня. — Чтобы я поцеловала его меч. — кажется, сестра покраснела до корней волос, но быстро взяла себя в руки, с легкой улыбкой продолжая: — Я сказала ему, что Робб всегда стоял в авангарде. Его это так задело. Я улыбнулась, тихо хохотнув и испытывая некую гордость за рыжеволосую. — Ты молодец. — искренне, все тем же шепотом, ответила я. — Правда. Молодец. Говорить о том, что подобные высказывания могут навредить, было бы бессмысленным. Рыжеволосая прекрасно знала об этом ничуть не хуже меня. Санса улыбнулась шире и мне вдруг стало так легко от этой светлой и кроткой улыбки, которую мне не доводилось видеть уже на протяжении долгого времени. Она была розой в руках тех, кто не собирался за ней ухаживать и это убивало ее изнутри, но кажется, Шая действительно хорошо влияет на сестру, раз она осмелела настолько, что позволяет себе дерзить королю, пускай и не так открыто. Это не могло не радовать. Почти все высокородные женщины города собрались в твердыне за длинными столами и кроватями вместе с небольшим количеством стариков и мальчиков — жены, дочери, матери и сестры мужчин, ушедших сражаться с лордом Станнисом. Все знали, что многие воины не вернутся назад, и это висело в воздухе. Откуда-то доносился душераздирающий крик младенца. Мы сели на одну из свободных кроватей, переводя дух. Скоро все начнется. И, возможно, решиться наша судьба. — Все хорошо. — я положила ладонь на горячую дрожащую спину Сансы. — Не бойся. — Я просто немного волнуюсь, вот и все. В поле зрения внезапно оказалась Серсея Ланнистер, вальяжно двигаясь в сторону своего места. За ней плелся Томмен на покачивающихся ногах. Платье королевы сегодня было необычным, и я даже сразу не поняла, что именно меня в нем зацепило. Присмотревшись, я заметила золотой отблеск нагрудника. Доспехи были частью этого легкого и летящего шелка. — Не понимаю, зачем я здесь. — вдруг тихо вымолвила сестра, покосившись на Ланнистер. — Она постоянно твердит, какая я глупая. Она меня ненавидит. — Может быть она ненавидит Вас меньше, чем остальных? — так же тихо прошептала Шая, наклоняясь ближе. — Сомневаюсь. — Она думала, что я загорюсь идеей идти сражаться за Ланнистеров. — синие глаза Сансы округлились в удивлении. — Да, Тирион подтвердил это. Ей хочется просто поскорее от меня избавиться. Шая задумчиво закусила губу. — Может, она ревнует? — Было бы к чему. — в один голос вымолвили мы с сестрой, переглянувшись. — Санса, милая, пойди сюда. — приторный голос Серсеи поманил сестру к себе. Она нехотя встала, поджимая алые губы и направилась к женщине. — Снова она будет вить из нее веревки. — мой злой шепот достиг ушей Шаи. — Скорее, говорить о замужестве. — гладкие волосы служанки качнулись, выпадая из-за плеч, когда она ближе пододвинулась ко мне. — У нее пошла кровь. Я ощутила, как язвительные слова, что жужжали на кончике языка, исчезли. Открыв рот и уставившись на девушку, я ахнула, не в силах выдавить из себя ничего, кроме: — Что? — Да. Это произошло несколько дней назад. Когда я застала ее утром, она будто в каком-то безумстве полосовала простыни ножом. Я пыталась помочь ей спрятать их, пыталась, но не успела. — горько признала Шая. — Это значит…значит… — слова трудом давались мне, не желая произноситься вслух. — Это значит, что она уже может родить дитя. — в ее глазах снова заискрились недобрые огни. — Как и Вы. — Брось. — фыркнув, я сморщила нос. — Я не собираюсь продолжать род Ланнистеров. — Тебе придется, так или иначе. — я и не успела понять, когда мы перешли на «ты». Сознание понимало, что служанка права, но я все равно отчаянно перебирала в голове варианты, как можно обхитрить всю семейку львов. Пока ничего стоящего не приходило. — Шая, — она нахмурила свои темные брови, — я уже сказала, что