Доверие

Если бы можно было увидеть, с какой скоростью билось сердце Маринетт в данную секунду, то это зрелище однозначно произвело бы неизгладимое впечатление. Куффен чувствовала, что бешеный пульс отдаётся где-то в горле, неприятно сдавливая и без того будто бы окаменевшие лёгкие. Пространство больничной палаты словно сузилось, стало очень душно и тяжело дышать. Через силу сглотнув ком беспокойства и облизав пересохшие от волнения губы, девушка сделала шаг вперёд, останавливаясь в ярком лунном освещении. Силуэт у окна не двинулся с места. — Лука? — немного робко осипшим голосом обратилась к силуэту девушка, вытягивая дрожащую руку вперёд. — Это я — Маринетт. В ответ — пронзительная, почти осязаемая тишина, разбавленная громким стуком сердца девушки и её рваным дыханием. — Лука, это я — Маринетт... — еле слышно шёпотом повторила Куффен, опуская руку и прижимая её к груди в попытке успокоить разогнавшийся до предела пульс. — Знаю, ты не хотел меня больше видеть... Но я подумала, что... — девушка начала всхлипывать. Неподвижный силуэт неожиданно дёрнулся с места и развернулся к Маринетт. В палате раздался громкий властный смех. — Твоего мужа здесь нет, Ледибаг, или лучше называть тебя по имени, Маринетт? — мужчина, стоявший у окна явно был доволен собой и тем, в каком состоянии сейчас находилась совершенно обескураженная и вместе с тем напуганная юная девушка. — Кто Вы? — Маринетт прищурилась, пытаясь разглядеть в силуэте хоть какие-нибудь черты. — И откуда Вам известна моя личность? — Неужели, не узнала? — усмехнулся до боли знакомый мужской голос. — Бражник... — вдруг осознала Маринетт, не веря самой себе. — Но как?.. — Очень просто. Я сопоставил некоторые факты, известные о тебе, как о героине; к тому же, ты и сама не шибко скрывалась. Соухейтер мгновенно разоблачила то, что ты замужем. Я сначала решил, что у вас с Котом что-то вроде геройской семьи, но после того, как моя гениальная злодейка сразила Нуара лучом, а ты начала суетиться у больницы, стало очевидно, что твой супруг — здешний пациент. Дальше, думаю, не надо объяснять, как мы с Соухейтер вычислили необходимого юношу. Он так искренне желал, чтобы его жена перестала наконец рисковать собой и спасать Париж... — Где он? Что ты с ним сделал? — не желая слушать продолжение, Куффен сделала уверенный шаг вперёд и сжала кулаки. — Он в моём тайном убежище, как и твой драгоценный напарник, — абсолютно равнодушно произнёс Бражник, которого ничуть не тронуло импульсивное движение девушки в его сторону. — Но я только что видела Кота... И Луку... — Маринетт растерянно опустила голову, пытаясь сопоставить последние свои воспоминания с реальностью. — За это можешь поблагодарить Вольпину. Неужели ты всерьёз приняла такое лёгкое сражение за чистую монету? Всё-таки в создании иллюзий этой лисице равных нет... — довольно протянул Бражник. — Однако, я уже слишком много времени потратил на пустую болтовню. Я пришёл забрать твой талисман, Ледибаг! — Я никогда тебе его не отдам! Тикки, давай! — выкрикнула девушка, однако трансформации не последовало, как и появления квами. — Тикки? — Маринетт судорожно раскрыла сумочку, но верной маленькой подруги там не оказалось. — Ты случайно не её ищешь? — усмехнулся Бражник, вытягивая вперёд ладонь, в которой, свернувшись калачиком, лежало маленькое красное в чёрное пятнышко волшебное существо. — Тикки? Что ты с ней сделал?! — слёзы, неприятно пощипывая, подступили к напряжённым девичьим глазам. — Временно лишил её всякой магии, погрузив в состояние глубокого сна. Когда ты отдашь мне свои Серьги, я объединю их с талисманом Кота и только тогда верну её к жизни, — кивнул Бражник в сторону совершенно неподвижной квами, лежащей на его ладони. Маринетт не поняла, в какой момент по её щекам потекли безостановочные слёзы. Дикий, почти животный страх за мужа, напарника и Тикки охватил девушку целиком. Она начала прокручивать в голове возможные варианты решения сложившейся ситуации, осматривая палату на наличие предметов-помощников, но безотказно действующая раньше способность Леди Удачи на этот раз покинула и без того совершенно отчаявшуюся Куффен. Медленно, негромко всхлипывая и стараясь не смотреть на казавшееся безжизненным тельце своей квами, Маринетт подняла руки к ушам и принялась снимать Серьги, всё ещё надеясь, что вот-вот объявится Кот, и этот бесконечный кошмар закончится. Но Нуара не было, как и Луки... Сжав в руке такие привычные гвоздики, девушка сделала ещё несколько шагов вперёд и, отвернувшись, словно не желая видеть собственное бессилие перед обстоятельствами, вытянула ладонь с талисманом. — Так-то лучше! — самодовольно ухмыльнулся Бражник, протягивая руку за Серьгами Удачи. — Я отдам тебе свой талисман при условии, что ты немедленно вернёшь моего мужа в палату и освободишь Кота! — решила предпринять последнюю попытку Куффен, отдёрнув кулачок с гвоздиками и чётко