***
Этот Новый Год проходит тихо и спокойно. С утра мы с мамой, как и множество других семей отправились в магазин за последними приготовлениями, а уже после занимались подготовкой в атмосфере зимнего тепла и уюта. В углу комнаты глаз радует сияющая огоньками свежая сосенка, на столе в гостиной большая хрустальная ваза наполнена мандаринами, яблоками и бананами. Дверной звонок играет «Jingle bells», и вновь приходящего встречает красная лента-надпись на стене «С Новым Годом». Никакого «Хрустального», никакого катка. Сегодня я в своей маленькой волшебной стране мандаринового запаха, советских фильмов и сверкающих игрушек. Вечером я дома, отвечаю на звонки, сообщения, переписываюсь с друзьями. Это уже так привычно - не выпускать телефон из рук, оставаясь на связи с близкими по всему земному шару. Кто-то уехал из города, кто-то отмечает праздник в Европе, кто-то просто живет в Японии или Канаде. Кем бы мы были без этих умных устройств, что стали частью нашей жизни, продолжением нашей руки? По телевизору идет «Ирония судьбы», в этот раз я с легкой усмешкой с примесью тоски наблюдаю за пьяным Лукашиным, улетевшим в Ленинград по ошибке. Любимая мелодрама многих поколений советских и уже русских людей. Но о чем она? О том, что можно найти любовь и в другом городе и преодолеть все расстояния, если это по-настоящему особенный человек? О том, что есть случай и судьба, лишь притворяющиеся, что мы можем ими управлять, а на самом деле - это все спектакль, а мы в нем актеры, играющие свои не-свои роли. Или же про то, что стоить выпить, чтобы с тобой случилось новогоднее чудо? Ведь если бы не произошло этой случайности, если бы Женя не оказался в самолете по ошибке, если бы не было в двух городах - Москве и Ленинграде того времени одинаковых улиц, одинаковых однотипных кварталов с одинаковыми домами и даже ключами, подходящими, чтобы открыть дверь, никакая встреча бы не состоялась, и герои бы жили бы и прожили бы всю жизнь с нелюбимыми. Вторая часть делает попытку ответить на эти вопросы. Удачная ли она? Попытка - реалистична. А любовь сквозь время...выглядит, как красивая сказка, в которую так хочется верить. Особенно сегодня. На столе легкий оливье — без майонеза и колбасы. И больше ничего вредного. За весом сейчас нужно было следить особо строго, но отказать себе хоть в ложечке неизменного спутника каждого новогоднего стола в России я не могу. Даже мама не оказывала сопротивления. Отправляю в рот «ну правда последнюю ложечку», отвечая на сообщение Катюшки. Она обещает прийти завтра днем, потому что уже вечером надо уезжать. — Мама, завтра днем Катя придет, — кричу в кухню маме. — Хорошо, дочь! — раздается ответ. — Мы как раз собирались в гости к бабушкиной подруге. Пусть Катюша заезжает. Посидите вдвоем. После боя курантов, пока заваривается крепкий пряный чай, я наблюдаю за салютом из окон моего дома. Люди вышли на улицу еще до речи президента, чтобы после финального удара курантов отправить в воздух тысячи огоньков, взрывающихся и оглушающих радостным предвкушением чего-то прекрасного. С Новым Годом всегда приходит надежда. И я поддаюсь всеобщему порыву любви, веры и надежды. Я ломаю внутри себя преграды, перебарываю страх, становлюсь на ступень выше собственной гордыни. Я хочу начать Новый год правильно. Прежде всего, для себя самой. «Дорогая Этери Георгиевна! С наступающим вас Новым Годом! Хочется сказать так много. Пусть все пережитое уйдёт со старым годом, а дни года будущего наполнят сердце тёплым эмоциями и верой в чудеса. Желаю, чтобы в мыслях было только хорошее, светлая улыбка не сходила с ваших уст, в глазах играли чертики, ваш громкий смех наполнял радостью и задором все вокруг, в вашем сердце горели огонь веры и надежды, в душе царила гармония и вдохновение. И главное-желаю веры и любви к себе, которые вы почему-то потеряли, а зря, ведь вы-необыкновенная! Я вас очень-очень люблю, вы навсегда в моем сердце и позвольте мне дарить вам мою нежность и любовь, согревать ваше сердце огнём моего сердца и исполнить как можно больше ваших желаний в новом году». Через несколько минут телефон мигает ответным сообщением. «С новым годом!!! Ура!!!» Ответ. Ура?***
