Доверие

В больничной палате было ужасно душно. Горячий воздух ощущался таким густым и тяжелым, что, казалось, его можно было черпать ложкой, а вот просто дышать было физически сложно. Лука лежал на больничной кровати и бесконечно прокручивал в голове слова Маринетт. «Ты бы простил мне измену?» Эти слова тяжёлыми металлическими шариками перекатывались в его голове, с гулким звоном стукаясь друг о друга и вызывая невыносимую тянущую боль, эхом отдающуюся прямо сердце. «Я сама не понимаю, как попала в такую ситуацию.» Лука тоже не понимал, почему всё это случилось именно с ним. Насмотревшись в детстве на отношения матери и отца, на измены последнего, он пообещал себе, что не допустит ничего подобного в своей семье, что он всегда будет верен и предельно честен со своей избранницей и никогда никому не причинит такую же боль, какую испытала его мать, оставшись одна с двумя детьми. Но у его судьбы было особое, жестокое чувство юмора. И теперь та, которой он так безоговорочно доверял все эти годы, та, для которой он старался быть идеальным мужем, понимающим и заботливым, буквально вонзила ему нож в спину, ударив по самому больному. Может быть, он слишком старался, и Маринетт стало с ним просто скучно? Захотелось новых эмоций? Да, по сути она ему не изменила. Поцелуй, который был нужен для спасения её от воздействия акуманизированного злодея, был инициирован не ей, и не её вина, что она ответила на него, приходя в сознание. Она ведь не видела и не знала, кто целует её… Просто этот чёртов Агрест появился в ненужное время в ненужном месте. Проклятье, почему именно он?! Да ещё и это мероприятие, на которое Маринетт пошла с Адрианом под ручку… Целый час после ухода жены Лука изучал сводки новостей у себя в телефоне. Все эти заголовки, фотографии и статьи в жёлтой прессе тонкой сетью царапин покрывали его сердце, но он не мог остановиться и читал-читал-читал… Немалая доля мазохизма была в этом занятии. Молодой человек осознавал, что большая часть написанного была неправдой, но он буквально припал к этому источнику информации, как путник в пустыне, высасывающий воду из найденной пустой фляги. Легче от этого не становилось, даже наоборот — найти хотя бы толику истины во всей этой лживой ерунде, что писали про мадам Куффен и младшего Агреста, было практически невозможно, но тем сильнее хотелось докопаться до правды. «Всё так быстро завертелось с этим фальшивым романом…» Зачем Маринетт ходит по такому тонкому льду? Неужели, правда, ради карьеры? Неужели, это настолько важно для неё? И ещё эта фотосессия… В каких образах могут заставить позировать моделей, Лука прекрасно мог себе представить. Мир моды недалеко ушёл от мира шоу-бизнеса, про который парень знал не понаслышке. Вот только рядом с Агрестом должна была позировать не какая-то девушка с обложки, а его жена. Хоть Маринетт и говорила что-то о пресс-конференции и об опровержении слухов, но музыкант категорически отказывался понимать, зачем всё это шоу ей нужно. Неужели нельзя было отстоять назначение на такую высокую должность, не участвуя в подобных спектаклях? Почему бы Габриэлю Агресту просто не принять Маринетт за талант и профессионализм, которые, несомненно, у неё были в изобилии. Почему сама супруга так охотно и безропотно во всём потакает своему кумиру? Лука вдруг вспомнил, как недавно жена упрекнула его в том, что он не посоветовался с ней, назначив дату гастролей. Может быть, всё это — своеобразная месть?.. Но её раскаяние выглядело так правдоподобно… Она плакала… Лука вытер вспотевший лоб тыльной стороной ладони. Он