заявляя свою позицию. — Ты действительно думаешь, что я пришёл сюда за тем, чтобы выслушивать и выполнять твои условия? — по интонации мужчины было понятно, что на компромиссы он идти не собирается. — В таком случае, я не отдам свой талисман! — старалась как можно увереннее говорить Маринетт. — Если ты будешь сопротивляться, то я сделаю так, что твой напарник уничтожит Катаклизмом сначала твоего мужа, потом себя. Без своих сил ты — никто, Ледибаг. Всего лишь беспомощная девушка. Забрать твои Серьги мне не составит никакого труда, даже если ты откажешься отдавать их добровольно. Маринетт до боли сжала кулаки, гвоздики ощутимо впились в ладони. Пелена слёз застлала глаза потерявшей всякую надежду Куффен. Она ещё раз посмотрела на свой талисман, прежде чем отдать его врагу. Сердце больно сжалось, но другого выхода не было. Под угрозой оказались самые дорогие люди, а их благополучием девушка рисковать не могла и не хотела. Кто бы мог подумать, что многолетние сражения с Бражником закончатся так глупо... Из-за нелепого раскрытия личности Ледибаг. А всё потому, что она была недостаточно осторожна и предусмотрительна... Нужно было лучше охранять тайну своей личности. «Тикки была права... Если бы Лука не узнал меня сегодня, то сейчас был бы вне опасности... Я должна была его убедить в том, что он ошибается...» — привычное для Маринетт самобичевание не заставило себя долго ждать. Освободив руку от талисмана, девушка с какой-то невыразимой тоской посмотрела на покрасневшие отпечатки гвоздиков на своей ладони. Где-то внутри в одночасье стало пусто. Настолько, что стук сердца гулом разносился по всему телу. Маринетт почувствовала, как сознание стало куда-то уплывать, погружая её в непроглядную темноту. Только душащие слёзы, которые девушка всеми силами старалась сдерживать, позволяли ощущать реальность происходящего. В момент, когда дышать стало невозможно из-за сдавливающего кома в горле, Куффен зажмурилась, пытаясь сглотнуть его, а открыв глаза, поняла, что находится в постели в их с Лукой спальне. Не сразу сообразив, что происходит, и куда делся Бражник, девушка стала напряжённо вглядываться в темноту каюты, стараясь вспомнить, как оказалась на Свободе. — Маринетт, ты в порядке? — обеспокоено пропищала Тикки, разбуженная довольно резкими движениями своей подопечной. — Тикки? Ты жива?! Я так испугалась за тебя... — слёзы с новой силой покатились по мокрым щекам девушки. Маленькая квами подлетела к Куффен и прижалась к её раскрасневшемуся от плача лицу: — Всё хорошо, Маринетт. Тебе просто приснился страшный сон. Окончательно придя в себя после ночного кошмара, девушка рывком подняла руки к собственным ушам, чтобы удостовериться, что её талисман на месте. Подушечки пальцев осторожно нащупали маленькие округлые гвоздики. Маринетт тут же облегчённо выдохнула. Сейчас ей просто необходимо было выбросить из головы этот чудовищный сон. Скинув с себя одеяло, она встала с постели и направилась в ванную комнату, чтобы принять прохладный душ. Ледяная вода, мягко очерчивая изгибы девичьего тела, постепенно начала возвращать Маринетт в реальность. Она снова погрузилась в тяжелые мысли о состоявшемся этой ночью непростом разговоре с Лукой. Перед внутренним взором Куффен отчетливо стоял образ её мужа с воодушевлённым лицом, которое в момент омрачилось, едва стоило девушке отрицательно покачать головой. — Мне очень лестно, что ты сравниваешь меня с Ледибаг, но мы же с ней совсем не похожи... Она — смелая, а я боюсь всего на свете и к тому же бесконечно неуклюжа и нелепа... — тяжело вздохнула Маринетт, стараясь смириться с необходимостью лгать любимому человеку. — Но как тогда объяснить то, что ты почти всегда находишься там же, где и она? Взять даже сегодня... — не унимался Лука, настаивая на своём. — Совпадение?.. — пожала плечами девушка. — Хорошо. Пусть это будет простым совпадением... Я верю тебе, Маринетт. Извини, мне, наверное, просто показалось... — отступил после долгих споров Лука. Многочисленные капли маленькими поцелуями покрывали уже совершенно озябшее тело Куффен. Она настолько погрузилась в раздумья, что почти не чувствовала, насколько замёрзла. Только отключив воду и завернувшись в широкое полотенце, Маринетт ощутила, как вся её кожа покрылась мурашками, и лёгкая дрожь пробирала до самого нутра. Но всё это было ничтожно, незначительно по сравнению с душевной болью, отчаянно сжимающей её сердце. Казалось бы, должно было быть всё проще и легче, ведь Лука доверял ей, он почти без колебаний принимал её точку зрения, осознанно соглашался с её «правдой». К тому же, тот ночной кошмар словно подтверждал правильность её решения — сохранить свою тайну и лишний раз демонстрировал всю опасность раскрытия геройской личности перед кем бы то ни было. Но облегчения не чувствовалось, только очередной тяжёлый камень лжи и недосказанности будто рухнул на дно обессиленной души.