мне это все не нужно. — Не нужно Вам, но нужно королеве. — Пусть тогда сама трахается со своим братцем. — язвительно выплюнула я чересчур громко. — У нее и до этого отлично получалось. Извини, это было грубо. — Ничего. — девушка покачала головой. — Мне жаль, что все это происходит с тобой. — Ты не знаешь, о чем говоришь. — Поверь мне, — теперь ее голос несколько потеплел, — я знаю. Я задумчиво поджала губы, кусая щеку изнутри, а затем мой взгляд скользнул по человеку, стоявшему в полумраке у задней стены. Одетый в длинную намасленную черную кольчугу, он опирался на меч — меч моего отца, Лед, почти с него ростом. Костлявые пальцы крепко сплелись вокруг эфеса. У меня тут же перехватило дыхание. Илин Пейн, видимо, почувствовал мой взгляд и обратил к моему лицу свое изможденное, изрытое оспой. Я гораздо больше порадовалась бы Псу, ведь Сандор Клиган при всем своем жестком нраве никогда бы не причинил мне или Сансе вреда. Интересно, как он там? Все ли еще жив? Заставив себя перестать смотреть, я покосилась на сестру. Санса неуверенно припала губами к бокалу вина, что был протянут мгновение назад королевой. Опустошив его, она поклонилась и развернувшись направилась в нашу сторону. — Теперь она хочет поговорить с тобой. — тихо пролепетала рыжеволосая, дурнея от вина. Я поморщилась, качая головой, будто бы не поверя в услышанное. Что Серсее Ланнистер потребовалось от меня? Женщина презирала меня и хотела поскорее увлечь в могилу, только дурак бы не додумался об ее мотивах. Я нерешительно встала, плавно скользя по каменному полу к королеве, чувствуя, как голова кружится, словно от лихорадки. — Ваша милость. — склонившись в поклоне, я наблюдала за полуухмылкой на пухлых губах Серсеи. Рядом тихо сопел Томмен. — Моя сестра сказала, что Вы желали поговорить со мной. — Твой реверанс лучше, нежели тот самый первый, в Винтерфелле. Ее губы приоткрылись для речи, но один из сиров, только что прибывший, опередил женщину: — Огненные лодки сработали, Ваше величество. Вся Черноводная охвачена диким огнем. Сто кораблей горит, а то и больше. — Что мой сын? — она нервно постучала пальцем по позолоченному кубку — Он у Грязных ворот с десницей и своими гвардейцами, Ваше величество. До этого он говорил с лучниками на стене и дал им указания насчет стрельбы из луков. Люди восхищены его храбростью. — Храбрость хороша в меру — был бы жив. — Серсея обернулась к другому рыцарю, стоявшему рядом, более высокому и суровому, с вислыми черными усами. — Говорите! Мужчина, в стальном шлеме на длинных черных волосах, был мрачен. — Ваше величество, мы схватили конюха и двух служанок, которые пытались уйти через калитку с тремя королевскими лошадьми. — Первая измена этой ночи, но, боюсь, не последняя. Пусть ими займется сир Илин, а головы воткните перед конюшней в назидание другим. — мужчины поклонились и ушли. Королева обратилась ко мне: — Если проявить мягкость в подобную ночь, измена начнет размножаться вокруг, как грибы после дождя. Чего ты встала? Садись! Я покосилась на стул, на который указала изящная рука Серсеи, и после некоторых раздумий села, поджав ноги под сиденье. Женщина молчала, так и не вымолвив и слова больше, лишь вновь и вновь прикладывалась к вину. Начали подавать еду. За салатом подали ненавистные мне пироги с крабами, затем жареную баранину с луком и морковью в полых хлебных краюхах. Одну из женщин, что ела слишком жадно, стошнило на собственное платье. Старый лорд, который между приступами кашля усердно пил, повалился без чувств лицом в миску, среди луж вина. Серсея, громко фыркнув, посмотрела на него с отвращением. — Видно, Боги не в своем уме, если делают подобные создания мужчинами. Я молчала, глупо пялясь в стену, то и дело ловя на себе задумчивые