Утро первого января — первого дня каждого года — один из моих самых любимых дней. Чувство, что ты попал в какое-то спящее царство. Или, что мир просто умер после апокалипсиса, очередной катастрофы. Но если это и правда финал, я бы хотела его увидеть именно таким как сегодня. Прижимаюсь носом к окну, даже сквозь стекло чувствуя мороз снаружи. Он легонько покусывает за щеки и пальцы. Снег шел всю ночь. В центре наверняка и следа не осталось от снежного покрывала, которым зима-властительница устилала землю: рабочие вышли уже в 6 утра и уничтожили все. Зато здесь, подальше от шумных Тверской и соседних переулков, сердца Красной площади, Александровского сада, можно видеть зимнее чудо: первозданный, еще не тронутый человеком, снег. Густой, пушистый, сверкающий. Не могу не удержаться от улыбки. С ней и отправляюсь открывать подарки и готовиться к встрече с Катюшей. Катя приезжает к обеду с большой синей коробкой, украшенной темно-синим блестящим бантом. С ее приходом я ощущаю свежесть, холод и мороз. Она скидывает шубу и с ней приходит тепло, растекающееся видимыми каплями от тающих снежных хлопьев, которые она с собой принесла. — Что там, Катюш? — А ты открывай, и меньше говори, — смеется Катя, наблюдая за моими попытками аккуратно развернуть подарок. — Хватит уже, — кидаю ей в ответ свой сверток. — Вот тоже попробуй открыть и не повредить. — С проигравшего штрафной? — Да, сальхов четверной — усмехаюсь я. — Что, девчонки уже вовсю запрыгали? — Катя спрашивает невзначай, делая вид, что кроме красной ленточки ее почти ничего не интересует. — Запрыгали, — отвечаю я равнодушно. — Давно уже. Но не это сейчас главное. Надо двигаться вперед и смотреть на себя. — И что ты видишь? Усталую,но несломленную? — Катя становится серьезнее. — Бессильную. Надоело притворяться, что все хорошо, и что ничего не волнует…Мои волнения скоро разорвут меня в клочья. — Но иначе нельзя, — перебивает Катя. — Нельзя давать им козырей и капитулировать перед ними. — Нельзя, — подтверждаю уверенным кивком. После торжественной процедуры открытия подарков мы смотрим «Отпуск по обмену». Катя хотела «Реальную любовь», но я не могу смотреть ее не с Этери Георгиевной. Это для меня слишком больно. Еще год назад мы сопереживали женщине, узнавшей об измене мужа и сильной, чтобы пережить это и не разрушить семью, поддавшись эмоциям, смеялись над парочкой, познакомившейся на съемках порнофильма, а еще верили, что первая любовь мальчика — это действительно любовь, ведь взрослые слишком часто забывают, что и они когда-то были детьми. А дети — они вовсе не дети, они такие же взрослые, со своими чувствами, переживаниями, проблемами. Мы пьем кофе и наблюдаем за судьбами героев. Катя весела и улыбчива, иронизирует и подтрунивает надо всем, стараясь немного вывести меня из угрюмого состояния. Надо отдать должное, с ней я меньше думаю о плохом. — Женька, ну это же не ты. Ты всегда такая открытая, светлая. Ты другая. И я соглашаюсь. — Что с тобой? — Катя продолжает вытаскивать меня из раковинки, в которую я упорно прячусь в последнее время в страхе, что мои собственные эмоции убьют не только меня, но и близких мне людей. Я не успеваю ответить. Телефон оглушает комнату звонком, а на экране я вижу надпись «Этери Георгиевна». Показываю Кате экран. Вот и ответ. Разве надо говорить что-то еще?