***

Лука так и не смог заснуть. Состоявшийся разговор со внезапно объявившейся посреди ночи Маринетт никак не давал ему покоя. Почему она так активно отрицала совершенно очевидный факт, что является Ледибаг? Почему в очередной раз она избегает правды? Музыкант пытался найти ответы на эти вопросы, ведь в том, что за маской героини скрывалась именно Маринетт, он теперь абсолютно точно не сомневался. Внутри парня бушевали разные эмоции: от восторга до разочарования. Конечно, он был безумно восхищён новой для него стороной супруги — отважная и смелая она всегда была рядом с ним, оберегая помимо него ещё и целый Париж. Но кроме этого он впервые ощутил непередаваемый страх за Маринетт. Все прежние переживания за неё показались совершенно незначительными по сравнению с тем, насколько теперь Лука начал бояться потерять её. Как он, обычный парень, сможет защитить Ледибаг от атаки очередного злодея? Как ему уберечь её от бесконечных сражений и боли? Как обеспечить ей ту самую безопасность, которую он поклялся перед алтарём дать своей супруге? И вообще, хотел ли он, чтобы именно его жена стояла на страже Парижа? Может, если бы он узнал о её геройской личности раньше, то пресёк эти неоправданные риски ещё тогда, до свадьбы? — Нет. Лука точно знал, что никогда бы не смог поставить любимую перед таким жестоким выбором. Он прекрасно понимал, насколько ей было важно защитить и осчастливить всех вокруг. Да, это стремление часто становилось для Маринетт более приоритетным, чем собственное благополучие, но разве не за него Лука когда-то полюбил её?.. Не за её доброту, самоотверженность и чувство справедливости? Музыкант отлично осознавал и тот факт, что супруга намеренно скрыла от него свою личность только лишь для того, чтобы обезопасить, но от этого понимания легче не становилось. Яд сомнения в том, что это не способ защиты, а элементарное недоверие, разливался где-то глубоко в подсознании Луки, разъедая его истерзанную вечными недомолвками и тайнами душу. Вместе с тем, сердце Куффена щемила дикая ревность. Ему неоднократно доводилось быть свидетелем взаимоотношений Ледибаг и Кота Наура. То, что между ними существовала какая-то особая связь, было неоспоримо. Единственным, что вселяло надежду на верность Маринетт, являлось воспоминание Луки о собственном геройском опыте. Когда Ледибаг впервые вручила ему Камень Чудес, Куффен даже не подозревал, что за пятнистой маской скрывается его супруга. Нуар тогда, заметив повышенное внимание непоколебимой напарницы к новоявленному герою, предпринял довольно смелый шаг, весьма недвусмысленно притянув к себе задумавшуюся девушку за талию на глазах Вайпериона. Ледибаг, не колеблясь ни секунды, бескомпромиссно оттолкнула Кота, да ещё и влепила ему тогда пощёчину, угрожая, что, если он решится когда-нибудь повторить свой «подвиг», то в следующий раз ему точно не поздоровится. Как и предполагалось, тогда Лука никак не отреагировал на это действие наглого Кота, ведь кто он такой, чтобы лезть в отношения геройской пары, к тому же у него на тот момент уже была любимая девушка, с которой он в скором будущем планировал связать всю свою жизнь. Теперь, когда музыканту стала известна личность Ледибаг, он пытался понять, почему Маринетт выбрала в напарники не его, а того бестолкового парня. Возможно, потому, что герои появились раньше, чем Луке удалось познакомиться и завладеть сердцем девушки? Но ведь она могла забрать его талисман, как когда-то забрала у Вайпериона после успешного сражения, разве нет? Миллион вопросов, на которые могла дать ответ только Маринетт, сменяли друг друга в голове Луки. Сейчас ему начало казаться, что он совершенно не знает собственную жену. Прежнее непоколебимое доверие расшаталось окончательно. То, что девушка самолично отнекивалась от всего, так или иначе связывающего её с геройской жизнью, стараясь убедительно сваливать все проблемы на собственную занятость на работе, неприятно скреблось на душе у Луки, но настаивать на своём, тем самым подвергая их и без того накалившиеся до предела отношения лишним испытаниям, он не желал. Более того, ему хотелось, чтобы Маринетт сама во всём ему призналась. Так было бы честно по отношению и к ней, и к нему. Они же любят друг друга? А там, где любовь, должно быть и доверие? Разве не так?