взгляды Шаи или беспокойные Сансы. Дверь вновь отворилась. Вернулся один из сиров, что приходил ранее в развевающемся красном плаще. — На площади собрался народ, Ваше величество, — они просят впустить их в замок. Почтенные горожане, не какой-нибудь сброд — купцы и прочее. — Велите им разойтись по домам. А если они не захотят, пусть лучники подстрелят нескольких. Вылазок не устраивать — ворота нельзя открывать ни под каким видом. — Слушаюсь. — мужчина поклонился и вышел. Лицо королевы покраснело от гнева. — Я сама бы охотно посшибала им головы мечом. — речь ее сделалась не совсем внятной и заплетающейся. Сколько женщина выпила? — Детьми мы с Джейме были так похожи, что даже наш лорд-отец не мог различить нас. Порой мы менялись одеждой и целый день изображали один другого. Но когда Джейме вручили его первый меч, я ничего не получила. «А мне?» — спросила, помнится, я. Мы были так похожи — я не могла понять, почему со мной обращаются по-другому. Джейме учили владеть мечом, копьем и палицей, а меня — петь, улыбаться и очаровывать. Он стал наследником Бобрового Утеса, а меня продали чужому мужчине, как лошадь — чтобы ездил на мне, когда захочется, бил, когда заблагорассудится, а со временем бросил ради кобылки помоложе. Уделом Джейме были слава и могущество, моим — роды и ежелунная кровь. — она впервые обратила на меня свои зеленые глаза. — Я знаю, тебе это знакомо. Должно быть, даже лучше, чем мне. — Да, Ваше величество. — честно призналась я, а затем постаралась увести разговор в сторону: — Мужчинам требуется большая храбрость. Выйти на поле боя навстречу острым мечам, где каждый так и стремится тебя убить… — Джейме сказал мне однажды, что чувствует себя живым только на войне и в постели. — Серсея вновь припала к чаше — к еде она так и не притронулась. — Я лучше бы вышла навстречу мечам, чем сидеть здесь и притворяться, что наслаждаешься обществом этих перепуганных куриц. Рассудок зацепился за совершенно ненужное мне имя, а в следующее мгновение дыхание застряло в груди. «…чувствует себя живым на войне и в постели». В голове тут же возникли красочные образы возвышающегося над врагами мужчины, что яростно рубил мечом всех, кто только посмел ступить в его сторону. Растрепанные золотые волосы, сосредоточенные изумрудные глаза и привычная ухмылка на губах. Легкость и проворность в движениях. Алые брызги крови на его белом плаще и золотом мече. Алый и золотой. Цвета Ланнистеров. Потом почему-то представилось, как он заходит к Серсее. Ласково обнимает ее крепкими руками, находя губами ее алые губы. Его длинные пальцы путаются в завязках, ладони впиваются в ткань, когда мужчина не выдерживает, и попросту срывает платье с сестры. Его рука на ее талии. Его дыхание. Я буквально слышала его. Вдох, хриплый выдох, вдох, тихое рычание и снова вдох, чуть быстрее предыдущего. Его лицо застыло каменной маской, на виске выделилась вена. Рот приоткрыт, влажный язык то и дело облизывает пересохшие губы. Золотые волосы отдельными прядями падают на лоб. Капля пота стекает по его груди, к пупку, оставляя влажный след на светлой коже. Мужчина хочет ощутить ее ближе к себе — прикоснуться к коже губами, руками, ловить каждый вздох из полуоткрытых губ. Он чувствует какая она горячая, скованная под кожей его рук — сильных, стискивающих. Дрожащий выдох сорвался с ее уст. Лев запрокидывает голову, впиваясь зубами в нижнюю губу. Как же он потрясающе красив. Я крепко зажмурилась, стараясь отогнать видения, ощущая, как внутри что-то пульсирует. — Ты что-то побледнела, милая. — Серсея протянула мне полный бокал вина. — Пей. Это поможет тебе успокоиться. — Я спокойна. — голос был не совсем уверенным, но несмотря на свое возражение, чашу я приняла. — Когда я впервые увидела