Доверие

— Маринетт! Я так рад тебя видеть! — Адриан сиял от счастья так, словно в его жизни произошло какое-то совершенно невероятное чудо. Предвкушение запланированной встречи с Ледибаг на вечернем патруле, на котором они должны были обсудить новое свидание, настолько воодушевило его, что ему казалось, будто теперь он мог свернуть ни один десяток гор. На душе было радостно и легко, и Агрест не желал скрывать это за своей привычной маской «пай-мальчика». Сейчас все его мысли занимала обожаемая напарница, вызывавшая на его лице непроизвольную улыбку без памяти влюблённого дурачка. — Взаимно... — девушка не разделяла энтузиазма бывшего одноклассника, смущенно опустив голову и прокручивая в голове их необъяснимый утренний поцелуй. — Маринетт, ну посмотри уже на меня что ли! Столько лет не виделись! И вообще, предлагаю прямо сейчас отправиться в одно потрясающее местечко, оно здесь, неподалёку. Там мы сможем пообедать и пообщаться! — Агрест неожиданно взял Маринетт за руку и потянул к выходу, тем самым предвосхищая и отсекая всевозможные отговорки и попытки отказа. Внезапная напористость, совсем не свойственная тому Адриану, которого Маринетт помнила со школьных времён, совсем сбила девушку с толку, поэтому, озадаченно промолчав, она послушно поволоклась за парнем, спотыкаясь на ходу. — Если ты не начнёшь поднимать ноги, клянусь, я буду вынужден нести тебя на руках! — ещё шире улыбнулся Адриан, хотя Маринетт казалось, что шире уже некуда. Усилием воли она заставила себя оторваться от созерцания его невероятно довольного лица и уставилась себе под ноги, стараясь поспеть за широким шагом летящего на всех парах одноклассника. Когда молодые люди заняли уютный столик у окна, девушка наконец подняла голову и вновь внимательно посмотрела на сияющего Агреста. — Ты изменился... — задумчиво протянула Маринетт. — Да нет, тебе кажется. Просто давно не виделись, — отмахнулся Адриан, пожав плечами. — Как твои дела? Слышал, ты стала дизайнером, как и мечтала. — Нет... И всё-таки ты изменился... — продолжала будто сама с собой рассуждать девушка, не слушая собеседника. — Маринетт! Да что с тобой такое? — не выдержал парень, недовольно нахмурившись. — Прости, я задумалась, — вздрогнула она, приходя в чувства от довольно резкого обращения. — О чем же ты задумалась, Маринетт? — на лице Агреста снова заиграла улыбка, но теперь больше похожая на подстрекающую ухмылку Кота. — Я... мне... В общем, я хотела поговорить о том, что произошло сегодня в больнице... — выпалила девушка, тут же заливаясь краской и опуская голову. На секунду к ней вернулось то чувство неловкости, которое она испытывала много лет назад, когда, заикаясь, пыталась заговорить со своей школьной любовью. — А, ты об этом... Помнишь, как-то на одном из уроков мадам Бюстье рассказывала нам про то, как принцы снимают чары поцелуем? Ну так вот, сегодня, можно сказать, я был твоим принцем! — усмехнулся Адриан, наблюдая за переменами чересчур серьёзного выражения лица подруги. — Хочешь сказать, что я была под действием чар? — Маринетт округлила глаза и недоверчиво изогнула бровь. — Если не веришь, то попробуй вспомнить, как начался поцелуй! — в лице парня не было ни тени неуверенности или сомнения в собственной правоте. Он довольно откинулся на спинку стула, заметив по эмоциям девушки, что она ничего не смогла воспроизвести в своей памяти и озадаченно склонила голову на бок в знак того, что доверие к его словам все же есть. — Какой смысл мне тебя обманывать, Маринетт? Мы же - друзья. Уверен, ты бы так же поступила! — Ну я... Адриан... — вздохнула Куффен, внимательно изучая жалюзи, висящие на окне. — Получается, я теперь должна тебя как-то поблагодарить? — Ну ты ведь уже согласилась со мной тут пообедать, так что считай, мы в расчете! — легко рассмеялся Агрест, но затем снова вернулся к серьёзному тону, заметив, что его веселье вызывает в его спутнице лишь большее напряжение. — А, кстати, что ты делала в больнице? Этот весьма простой вопрос поставил Маринетт в тупик. Почему-то обсуждать сейчас своё замужество после всего того, что произошло, совершенно не хотелось, поэтому, не