***

Целый день Маринетт была сама не своя. Дела не клеились, работа не спорилась. Натали ещё с порога обеспокоенно поинтересовалась самочувствием девушки. Даже Габриэль Агрест, будучи довольно жёстким и принципиальным человеком, заметив невесёлую задумчивость своей молодой сотрудницы, отнёсся с пониманием, отпустив Маринетт пораньше. — Ты уже уходишь? — бодрый мужской голос окликнул Куффен, спускающуюся по уличным ступенькам особняка. — Адриан? — удивилась встрече Маринетт. — Да, твой отец отпустил меня сегодня пораньше. — Ну раз ты уже освободилась, то не хотела бы прогуляться со мной до ближайшего кафе и выпить кофе? — как всегда открыто улыбнулся младший Агрест. — Не думаю, что это хорошая идея... Учитывая все эти лживые слухи, которые так и не опровергли на вчерашней конференции... — За это можешь не переживать. Натали сказала, что отец уже распорядился организовать новую конференцию в ближайшие дни, на которой он даст опровержение по всем пунктам. Поверь, никто не посмеет пойти против Габриэля Агреста и его слова, так что, даже если нас кто-то и увидит вместе, то точно не рискнёт опубликовывать где-то недостоверную информацию. Конечно, Маринетт беспокоили не только слухи, но и сам факт общения наедине со своей первой любовью. Она считала, что им с Адрианом нежелательно хоть как-то контактировать. Куффен думала, что это нечестно и несправедливо по отношению к Луке. Плюс, где-то глубоко внутри Маринетт до сих пор держала прежнюю обиду за то, что когда-то, раскрыв своё сердце, была отвергнута одноклассником. — Извини, Адриан, но мне нужно идти. У меня на сегодня ещё много дел, — холодно ответила Маринетт, разворачиваясь на каблуках и оставляя обескураженного отказом Агреста в одиночестве. Впервые Адриана посетило необъяснимое чувство досады. Ему отказала девушка. Ладно, если бы она была одной из тех многочисленных особ, постоянно крутящихся вокруг него, но сейчас ему отказала Маринетт. Она никогда прежде не говорила ему «нет», с энтузиазмом принимая любые предложения. Адриан, мечтательным взглядом провожая удаляющийся изящный стан девушки, погрузился в свои школьные воспоминания о том, как они весело и беззаботно проводили время с Маринетт, наслаждаясь непринуждённым общением друг с другом. А может, это только ему было хорошо с ней? Радостная ностальгия Агреста сменилась печалью. — Я д-давно хотела тебе сказать... Не пойми меня неправильно, н-но... Я л-люблю... люблю тебя, Адриан! Ещё с того дождливого дня, когда ты отдал мне свой зонтик... — неловко улыбнулась Маринетт, смущённо опустив взгляд в пол и взволнованно теребя край своей футболки. Неожиданное пылкое признание поставило Адриана в тупик. Он всегда считал Маринетт своим другом, даже не догадываясь о том, какие чувства она к нему питала всё это время. А может, ему просто не хотелось замечать её расположения к нему?.. — Извини, Маринетт... Ты — замечательная девушка, но я не могу ответить тебе взаимностью... — сочувственно ответил Агрест, подбадривающе хлопая подругу по плечу. — Да... Конечно... — выдохнула Маринетт, стараясь незаметно смахнуть со щёк предательские слёзы. — Ты мне нравишься, правда. Но есть другая девушка, которую я люблю. Прости... Отвергать чувства Маринетт оказалось тяжелее, чем Адриан мог себе представить. Оттолкнув её, он словно оттолкнул часть себя. Всегда находящаяся рядом и не требующая ничего взамен, кроме того, чтобы он был счастлив, после признания она исчезла из его жизни, отдалившись на расстояние, исчисляемое, казалось, целыми галактиками. Они ещё не раз виделись, когда встречались своим дружным школьным коллективом, но больше не проводили время вместе. Позже Адриан узнал от Нино, что у Маринетт кто-то появился. Кто именно смог подлатать и приласкать разбитое сердце девушки, его не интересовало. А может, и интересовало, но излишняя гордость и желание казаться невозмутимым быстро заглушили голос любопытства. Зачем ему знать подробности личной жизни Маринетт, когда у него есть Ледибаг. Да, она пока не отвечала взаимностью, но это ведь дело времени? Разве нет? — Плагг, как думаешь, почему она отказалась? — искренне не понимая, спросил Адриан, вернувшись в свою комнату. — Она же сказала, что у неё дела, — проворчал чёрный квами, вылетая из внутреннего кармана рубашки. — Такие неотложные дела, что нет даже получаса на кофе? — возмущённо всплеснул руками Агрест-младший. — Раньше она никогда мне не отказывала... — Ты снова забыл, что у неё теперь есть муж, а это, поверь, то ещё дело! Помнится, предыдущие владельцы талисманов были женаты... И из-за того, что это был геройский союз, проблем всплывало ещё больше... — с набитым ртом пробубнил Плагг. — В каком смысле? — Вот женишься, тогда поймёшь! Посмотрим, как много у тебя будет свободного времени на кофе с другими девушками. — Думаешь, она отказалась из-за мужа? Мне казалось, Лука — отличный парень и уж точно не из ревнивых... — задумчиво протянул Адриан. — Ты уж определись, кого хочешь добиться: Маринетт или Ледибаг... — фыркнул Плагг, заглатывая весьма крупный кусок Камамбера целиком. — Конечно, Ледибаг! И, кстати, у нас сегодня свидание, и, заметь, по её инициативе! — восторженно воскликнул Агрест, как и когда-то легко отбросив лишние переживания по поводу Маринетт. — Не обольщайся, Казанова. Может, Ледибаг ещё передумает и не придёт. — Она придёт, я точно знаю! — мечтательно возвёл глаза к потолку Адриан, заваливаясь спиной на свою кровать. Плагг скептически махнул лапкой в сторону своего безнадёжно наивного подопечного.