тебя, — начала королева, — ты казалась дикой и отчужденной. Захотелось даже испытать тебя, потому я попросила своего брата потанцевать с тобой. Как ни странно, ты справилась неплохо, даже несмотря на то, что Джейме немного резок в поворотах. — я нахмурилась, не припоминая ничего подобного в нашем танце. — Но после того, как он ушел, ты вновь стала такой потерянной. Чем-то походила на своего братца-бастарда, как там его… — Джон. — твердым тоном ответила я. — Джон Сноу. — Да, верно, Сноу. Он тоже был таким лишним всюду, куда не сувался. — она усмехнулась. — У Роберта была куча бастардов. Когда он брал их на руки, они всегда ворковали и сосали его палец, который он клал в их ублюдочные ротики. Роберт всегда жаждал улыбок и восторгов и уходил туда, где мог их найти, — к своим друзьям и своим шлюхам. Роберт хотел быть любимым. У моего брата Тириона та же болезнь. Ты тоже хочешь быть любимой, Джейн? — Кто же не хочет. — отстраненно молвила я. Серсея тяжело вздохнула. — А я считала тебя умнее твоей сестры. Позволь мне в этот особенный день поделиться с тобой женской мудростью. Любовь — это яд, Джейн. Да, он сладок, но убивает не хуже всякого другого. Я промолчала, не найдя слов для ответа. Покрутив кубок с напитком в руках, я прикоснулась к нему губами, ощущая приятный холодок, и чувствуя, как приторно-сладкое и очень крепкое вино обжигает горло. — Пей до дна, Джейн. Кто знает, удастся ли нам еще когда выпить. Я едва не поперхнулась, но исполнила приказание, чувствуя, как начинает кружиться голова. — Еще? — осведомилась Серсея. — Пожалуй. — я протянула ей кубок, а она, в свою очередь, приказала пажу налить еще. Кто-то в комнате зарыдал во весь голос. К юной девушке бросились еще несколько, ласково гладя ту по волосам и нашептывая что-то успокаивающее. — Слезы — оружие женщины. — презрительно бросила Серсея, наблюдая за происходящим. — Так говорила моя леди-мать. А оружие мужчины — меч. Этим все сказано, не так ли? — Я бы не сказала так, Ваше величество. Некоторые женщины явно сильнее мужчин. — Большинство женщин сильнее мужчин. — поправила Ланнистер, отбрасывая свою золотистую косу за плечи. — Но сила в том, чтобы казаться слабой. Если город падет, то их ждет ужасная участь. — ее зеленые глаза пробежались по дамам в комнате. — Их происхождение может защитить их. За каждую из них можно взять хороший выкуп, но солдаты, обезумевшие в бою, часто предпочитают плотские утехи звонкой монете. Впрочем, золотой щит лучше, чем вовсе никакого. С горожанками церемониться уж точно не станут и с нашими служанками тоже. Хорошеньких, вроде горничной леди Лоллис, ждет горячая ночка, но старым, больным и безобразным тоже нечего ждать пощады. После обильной выпивки слепая прачка и вонючая свинарка всякому покажется столь же желанной, как ты, милая. — Я? — сказанное меня удивило. — Конечно ты. — королева протянула мне кубок с вином. — Недаром многие знавшие Лианну Старк сравнивают тебя с ней. Она обладала странной дикой красотой. — ее пальцы коснулись моих каштановых локонов. — Роберт был безумно влюблен в нее. Даже после ее смерти постоянно говорил о ней. Наверное, волчице можно было бы даже позавидовать. — Я никогда не видела ее. — тихо пробормотала я. — Только статую тетушки в крипте. — Тебе и не обязательно ее видеть, чтобы знать, как ты прелестна, милая. К моему сожалению, Старк действительно была хорошенькой, а ты практически ее отражение. — она поджала губы в усмешке. — Слезы — не единственное оружие женщины, Джейн. Между ног у тебя есть другое, и неплохо бы научиться пользоваться им. Мужчины-то орудуют своими мечами вовсю — мечами обоего рода. Будь там за воротами кто-нибудь другой, я питала бы надежду соблазнить его. Но там Станнис Баратеон — скорее я смогу