смотря на очевидный и единственно верный ответ, девушка лишь медленно подняла свой взгляд на бывшего одноклассника и молча заглянула ему прямо в глаза. Адриан даже немного поёжился от такого пронзительного василькового взгляда. Никогда прежде Дюпен-Чен не позволяла себе так смело и спокойно смотреть в его глаза. Парень попытался отвернуться, но у него не вышло. Его словно приковали к месту, пресекая всевозможные попытки пошевелиться. От долгого неморгающего взгляда глаза Агреста начали предательски слезиться, и он сдался, прерывая зрительный контакт с Маринетт и потирая пальцами напряженные веки. — А ты изменилась... — вдруг произнёс блондин. Девушка ничего на это не ответила, равнодушно пожав плечами. Мыслями она была сейчас рядом с мужем, думая о том, как ей придётся рассказывать ему об утренних событиях. Вся эта «случайная встреча» с прошлым уже порядком ей наскучила. Когда-то идеальный в её представлениях Адриан Агрест сейчас казался совершенно обычным и ничем не примечательным, разве что всё также выделялся среди остальных людей своей безупречной модельной внешностью и безукоризненными манерами. С одной стороны, Маринетт была благодарна бывшему однокласснику за то, что тот освободил её от чар, ведь если бы не он, Ледибаг вряд ли бы удалось поучаствовать в битве с Ловеласом, но с другой стороны, худшей кандидатуры для освобождения от воздействия акуманизированного злодея найти было просто невозможно. И Маринетт с досадой поморщилась, предчувствуя все те проблемы, которые могли возникнуть у неё после такого несвоевременного поцелуя. — Слушай, извини, все эти события совсем выбили меня из колеи, поэтому вряд ли сегодня из меня получится приятный собеседник. К тому же, мне уже пора идти. Рада была повидаться, — вдруг быстро заговорила девушка, заставляя задумчивого парня вздрогнуть и снова обратить на неё внимание. — Да, конечно. Я провожу, — Адриан подорвался с места, подавая Маринетт руку. — Спасибо, не нужно. Мне тут недалеко, — едва заметно улыбнулась Куффен, вставая из-за стола. — И все же, я настаиваю! — Если ты беспокоишься, что я снова попаду под чары, то думаю, сегодня мне уже ничего не угрожает, так что Принц вполне может позволить себе взять выходной, - немного более резким тоном, чем ей хотелось бы, ответила девушка. — Маринетт, я не понимаю... Что я сделал не так? — Агрест остановился и преградил дорогу подруге. — Адриан, все в порядке, правда. Спасибо, что снял с меня чары. Просто все это как-то необычно... Ты сам то что забыл в больнице Жоффруа? — Я... Эмм... — все заготовленные ответы мгновенно выветрились из головы парня, и он замолчал, судорожно копаясь в собственном сознании. Неловкую тишину прервал телефонный звонок. — Извини, Маринетт, это отец. Я должен ответить. Девушка кивнула и, обойдя парня, пошла вперёд, позволяя ему отставать ровно на столько, чтобы их разговор с отцом оставался приватным. Через несколько минут Агрест нагнал подругу и снова преградил ей дорогу, вызывая тем самым её негодующий взгляд. — Адриан! Я тороплюсь! — не выдержала девушка, повышая голос. — Позвонил отец. Сегодня, в честь выпуска его новой коллекции, состоится благотворительный вечер, и он хочет, чтобы я пригласил тебя. — С чего бы вдруг? — подозрительно посмотрела на друга Маринетт. — Думаю, он считает, что это мероприятие может быть интересно и полезно тебе, как молодому и перспективному дизайнеру. — Во сколько начало? — Куффен постаралась прикрыть свою заинтересованность за деланным равнодушием. — Начало в десять. — В десять... Ну, вообще-то... — начала рассуждать Маринетт, но парень уже всё понял по её задумчиво-мечтательному взгляду. — Я заеду за тобой в девять! — Дресс-код? — Черно-белое, — улыбнулся Адриан, понимая, что девушка, хоть и довольно странно, но всё же приняла его приглашение. — А теперь, мне действительно надо идти! До вечера! — бросила через плечо Маринетт, быстро направляясь в сторону злополучной больницы Жоффруа. Адриан так и остался стоять на месте, провожая подругу взглядом и пытаясь понять, почему он пошёл на обман и, самое главное, почему ему за это ни капельки не стыдно.