***

— Почему ты отказалась выпить кофе с Адрианом? — тихонько пропищала Тикки, выглядывая из маленькой дамской сумочки, когда Маринетт зашла в ближайшую кофейню. — Потому что у меня нет на это времени, Тикки, — сдержанно ответила девушка. — Разве?! А что же мы тогда тут делаем? — недоверчиво прищурилась квами, уличая свою подопечную в неискренности. — Тикки, я не могу беззаботно разгуливать с другими в то время, как мой собственный муж лежит в больнице! — строго отчеканила Куффен. — Боюсь, что и с Котом сегодня встретиться не получится... — Маринетт не может уделить время своим друзьям, Ледибаг игнорирует напарника... Я тебя не узнаю! — проворчала Тикки. — Что ты хочешь этим сказать?! — недовольно вскинула одну бровь девушка, складывая руки на груди. — Я хочу, чтобы ты была честна сама с собой, Маринетт. Не отталкивай тех, кто хочет тебя поддержать. Я вижу, что последнее время ты сама не своя: тебе стали часто сниться кошмары, ты практически перестала отдыхать и общаться со своими друзьями. Ты зациклилась на своих проблемах и самолично истощаешь себя день за днём. Я не могу на это смотреть... — выговорилась Тикки, спрятавшись в глубь сумки от не в меру любопытного кассира, протягивающего Маринетт чек. Девушка ничего не ответила своей квами, погрузившись в собственные мысли. Тикки снова была права. Маринетт совсем себя загнала. Она уже забыла, когда последний раз отдыхала и проводила свободное время в своё удовольствие. У неё давно не было этой возможности. А может, она сама лишила себя этого? Куффен понимала, что настойчивость Тикки касательно встреч с друзьями и патрулирования Парижа являлась исключительно заботой о её досуге. Мудрая квами искренне желала, чтобы Маринетт жила полной и насыщенной жизнью, не зацикливаясь только на семейных проблемах. — Хорошо, сегодняшнее свидание с Котом остаётся в силе, а завтра я приглашу Адриана выпить кофе в свой обеденный перерыв, если он будет свободен. К тому же, мне всё равно нужно договориться с ним по поводу снятия мерок для костюма. А на выходных позову Алью пробежаться по магазинам, мы действительно давно с ней не виделись, — едва заметно улыбнулась девушка, закрывая сумочку с Тикки плотнее. Расплатившись, Маринетт вышла на улицу и, выбрав необходимый номер, нажала на кнопку вызова. Договорившись о встрече, она села на лавочку в ближайшем сквере и, наслаждаясь любимым горячим кофе с корицей, стала ждать.

***

Услышав негромкие шаги за дверью палаты, Лука решил притвориться, будто спит. За щелчком дверной ручки последовало тихое шуршание бумажными пакетами. Судя по запаху, это были любимые пирожные музыканта. Борясь с собственным искушением, он сомкнул веки плотнее, стараясь выровнять дыхание. Меньше всего ему сейчас хотелось быть обнаруженным за обманчивым изображением спящего и объяснять посетителю мотивы подобных фокусов. В том, что это пришла Маринетт, у Луки не было никакого сомнения. Только она так осторожно перемещалась по палате, боясь потревожить его сон; только она приносила ему его любимые пирожные; только она, едва прикрывая за собой дверь, первым делом подходила к его кровати и заботливо поправляла съехавшее одеяло. Чувствуя собственные ещё не до конца утихшие эмоции после ночного разговора, музыкант пошёл на притворство, чтобы не сорваться и не начать заново выяснять отношения. К тому же у него совершенно не было сил снова смотреть в кристально-чистые васильковые глаза жены, полные необъяснимой печали и сожалений из-за невозможности или нежелания сказать правду. Он понимал, что стоит ему увидеть её измученное и уставшее лицо, то чувство вины за то, что он не уберёг, не защитил, неизбежно накроет его с новой силой. Лука прислушался к тишине. Едва уловимые женские шаги приблизились к его кровати и замерли. Учащенный стук сердца и неровное дыхание выдавали волнение Маринетт. Она старалась успокоиться, чтобы ненароком не потревожить мужа, но сдерживать собственные переживания, рвущиеся наружу в виде непрошеных слёз, никак не удавалось. Девушка опустилась на ближайший стул и взяла с прикроватной полки рамку с любимой фотографией Луки. «Как же мы были счастливы тогда...» — пронеслось в голове Маринетт. — У нас всё ещё обязательно будет хорошо, Лука! Обещаю... — прошептала девушка, вернув фотографию на тумбочку и переведя взгляд на спящее лицо мужа. — Я люблю тебя... Куффен едва сдержался, чтобы не открыть глаза. Его веки непроизвольно дрогнули, и он отчаянно хотел верить, что Маринетт этого не заметила. Неожиданно девичья рука аккуратно дотронулась до его волос и пропустила между холодных пальцев несколько прядей. Это прикосновение было максимально осторожным и нежным. Музыкант чувствовал на себе взгляд Маринетт, и он готов был поспорить, что в данный момент её глаза были подёрнуты дымкой безрадостных мыслей. Ему внезапно до безумия захотелось со всей силой прижать её к себе, ощутить вкус её губ, зарыться носом в её шелковистые волосы и до одури вдыхать родной цветочный аромат. Как никогда раньше ему нестерпимо захотелось овладеть ей всецело, заново открыть её для себя, будто с начала изучить каждый миллиметр её души и тела. Лука погрузился в собственные фантазии, представляя, с каким жаром он покрывает поцелуями белоснежную кожу супруги, буквально сводя её с ума своими ласками. Но внезапно перед внутренним взором всплыла картинка, как с такой же пылкостью и страстью Кот Нуар наслаждается близостью с Ледибаг. Куффен будто наяву увидел, как тонкое изящное тело, плотно обтянутое пятнистым костюмом изгибается, подаваясь навстречу напористым движениям неизвестного блондина, чья истинная личность скрывалась за чёрной маской. Всё внутри Куффена сжалось. Он отчётливо представил, как отбрасывает Нуара в сторону и в гневе заносит над ним его же шест. Но в это же мгновение его взгляд столкнулся с широко распахнутыми васильковыми глазами, полными слёз. И вот, красная маска словно по волшебству растворилась, и перед ним появилась совершенно беспомощная и несчастная Маринетт. Лука зажмурился, стараясь прогнать собственные мысли, а когда снова открыл глаза, встретился ими с реальным взволнованным взглядом жены, сидящей рядом с его кроватью на стуле. — Лука? Всё хорошо? Тебе приснился страшный сон? — Маринетт подскочила с места и подошла к супругу. — Сон?.. Да, наверное, — неоднозначно ответил Куффен, отводя взгляд в сторону, будто стараясь скрыть тот океан смятения, бушующий теперь в его глазах. — Как ты себя чувствуешь? Рана болит? — не унималась с вопросами Маринетт. — Всё хорошо. Не волнуйся. Врач сказал, что ещё неделя-другая, и можно будет выписываться домой. — Это замечательная новость! Кстати, я тут тебе принесла кое-что, — девушка извлекла из сумки небольшую коробку, перетянутую синей лентой. Лука принял подарок из рук жены и распаковал его. — Новый телефон? Спасибо! — улыбнулся музыкант, глядя на ожидающую его реакции Маринетт. — Тебе нравится? В нём уже настроены все необходимые функции и приложения. Меня сегодня раньше отпустили с работы, я позвонила Тео, и мы вместе съездили за телефоном. Кстати, он передавал тебе большой привет и пожелания скорейшего выздоровления от всех ребят. Они во всю репетируют и готовятся к туру. — К туру?! Какому туру? — оживился Лука, явно заинтересовавшись делами группы. — Ну вот... Проговорилась... Тео попросил меня пока ничего не говорить. Он хочет сам тебя обрадовать. Обещался зайти к тебе сегодня или завтра вечером. — Секретничаете с ним, значит? — с напускной подозрительностью прищурившись, усмехнулся Куффен, в одно мгновение откинув все свои переживания и мрачные мысли. — Ну если только совсем чуть-чуть, — облегчённо подмигнула Маринетт, лицо которой тоже озарилось мягкой улыбкой. Приятное тёплое чувство исчезнувшего напряжения расползлось по душе Куффен. Впервые за несколько последних дней она ощутила лёгкость и покой. Маринетт не в первый раз поймала себя на мысли, что улыбка Луки обладает воистину чудесной способностью — вселять в людские сердца настоящее счастье. Когда он вот так спокойно смотрел на неё, все проблемы и переживания уносились куда-то далеко-далеко, плотные тиски освобождали измученное сердце, а душа расправляла крылья. Рядом с этим потрясающим человеком хотелось летать, и Маринетт летала высоко-высоко, чувствуя в последнее время, как с каждым новым взлётом их с Лукой крылья тяжелеют. Но сейчас вдруг снова стало легко, как раньше. «Хоть я пока и не могу открыться тебе до конца, любимый, но я постараюсь сделать всё, чтобы ты был счастлив!» — решительно подумала про себя Маринетт, с нежностью наблюдая за заинтересованным своим новым телефоном мужем.