соблазнить его лошадь. Двое рыцарей, снова войдя в зал, избавили меня от необходимости отвечать. Я пристрастилась к вину, одним глотком выпивая все содержимое, желая забыться. — Ваше величество, Станнис высадил людей на турнирном поле, и переправа продолжается. Штурмуют Грязные ворота, и к Королевским притащили таран. Бес предпринял вылазку, чтобы отогнать их. «Бес. Он сказал Бес. Значит, Тирион еще жив». — мысль, что пронеслась в голове, принесла какую-то легкость. — Это, без сомнения, устрашит их, — сухо молвила Серсея. — Надеюсь, Джоффа он с собой не взял? — Нет, Ваше величество. Король вместе с моим братом находится у Шлюх и швыряет Оленьих Людей в реку. — В то время, когда штурмуют Грязные ворота? Что за глупость! Скажите сиру Осмунду, чтобы немедленно забрал Джоффри оттуда — там слишком опасно. Пусть возвращаются в замок. — Присутствие короля поднимает боевой дух. Бес сказал… — Вас должно касаться лишь то, что говорю я, — сузила глаза Серсея. — Вы сделаете, что велено — иначе следующую вылазку возглавите сами. Уведите короля в его покои. — Не сюда? — Хочешь, чтобы его называли трусом до конца его дней? «Его и так называют». — Но я… — Сейчас же! Мои глаза метнулись к сестре, что села в образовавшийся круг женщин, держа незнакомых дам за ладони. Они тихо бормотали что-то под нос, видимо, молились. — Я ведь знаю, зачем твоя сестра бегала в богорощу. — В богорощу? — глупо переспросила я. — Она ходила туда молиться. Она часто молится. — За Станниса. — голос ее был полон яда. — Или за вашего брата — все равно. Зачем еще ей были нужны Боги вашего отца? Санса молилась за наше поражение. Что это, по-твоему, как не измена? — Она молилась за Джоффри, — попыталась настоять я. — Еще бы — он ведь так ласков с ней! — Королева взяла из моих рук кубок, вновь наполняя его вином. — Пей, — холодно приказала она. — Знаешь, а ведь она действительно лжет лучше, чем ты. — Вы не первая, кто говорит мне это, Ваше величество. Вид у Серсеи был недовольный. — Когда твоя сестра спросила меня про сира Илина, я ей солгала. Не хотела пугать невинное дитя. Но ты хочешь услышать правду, Джейн? Хочешь узнать, зачем он здесь на самом деле? — Зачем же? — я нахмурилась, смотря в белесые глаза Пейна. — Скажи леди Старк, зачем я держу тебя здесь. Сир Илин открыл рот и проскрипел что-то без всякого выражения на изрытом оспой лице. — Он говорит, что находится здесь ради нас. Станнис может взять город и занять трон, но суда над собой я не допущу. Я не желаю, чтобы мы достались ему живыми. — Мы?! — горло будто сжали ледяными пальцами. — Ты не ослышалась. Советую тебе помолиться, как твоя сестра. — она кивнула на Сансу, что все еще сидела в кругу с закрытыми глазами. — Старкам не придется порадоваться падению дома Ланнистеров, даю тебе слово. — королева гадко улыбнулась, отпивая из бокала вино.***
Когда перепуганный Лансель Ланнистер влетел в комнату, для того, чтобы сообщить королеве, что битва проиграна, она лишь проронила, вертя в руках пустую чашу: — Скажите об этом моему брату, сир. — голос ее звучал отстраненно, как будто сказанное Ланнистером было сущим пустяком. — Ваш брат скорее всего убит. — при этих словах внутри что-то надломилось. Я попыталась судорожно сглотнуть, но слюна не хотела течь по сухой гортани. С досадой сжав кулаки, я вскочила с места и направилась к Сансе, что тоже обеспокоенно дрожала при виде Ланселя. Камзол его намок от крови, сочившейся из раны под мышкой. Когда он вошел в зал, несколько женщин подняли визг. — Он был на корабельном мосту, когда тот распался. Сир Мендон, вероятно, тоже погиб, а десницу так и не нашли. Проклятие Богам, Серсея, зачем вы велели вернуть Джоффри в замок? Золотые плащи бросают копья и бегут — сотнями. Увидев, что с ними