не понимал абсолютно ничего. Эта невыносимая духота и вовсе мешала ему думать. Он не знал, что ему теперь делать с супругой и как себя вести. Какой реакции она ждёт от него? Хочет, чтобы он её ревновал? А может, ей не хватает адреналина? Или всё это — нелепая проверка на прочность его доверия и чувств? А чего хочет он сам?.. Несомненно, он любит Маринетт. Но брак должен основываться на доверии и понимании, а этих двух компонентов в их семье с каждым днём становится всё меньше и меньше. Лука думал о том, что для счастья ему просто необходимо видеть искренность со стороны жены, знать, что она полностью ему доверяет все свои планы, мысли и тайны… Необходимо, как воздух, которого в этой чёртовой палате уже практически не осталось. Не дожидаясь, пока к нему кто-нибудь зайдёт, молодой человек попытался сесть на кровати. Резкая боль пронзила его в области раны на животе, но сдаваться и мириться с собственной беспомощностью никак не хотелось. К тому же, вставать ему уже разрешили. Правда, потихоньку и под присмотром, но когда его вообще волновали какие-то ограничения. В этом плане он был очень похож на свою мать, которая после развода категорически не признавала всеми принятых норм и порядков. Поэтому, если он чувствует, что в состоянии подняться с постели самостоятельно, значит, так оно и есть. Стиснув зубы и зашипев от боли, он ухватился пальцами за мягкий край кровати и плавно привёл своё тело в вертикальное положение. Закружившаяся голова и подступившая к горлу тошнота добавили неприятных ощущений, но весь этот дискомфорт был таким простым и понятным, в отличии от душевной боли, затапливающей его сердце, что сейчас Лука был даже рад возможности отвлечься от моральных страданий. Свесив ноги на пол и посидев так пару минут на постели, молодой человек осторожно встал. Проанализировав собственное состояние, он понял, что боль то ли притупилась, то ли он сам привык и смирился с её присутствием, но она уже не мешала ему плавно передвигаться по палате. Лука медленно направился в сторону окна, держась сначала за железную спинку кровати, а затем, опираясь на стенку, вдоль которой он и дошёл до подоконника. Плитка на полу приятно холодила босые ноги, а окно, которое с третьей попытки, превозмогая новую волну боли, всё же удалось открыть, впустило в палату столь долгожданный свежий воздух. Прислонившись лбом к холодному стеклу и подставив разгорячённую голову под осенний ветер, бодро ворвавшийся в помещение и зашелестевший висящими на окне жалюзи, Лука вдохнул полной грудью, прикрыв глаза. Он чувствовал, что уже слишком засиделся в этой больнице. Стены давили на него. Всё-таки жизнь на корабле, пусть и вечно пришвартованном у одного из причалов Парижа, сильно отличалась от жизни в бетонной коробке на суше. А тот факт, что ему ещё не скоро удастся выйти отсюда, угнетал молодого человека всё больше и больше. Хоть он и отказался от своей детской мечты о путешествиях и дальних странствиях, но тягу к подвижному образу жизни запереть на замок было не так просто. Обязательно нужно будет устроить ещё одни гастроли взамен сорвавшихся. Сейчас они были необходимы Луке, как никогда. Неожиданно вернувшееся головокружение заставило Куффена медленно отправиться обратно, к своей кровати. Оказавшись снова на мягкой горизонтальной поверхности, он почувствовал, насколько сильно устал, как морально, так и физически. Потолок над головой музыканта поплыл куда-то в сторону, и Лука, лишь на минуту закрыв глаза, чтобы избавиться от этого неприятного ощущения, сам не заметил, как провалился в сон.