***

Позвонить Тео казалось Маринетт отличной идеей. Один из лучших друзей, а по совместительству ещё и товарищ по группе, он отлично знал, какой именно телефон хотел Лука, и какие приложения ему могут понадобиться для работы. Тео был отзывчивым парнем и без колебаний согласился помочь девушке с покупкой. После прогона он заехал за ней, и они вместе отправились по магазинам. Единственное, что немного смутило Куффен, это то, что Тео был чрезвычайно хорошо осведомлён об их с Лукой семейных неурядицах. — Как Лука? Вы помирились? — неожиданный прямой вопрос поставил Маринетт в тупик. — Помирились? — вопросительно пожала плечами девушка. — Извини, что так в лоб, но я слишком хорошо знаю Луку и отлично вижу, что последнее время он сам не свой. Сорванные репетиции, потом эта драка... Я был у него в больнице пару дней назад, и мне совсем не понравился его настрой. Что между вами двумя происходит? — Немного повздорили... — отмахнулась Куффен, не желая продолжать диалог. — Немного повздорили?! Не думаю, что из-за бытовой ссоры Лука стал бы забивать на свою работу и уж тем более влезать в драку. Может, всё это как-то связано с последними новостями? Ну, в которых говорят про тебя и... — Тео, мне кажется, это не твоё дело! И вообще, я не собираюсь перед тобой оправдываться! Мы с Лукой сами разберёмся с нашими проблемами! — вышла из себя Маринетт. Долгое отсутствие нормального сна и общее морально-физическое состояние девушки сказывались на её настроении. Она стала очень чувствительна и остро реагировала на всё, поддаваясь эмоциям, всецело захватывающим её. — Извини. Я действительно лезу не в своё дело, но это исключительно из добрых побуждений. Лука — мой друг и наш творческий лидер. Мы все очень волнуемся за него. Если в ближайшее время наша группа не отправится в тур, то о музыкальной карьере можно будет забыть. Слишком долго мы уже сидим на месте. Эта стагнация не приведёт ни к чему хорошему. Маринетт ничего не ответила, отведя задумчивый взгляд в сторону. Она отлично знала, что скоро группе Луки предстоит мировое турне, которое если и не выведет их на невообразимый уровень популярности, то уж точно заставит услышать их музыку даже в отдалённых уголках самых разных стран. И снова в голову девушки полезли мрачные мысли: она не могла открыто сообщить о своей причастности к туру, как и достойно поддержать мужа, отправившись вместе с ним. Талисман Ледибаг позволял Маринетт становиться неуязвимой в сражениях с врагами, но вместе с тем делал её совершенно беспомощной перед жизненными обстоятельствами, из-за которых теперь она не могла себе позволить того, что позволяла раньше.