нет короля, они совсем пали духом. Вся Черноводная покрыта обломками, огнем и трупами, но мы могли бы продержаться, если… Другой рыцарь, отстранив его, вышел вперед. — Бой идет на обоих берегах реки, Ваше величество. Можно подумать, что лорды Станниса сцепились друг с другом — ничего нельзя понять. Никто не знает, куда делся Пес, а сир Бейлон отступил за стены города. Весь берег захвачен врагом. В Королевские ворота снова бьют тараном, а ваши люди, как верно сказал сир Лансель, покидают стены и убивают своих офицеров. У Железных и Божьих ворот собрались толпы, рвущиеся наружу, в Блошином Дне бушует перепившаяся чернь… Санса тихо вздрогнула, но недостаточно тихо, чтобы я не почувствовала это странное колебание в воздухе. Моя ладонь нашла ее, крепко сжимая. Королева со странным спокойствием обратилась к подчиненным: — Поднимите мост и заприте двери. Никто не войдет в крепость Мейегора и не выйдет из нее без моего разрешения. Где мой сын? — В надвратной башне замка. Он пожелал командовать лучниками. Снаружи бушует толпа, половину которой составляют золотые плащи, покинувшие Грязные ворота вслед за королем. — Приведите его сюда. Немедленно. — Нет! — Лансель так разозлился, что прокричал это в голос, краснея. — Мы должны отбить Грязные ворота назад. Пусть остается на своем месте — он король, в конце концов… — Он мой сын. — Серсея Ланнистер поднялась на ноги. — Ты тоже Ланнистер, кузен, — докажи же это на деле. Что ты стоишь, Осфрид? Я сказала — немедленно. Осфрид поспешно вышел. Многие женщины тоже ринулись вон, плача и бормоча молитвы. Другие остались за столами, требуя еще вина. — Серсея, — взмолился Лансель, — если замок падет, Джоффри все равно убьют, ты же знаешь. Пусть останется на месте — я не покину его, клянусь… — Прочь с дороги. — Серсея ударила его ладонью прямо по ране. Он закричал и чуть не лишился чувств, а королева удалилась, не удостоив меня и Сансу даже взглядом. Конечно, какое ей дело? Илин Пейн убьет нас, но она даже не вспомнит. Серебряный нож, казалось, обжигал кожу голени. Рука так и наровилась вытянуть его, но чем он мне поможет? Неужели я убью Илина Пейна столовым прибором? — О Боги, — причитала какая-то дама. — Мы погибли, битва проиграна, а она убегает. — дети, чувствуя общий страх, плакали. — Не бойтесь. Королева велела поднять мост. Это самое безопасное место в городе. Здесь толстые стены и ров с острыми пиками. — громко сказала Санса, выступив вперед. — Но что случилось? — спросила женщина. Лицо ее казалось мне знакомым. Кажется, мне доводилось видеть ее на балу. — Что сказали ей? Король ранен? Город пал? — Скажи нам! — подхватили другие женщины. Санса, с необычайным для нее мужеством, успокаивающим жестом подняла руки. — Джоффри вернулся в замок. Он не ранен. Битва продолжается — вот все, что я знаю, и наши сражаются храбро. Королева скоро вернется. — последнее было ложью и мы обе это знали, но должна же сестра хоть как-то утихомирить панику. Я опустилась на колени рядом с Ланселем, чья рана начала кровоточить сильнее. — Безумие, — выдохнул он. — Боги, как же прав был Бес. — Ему нужно помочь. — я обернулась к близ стоящим слугам. — Остановить кровь. Вы должны отвести его к мейстеру. Факелы догорали — один или два уже погасли. Никто не трудился заменять их. Серсея не возвращалась. Я сидела рядом с Сансой. Ее рыжеволосая голова покоилась на моем плече, а ладонь ее цеплялась за запястье спящей Шаи. Кажется, девушку это успокаивало. Вдруг перед глазами возник сир Донтос, который уже не был сиром, и тихо прошептал: — Ступайте к себе в комнату, миледи. Запритесь — и вы будете в безопасности. Идея казалась не такой плохой. Я переглянулась с синими глазами сестры, видя в них полное море решительности. Если Станнис и вправду