«В этой жизни всё непросто… Просто только писать в душе.» — «Жизни матрешки»
Ночь быстро вступила в свои права, обрушив на путников прохладу, северные порывы ветра со стороны беспокойного моря, дождливую морось и врагов. Но несмотря на все эти неудобства, мужская половина бодро вышагивала по мокрому песку, не обращая внимания на завывания пепельных отродий со стороны редкого леса. Одна Катерина опасливо озиралась по сторонам, скользила на мокрых камнях, увядала в грязи и очень часто упоминала Безумного Бога, в очередной раз спотыкаясь и падая ниц. Первым подал голос спутник Довакина. Честно говоря, темный эльф оказался на редкость болтливым. — Чувствуется неумелый в одном лишь только шаге, — промурчал наемник. — Скажи, что ты делала в руинах? Местные жители тех мест недружелюбны. Девушка молчала, всячески пытаясь не поднимать голову, даже когда капюшон мешал обзору. Несомненно, воин догадался о природе нашей героини, но не подавал виду. Ему больше приносило удовольствие смущать спутницу вопросами. — Ох, молчаливая. Неинтересно даже как-то, — с иронией произнес тот. — Телдрин, заткнись, — без злобы отозвался драконорожденный. Он был хмур. — Когда ты говоришь, я вспоминаю, что ещё не в постели и не жравший. — Ладно тебе, сейчас быстро управимся и будешь спать сном младенца. — Не сомневаюсь. Воронья Скала молчала под натиском соленых волн. Море бушевало, выбрасывая тонны воды вместе с ракушками и склизкими водорослями. Они были разбросаны на пару метров от бухты и даже сейчас уже воняли. Довакин шагал уверенно и быстро, стараясь скорее укрыться под крышей таверны. Присесть к очагу… У «Пьяного Нетча» оставили вьючных лошадей. Небольшой навес, которого Катерина и не замечала до этого, укрывал от дождя, позволяя снять сумки. От влаги те потяжелели. — Вот проклятье, загниёт до утра всё, — выругался Довакин, с грохотом ставя мешок у ног. Судя по запаху, наполнен он был какими-то ингредиентами и грибами. — За копейки уйдёт. Он был действительно недоволен, к большому удивлению Кати. Девушка не нашла иного оправдания, чем большая нехватка денежных средств у героя. Это больше подходило под объяснение того, что он рылся в руинах и собирал всё до последнего колечка и камешка. — Тут могут и такое купить. Торговцы не ходят в лес за травками, — объяснил наёмник, стоя поодаль от коня. Только сейчас можно было заметить, что он не особо жаловал животинку. — Я всё больше склоняюсь к тому, что этот остров выгоднее Скайрима, — усмехнулся эльф и подхватил вещи. Приглашения в «Нетч» не требовалось. Каждый из них хотел скорее к теплу. Девушка заметила, что древние кости тоже устали от влаги, и ей казалось, что она похожа сейчас на губку. Стоит чуть нажать на любую часть тела и тут же потечёт вода. — «От меня точно воняет, как от старой двери. Поутру стечёт лужа, затопит всех», — размышляла она, спускаясь в зал и усмехаясь про себя. Довакин скрылся в одной из комнат, громыхая мокрыми мешками. Задержался буквально на секунду, затем вышел и, облегчённо вздохнув, сложил руки на поясе. — Теперь можно и пожрать.***
— Снимай, тут некого бояться. Довакин давился бататом, как в последний раз ел. Картофель выпадал со рта обратно в тарелку, но его это не заботило. Грязными от сочного мяса руками он поддел капюшон Кати пальцем и отодвинул. До этого девушка молча сидела и наблюдала за спутниками, решая свои мысленные дилеммы. Когда эльф обратился к ней, последняя в испуге округлила глаза, которые рисковали выпасть в тарелку к овощам. — Красавица, — чавкая и закусывая луком, описал её внешность герой, — как и остальные в той гробнице. Был ли это своеобразный юмор или прямое оскорбление, Катя не