***

— Парень, что за дурацкая идея с двойным свиданием? — недовольно проворчал Плагг вылетая из внутреннего кармана пиджака своего подопечного. — В смысле? Что ты имеешь ввиду? — Адриан устремил на квами непонимающий взгляд. — Ты договорился с Леди Баг патрулировать город, а теперь ещё и самолично пригласил Маринетт на мероприятие, которое начинается практически в это же время! — Так надо, Плагг! Ты же знаешь, что если я приду на благотворительный вечер один, то отец приставит ко мне Гориллу, и опять придётся всячески изворачиваться, чтобы «незаметно раствориться в толпе» и отправиться на патруль. Но если со мной будет Маринетт, то она отвлечёт на себя всеобщее внимание, что позволит мне спокойно удалиться. Тем более, ей и самой будет очень полезно покрутиться в наших кругах. Отец уже давно хотел познакомиться с Маринетт, как с прогрессивным дизайнером, поближе и предложить какой-то очень выгодный контракт. Я слышал, как он обсуждал этот вопрос со своими инвесторами. В общем, по-моему, мой план безупречен и всем принесёт только пользу! — То есть ты хочешь бросить Маринетт одну на благотворительном вечере твоего отца, а сам отправишься на патруль? А что ты ей скажешь в качестве оправдания? — Да придумаю что-нибудь... — отмахнулся Адриан. — Черт, я совершенно забыл спросить, куда за ней заезжать. Надо бы позвонить и спросить. Агрест достал телефон и, выбрав из списка нужный номер, нажал кнопку вызова. Вместо ожидаемого голоса Маринетт прозвучал противный женский оператора: «Данный абонентский номер не существует.» Не долго думая, Адриан решил набрать Нино. Но и тут, вместо ответа друга его оглушило пронзительное возмущение подруги. — На ловца и зверь бежит! Ну здравствуйте, месье Агрест! Звонишь Нино, чтобы поделиться своим утренним триумфом? Так мы всё видели сами! — И тебе привет, Алья. А где же благодарность за спасение лучшей подруги? — Благодарность?! Адриан, ты вообще в своём уме?! Чем ты думал, когда целовал Маринетт в прямом эфире? Вас транслировали по всем каналам! Только подумай, сколько теперь неприятностей ждёт вас обоих, не говоря уже о расспросах прессы и журналистских расследованиях! — Алья, успокойся. Я улажу этот вопрос! Лучше дай мне номер телефона Маринетт. Мне нужно ей позвонить. — Ты серьезно?! И зачем тебе ей звонить? Не хватило больницы? — Алья, прошу тебя, доверься мне. Я действую исключительно в интересах Маринетт. Она - мой друг, и я хочу ей помочь. — Ладно, помощничек... сейчас скину тебе её номер, но учти! Если ты как-то обидишь мою девочку... Ты знаешь, что я с тобой сделаю! Алья положила трубку, и Адриан облегченно выдохнул. Этот разговор с подругой явно не входил в его планы. «И чего она так завелась из-за обычного поцелуя?.. Подумаешь... Я же просто хотел снять чары с Маринетт. Ну, увлёкся немного... С кем не бывает?..» — рассуждал сам с собой парень, пока его размышления не прервал сигнал пришедшего сообщения.