побеждает, то есть надежда на помилование. Если кто-то из Ланнистеров нас не найдет, конечно. Мне понадобились силы, чтобы поднять сестру. Она неохотно выскользнула в коридор вслед за мной, но дойдя до винтовой лестницы, все-таки ускорила шаг. В комнате Сансы было совсем темно. Как только рыжая оказалась в покоях, я заперлась на засов и вслепую подобралась ко окну. Отодвинув шторы, мне стало дурно. Южный небосклон Королевской Гавани, залитый многоцветным заревом, отражал пылающие внизу пожары. Зловещий зеленый прилив омывал облака, и ширились пятна оранжевого света. Каждый цвет то вспыхивал, то меркнул, порождая очереди недолговечных, тут же умирающих теней. Зеленые рассветы сменялись оранжевыми сумерками. В воздухе пахло смертью, повсюду носились искры. Санса испуганно попятилась от окна. — Санса! — воскликнула я, ухватив ее за руку. Она чуть было не потеряла сознание. — Надо уснуть. Когда я проснусь, будет уже новый день, и небо снова станет голубым. Битва окончится, и кто-нибудь скажет, что мне суждено — жить или умереть. — ее глаза увлажнились. — Надо уснуть. Уснуть. Джейн, позволь мне уснуть, пожалуйста. Позволь мне. — она горько всхлипнула, не в силах сдерживать поток слез. — Дай мне уснуть, Джейн. Умоляю тебя. — Тихо-тихо. — я прижала ее хрупкую, несмотря на нашу разницу в росте, фигуру к груди, поглаживая ее вздрагивающую спину. — Скоро все закончится, вот увидишь. Все кончится. Я обещаю. — ее всхлипы будто ломали мне кости, выворачивая все нутро наружу. Это было невозможным. Я не могла видеть ее такой, просто не могла. Казалось, лучше и вправду умереть, чем еще раз увидеть ее слезы. Что-то шевельнулось в темноте, и чья-то рука сомкнулась у меня на запястье. Пальцы были жесткие, мозолистые, липкие от алой крови. Другая моя ладонь потянулась к серебряному ножу, испуганно тыча в темноту. — Волчонок. Я знал, что ты придешь. — прохрипел знакомый голос. За окном что-то прогремело, а затем озарило комнату изумрудным светом. Лицо Сандора Клигана было безмятежным. С висков его стекала темная кровь, а от самого мужчины веяло элем. — Тут еще и пташка. Вот так сюрприз. — карие глаза покосились на отпрянувшую Сансу, которую я загородила своей фигурой. Он был ужасно пьян. — Не хотите ли спросить, кто побеждает, миледи Старк? — И кто же? — прохрипела я. — Я знаю только, кто потерпел поражение. — горькая усмешка растянулась на его губах. — Это я. Что он здесь делает? Почему в комнате Сансы? Разве он не должен быть в бою? — Почему ты так говоришь? Ты же жив. — не понимала я. — Потому что это правда. — засохшая кровь перекрывала ожоги на его лице. — Проклятый карлик. Жаль, что я не убил его давным-давно. — Говорят, он убит. — холодно осведомила я мужчину. — Лансель Ланнистер так сказал. — Этот ублюдок сказал? — глаза его сощурились. — Бес убит? Ну нет. Не хочу я, чтобы он погиб просто так. — зловеще рявкнул Пес. — Хочу, чтобы он сгорел. Если Боги справедливы, они сожгут его, но я должен это видеть. — он покачнулся, а затем направился к выходу. — Я ухожу. — Уходите? — пролепетала осмелевшая Санса. — Маленькая пташка всегда повторяет все, что я говорю. — усмехнулся Сандор. — Да, ухожу. — Но куда? — Подальше отсюда. Подальше от огня. Куда-нибудь на север скорее всего. — Ты не сможешь выйти отсюда. — я покачала головой. — Королева приказала закрыть крепость Мейегора и городские ворота тоже. — Это не проблема. Только не для меня — ведь на мне белый плащ. И это тоже при мне. — мужчина продемонстрировал свой меч. — Всякий, кто попробует меня остановить — мертвец. Если только у него нет под рукой огня. — в его голосе сквозила горечь. — Зачем ты пришел сюда? — я не сводила с Сандора глаз. — Пташка обещала мне песню. Или ты уже забыла? — на этот раз он