***

Проснулся молодой человек спустя какое-то время от ворвавшегося в палату рыжего вихря, при ближайшем рассмотрении оказавшегося лучшей подругой жены. Алья влетела в помещение, быстро что-то говоря, но Лука не сразу осознал, что вообще происходит, и что хочет от него эта взвинченная девушка. — Привет! Прости меня, но я вынуждена тебя разбудить. У меня не так уж много времени, но поговорить с тобой просто необходимо. Чёрт, почему у тебя тут так холодно? Я закрою окно? Медсестра решила тебя заморозить? Это такой новый способ лечения ножевых ранений? — Я сам… Я сам открыл окно, — сказал музыкант, потирая глаза и пытаясь сфокусироваться на своей посетительнице. — Алья? Что-то случилось? Не ожидал тебя сегодня увидеть… — Случилось, но не у меня, а у вас с Маринетт… Я пришла поговорить с тобой о ней, — ответила девушка и выставила ладонь вперёд, останавливая возражения Луки. — Я понимаю, что лезу не в свои дела, но выслушай меня, пожалуйста. Алья быстро пододвинула стул к кровати музыканта, повесила на спинку свою сумочку и, наконец усевшись и забросив ногу на ногу, бодро перешла к самой сути. — Я понимаю, как тебе сейчас нелегко. Моя дорогая подруга натворила немало глупостей за последние дни… И признаюсь, что далеко не во всём с ней согласна. Но я вижу её состояние, как она подавлена и расстроена из-за вашей ссоры. Я верю, что она и сама не рада всему тому, что с ней произошло. Но, пойми, работать с Габриэлем Агрестом, который является её кумиром с раннего детства, было давней мечтой Маринетт. Она просто запуталась во всём этом, а близость достижения столь желанной цели совсем затмила ей разум. К тому же, твоё состояние тоже сыграло немалую роль в том, что она вылетела из накатанной колеи и теперь, словно беспомощный слепой котёнок, идёт на ощупь, сама не зная, как и куда. Да, её поступки нелегко понять и принять. Но все люди совершают ошибки. Маринетт всегда была склонна к импульсивным решениям. Это ты у нас оплот спокойствия и хладнокровия, но ведь именно поэтому она и выбрала тебя. Ты нужен ей. Она очень сильно тебя любит, несмотря на то, что тебе, быть может, в последнее время так не кажется. Маринетт ни на секунду не забывает о тебе, даже когда её нет рядом, и искренне переживает за тебя и ваши отношения. Лука, я не прошу снова её прощать. Я понимаю, что моя девочка заслужила твоё неодобрение, и ты не обязан вечно быть святым и закрывать на всё глаза. Просто прошу, подумай хорошенько ещё раз обо всём и взвесь, прежде чем рубить с плеча. — Алья, никто не собирался ничего рубить, — покачал головой Куффен, нахмурившись. Поток слов, озвученных подругой их семьи, снова поднял волну мрачных размышлений и возобновил притупившееся было ощущение тяжести и ноющей боли на сердце. Но свои собственные мысли Лука никак не мог собрать в кучу и заставить себя связно рассуждать на предложенную журналисткой тему. В голове неприятно звенело, тело казалось ватным, а во рту пересохло, от чего его голос стал хриплым и тихим. — Мне просто нужно время, чтобы обо всём подумать и решить, как дальше себя вести. Я не понимаю, чего хочет Маринетт, что ей нужно. Выбранные ей методы достижения целей мне не совсем понятны. А принять их просто так, уж извини, не могу. Я просто устал… — Прежде всего ей нужен ты! Я вижу и чувствую это, несмотря на то, что она сейчас вытворяет… И я точно знаю, что Маринетт сама далеко не в восторге от всего того, что ей навязывают в последнее время. Она всегда была достаточно сильной, чтобы противостоять чужим манипуляциям, но тут, видимо, недавняя болезнь и переживания за тебя изрядно подкосили её… Эй, Лука, ты в порядке? Выглядишь неважно даже для человека с ножевым ранением. Алья резко подскочила со своего стула и приложила ладонь ко лбу закрывшего глаза музыканта, который попытался было вяло сопротивляться, но сил не хватило даже на то, чтобы нормально отмахнуться от подруги, и его рука снова безжизненно упала на кровать. — Ох, да у тебя жар! О чём только думают врачи? И это место еще называют лучшей больницей города?! Подожди, я кого-нибудь позову. Выскочив в коридор и разыскав медсестру, девушка подождала, пока та зайдет к Луке и измерит ему температуру электронным градусником. Подтвердив опасения журналистки на счёт резко ухудшившегося состояния молодого человека и сильного жара, медсестра ушла за врачом, попросив Алью удалиться, чтобы больше не утомлять пациента и не усугублять ещё сильнее его и без того стремительно ухудшающееся с каждой минутой состояние. Выйдя из палаты, Алья быстро достала из сумочки мобильный телефон и набрала номер Маринетт. После длительного ожидания девушка с досадой посмотрела на экран, завершая вызов. — Девочка моя, тебе не кажется, что ты выбрала не самое подходящее время для того, чтобы снова исчезнуть?..