***

Остановившись около двери в палату любимого, Маринетт постаралась выровнять сбившееся дыхание и успокоиться. Так о многом она планировала рассказать Луке... А в голове снова так некстати воцарился полный хаос и бардак. Да ещё и эта ссора из-за недомолвок... Маринетт постаралась взять себя в руки и все же повернула ручку замерзшими от волнения пальцами и толкнула дверь вперёд. Окончательно девушка успокоилась и даже немного обрадовалась, когда заметила, что её муж спит, а значит, трудный разговор откладывается на потом. Тихонько подойдя к больничной кровати супруга, Маринетт улыбнулась, любуясь тем, в каком положении заснул Лука. Наполовину прикрытый тонким одеялом, парень лежал на спине, прижимая к своему телу гитару. Голова на подушке была слегка заброшена назад и в бок, из-за чего тёмные волосы с окрашенными концами упали на закрытые глаза музыканта. Правая рука по-прежнему держала гриф, будто Лука вот-вот проснётся и с ходу заиграет. Левая - зажата в расслабленный кулак, между пальцами которого был виден любимый медиатор парня - тот самый, который он когда-то подарил Маринетт. Юная Куффен решила не тревожить мужа и принялась потихоньку хозяйничать в палате, наводя порядок и уют. Она выбросила увядшие цветы, заменив их свежими, которые забежала купить по дороге; протерла краешком кофты рамку с их совместной фотографией; перемыла фрукты и принялась раскладывать по тарелкам сладости, которые все ещё лежали в пакетах. — Маринетт? — неожиданно зазвучавший в тишине удивленный мужской голос заставил девушку вздрогнуть и обернуться. — Привет... — попыталась улыбнуться Маринетт, стараясь понять по ещё сонному выражению лица мужа, рад он её видеть или нет. — Это точно ты, или я все ещё сплю, и мне это только снится? — музыкант попытался привстать, но резкая боль в животе мгновенно вернула его в горизонтальное положение. — А нет, я уже не сплю... — морщась от боли, хрипло пробормотал Куффен. — Лука, как ты? Прости, что вчера не смогла прийти. У меня на работе был полный завал, но теперь я взяла небольшой отпуск за свой счёт и смогу больше времени проводить здесь, с тобой! — Маринетт, подойди, пожалуйста, — проигнорировав слова жены, вдруг сказал парень. Девушка отложила в сторону не до конца разобранный пакет и неуверенно подошла к кровати, боясь поднять голову. — Посмотри на меня, — все так же сдержанно и спокойно произнёс Куффен. Маринетт подняла глаза на мужа и встретилась с его пронизывающим до самого сердца взглядом. Все мысли мгновенно покинули её голову, а тело задрожало, покрываясь тысячью мурашек. Девушка робко прикоснулась к лицу любимого холодными пальцами и нежно очертила его скулу. Лука перехватил ладошку жены и прижал её к своей щеке. — Я так скучала!.. — вдруг сказала Маринетт, по лицу которой тут же покатились горячие слёзы. Сейчас ей уже совсем не хотелось вспоминать ни прошлую размолвку, ни тот факт, что муж второй день игнорировал её звонки... Теперь, когда он был так близко, касался её и смотрел на неё таким родным взглядом, она внезапно осознала, сколько всего на неё навалилось в последнее время. Тяжкий груз всех произошедших событий и душевных терзаний постепенно, день за днём, ложился на её хрупкие плечи, и теперь, оказавшись рядом с любимым, она поняла, как сильно ей не хватало его уверенного спокойствия, его тепла, одобрения и улыбки. Лука потянул супругу за руку, заставляя её наклониться, и, когда лицо девушки было достаточно близко, он обхватил его ладонями, смахивая большими пальцами слезы, и прижался к любимым губам своими. Весь мир перестал существовать для них обоих. Сама вечность связала в этот момент их сердца, бьющиеся в такт. Этот поцелуй был воплощением их нерастраченной любви и нежности друг к другу. Маринетт осторожно, не разрывая эту связь, присела на край кровати и прижалась к мужу, углубляя поцелуй. Лука охотно подхватил инициативу жены, не смотря на тянущую боль, притягивая её ещё ближе к себе. Едва воздух кончался, они