обратился к Сансе. Сестра вновь вздрогнула, пряча глаза за густыми ресницами. — Я не могу. Мне страшно. — Тебе всегда страшно. — фыркнул Пес, делая шаг вперед. Я неосознанно шагнула назад, прижимая рыжеволосую еще сильнее к себе. — Ты так защищаешь ее, волчонок, хотя на самом деле не можешь защитить даже саму себя. — он окинул презрительным взглядом нож в моей руке. — Этой зубочисткой ты решила обороняться от врагов? — Ну, меч ты у меня забрал. — Ты сама разрешила его оставить. — он рассмеялся пьяным смехом, а затем вмиг посерьезнел. — Я позаботился бы о вас. Они все меня боятся. Пусть-ка кто-нибудь посмеет вас тронуть — убью! Вы же хотите домой? В Винтерфелл? Я доставлю вас в целостности, обещаю. Я шумно выдохнула. Мысль была до ужаса соблазнительной. В груди загорелся легкий огонек надежды. Сандор Клиган выжидающе глядел на нас, жаждя ответа. — Пусть решает Санса. — я немного отошла от сестры, кивнув ей. — Я хочу услышать тебя, ведь раньше я никогда не слушала. Мы должны держать вместе. Отныне и до конца наших дней, так что… — я махнула рукой. — Тебе решать. Я доверяла ей. Должна была доверять. Какое бы решение та не приняла, я буду на ее стороне. Сестра нахмурилась, поджав губы и пяля глаза в пол, а затем вымолвила: — Мы должны остаться. Станнис нас не тронет. Вдруг Пес резко сорвался с места, хватая рыжую за предплечье. — Посмотри на меня! — Сандор! — воскликнула я, и он тут же повернулся, ослабив хватку. — Убери эту ковырялку и не смеши меня. — ядовито бросил он, покосившись на нож в ладони. — Станнис — убийца. Ланнистеры — убийцы. Ваш отец тоже был убийцей. И ваш брат убийца. Даже ваши сыновья станут убийцами когда-нибудь. Этот мир построен убийцами, так что привыкайте на них смотреть. В горле пересохло со страху, захотелось закричать. — Вы ее не тронете. — предостерегающим голосом отчеканила я. Карие глаза встретились с моими. — Конечно нет, волчонок. Я ее не трону. — ладони его потянулись к белому плащу, разрывая кровавую ткань и бросая ее на пол, а затем Пес направился к двери, молча отворяя засов и выходя в коридор. И что-то мне подсказывало, что я его больше не увижу. Чутье побудило меня поднять руку и коснуться пальцами лба Сансы. Она вся горела, а щеки ее налились пламенным красным цветом. — Тебе нужно прилечь. — я помогла ей дойти до кровати, заботливо укладывая на мягкую подушку. Сев рядом, я привычно взяла ее ладонь в свою, что действовало успокаивающее, как на нее, так и на меня. — То, что ты сказала, — вдруг тихо пролепетала Санса, — про то, что мы должны держаться вместе… Это было очень трогательно. — я снова услышала сдавленный всхлип с ее стороны. — Только не плачь, пожалуйста. — взмолилась я. — Каждый раз, когда ты плачешь, у меня такое чувство, будто мне ломают ребра. — Прости. — она хлюпнула носом. — Я просто… Мы никогда не были дружны и сейчас… Мне просто жаль, что мы не были дружны в мирной обстановке. Не были дружны тогда, в Винтерфелле. — Мне тоже, Санса, мне тоже. — я крепко зажмурилась, сильнее сжимая ее прохладную ладонь. — Спи. Когда ты проснешься, то все уже закончится. В это же мгновение зазвонил колокол. Затем второй и третий. Я нахмурилась. Что это значило? Люди на улицах кричали что-то, но что конкретно — я разобрать не могла. — Кончено! Кончено! — сир Донтос ворвался в покои, заставляя меня подпрыгнуть. — Город спасен! Лорд Станнис то ли убит, то ли бежал — никто не знает, да никому и дела нет, его войско разбито, опасность миновала. Они разбиты, они бегут! Лорд Тайвин спас нас! Да здравствует Тайвин Ланнистер! Тайвин Ланнистер. От этого имени внутренности обдало холодом. Я посмотрела на Сансу, что виновато опустила глаза. Станнис Баратеон нас не спасет. А чего ждать от Тайвина Ланнистера я не знала.