***

Ледибаг сидела на самом краю крыши высокого здания, свесив ноги в бездну, заполненную холодным осенним воздухом. Сумерки уже опустились на город. На быстро темнеющем небе вспыхнули первые искры звёзд. Героиня устремила куда-то вдаль задумчивый взгляд, анализируя сегодняшнее странное поведение подруги в кафе, снова и снова прокручивая в голове последние минуты их встречи. — В этом, конечно, нет ничего криминального, но я всё равно не одобряю! — недовольно покачала головой Алья. — Да, я и сама не в восторге… — грустно вздохнула Маринетт. — Чёрт! Вот только его тут не хватало! Да еще и с сопровождением! Ладно, неважно! Не поворачивайся и не паникуй! Надевай пальто и готовься! — вдруг негромко приказала Сезар, внимательно высматривая что-то в окне, находящимся за спиной подруги. — К чему готовиться? Куда ты смотришь? Что случилось? — Маринетт предприняла попытку обернуться, но рыжая быстро перехватила её голову в свои руки, пресекая это действие. — Я же сказала, не поворачивайся! Тебе нужно уходить отсюда и как можно скорее! — Но почему? Мы же ещё хотели… — Куффен непонимающим взглядом уставилась на сосредоточенную подругу. — Девочка моя, просто доверься мне. Я потом всё тебе объясню, обещаю. Вот, надень их! — Алья протянула Маринетт свои солнцезащитные очки. Куффен лишь озадаченно пожала плечами, быстро накидывая пальто и скрывая беспокойный океан своих васильковых глаз за тёмными стёклами очков. — Так, давай-ка получше тебя замаскируем! — Сезар сняла с себя широкий шарф и намотала на недоумевающую Маринетт так, что почти полностью закрыла её лицо. — Так то лучше! Пошли! — оценивающе посмотрела на свой получившийся шедевр маскировки Алья и, резко схватив подругу под руку, потащила от окна к барной стойке. — Молодой человек, если Вас не затруднит, пожалуйста, проводите эту девушку к запасному выходу. Дело в том, что её разыскивает ревнивый любовник, который часто закатывает ей истерики и крушит при этом всё вокруг. Он вот-вот объявится здесь, и, если Вы не хотите, чтобы тут произошёл большой скандал, а я думаю, что Вашему прекрасному заведению не нужна подобная репутация, то, пожалуйста, выведите мою подругу через запасной выход, — почти ангельским голосом попросила Алья, да ещё так убедительно, будто всё, только что сказанное ей, было чистейшей правдой. Маринетт лишь ошарашено уставилась на блоггершу, пытаясь понять, что за спектакль Сезар устроила тут и, самое главное, зачем. Молодой темноволосый бариста, решительно готовый сделать всё, что угодно, лишь бы избежать лишних проблем в свою смену, не задавая лишних вопросов, коротко кивнул и махнул рукой, чтобы девушка-мумия следовала за ним. — Иди! Я тебе наберу вечером и всё объясню! — подтолкнула вперёд подругу Сезар. От вызывающих недоумение воспоминаний героиню с новой силой накрыла очередная волна ощущений вселенского заговора против неё. Она совершенно не понимала, что происходит с её жизнью, и чувство потери контроля над ситуацией раздражало и пугало её. Безумно хотелось плакать, но слёзы горьким комком встали где-то в области глотки, тупой болью отдаваясь в груди и голове. Несмотря на то, что пятнистый костюм обладал отличной терморегуляцией, не подпуская к девушке ни жару, ни холод, сейчас Ледибаг пробивал жуткий озноб, заставляя всё тело трястись мелкой дрожью. — Добрый вечер! Моя замурчательная Леди сегодня не в духе? — слащавый голос напарника, внезапно прозвучавший за спиной героини, вырвал её из собственных размышлений. — Привет, Кот… Опаздываешь… — равнодушно произнесла Ледибаг, продолжая смотреть вдаль. При появлении Нуара она постаралась максимально собраться, ведь сейчас на ней была маска Ледибаг, а значит, заботы обычной девушки Маринетт не должны были отразиться на её геройской личности. Она вынуждена была создавать впечатление стойкого, сильного и выносливого человека, вот только