оба коротко вдыхали и снова растворялись в этом невероятном единении. — Лука... Я люблю тебя... — выдохнула в губы мужа девушка, вбирая в легкие очередную порцию воздуха. — Я тоже люблю тебя, Маринетт! — хрипло проговорил музыкант, чувствуя, как по его телу горячей волной прокатилось желание. — Я так хочу тебя... — снова выдохнула Маринетт, мгновенно заливаясь краской от собственных слов. Удивительно, но она до сих пор стеснялась своих подобных откровенных желаний. Лука тут же прервал поцелуй и отстранился, заглядывая в лицо любимой. — Я понимаю, что сейчас не самое лучшее время... Ты лежишь в больнице с ножевым ранением... — начала перечислять девушка, с каждым словом смущаясь всё сильнее. — Маринетт, мне жаль, но нам действительно лучше немного повременить. Как мне не грустно это признавать, но сейчас я, мягко говоря, не в самой лучшей форме, — пожал плечами Куффен, подтверждая очевидное. — Ох, конечно, я понимаю... Просто я так соскучилась по тебе... Я обещаю, ты скоро поправишься и вернёшься домой! А пока, будем просто побольше общаться. Хочешь, я принесу тебе какие-нибудь книги? — засуетилась Маринетт. — Нет. Только не книги, — тут же выпалил Лука, припоминая, чем закончилось его последнее желание почитать. — Ладно-ладно, не хочешь книги, могу купить тебе какие-нибудь сканворды или ребусы, — пожала плечами девушка. — Ты лучше сама приходи, а на остальное время у меня есть моя гитара, — любовно кивнул в сторону инструмента Лука. — Сыграешь мне что-нибудь? — улыбнулась Маринетт, поудобнее устраиваясь рядом с мужем. Лука вернул в руки отодвинутую в сторону гитару и нежно провёл по струнам. По палате разлилась негромкая мелодия. — Мне кажется, на душе у тебя что-то такое... — зазвучала спокойная музыка со слегка минорными оттенками. — Лучше сыграй то, что на душе у тебя, — попросила Маринетт, едва заметно улыбнувшись. Лука на мгновение задумался и, переставив пальцы на другой аккорд, заиграл новую мелодию. Теперь она была более мажорная, однако в некоторых моментах напрягала слух неблагозвучными, тритоновыми ладами. Девушка поморщилась, прикоснувшись к рукам музыканта, чтобы остановить игру. — Почему так? — спросила юная Куффен, когда музыкант прервался. — Потому что меня беспокоит твоё состояние, Маринетт. Ты в последнее время стала закрываться, отдаляться от меня... Я чувствую себя спокойным только в моменты, когда ты рядом. Но, едва ты переступаешь порог нашего дома или теперь моей больничной палаты, я словно теряю связь с тобой. Мне не хочется скрывать от тебя ещё и тот факт, что с каждым новым твоим исчезновением моего доверия становится все меньше. Как бы я не пытался остановить этот необратимый процесс, у меня не получается, и я боюсь, что рано или поздно оно кончится, и я навсегда потеряю тебя... — Лука... — Маринетт была абсолютно повержена словами мужа. Она и представить не могла, что он настолько сильно переживает за их отношения, что в его сердце накопилось столько боли и чувств, накалившихся до предела. Такой родной и любимый Лука, которого она всегда знала, как самого спокойного и надежного человека, теперь так неожиданно открылся ей с новой стороны, оказавшись чутким и ранимым мальчиком с нежным сердцем. — У меня действительно есть один секрет, о котором никому нельзя рассказывать. И я понимаю, что тебе непросто принять это, но, кроме как на твоё доверие, мне рассчитывать больше не на что... — Маринетт, прости меня за этот вопрос, но ответь, пожалуйста, честно: у тебя есть кто-нибудь ещё? — Что?! — девушка изумленно распахнула глаза и всплеснула руками. — Что?! Да как... Уму не постижимо! Куффен, да как тебе такое вообще могло в голову прийти?! — возмущённо фыркнула Маринетт, обиженно отворачивая голову. Она всегда называла мужа по фамилии, когда была крайне недовольна его словами или действиями. — Ну не злись. О чем еще я мог подумать, наблюдая все эти твои исчезновения... — И после этого ты говоришь, что ещё доверяешь мне?! — Да, доверяю, — твёрдым, удивительно