***

— Как же я рада, что мы помирились, Тикки! — Маринетт рухнула на кровать, раскинув руки в стороны. — Я же говорила, что Лука всё поймёт и примет, — довольно пропищала квами, опускаясь на соседнюю подушку рядом с головой девушки. — Ты снова про тайну личности?.. Имей ввиду, про раскрытие я говорила совершенно серьёзно. Когда Лука поправится, я обязательно всё ему расскажу, и будь что будет! Я так устала от этих вечных недомолвок и лжи. Мне будет легче защищать его, если между нами снова восстановится то доверие, какое было раньше, — Маринетт строгим взглядом, полным уверенности и непоколебимости посмотрела на нахмурившуюся квами. Тикки лишь недовольно фыркнула, пожав маленькими плечиками, мол «делай, что хочешь». — Ладно, пора бы нам начать потихоньку собираться. Я обещала Коту его любимые круассаны, так что за дело! — Маринетт вскочила с постели и направилась на кухню. Через пару часов вся выпечка и прочие угощения были аккуратно разложены по коробочкам. Применив трансформацию, Маринетт достала из шкафа огромный походный рюкзак мужа и загрузила туда всё необходимое, ещё раз перепроверяя, ничего ли не забыто. Убедившись в полной готовности, героиня, осторожно осматриваясь по сторонам, вышла на палубу и уже через мгновение вспорхнула на крышу ближайшего здания.

***

Как и ожидалось, Нуар прибыл на место встречи раньше. Привычно расстелив огромный мягкий ковёр и подключив к сети многочисленные огоньки, мерцающие мягким свечением сквозь густую листву неизвестного вьющегося растения, Кот принялся ходить кругами по их с Ледибаг секретной базе, прокручивая в голове возможные диалоги и темы для разговора. Каждое свидание с напарницей волновало Нуара, словно он никогда не встречался с девушками. Но ведь то было совсем другое. Сейчас на кону стояла любовь самой Ледибаг, а за неё герой совершенно осознанно был готов бороться до победного конца. Даже если в этом сражении придётся забыть о понятиях чести и достоинства, наплевать на собственные моральные ценности и общепринятые нормы с правилами. В любви их нет и быть не может! В любви все средства хороши! — Привет! — бодрый девичий голос выдернул Кота из задумчивости. Он остановился и медленно развернулся к напарнице, стоящей у него за спиной, наперевес с огромным походным рюкзаком. — Вот это да! Ну ты и затарилась! — воскликнул Нуар, мгновенно подскочив к Ледибаг и забирая у неё тяжёлую ношу. — Ну я же обещала, что накормлю тебя до отвала. Надеюсь, ты голоден и готов расправиться со всем, что я наготовила, — улыбнувшись, подмигнула своему напарнику героиня. — Ты даже не представляешь, на что мне пришлось пойти ради того, чтобы сейчас быть голодным. Имей ввиду, если после моего сегодняшнего отказа от всех приёмов пищи наш повар уволится, то тебе придётся занять его должность, моя Леди. — Боюсь, ты не потянешь мои услуги в качестве повара, — засмеялась героиня, разбирая рюкзак и располагаясь на мягких подушках, предварительно раскидав их по ковру. — Ну что ж, тогда мне ничего не остаётся, как мечтать и надеяться, что когда-нибудь сама Ледибаг будет готовить для меня на моей кухне, — Нуар воодушевлённо сложил ладони в умоляющем жесте и завалился на подушки так, чтобы головой лечь на колени напарницы. — Ну вот что ты делаешь? — всплеснула руками героиня, глядя на пшеничную макушку Нуара, покоящуюся теперь у неё на ногах. — Представь, что я — твой домашний питомец, — усмехнулся Кот, уткнувшись носом в ложбинку согнутой в колене девичьей ноги. — Можешь погладить, — потёрся Нуар щекой. — Мне щекотно! — взвизгнула Ледибаг, подскакивая с места и сталкивая с себя голову напарника. — Не любишь ты своего питомца, моя Леди! — проворчал Кот, усаживаясь напротив героини. Взлохмаченные волосы Нуара цвета пшеницы, его ярко-изумрудные глаза и по-детски закушенная якобы в обиде нижняя губа забавляли Ледибаг. За исключением вечных каламбуров и безуспешных попыток привлечь внимание строгой напарницы, в Коте было прекрасно всё. Да даже и эти его недостатки со временем стали для героини чем-то особенным, чем-то родным. В самые трудные моменты Нуар действительно умел собраться и сосредоточиться, гармонично дополняя силу Созидания Ледибаг своей не менее могущественной силой Разрушения. Вместе они были непобедимы. Он всегда прикрывал её, часто подставляясь под удар. Рядом с ним героиня чувствовала себя максимально уверенной в благополучном исходе любой битвы. Безоговорочное доверие между идеально подобранными напарниками, объединяющее их в одно целое, с каждым годом высвобождало новые невероятные способности, о наличии которых герои даже не подозревали. Со временем они даже перестали нуждаться в коммуникаторах, с лёгкостью понимая друг друга без лишних слов. Нынешние Ледибаг и Кот Нуар были отличной командой, безупречной во всех отношениях, как и все их предшественники. Но у них была одна отличительная особенность, делавшая их первым исключением из всех предыдущих пар. Они были только напарниками. Ни о каких романтических отношениях и уж тем более о создании семьи не могло быть и речи, ведь Ледибаг уже была замужем за другим. И сколько бы Кот не пытался списать этот факт на нелепую ошибку вселенной или временное, незначительное обстоятельство, которое вот-вот разрешится в его пользу, героиня по-прежнему чётко соблюдала дистанцию и во главе всего ставила свою собственную семью, вновь и вновь оставляя Нуара ни с чем. Приговорив почти всё, что Ледибаг старательно приготовила для их своеобразного свидания, герои увлеклись длительной беседой, разлёгшись на многочисленных подушках. Благоприятная дружеская атмосфера заполняла собой всё пространство стратегически-секретной базы напарников. И хоть в душе Нуар мечтал о более романтическом настрое своей Леди, нынешние тёплые и максимально доверительные разговоры тоже отлично вписывались в рамки третьего свидания. Торопить события ему не хотелось, чтобы не спугнуть напарницу, которая только-только стала более смело открываться ему. К тому же, впереди у них ещё много свиданий, и чтобы они были максимально эффективными в дальнейшем, сейчас Коту требовалось сосредоточиться на узнавании Леди и ненавязчивом сближении с ней. «Она и сама не заметит, как влюбится в меня!» — подумал Нуар, с нежностью изучая профиль полулежащей неподалёку напарницы, с энтузиазмом рассказывающей ему о чём-то, кажется, чрезвычайно интересном. Он хотел узнать о ней всё, но изучать её эмоции и движения визуально ему было куда интереснее, чем слушать и вникать в разговоры. Не отрывая влюблённо-вожделеющего взгляда от то и дело раскрывающихся и смыкающихся девичьих губ, Кот улыбнулся, вспоминая, как эти нежные алые лепестки настойчиво целовали его, унося остатки сознания за пределы реальности. Он поймал себя на мысли, что ему до сумасшествия хотелось испытать их прикосновения ещё раз, снова увидеть прямо перед собой залитое лёгким румянцем лицо Ледибаг, её опущенные, расслабленные веки и подрагивающие длинные ресницы. — Можно я тебя поцелую? — неожиданно спросил вслух Нуар, тем самым перебив увлечённую беседой напарницу. — Что?! Ты меня совсем не слушаешь, Кот... — недовольно буркнула Ледибаг, поднявшись и сев в подушках. — Прости, я задумался. Ты такая сейчас красивая, и мне безумно хочется тебя поцеловать... Героиня закатила глаза, что-то пробубнив себе под нос, и встала, принявшись собирать пустые коробки обратно в рюкзак. — Тут ещё остались морковные кексы и пара сандвичей с индейкой. Я их сложу в одну коробку и упакую тебе с собой, — не отвлекаясь от сборов, отчеканила Ледибаг. — Прости... — выдохнул Кот, подойдя к напарнице со спины и опустив руки на её плечи. Героиня замерла, выжидая дальнейших слов и действий Нуара. — Прости... — повторил Кот и осторожно сжал когтистые пальцы, стараясь размять напрягшиеся мышцы девушки. Ледибаг молча кивнула и продолжила складывать коробки в рюкзак. Нуар с неохотой опустил свои руки, чтобы не препятствовать движениям девушки. — Тебе помочь? — Нет, я уже почти закончила. Будешь уходить, не забудь отключить гирлянду, свернуть ковёр и забрать вот эту коробку, — героиня повернулась к напарнику и протянула ему аккуратно перевязанный тонким жгутиком свёрток. — Хорошо... — только и смог ответить Кот, мысленно проклиная себя за собственную несдержанность.