нервно вцепившиеся в край крыши пальцы, дрожащие от напряжения, выдавали её с головой. — Прости… Примчался сразу, как только перевоплотился и прочитал твоё сообщение, моя Леди… Не ожидал, что ты пригласишь меня на свидание после вчерашнего… — виновато забубнил Нуар. — Да… Ты прав, это мне следует просить прощения, что не пришла на вчерашний патруль… Были срочные дела по работе… — девушка поймала себя на мысли, что снова оправдывается. В который раз за сегодняшний день? — Не извиняйся. Я всё понимаю. Ради тебя, моя Леди, я готов принять и простить всё, что угодно, лишь бы ты улыбалась и всегда была рядом! — Спасибо, Кот… Но это лишнее… — сдержанно ответила героиня, по-прежнему равнодушно смотря вдаль. Нуар медленно подошёл к краю крыши и опустился рядом с напарницей, осторожно заглядывая в её бледное и совершенно безэмоциональное лицо. — Что-то случилось? — взволнованно спросил парень, сменив весёлость и беспечность в своём голосе на серьёзный тон с нотками искреннего беспокойства. Нуар уже не в первый раз видел свою напарницу в подобном состоянии, однако сегодня что-то было по-другому. Его Леди не плакала, не жаловалась, а просто равнодушно смотрела в одну точку стеклянным взглядом. И это было ещё хуже… Герой почувствовал, как мрачное настроение девушки стало передаваться и ему, и от этого щемящего сердце ощущения по телу пробежали мурашки. Он уже было протянул руку в сторону героини, однако всё же сдержался, подавив почти непреодолимое желание крепко обнять её и утешить, спрятав от всего мира в собственных объятьях. — Нет! — коротко отрезала девушка в пятнистом костюме, но через мгновенье неожиданно смягчилась и, глубоко вздохнув, продолжила. — То есть да… Кот, я запуталась… — Расскажешь? — негромко поинтересовался Нуар, сочувственно склонив голову на бок, не сильно надеясь на положительный ответ, ведь его Леди всегда была такой закрытой и крайне редко доверяла ему свои тревоги и волнения. — Да… — вопреки ожиданиям Кота, Ледибаг кивнула и, выдержав длительную паузу, начала свой рассказ о последних событиях из собственной жизни и связанных со всем этим переживаниях, тщательно избегая всевозможных уточнений, имён, дат и прочего, что могло хоть как-то раскрыть её личность. Да, строить такое завуалированное повествование было непросто, но, вместе с тем, остро необходимо, ведь сейчас девушка по имени Маринетт как никогда уязвима. Именно она и вся её жизнь несколько дней находятся под неусыпным прицелом камер и любопытных глаз журналистов, а значит, и любой человек, даже просто читающий газеты или листающий интернет-новости, знал о ней практически всё. Любое неосторожное слово могло мгновенно разоблачить героиню Парижа, поэтому она часто делала паузы в своём рассказе и судорожно обдумывала каждую фразу, прежде чем произнести её вслух. Нуар внимательно слушал, не перебивая и не задавая лишних вопросов. Он понимал, что его Леди нужно было выговориться, излить душу, выплеснуть все свои накопившиеся эмоции, и ему хотелось оказаться тем, кто сможет защитить и освободить её от этого натиска переживаний. Тем более, она впервые так искренне делилась с ним подобными зарисовками событий из своей жизни… Быть может, Плагг был прав, дружба и доверие Ледибаг послужат началом новых отношений между ними, подарив безнадёжно влюблённому Нуару бесценный шанс на то, чтобы наконец получить взаимность от своей Леди?.. Кот до глубины души был поражён такой внезапной откровенностью напарницы. Утопая в собственных блаженных грёзах об их с Ледибаг совместном светлом будущем, он даже не сразу обратил внимание на то, что она положила голову ему на плечо и крепко сжала когтистую руку своими пальчиками, словно пытаясь через тактильный контакт хоть немного передать ему свою невыносимую боль от всех свалившихся на неё неурядиц. Едва героя озарило осознание столь желанного прикосновения, он