спокойным тоном, глядя прямо в глаза любимой, ответил Лука. — Хотя это весьма непросто, учитывая твои тайны. Просто пойми, ты слишком дорога мне, и я хочу, чтобы ты знала — я не буду держать тебя, если вдруг ты полюбишь кого-то еще. Если ты посчитаешь, что будешь счастливее с другим, то я не встану между вами. Но мне хотелось бы узнать об этом от тебя, а не от какого-нибудь «доброго вестника» или ведущего новостей... Маринетт моментально побледнела и посмотрела на мужа. В голове всплыли обрывки сегодняшнего утра: нападение акумы, Кот, Адриан, поцелуй и... камеры... камеры... всюду камеры и журналисты... очень много журналистов... Неожиданно раздался телефонный звонок. Маринетт спрыгнула с кровати и приняла вызов. — Да, Алья, привет. Что-то случилось? — дрожащим голосом спросила девушка. — Что?! Прямо по всем? Господи, Алья... Что же теперь делать?.. Ладно, давай завтра встретимся в обед в том кафе на углу и обо всем спокойно поговорим, — после недолгого молчания Куффен продолжила разговор. — Я сейчас у Луки. Хорошо, передам. Пока. — Что-то случилось? — беспокойно поинтересовался музыкант, пристально смотря на супругу, которая стала будто бы даже ещё бледнее. — Н-нет... В-всё в полном п-порядке... — заикаясь, ответила Маринетт, сосредоточенно думая о чём-то своём. — Т-тебе большой привет от Альи и Нино... — Маринетт, а всё-таки, что случилось? Ты сама не своя. Девушка подняла голову на мужа, не зная, с чего начать и как рассказать то, что она только что узнала от подруги... Но в ту же минуту в дверь палаты постучали, и внутрь заглянула уже знакомая девушке медсестра и любезно попросила её покинуть больничные покои в связи с окончанием приемных часов. Маринетт коротко кивнула, подбежала к Луке и, чмокнув его в щеку, прошептала: «Знай, я люблю только тебя!» Музыкант пришёл в себя только, когда дверь за супругой захлопнулась, и в палате повисла плотная, почти осязаемая тишина. Лука прикрыл глаза, пытаясь расшифровать смысл прощальных слов жены, однако в голову ничего не шло, поэтому парень снова взял в руки гитару, заглушая с помощью музыки свою душевную боль.

***

Мадам Куффен вышла из больницы, щурясь от яркого солнца. После недели непрекращающихся дождей погода, наконец, наладилась и уже второй день радовала парижан ясным небом над головой, но вот на душе у Маринетт по-прежнему бушевали настоящие бури. Она достала из кармана мобильный телефон, чтобы посмотреть, кто только что так настойчиво пытался ей дозвониться, в то время как она знакомилась и беседовала с новым лечащим врачом Луки. К большому облегчению девушки, тот врач, который этим утром оказался подвержен влиянию акумы, был отправлен в кратковременный отпуск, чтобы восстановить своё душевное здоровье после воздействия Бражника. А новым доктором оказалась весьма милая женщина средних лет, с которой Маринетт смогла спокойно обсудить все вопросы, касающиеся лечения мужа. На экране мобильного высветилась информация о трёх отклоненных вызовах с неизвестного номера. Но, прежде чем девушка собралась перезвонить, чтобы выяснить, кто и по какому вопросу так упорно хотел с ней связаться, телефон издал сигнал о новом сообщении. «Маринетт, скинь, пожалуйста, свой адрес. Адриан» Ни секунды не сомневаясь, Маринетт застучала пальчиком по экрану, набирая ответное сообщение. Теперь уже она и сама не понимала, почему сразу не сказала Адриану, что делала в больнице во время нападения акумы. И почему не сказала ему, что поцелуй на камеры был неуместен именно по той причине, что она замужем. Она оправдывала своё поведение только ступором, что напал на неё после всего пережитого, начиная с невозможности дозвониться до Луки, всячески игнорирующего её звонки, заканчивая сражением со злодеем и неожиданным напором внезапно объявившегося одноклассника. Перепроверив за собой правильность написания адреса причала, у которого была пришвартована "Свобода", Маринетт без всяких колебаний нажала на кнопку "Отправить".