***

— Ну ты, конечно, здорово облажался, парень! Ничего не скажешь, — выслушав душевные терзания своего горе-подопечного, с набитым ртом подметил Плагг, с аппетитом уплетая любимое лакомство. — Не знаю, как это происходит, но рядом с ней я абсолютно теряю контроль. Моя бы воля, я бы вообще... — мечтательно начал свою вдохновенную речь Адриан. — Ты со своей не в меру распущенной волей такими темпами вообще всё запорешь, — перебил его квами. — Ты знаешь, я не в восторге от этого твоего увлечения замужней девушкой, но всё же дам тебе один мудрый совет. Внимай и усваивай! — Плагг с важным видом отложил в сторону очередной кусок сыра и подлетел к Адриану. — Если ты хочешь завоевать девушку — научись сначала её слушать и слышать! — Да толку-то?.. — вздохнул в отчаянии Агрест. — За дружескими беседами девушки часто, сами того не замечая, обнажают свои души, буквально вручая таким вот горе-любовникам, как ты, целые связки ключей от своих сердец, да ещё и с запасными вариантами взлома. — Ну не знаю... — скептически вскинул одну бровь Адриан. — Конечно, ты не знаешь, потому что по собственной глупости неподражаемо пропускаешь мимо своих собственных и накладных ушей всю информацию! — проворчал квами, возвращаясь к тарелке с сыром. — То есть твой совет — это больше разговаривать с Ледибаг, и тогда у меня появится реальный шанс завоевать её любовь? — сам не веря в действенность подобного метода, решил уточнить Адриан. — Именно так! Ну и ещё не забывай о своих старых друзьях, — подмигнул Плагг, снова увлекаясь собственной трапезой. — А друзья-то тут причём?.. — вопрос повис в пространстве огромной комнаты без ответа, растворяясь в тишине, нарушаемой только активным чавканьем маленького чёрного котёнка.