быстро перехватил тонкое запястье девушки другой ладонью, а ближайшей к её телу рукой осторожно приобнял, прижимая ближе к себе. Героиня не сопротивлялась, полностью погрузившись в собственные переживания и задыхаясь от непрерывного потока нахлынувших слёз. Нуар, столько лет защищавший её во время сражений, сейчас казался ей таким близким и необходимым, в то время как Алья, открыто высказавшая своё неодобрение, а затем быстро завершившая их встречу из-за каких-то таинственных и непонятных обстоятельств, так и не смогла даже немного успокоить сердце Маринетт. Девушка и сама понимала, что поступала не слишком правильно и умно, а вкрадчивые комментарии подруги лишь усугубляли её душевное беспокойство, заставляя сокрушаться, жалея себя и всех вокруг, кого задела эта неприятная история. Поэтому нынешняя молчаливая поддержка Кота была именно тем, чего так не хватало ей всё это время, и Ледибаг беззастенчиво выплёскивала на голову напарника все свои эмоции, чувствуя, как с уходящими словами и слезами наступает облегчение, и проясняется голова. — Я, конечно, понимаю, что сейчас мои слова прозвучат до ужаса банально и вряд ли тебя успокоят, но, поверь, всё будет хорошо! — спустя некоторое время после того, как Леди замолчала, сказал Нуар. Героиня ничего не ответила, лишь коротко всхлипнув на плече напарника. — Ты не обязана поступать так, как от тебя требуют другие. Ты в праве принимать любые решения, даже если они не соответствуют ожиданиям окружающих. В конце концов, ты же Ледибаг, а она всегда находит выход из любой ситуации! — уверенно отчеканил Нуар. — Удивительно, но ты сейчас сказал почти слово в слово, как и моя квами… — с горечью в дрожащем голосе усмехнулась героиня. — Моя Леди, никогда не устану повторять, ты — невероятная! И, признаться, я искренне завидую твоему мужу… Если бы я только мог… если бы ты только позволила мне… то я бы навсегда избавил тебя от всех твоих переживаний! И поверь, никакой бы муж не справился с этой обязанностью лучше! — Нуар в порыве чувств притянул напарницу ещё ближе к себе, тем самым обращая внимание второй на свои объятия. Девушка слегка нахмурилась и несильно тряхнула плечами, намекая потерявшему бдительность герою, что неплохо было бы ослабить свою кошачью хватку. — Кот… Ты просто его не знаешь. Понимаю, что тебе не очень приятно постоянно слышать об этом от меня, но я правда очень люблю своего мужа. Он — единственный, кто безусловно меня принимает такой, какая я есть: без маски и супер-способностей. Он открыл другую меня, о существовании которой я даже не подозревала. Он делает меня лучше. С ним я чувствую себя максимально живой и настоящей, если это вообще возможно. И мне больно от того, что я не могу достойно отплатить ему за всё это, то и дело предавая его невероятное доверие, — героиня тяжело вздохнула и, немного погодя, продолжила. — Спасибо тебе за добрые слова и за то, что выслушал и поддержал. Мне стало намного легче. Ты — отличный друг и напарник, и я очень рада, что мы стали больше общаться и доверять друг другу, — постаралась искренне улыбнуться Ледибаг, окончательно высвобождаясь из объятий Нуара и поднимаясь на ноги. — Ты уже уходишь, моя Леди? — внутри у героя всё бушевало. Очередной раз в их разговоре он остался просто «отличным другом и напарником». Очередной раз мечтательный блеск влюблённых васильковых глаз направлен не на него, а куда-то вдаль, где в неизвестно какой больнице лежит тот самый злосчастный везунчик, которому навсегда принадлежит верное сердце Ледибаг. — Да, уже поздно. К тому же, у меня завтра очень важный день, ведь теперь, кажется, я точно знаю, что именно нужно сделать, чтобы хотя бы попытаться всё исправить! — Я рад, Миледи… — кисло улыбнулся Нуар, притягивая к своим губам пальчики героини. — До встречи, Кот! Ещё раз большое спасибо! Я очень ценю твою поддержку, — уже более