заметила. Однако он не отворачивался и не кривил своего длинного лица. Присущее Высоким Эльфам чистоплюйство и манеры, казалось, прошли его стороной: или от незавидной судьбы, или от другого воспитания. Телдрин Серо же, наёмник, всего три дня проведший рядом с Довакином, подозрительно смотрел на мумию. — Сера, я слишком много выпил или это драугр? — поинтересовался темный эльф. — Это драугр, — кивнул драконорожденный, откусывая острыми зубами кусок оленины. — Я подумал, что будет полезно иметь такого спутника. Нежить не хрупче нашего тела. — А, — коротко кивнул Серо, ныряя носом в кружку, тяжело глотая пойло. — Каждый день я вижу что-то новое. — Так о чём это я? — риторически поинтересовался альтмер. — Я Ангрим, но можешь сокращать, если слишком сложно. В руинах ты говорила о помощи. Что тебе требуется? Катерина потёрла сухое горло, готовя ответ. Она хотела, чтобы её голос звучал приятнее, нежели у других представителей нежити. — Правда поможешь? — Угу, — он кивнул и захрустел чёрствым хлебом. — Помогаю страждущим, кормлю голодных, защищаю женщин и детей. — вся еда со рта Ангрима рисковала выпасть снова на стол. — Я пошутил. Мне просто никогда не попадалось разумное умертвие. — Попала под «милость» Шеогората, — начала девушка, косясь на барную стойку. Хозяин задремал и не имел никакого интереса к путникам. Зал пустовал, а свет свечей сиял тускло. Было слишком поздно. — Знаком с этим чокнутым, — снова кивнул герой. — Бесполезный даэдра, как по мне. Но кто-то должен повелевать идиотами. — Он запер мою душу в этом теле, — продолжила Катя. — Я хочу найти способ вернуться в жизнь. — Ничего, что удивило бы меня. Даже не знаю как тебе помочь. Возможно, ска’алы знают… Повисло молчание. Телдрин приснул, опустив подбородок на грудь и расслабив ноги, выставив их вперёд себя на проход между столиками. Тихое сопение прерывал вой ветра под крышей. Довакин хрустел овощами уже без былого удовольствия и аппетита. Запивал остывшим отваром из коры. Драконорожденный не отличался какой-то красотой или утонченностью. Ей вообще показалось, что от эльфа у Ангрима только уши. Грубые черты лица, темная щетина, непослушный ворох волос, зачесанных назад и держащихся только за счет кожного сала у корней. Тонкая паутина мелких шрамов на лице, синяки под зелёными глазами и морщины в уголках глаз. — А почему не уплываешь в Скайрим? — рискнула поинтересоваться девушка после долгого молчания. — Не поверишь, у героев тоже когда-то кончаются деньги — мне нечем платить за билет обратно. Мумия кивнула. Всё-таки: догадки про средства существования были верны — Довакин имел дыру в кармане. Радовал факт того, что она не требовала ванной, еды и комнаты. Подождать утра может и на стуле в зале, а значит не обременяет его. — Как тебя зовут то? — снова заговорил драконорожденный, утирая рот салфеткой из льняной ткани. — Катерина, — не стала кривить душой та, озвучив настоящее имя. Не одной ей ломать язык о чужое. — Бретонское? Или имперское? Не нордское… — нахмурился эльф. Потом махнул, не желая развивать тему. Допил одним махом из кружки и поднялся. — Надеюсь, ты не нуждаешься во сне? Девушка жмёт плечами. Вероятнее всего — нет. Если только не временное забвение, в которое погружаются драугры в гробницах. Такое она практиковать пока не собиралась. Ангрим кивнул и направился в комнату. Повисла тишина. Телдрин отлично спал на стуле, развалившись на нём, как на царском троне. Свеча на середине стола отживала свои последние секунды, и вскоре фитиль погас, утонув в воске. Катерина вдруг резко погрузилась в грусть и раздумия. Она уже пожалела, что не осталась в Блиссе, как и предложил Лорд, не было бы тогда проблем.