ласково сказала Ледибаг. — И прости меня за то, что превратила наше свидание в приём у психотерапевта... Навешала на тебя свои проблемы, а теперь ухожу... До чего гадко... — героиня поморщилась от презрения к себе. — Не переживай на этот счёт. В конце концов, это всего лишь второе свидание из обещанных тринадцати. У тебя ещё будет шанс исправиться, моя Леди, — самодовольно ухмыльнулся Нуар. — Глупенький котёнок... — покачав головой, Ледибаг впервые за вечер искренне улыбнулась, глядя в глаза напарника. — Доброй ночи! — помахала она тонкой рукой, спрыгивая с крыши в кромешную тьму. — До скорого свидания, моя Леди… — беззвучно, одними губами, произнёс Нуар, провожая влюблённым взглядом растворяющийся в ночи силуэт героини. «Я обязательно добьюсь тебя, моя Леди! Даже если для этого мне придётся перевернуть с ног на голову целый мир!» — подумал Кот, выдвигая шест и отталкиваясь от крыши в направлении своего дома. Теперь он точно знал, чем ему предстоит заняться ночью. Тщательно всё взвесив и обдумав по дороге, Нуар, едва запрыгнув в предусмотрительно распахнутое настежь окно своей комнаты, не теряя ни секунды, скинул трансформацию и сел за компьютер. — Нет бы покормить сначала своего непревзойдённого квами… Эгоист! — недовольно проворчал Плагг, скрывшись за дверцей ближайшей тумбочки. — Нет времени сюсюкаться с тобой, извини. Ты и без моей помощи прекрасно можешь наесться своим сыром до отвала. Сейчас есть дела поважнее! — не отрываясь от монитора компьютера ответил Адриан. — Глупец! Что может быть важнее сыра?! — Плагг, я, кажется, знаю, как вычислить истинную личность Ледибаг, — воодушевлённо выпалил парень, открывая всё новые и новые вкладки с новостными колонками. — Ох, парень, ты неисправим… Извини, но я в твоих детективных играх участвовать не собираюсь! Другое дело, если бы ты решил заказать мне новую порцию камамбера многолетней выдержки… — мечтательно протянул маленький чёрный квами, запихивая в себя уже третий кусок сыра. Адриан закатил глаза и продолжил тщательно мониторить интернет-ресурсы. — Смотри, тут написано, что в тот самый день, когда по рассказу Ледибаг произошло нападение на её мужа, от ножевых и огнестрельных ранений скончались двое молодых людей, а пятеро других были доставлены в ближайшие больницы в довольно тяжёлом, в связи с большой потерей крови, состоянии. Один из выживших после нападения банды хулиганов скончался по дороге в реанимацию, так и не приходя в сознание. Остальные же были доставлены в следующие больницы и медицинские центры: двое — в Жоффруа, один — в Жоржа Помпиду и ещё один — в Колежиаль, — закончив читать одну из раскрытых на экране компьютера статей, Адриан развернулся к своему квами, довольно откинувшись на спинку стула. — Осталось только объехать все эти учреждения и выяснить, кто именно был к ним доставлен в тот самый вечер! И всё, зная имена этих мужчин, мне не составит особого труда вычислить, кто именно из них является мужем моей Леди, а значит, совсем скоро я буду точно знать личность девушки, скрывающейся за пятнистой маской героини Парижа! — Ты уверен, что Ледибаг одобрила бы подобное неуважительное отношение к её тайне? — попытался вразумить своего подопечного квами Неудачи. — Разумеется, нет… — грустно вздохнул Агрест-младший, но затем резко повеселел в лице и добавил. — Но она же ничего не узнает! Я буду вести расследование от лица Адриана. Вот увидишь, когда я раскрою личность своей Леди, то без проблем смогу завоевать её неприступное сердце! Чего бы мне это не стоило! — на этих словах парень снова повернулся к монитору, выписал себе адреса больниц, блаженно уносясь в собственных мыслях куда-то далеко-далеко, где Ледибаг, навсегда забыв про мужа, радостно бросается в его распахнутые объятия. — Я обязательно добьюсь тебя, моя Леди! Даже если для этого мне придётся перевернуть с ног на голову целый мир!